<<<     ΛΛΛ     >>>   

Военный конфликт впервые в отечественной истории стал достоянием общественности. Телекритики называли его «первой телевизионной войной». Они считали, что поведение НТВ во многом повторяло политику Си-эн-эн во время войны в Ираке. Знаменитые репортажи Питера Арнетта во время бомбардировок в Персидском заливе подвергались иракской цензуре, но это обстоятельство постоянно подчеркивал журналист, давая возможность зрителю догадываться о том, что осталось за кадром. Тогдашнее введение цензуры, обусловленное соображениями национальной безопасности, не означало невозможности объективного освещения хода событий.

Хотя непредвзятая позиция документалиста, выступающего как «беспристрастный» корреспондент, во время чеченских событий вызывала настороженность по обе линии фронта, но понимание того, что такому свидетелю аудитория верит больше, заставляла полевых командиров /дудаевцы это поняли первыми/ содействовать ему в сборе фактов, тем более, что каждая из сторон была уверена в собственной правоте.

Реальная практика вновь поставила вопрос о различиях профессиональных амплуа информаторов и аналитиков.

69

Журналист на линии фронта

Насколько важен аналитический дар в работе не комментатора /здесь такой дар не вызывает сомнений/, но - репортера, интервьюера, ведущего новостей? В чем состоит содержание понятия «авторская позиция» по отношению к информационным рубрикам да еще в военное время? Должен ли информатор осознавать пружины любого события, чтобы его показывать?

Безусловно должен, ибо в противном случае «мы скользим по поверхности и не определяем свое местонахождение в политических координатах», - утверждал Е. Яковлев в сборнике «Становление духа корпорации», опубликованном тогда же в 1995году. Ставший к тому времени главным редактором «Общей газеты», он привел в доказательство эпизод чеченской войны о жестоком кровопролитии в селе Самашки. Одни эксперты утверждали, что имела место карательная экспедиция, другие это начисто отрицали, возлагая вину на самих чеченцев. Обе стороны были непримиримы, хотя обе заслуживали доверия. «Я оказался в вакууме, я ни о чем не могу составить представление, потому что по любому поводу получаю прямо противоположную информацию, - признавался Е. Яковлев. - Если там была карательная экспедиция - я живу в фашистском государстве... причем осознанно фашистском, потому что оно не только совершает карательные акции, но еще и ведет дезинформацию, скрывающую суть происходящего... Поэтому я уперся рогом в эти Самашки и не могу дальше двигаться». Иными словами, если дело журналиста - поддерживать государственную дезинформацию, то при чем тут истина?

При всем критическом отношении к сталинским временам, подчеркивал Е. Яковлев, тогда была заинтересованность в том, чтобы журналист имел какую-то точку зрения. Точка зрения могла быть навязана властью, но отсутствовало деморализующее состояние неопре-

70

деленности. «Нет, мне лучше идти неправильным путем, чем вообще не идти».

Такой подход загубил не одно поколение журналистов, - не менее решительно возражал в том же сборнике О. Добродеев, возглавлявший тогда редакцию информации НТВ. Перед тем, как ответить на классические вопросы - что? где? когда? - документалисты спешат заявить - «Я здесь, я вижу , с моей точки зрения...». «Еще не дав сюжетной канвы, предпосылают свою личную оценку... Приходится объяснить моим ребятам, что гораздо важнее дать четкую, развернутую картину происходящего без оценок».

Конфликт между позицией публициста, осмысляющего событие, и позицией информатора, оперативно показывающего само событие, возникал все чаще. Но в какой мере он действительно был конфликтом? И в августе 91-го, и в октябре 93-го, не говоря уже о трагических днях чеченской войны, журналисты были вынуждены решать - показывать ли ход событий такими, каковы они есть, или вначале выработать собственную точку зрения на то, что ты показываешь. Работа публициста требовала анализа фактов, работа репортера - демонстрации самих фактов. Но не будь репортеров, комментатору-публицисту не на чем было бы строить свои анализы. Профессиональное достоинство репортера целиком зависело от его умения непредвзято представить картину происходящего, без чего невозможно было бы выявить суть событий.

Наиболее тенденциозным освещение чеченских событий выглядело во «Времени» /по степени доверия зрителей, свидетельствовали опросы, программа занимала последнее место/. В репортаже о встрече тогдашнего министра внутренних дел Куликова с тяжелораненными солдатами из Чечни из кадра тщательно устраняли костыли, инвалидные коляски и покалеченных солдат, чтобы не травмировать зрителя.

71

Никого не волновало, что министр приехал на встречу именно с ранеными солдатами.

Еженедельные «Дни» Невзорова /1996/ - на том же ОРТ - комментировали происходящее как продолжение серии «Наши». Зловещий орел на заставке был словно заимствован из бутафорского реквизита «Кукол».«Репортажи» с призывами довести войну до конца, по-существу, повторяли публикации газет «Завтра» или «Лимонки». Призывы к военной героике пронизывали едва ли не все сюжеты. Терпевшие поражение за поражением, генералы выступали в программе как спасители нации и символы благородства, а все, кто протестовали против кровавой бойни, как злостные пораженцы. По существу, программа «Дни» выступала как антипод «Итогов».

Предвзятость программы была подчеркнутой, сама ее стилистика не предполагала никаких ссылок на первоисточники и никаких иных взглядов, кроме тех, которые исповедовал комментатор-пропагандист, рубивший с плеча немудреные истины. "Ты мне лапшу на уши не вешай", - обращался он к полковнику ФСБ. /«Только война отделяет мальчика от мужчины», - уверяли в годы войны во Вьетнаме американские плакаты, созданные по заказу Пентагона /.

Репортажи и аналитические программы о чеченской войне - НТВ и других каналов с одной стороны, а ОРТ с невзоровскими «Днями» с другой - давали понять, насколько соблюдение этических правил взаимосвязано с объективностью и полнотой освещаемых телевидением событий. Информационные выпуски показывали, как дезориентирует зрителей отсутствие четких различий между мнениями и фактами. Как теряется ощущение достоверности, если документалисты забывают называть источники информации или сообщать о случаях давления на журналиста противоборствующих сторон. Как возникает дисбаланс между скудными репортажами и перебором студийных комментариев, изобилующих эмоциями - ни мимика, ни интонационные

72

модуляции, ни прерывающийся голос и трагический взгляд не в состоянии были восполнить недостаток видеоматериалов.

Несмотря на противоположный подход к событиям, обе стороны допускали явные передержки в своей профессии.

Исследуя приемы и методы объективного или тенденциозного освещения событий, составители сборника «Журналистика и война» /1995/ приводят немало наглядных примеров простодушной или намеренной дезинформации. В их числе - сознательное «умолчание» неприятных фактов /скажем, потери российских сил от огня своих же/. Дискредитация оппонента, высказывающего неугодное мнение /«разве способен на что-нибудь путное Егоров, когда он - бывший председатель колхоза и коммунист?!»/. Предопределяющие ответ вопросы интервьюера /«Как вы относитесь к чеченской авантюре?»/. Некорректные обобщения комментатора /«русские воюют с кавказцами»/ и его безапелляционный тоном, которым провозглашаются неочевидные и спорные утверждения /«никто не будет отрицать...», «каждый здравомыслящий человек считает...»/.

Нередко журналисты прибегали к намеренной героизации: чеченские бойцы показывались прирожденными воинами - все, как один, ставшими на защиту своей Родины, в отличие от их противников - затравленных, замерзших, голодных солдат, парализованных от ужаса. В числе пропагандистских приемов фигурировала и противоположная тактика - рядовые бойцы выступали несмысленышами, мальчишками 18-20 лет, которых оторвали от материнской груди и послали на бойню в то время, как 12-14-летние подростки-чеченцы выглядели вполне мужественными бойцами, воюющими наравне со взрослыми. Нередко выступала и ложная мотивация, определяющая моральную ценность поведения воина. В одних случаях он движим «стремлением отомстить за гибель товарищей» и «отказом смириться с несправедливостью», в других, напротив - желанием «сохранения власти», «материальной за-

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Муратов С. ТВ эволюция нетерпимости История и конфликты этических представлений журналистики 10 шахтеры
Муратов С. ТВ эволюция нетерпимости История и конфликты этических представлений журналистики 9 попадали
Наши шахтеры тоже собираются перекрыть дороги
К исключениям надо причислить
Муратов С. ТВ эволюция нетерпимости История и конфликты этических представлений журналистики 7 литературу