<<<     ΛΛΛ     >>>   

Наука

От пропаганды наука отличается, в частности, тем, что занимается она явлениями, существующими в реальной жизни. А успешные занятия наукой возможны там и тогда, где и когда они не сопряжены с неприемлемым риском для жизни и здоровья тех, кто ими занимается.

Какая бы тема ни оказывалась предметом научных исследований М.Фридмана и какая бы новая работа ни появлялась в их результате – «Доходы от независимой профессиональной практики» (совместно с С.Кузнецом), 1945, «Защита гибких валютных курсов», 1953, «Методология позитивной экономики», 1953, «Исследования количественной теории денег», 1956, «Теория функции потребления», 1957, «Теория цен», 1962, «Капитализм и свобода», 1962, «Денежная история США, 1867-1960» (совместно с А.Шварц), 1963, «Протест экономиста: колонки по политической экономии», 1972, «Свободные выбирать» (совместно с Р.Фридман), 1980, «Денежные тренды в США и Великобритании», 1982, «Путаница в мире денег. Эпизоды денежной истории», 1994, – во всех случаях анализировавшиеся им явления фактически отсутствовали в централизованно управлявшейся советской экономике. А попытки анализировать их могли поставить крест не только на карьере, но и на самой жизни инакомыслящего исследователя.

Трудно переоценить принципиальную разницу в последствиях серьезных занятий экономической наукой в США и СССР. Даже в последний, наиболее вегетарианский, период существования Советского Союза изучение природы денег, да еще и сопровождаемое утверждением, что они что-то «значат», как это делал Фридман, означали бы как минимум запрет на профессию. Еще и в середине 1980-х годов можно было потерять должность преподавателя в вузе за исследование цен. Не то что за теорию гибких или фиксированных курсов валют, а за непосредственное практическое знакомство с физическими образцами последних вплоть до начала 1990-х годов можно было легко «заработать» вовсе не признание коллег, а «валютную» статью Уголовного Кодекса. Фридмановское же требование максимально быстрого движения к рыночной экономике, либеральной демократии, личной свободе, призыв к отмене обязательной воинской повинности (осуществленной во многом благодаря Фридману в США в середине 1970-х годов), не только во вчерашнем СССР, но и в сегодняшней России воспринимаются чуть ли не как примеры антигосударственной деятельности и национального предательства.

Трудно осознать, какие колоссальные интеллектуальные ресурсы уничтожены в нашей стране из-за отсутствия свободы, в том числе свободы мысли и слова. Миллионы человеческих жизней, миллиарды бесценных часов, дней и лет бездарно растрачены и продолжают расходоваться на бессмысленную и бездарную схоластику. О масштабах искалеченности интеллектуального потенциала страны свидетельствуют опубликованные недавно воспоминания участников одного из наиболее продвинутых в 1970-90-х годах московско-ленинградского кружка экономистов. Даже в 1979 г. (через три года после получения М.Фридманом Нобелевской премии!) некоторые из них еще пытались внедрять «нормативно-чистую продукцию» в «плановую» экономику, даже в середине 1980-х годов некоторые из них еще занимались совершенствованием хозяйственного механизма социализма!

Конечно, и в США победа разума давалась нелегко. Это сейчас идеи М.Фридмана вошли в учебники для студентов и руководства для центральных банкиров. Это сейчас за демонстрацию отсутствия связи между инфляцией и безработицей дают Нобелевские премии. Это сейчас монетаризм стал частью экономического мейнстрима. Это сейчас широко признанным стало разоблачение «священной коровы» рузвельтовской пропаганды, не без успеха навязанной американскому и мировому экономическому сообществу: Великая Депрессия 1929-33 гг. была вызвана не т.н. «провалами рынка», а интервенционистской политикой администрации Гувера.

А тогда (в 1950-70-е годы), когда М.Фридман создавал свои пионерные работы, они и в США многими воспринимались как суперрадикальные. Тогда Фридмана пытались высмеивать. И на многих кафедрах называли дьяволом. И организовали демонстрации против награждения его Нобелевской премией. Надо отдать должное не только интеллектуальной мощи М.Фридмана, не только его четкости в защите идей свободы, но и силе его характера и личному мужеству, помогавшим ему в течение десятилетий противостоять массовому (и ошибочному) общественному мнению.

Признание

Несмотря на то, что в течение трех десятилетий профессиональные, идеологические, политические взгляды М.Фридмана были весьма далеки от мейнстрима тогдашней американской экономической науки, знаки признания – профессионального, общественного, государственного, - не обходили его стороной. В 1945 г., в возрасте 33 лет, он получает приглашение стать профессором Университета Миннесоты, в следующем году становится профессором в лучшем американском университете того времени - Чикагском, в 1951 г. награждается самой престижной наградой для молодого экономиста в возрасте до 40 лет – медалью Джона Б.Кларка. В 1967 г. он получает одну из самых ценных наград для американского экономиста – избирается президентом Американской экономической ассоциации. На ее ежегодном собрании он произносит свой знаменитый доклад об отсутствии фактических оснований т.н. кривой Филипса – отрицательной связи между инфляцией и безработицей. В 1976 г. М.Фридману присуждается Нобелевская премия, в 1988 г. – Национальная медаль за заслуги в области науки и Президентская медаль Свободы – высшая награда США. В 2002 г. в честь 80-летия Милтона Фридмана президент США устраивает торжественный прием в Белом Доме.

А как награждали советских экономистов, отклонявшихся от «генеральной линии»? Достаточно вспомнить уничтоженных сталинским режимом А.В. Чаянова (1888-1937), Н.Д. Кондратьева (1892-1938), Л.Н. Юровского (1884-1938), В.А. Базарова (1874-1939), Г.Я. Сокольникова (1888-1939), Л.А. Некраша (1886-1949), репрессированных ученых-статистиков и саму статистическую науку, разгром экономического факультета Ленинградского университета. Если в Америке даже в самые тяжелые времена единственным аргументом на экономических диспутах все равно оставалось слово, в СССР к несогласным применялись совсем другие меры.

Продолжительность жизни

Средняя продолжительность жизни большинства известных советских экономистов в 1930-40-е годы составила менее 55 лет, причем для многих из них последние годы жизни исключали какую-либо возможность заниматься умственным трудом. Следовательно, за вычетом лет учебы и первых лет становления человека как ученого непосредственно на научную деятельность в среднем оставалось не более 20-25 лет. В 1960-е годы средняя продолжительность жизни советских экономистов (из наиболее заметных) увеличилась до 63 лет, а в последние годы – до 68 лет. Таким образом, в случае приемлемого здоровья срок занятия наукой у современного российского экономиста вырос в среднем до 40 лет.

Прагматический подход академика С.Г.Струмилина (1877-1974), предпочитавшего «стоять за высокие темпы роста, нежели сидеть за низкие», позволил сохранить ему жизнь, беспрецедентную по длительности в советских условиях. Однако этот же подход естественным образом атрофировал у его носителя качества, столь необходимые как для научных занятий, так и для звания приличного человека.

В отличие от большинства российских и советских экономистов М.Фридман прожил долгую жизнь – 94 года. Он сохранял удивительную ясность мысли и продолжал работать вплоть до последнего инцидента, случившегося за две недели до смерти. Первую свою статью в академическом журнале – Quarterly Journal of Economics – он опубликовал в 1935 г. Последний научно-популярный комментарий, блестящий и по форме и содержанию – в Economic Freedom of the World (о Джоне Каупертвейте – авторе гонконгского экономического чуда), увидел свет в сентябре 2006 г. У профессора М.Фридмана оказалась удивительно плодотворная творческая жизнь длиною более чем в семь десятилетий.

И хотя персональный демографический результат М.Фридмана выглядит выдающимся, он не является исключительным по меркам, например, экономистов-лауреатов Нобелевской премии. По крайней мере, еще пятеро из них (двое – ушедших, трое – ныне живущих) преодолели 94-летний рубеж. В среднем же средний возраст американского экономиста – нобелевского лауреата (из тех, кого сейчас уже нет в живых) превышает 83 года. Это означает, что средняя продолжительность научной жизни для них оказывается близкой к 60 годам – что примерно в полтора раза превышает даже нынешние российские показатели и почти втрое – советские 1930-х годов. Дополнительные десятки лет активной творческой жизни – невероятный ресурс, означающий гораздо более быстрое накопление наукой знаний, огромную экономию на передаче накопленной информации следующим поколениям, фантастическое сокращение общественных издержек.

Результаты

По сравнению с российскими у американских экономистов обнаруживаются существенные количественные и качественные преимущества. Причем это касается даже не разницы в оплате и материальном обеспечении, в доступе к литературе и информации, в степени развитости инфраструктуры и возможности профессионального общения. У американцев есть существенно более длительный временной горизонт творческой деятельности, открыта возможность работы по фактически неограниченному кругу тем, отсутствуют политические риски. Это основные компоненты того, что называется интеллектуальной свободой. Неудивительно, что производительность труда даже среднего американского ученого-экономиста – труда более свободного, более разнообразного, более длительного – оказывается существенно более высокой, чем среднего российского.

Не случайно, что из 61 человека, получившего с 1969 г. Нобелевскую премию по экономике, 47 человек (или более трех четвертей) являются представителями США (из СССР – только один). Из тех нобелевских лауреатов, кто в течение жизни сменил страну проживания, более четырех пятых (15 из 18) сделали свой выбор в пользу Америки, покинув в том числе и весьма развитые европейские страны - Великобританию и Германию, Францию и Италию. Среди тех, кто оказался в США, трое родились в России, причем двое из них – Саймон Кузнец и Василий Леонтьев – похоже, действительно избежали на родине гибели. Еще два нобелевских лауреата (из Австрии и Индии) переехали в Великобританию, а один (из Германии) – в Израиль. Трудно найти более убедительное подтверждение всемирного «голосования мозгами» в пользу интеллектуальной свободы.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

В 1960-е годы средняя продолжительность жизни советских экономистов
Мог предоставить ему образование