<<<     ΛΛΛ     >>>   

реалистического) - не что иное как прихоть мастера, игра творческого воображения. Ведь и художнику природа задает свои загадки.

В предисловии к сборнику "Лирические драмы" (1907 г.) А. Блоком дана пронзительная до боли характеристика души современного человека (она во многом близка приведенному выше отрывку из "Последнего лета Клингзора" Г. Гессе): "А вся сложность современной души, богатой впечатлениями истории и действительности, расслабленной сомнениями и противоречиями, страдающей долго и томительно, когда она страдает, пляшущей, фиглярничающей и кощунствующей, когда она радуется, - души, забывшей вольные смертные муки и вольные живые радости, - разве можно описать всю эту сложность?"17

Художник XX в., имеющий за плечами великие традиции и великих мастеров-классиков, не раз испытает чувство страха, озадаченности, неуверенности в себе перед великой сложностью жизненных реалий, прежде всего - человеческой души. И даст этому чувству образ. Современное искусство вообще можно назвать зеркалом смятения человека, будь он "физик" или "лирик", перед загадками бытия (как понять, изобразить, описать?) и в то же время победительной готовности идти до конца. Вызывающие причуды Дали - своего рода сюрреалистическая изнанка противостояния Бора - строгого ученого, европейца до мозга костей, влюбленного в Восток — "безумствам" вышедшего из повиновения микромира.

Художник далек от ученых споров о планетах и звездах, равно как и о протонах и нейтронах. Но ему близко и понятно выстраданное учеными (вспомним костер Бруно, суд над Галилеем) представление о безбрежном, пестром, изведанном и неизведанном мире, центр которого везде и окружность - нигде, а потому несводимого к иерархической схеме или статичной модели, выражающим незыблемость миропорядка. Художник по-своему выстрадает право видеть мир именно таким.

Искусство ренессансной и постренессансной эпохи, подобно науке Галилея, Ньютона, Эйнштейна, заряжено невиданной прежде энергией прорыва в неизведанное, жаждой открытия, готовностью найти, узнать и сотворить новое.

С открытием второго закона термодинамики давние представления и догадки о необратимости времени получили вид точной математической формулы, а образ мира как вечного становления, вечного движения вперед, в будущее и никогда по кругу — строго научное обоснование18.

В искусстве нет формул и уравнений, тем не менее, начиная по крайней мере с барокко, оно искало способы передать бег ускользающего времени и неповторимость настоящего. Три ангела рублевской "Троицы" сейчас и вечно пребывают в гостях у Авраама. Веласкес напишет "Сдачу Бреды" или "Менины" — и это уже единственный и неповторимый момент жизни и истории. Импрессионист захочет передать (в живописи, в музыке, в литературе) не только преходящее мгновение жизни, но и чувство летящего неостановимого времени.

Мастера искусства XX в. изобретут множество способов передачи стремительного бега, полета времени, а также его фантастического (ведь искусство — не наука!) "стояния", течения вспять и т.д. Им нет дела до закона энтропии, но художественный, как и научный, образ мира будет прежде всего образом динамичного, изменчивого, чреватого непредсказуемыми переменами бытия, и одновременно - образом души современного человека, плывущего в потоке времени, утерявшего прочные опоры, взывающего к Богу и уповающего только на себя...

164

Р. Гароди напишет об особой динамичности восприятия мира художником века кино19. И в самом деле, произведения футуристов, кубистов, экспрессионистов, многие творческие направления, манеры и новации в искусстве XX в. могли бы послужить подтверждением его мысли.

Впрочем уже у Гоголя сюжет "Мертвых душ" и "Петербургских повестей" пронизан движением неостановимого, сулящего невиданные повороты времени. (Не является ли и гоголевская Тройка-Русь метафорой времени, устремленного в неизвестность, и потому воспринимаемого как Судьба?) Гоголь впервые дает образ стремительной, сминающей предметы, искажающей формы динамике восприятия, заставляя вспомнить А. Белого или М. Шагала: "Тротуар несся под ним, кареты со скачущими лощадьми казались недвижимы, мост растягивался и ломался на своей арке, дом стоял крышею вниз, будка валилась ему навстречу..." ("Невский проспект").

Т. Григорьева в своей превосходной книге "Дао и Логос" отметила, что для древнекитайских философов исходным началом, "зерном" мира являлась не та или иная материальная субстанция, как у древних греков, а процесс, взаимодействие стихий, состояний, первоэлементов, нераздельных в своем различии и единстве20. И мир ими понимался как вечное взаимодействие "всего" со "всем". Современные физики обнаружат большое соответствие подобного миропонимания явлениям и "чудесам" микромира. Ведь именно квантовая механика, заменившая старое представление о независимых друг от друга физических объектах системой взаимодействий, свидетельствует о принципиальном единстве Вселенной.

Нет вещества — Есть круговерти силы; Нет твердости Есть натяженье струй; Нет атома —

Есть поле напряженья (Вихрь малых "нет" вокруг большого "ДА")21

Но ведь и в искусстве XX в. создается образ именно такой Вселенной, где возможны метаморфозы Пикассо и Шагала, монструозные превращения Дали, перетекания, скрещения, монтаж и коллаж предметов, материалов, пространств и времен. "Одно во всем и все в одном" - постулат древневосточной мудрости, утратив разве что толику философского глубокомыслия, получит множество образных, карнавально-игровых, фантастических интерпретаций. Легко соединяя миф и реальность, сказку и быль, архаику и современность. Восток и Запад, легко пересекая границы, переходя рубежи, художник XX в. неосознанно приобщится к глубинным поворотам, происходящим в современном сознании.

Пикассо мог создать скульптуру из всего, что подвернется под руку - к примеру, не то быка, не то бизона из седла и велосипедного руля. Или козу, чьи раздавшиеся бока сделаны из старой корзины. Искусство XX в. окажется способным на стремительные "снижения", вбирая в себя бытовое, банальное, примитивное, внеэстетическое. (Кстати говоря, упомянутые скульптуры Пикассо, в отличие от многих дадаистских и сюрреалистических "пощечин" общественному вкусу, отмечены выразительностью пластики и обаянием талантливого озорства.) Дали даже осмелился утверждать, что "дурной вкус плодотворен"22. Что ж, если иметь в виду искусство XX в. (во всяком случае довольно многие его образцы) - придется

165

согласиться. Разве только с одной оговоркой - дурной вкус нередко бывал лишь творческой уловкой художника, обладавшего отменным вкусом.

Физики, озабоченные проблемой математизации знаний, изыскивают способы сближения далеких физических явлений, используя в частности законы симметрии.

Художник издавна владеет гораздо более свободным и подвижным инструментом сопряжения образов. Речь идет о фантазии. В XX в., растеряв устойчивость классических критериев и норм, искусство будет напряженно, в постоянной погоне за новизной сближать полюса, сводить антиподы, смешивать противоположность, зачастую порождая парадоксальные смыслообразы, вроде безобразной красоты, веселой трагедии, сюрреалистической реальности и даже внехудожественного искусства. Симметрию и точный расчет оставим "физику", "лирик" же не раз возьмет на себя роль демиурга, созидающего причудливый мир из чего-угодно и как-угодно. Способность легко разрешать противоречия, затруднительные для строгой науки, иногда заставляет художника примерить нечто вроде карнавального костюма, скроенного из ученой "материи": "Дали до сих пор определяют то как волну, то как поток частиц, - напишет "сюрреалист № 1 " о собственной особе, хотя один французский эссеист уже догадался, что Дали и частица, и волна одновременно"23.

Так или иначе, но искусство XX в., быть может, прежде всего именно живопись, не раз преподаст пример нелинейной образной логики, исключающей выстраивание смысла с опорой на сюжет, предмет изображения, символ, аллегорию и т.д. (Поздние гравюры Пикассо — прекрасный пример.) В открытых и способных к самоорганизации системах (а таковы, по мнению специалистов, все природные образования и все жизнестойкие конструкции) хаос и порядок (два ключевых понятия в синергетике) находятся в состоянии постояного взаимодействия, так что их творческие потенциалы равно дополняют друг друга подобно китайским инь и ян.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Догадки о необратимости времени получили вид точной математической формулы
Сделало сезанна живописцем pa
На голове художника короной надет шутовской колпак
Художник
Злую арлекинадупикассо неистощим в воспроизведении простодушной