<<<     ΛΛΛ     >>>   

Дикарь довольно рано ухватил понимание нецелостности своего бытия. Сон, обморок, галлюцинаторное действие наркотических веществ (которые были известны в некоторых регионах), а также алкоголь вводят человека в состояние, в котором он видит действительность несколько отличной от обычного ее бытия. Да и сама раздвоенность человека, помимо прочего, дает знать ему, что есть иная действительность, где может пребывать что-то во мне, но не весь я целиком. Так вырабатывалось представление о душе, некоей невидимой, но, тем не менее, ощущаемой части человеческого существа.

А коль скоро душа есть у человека, так она есть и у природных предметов, в силу нашего с ними единства.

Представление об одушевленности мира природы создает довольно серьезные трудности в бытии дикаря. Кроме действительных практических дел, первобытный человека должен в своей деятельности постоянно учитывать присутствие некоторых невидимых душ, а посему ему следует совершать некоторые церемонии, направленные на ублаготворение этих душ. Или, во всяком случае, действуя, – никак не обижать и не “задевать” эти души. Кроме душ, которые живут в природных предметах, еще существуют души умерших, то есть души, не имеющие предмета, в котором они воплощаются. И существуют эти души в пространстве вокруг человека. Они очень обидчивы, и любое действие может быть ими истолковано в обидном и, естественно, опасном для человека смысле, так как души эти мстительны. Поэтому ритуальное поведение первобытного человека содержит в себе много такого, что не может быть понято с точки зрения современного рационализма.

Так, прежде чем срубить дерево, стараются выманить дух этого дерева, для чего наливают недалеко от него на землю пальмовое масло. Дух выскочит полакомиться, и за это время дерево срубают. Если же, по верованиям дикарей, этого не сделать, то дух дерева может разорвать порубщиков на куски.

Дикари очень боятся воды. И человека тонущего никогда даже и не пытаются спасать, так как по их воззрениям человек тонет не потому, что стал тяжелее воды, нахлебавшись ее, а потому что его утягивает к себе дух данного водоема. Если же начнешь вытаскивать, то и тебя дух воды затянет в пучину. Поэтому, если дикарю необходимо преодолеть водную преграду, он перед началом этого, в высшей степени рискованного, действия несколько раз сбегает к реке и сообщит ее духу, что сегодня он переправляться не будет, а, пожалуй, будет завтра. Уверив, таким образом, духа реки в том, что ему нынче ничем не поживиться и уверившись, сам в том, что дух реки, разочаровавшись, ушел с этого места и не поджидает его, человек спокойно переправляется на другой берег.

Знаменательно, что человек нисколько не страшится обманывать духа. Очевидно, дух мог нанести некоторый вред и его следовало опасаться, но бояться его вообще как чего-то сверхъестественного, необъяснимого не было никаких оснований. Эти духи не были чем-то запредельным, ужасным и непереносимым. Они не обладали большим знанием, чем человек, почему собственно и возможен обман. Так, Богораз-Тан писал, что северные народы, чтобы избежать мести духа, погубленного ими тюленя, сообщали ему, что это не они его убили, а русские. И видимо бывали совершенно уверены, что обман не вскроется. Отношение к духам можно назвать даже “панибратским”. Их хотя и опасаются, но ужаса не испытывают. Нет, духи вполне естественны для человека, нужно только по отношению к ним соблюдать некоторую, если так можно выразиться, “технику безопасности”.

“Мы одно” – говорит человек природе, приписав ей душу. “Мы одно” – говорит человек природе, постулировав свою единосущность со зверем. Двумя разными путями, но в одном направлении движется дикарь – в направлении возврата в материнское лоно природы, где есть гармония и простота, столь желанная, и столь уже недоступная человеку.

Первобытный фетишизм действует в том же направлении. Фетиш – священный предмет, предмет, которому приписаны сверхъестественные (в нашем понимании) свойства. Фактически фетишами являются амулеты, славянские “обереги”, священные камни. Вещь, предмет в данном случае выступает как заместитель, представитель чудесного свойства, которое необходимо человеку в его жизни. И как это ни странно, вера в особую силу фетишей, помогала человеку. Важен был именно момент веры. То же самое касалось идолопоклонства (близкого фетишизму), а также колдовства и магии. Первобытные люди отрабатывали “механизм” веры как способа преодоления непреодолимого в мире, как путь, каким создается новое, как путь, каким создается собственно сам человек.

Особость человеческого положения в мире такова, что человек практически ни к чему не готов. Он приходит в мир, не умея ничего. И для того, чтобы что-то создать, ему необходимо поверить в то, что он это сможет сделать. Между человеком и тем, что он должен сделать, лежит пропасть (под названием “не могу”), которую нужно “перепрыгнуть”. Это оказывается возможным только в том случае, когда вера создает мостки на трудном пути творения нового. Что-то сделать, тем более новое, для человека, возможно только, если поверишь, что сможешь. И наши далекие предки создали для нас этот, в принципе культурный, механизм. Они научились верить и заложили развивающийся опыт веры в воспитательный процесс. Он сохранился и воспроизводится из поколения в поколение, способствуя движению человека за заданные ему пределы. Собственно этим же определяется и культурообразующая роль магии.

Роль первобытной магии

Первобытная магия – это совокупность представлений о возможности воздействовать на мир. На наш рационалистический взгляд, магический путь воздействия представляется сверхъестественным. Для первобытного человека ничего особенного в таком воздействии не было. Ибо вера в него покоилась, во-первых, на представлении о единосущности человека с миром, обеспечивающим способность человека воздействовать на последний. И, во-вторых, магия опирается на понимание мира, как имеющего объективные закономерности взаимодействий. Она и пыталась установить эти закономерности. Другое дело, что подчас они оказывались поверхностными. А, установив некоторые “закономерности”, первобытные люди полагали себя вправе использовать их для необходимого им изменения окружающей действительности. В магии вообще первобытные люди декларировали свою веру в то, они могут достичь желаемой цели с помощью магического воздействия на мир. Дж. Фрезер писал [22], что на ранней стадии люди, не зная тех узких пределов, в которых они могут вмешиваться в природу, присваивали себе такие функции, которые мы сейчас считаем сверхъестественными. Он же называл магию псевдонаукой. И действительно, как отмечал Малиновский: “Магия сродни науке в том смысле, что и та и другая направлены к определенным целям, тесно связанным с человеческой природой, потребностями и стремлениями людей” [23]. Ложность этой псевдонауки Б. Малиновский видит в том, что “Магия основывается на специфическом опыте особых эмоциональных состояний, в которых человек наблюдает не природу, а самого себя, в которых истина постигается не разумом, а раскрывается в игре чувств, охватывающих человека. Наука стоит на убеждении в универсальной значимости опыта, практических усилий и разума; магия – на вере в то, что человеческая надежда не может не сбыться, желание – не исполниться. В теории познания центральное место отводится логике, в теории магии – ассоциации идей под воздействием желаний” [24].

Магию можно различать по сферам применения: промысловая, военная, вредоносная, лечебная, любовная, воздействующая на атмосферные явления, и др. Во всех этих сферах магические действия покоятся на разных принципах, различаются по способу действия, что позволяет выделить разные виды магии.

Так, магия имитационная или гомеопатическая, покоится на принципе -подобное производит подобное или следствие похоже на причину, его породившую. А потому, чтобы добиться чего-либо, человеку следует сделать это “понарошку”, и действие произойдет или не произойдет (если таков был замысел).

Дж. Фрезер в цитированной выше книге дает много примеров такой магии. Довольно часто этот вид магии используется в промысловой, в особенности, в охотничьей деятельности. Например, племена Западной Британской Гвинеи в копье около древка сажают жука, который живет на кокосовой пальме. Считалось, что как жук вгрызается в дерево, так и копье вопьется в жертву. Потом охотники будут держать пулю во рту перед тем, как зарядить: как она побывала во рту, так же попадет в цель. Может в этом смысл того, что рыбак поплевывает на червяка, перед тем как забросить удочку в воду. Когда дичь не идет в силок, то охотник раздевается донага, потом идет лесом и как бы случайно оказывается в сетях – “О, да я, видно, попался!”. Ну, теперь дичь уж точно забредет в этот силок.

В обязанности членов рода входит забота о том, чтобы их тотем размножался. У племени аранда мужчины тотема личинки совершают обряд, имитирующий ее размножение: возводится длинное и узкое сооружение, напоминающее личинку. Внутри него мужчины, ползут на корточках и поют песню о разных стадиях проходимых насекомым, и когда выползают, продолжают петь. Считается, что это способствует размножению. Члены клана эму рисуют страуса эму на песке и поют о нем, а танцоры в головных уборах, похожих на голову эму, изображают, как страус стоит и вертит головой из стороны в сторону.

В книге датского писателя и этнографа Арне Фальк-Ренне [25] описывается церемония, которой подвергаются при встрече все новые люди, прибывшие на территорию племени асматов. Асматы – это первобытное племя, находящееся на уровне развития каменного века, которое живет на одном из островов Океании – Новой Гвинеи. Асматы считают себя единственными настоящими людьми, и для того, чтобы можно было вступить в общение с чужими, этих чужих следует “сделать”как бы своими, настоящими людьми или чем-то похожими на людей. Для этого вновь прибывшие должны пройти через процедуру под названием йеу. Йеу символизирует рождение новеньких женщинами асматов и состоит в следующем: женщины выстраиваются цепочкой от берега до самого мужского дома, расставляют ноги, откидывают плечи и человеку нужно проползти у них между ног до самого мужского дома. После этого человек уже настолько считается своим, что с ним разговаривают на языке асматов, полагая, что в результате пройденной процедуры он должен его понимать.

Иногда к имитационной магии прибегают, чтобы избежать несчастья – сымитировать его, и как бы уже пережить, чтобы настоящей беды не произошло. Например, на Мадагаскаре у каждого человека судьба зависит от момента его рождения. Если девушке на роду предписано потерять детей, то она проводит процедуру похорон с кузнечиком: ловит, умерщвляет, оплакивает, хоронит, и потом может жить спокойно, так как нельзя плакать и хоронить дважды. Довольно просто избавиться и от бедности с помощью магии. Надо всего лишь купить пару дешевых жемчужин, зарыть их в землю. Вскоре разбогатеешь, так как только очень богатые могут швыряться жемчугом.

Естественно, используется магия и в любовных делах. У южных славян девушка берет землю из следа возлюбленного, наполняет ею горшок, садит неувядающие бархатцы – также неувядаема будет его любовь.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Продолжает оказывать мощное воздействие на культуру европы

С самого начала истории дающих возможность его культурной реализации