<<<       >>>   

Поезда есть поезда. И Войтыла, как ни торопился, нередко опаздывал на лекции. Извиняясь перед студентами, он обычно шутил, что виной тому его привычка жить «по краковскому, а не люблинскому времени». Свое жалованье он анонимно переводил в специальный фонд, созданный в университете для помощи студентам, испытывающим трудности с оплатой обучения. Те, кто учился в ЛКУ в середине пятидесятых, хорошо помнят, как Войтыла прогуливался по университетскому городку в старом пальто и потертой кепке. Вспоминают и то, что в перерывах между занятиями он имел обыкновение молиться в университетской часовне. Впрочем, это ему удавалось редко. Он был невероятно популярен среди студентов и никогда не отказывал никому, кто хотел с ним поговорить вне учебной аудитории. Студентам очень нравилось его умение переводить сугубо теоретический материал на конкретные примеры из современной жизни. Его талант проникать в самую суть явлений буквально зачаровывал. К тому же, как ни один другой профессор ЛКУ, он умел мгновенно находить общий язык с любым своим учеником. Дело было, видимо, в том, что каждый из них интересовал его не только как студент, но и «как личность». Именно этим объяснит впоследствии «гипнотическое» воздействие профессора этики на себя и своих товарищей один из тогдашних студентов ЛКУ. Кроме того, Войтыла не забывал и о своих обязанностях священника. Он исповедовал студентов и никогда не отказывал в совете тем, кто искал у него поддержки в своих духовных проблемах.

Вводный курс по философии этики он читал без конспекта. Говорил медленно, иллюстрируя сказанное жизненными ситуациями, хорошо знакомыми слушателям. Женщина, страдающая, чтобы родить ребенка, солдаты, жертвующие собой, чтобы защитить других; священник, дающий обет безбрачия, чтобы показать возможность абсолютно чистых отношений между мужчиной и женщиной, - вот примеры, каждодневно подтверждающие ключевое, по убеждению Войтылы, понятие этики личности - потребность человека в служении другим. То, что «закон дара» изначально присущ человеку, и старался доказать с помощью философии молодой преподаватель. Не получая, а только осознанно отдавая что-то другим, человек испытывает истинное наслаждение. Здесь, по мнению Войтылы, лежат основы любых, а не только христианских, этических норм. Универсальные требования морали предопределяют поступки каждой человеческой личности. Ведь только во взаимоотношении с другими человек осознает себя личностью. Подлинное существование человека возможно лишь в сосуществовании и обязательно предполагает следование определенным правилам контактов с себе подобными.

Помимо вводного, Войтыла вел также курс философии для студентов старших курсов, которые обучались по пятилетней программе, дающей право на получение звания магистра. Эти «монографические», как называли их студенты, лекции были гораздо сложнее, поскольку предполагали знакомство с трудами представителей всех основных направлений западной философской мысли - Аристотеля, святых Августина и Фомы Аквинского, Канта, Юма, Бентама и, конечно же, Макса Шелера. Читая их, Войтыла пользовался записями. Но он не просто читал принесенный конспект, а старался прежде всего продемонстрировать студентам широту свободной философской мысли. Цитаты в его устах как бы оживали, философы прошлого спорили друг с другом, приглашая к размышлениям всех присутствующих. Порою не только студенты, но и сам лектор замирал, «пораженный красотой зачитываемого им текста».

Даже по заголовкам лекций можно понять, что в них Войтыла пытался соединить философский реализм (анализ сути вещей) с философией человеческого сознания. Его лекции - это попытка представить объективную реальность во всей ее широте и богатстве и доказать, что западная философская мысль уходит с правильного пути, когда пытается познать мир, отказываясь воспринимать его таким, каков он есть на самом деле. В 1954-1955 гг. Войтыла читает лекции «Деяние и моральный опыт», блестяще раскрывая в них свое понимание «структуры» морального действия и того, как в них проявляется жизненный опыт человека. Он дискутирует с Максом Шелером, Иммануилом Кантом и Аристотелем. Итогом дискуссии является собственная его максима: «Именно такие моральные ценности, как честность и мужество, проявляясь в поступках, формируют честную и мужественную личность человека».

В лекциях, прочитанных в последующие два года, значительно расширяется количество используемого материала. Они охватывают практически всю двухтысячелетнюю историю западной философии. В 1955-1956 гг. Войтыла обращается к теме «Добродетель и человеческие ценности», рассматривая вопросы объективной оценки нравственности действия и восприятия личностью этических норм в процессе совершения нравственных поступков. В 1956-1957 гг. Войтыла посвящает свои лекции «Норме и счастью». И в них он вновь возвращается к стандартам морали, доказывая, что они формируются в результате «опыта ощущения счастья», который приобретает человек, совершающий правильные поступки. В 1957/58 и 1958/59 учебных годах молодой профессор в серии лекций «Любовь и ответственность» раскрывает этические проблемы взаимоотношения полов. В 1960/61 г., правда, его «монографические» лекции носят более общее название «Теория и методология этики». Дело в том, что уже за год до этого исполнение пастырских обязанностей в Кракове не позволило ему вести занятия со студентами старших курсов. И, сделав еще одну попытку, в 1961 г. Войтыла из-за недостатка времени отказался от них окончательно.

Помимо основных обязанностей на факультете, профессор Войтыла вел также семинар по философской этике для наиболее способных студентов, которые собирались писать диссертации на степень доктора. Эти занятия не прервались даже тогда, когда его нагрузка на священническом поприще существенно увеличилась. Кандидаты в доктора приезжали к нему в Краков. Эти семинары давали Войтыле возможность начать подготовку молодых людей, которые в будущем могли бы развить его философские взгляды, и он очень дорожил этим.

Занятия с будущими докторами Войтыла часто проводил на открытом воздухе, на склонах холмов или на горных лугах, сидя на каком-нибудь упавшем дереве. Он, по единодушному признанию студентов, был великолепным педагогом, никогда не пытавшимся навязать свою точку зрения. Войтыла видел свою задачу в том, чтобы научить будущих ученых самостоятельному философскому мышлению, побуждая участника семинара комментировать работу, которую тот в данный момент читал или писал. В этих занятиях блестяще проявился его талант преподавателя и священнослужителя, равно как и поражающая присутствующих способность делать два дела одновременно. Когда семинары проводились в резиденции архиепископа Краковского, профессор Войтыла молча слушал доклады и выступления, просматривая текущую корреспонденцию. Но когда подходило время подвести итоги, он делал это мастерски, вникая в самую суть каждого из затронутых вопросов.

На этих семинарах Войтыла-философ отрабатывал и очищал от лишнего избранный им особый феноменологический метод философской работы. Большинство философов работают прямолинейно, как бы поднимаясь по ступенькам: ставится проблема, рассматриваются или предлагаются различные пути ее решения, а затем каждое решение, одно за другим, проверяется логикой. В конце концов делается заключение о том, какое из них является правильным. Войтыла направлял (и, естественно, направляет) свои мысли не по прямой линии, а как бы по кругу, точнее, по виткам спирали, все глубже и глубже вникая в проблему. Начинал он тоже с определения проблемы. Например: что побуждает человека совершить благородный поступок? Но затем принимался рассматривать ее под различными углами зрения и в разных проекциях. В итоге, возвращаясь на исходную позицию, он и его ученики узнавали об интересующем их вопросе немного больше. Потом его вновь начинали рассматривать с разных сторон, но теперь речь шла, соответственно, о более глубоких анализах и выводах. Этот процесс повторялся множество раз, и окончательное заключение делалось тогда, когда проблема оказывалась рассмотрена абсолютно со всех сторон. Этим же методом Войтыла воспользовался и для ведения семинаров, проявляя при этом блестящие способности к анализу и мгновенному выделению различий в подходе к рассматриваемому вопросу того или иного участника. Участвовали все, и всем было необычайно интересно. Но если изложить на бумаге все, о чем говорилось в ходе такого семинара, то получилось бы, наверное, довольно тяжелое для восприятия философское эссе.

Непосредственную помощь Войтыле в его научной работе оказывали и сами участники семинара. Когда он стал епископом, а тем более архиепископом Краковским, времени на чтение вновь издающейся философской литературы у него практически не осталось. И будущие доктора с удовольствием просматривали книги и статьи, которые могли бы заинтересовать учителя. Сделанные ими письменные обзоры обсуждались затем на семинарах. Студенты также выделяли наиболее примечательные, на их взгляд, места в книгах и статьях и приносили их учителю. Войтыла как-то пошутил, что это, видимо, был единственный в истории ЛКУ случай, когда профессора учили его ученики, а не наоборот.

Споры с профессором на семинарах докторантов не просто разрешались, но всячески поощрялись. Причем дебаты эти порою бывали весьма горячими. В их ходе нередко звучали значительно расходящиеся с точкой зрения руководителя высказывания и прямая критика в его адрес. Однако при этом никто и никогда не сбивался на фамильярность. Отношение к Войтыле его ближайших учеников-последователей, будучи почти дружеским, всегда отличалось подлинным уважением. Студенты гордились близостью с профессором, человеческим и деловым качествам которого искренне стремились подражать.

Войтыла продолжал следить за своими питомцами и после того, как они защищали диссертации. По мере сил он всегда старался помочь им получить достойную их способностей преподавательскую работу. Впрочем, одна из самых первых попыток такого рода, несмотря на все его старания, провалилась. Речь идет о сестре-урсулинке Софии Здыбицкой, прошедшей студенческий и аспирантский курсы философии у Войтылы. Пораженный ее искренним интересом к философии религии, он считал, что она сможет стать отличным преподавателем. По его настоянию София была зачислена в состав сотрудников ЛКУ, став первой монахиней, удостоившейся такой чести. Но подобный «сверхфеминизм» встретил неожиданное сопротивление. Настоятельница монастыря сестры Софии наотрез отказалась благословить ее на этот вид служения. Разрешение было получено лишь несколько лет спустя от преемницы упрямой настоятельницы.

Когда Кароль Войтыла говорил о том, что аспиранты учат его самого, это была не просто шутка. Он действительно не только преподавал в ЛКУ, но и сам учился там многому. Благодаря своим коллегам, прежде всего Стефану Свежавскому, он впервые познакомился с работами Этьена Гилсона, исторически переосмыслившего учение Фомы Аквинского, и неотомизмом в толковании католической социальной этики Жака Маритена. В том числе с аргументами последнего в защиту демократии, как современной государственной системы, максимально отражающей основные интересы человеческой личности. Именно Свежавский посоветовал Войтыле почитать изданную в 1936 г. работу Маритена «Интегральный гуманизм», оказавшую впоследствии огромное влияние на ход Второго Ватиканского Собора при выработке им взгляда Церкви на современный мир.

Наиболее способные и близкие Войтыле студенты и участники «Шродовиско», играли роль своеобразного катализатора развития его философских мыслей. В 1957 г. профессор проводит каникулы со студентами философского, филологического и медицинского факультетов на Мазурских озерах, на северо-востоке Польши. Он обсуждает с молодыми людьми план книги о проблемах этики взаимоотношения полов и супружества и там же начинает писать ее. Эта книга станет основой для курса лекций «Любовь и ответственность», которые он будет читать на протяжении следующих двух лет. Наброски книги были розданы всем желающим из приехавших с ним на озера. Каждый день один из студентов представлял доставшуюся ему главу, а все остальные обсуждали затронутые в ней вопросы, оспаривая или поддерживая предложенные подходы к их решению. Как вспоминают сами студенты и друг Войтылы Ежи Галковский, профессора интересовали не только теоретические рассуждения молодежи о его книге. Прежде всего он хотел знать, имеет ли написанное им практическое значение для их жизни.

Именно об этом Войтыла подолгу обстоятельно беседовал с отдыхавшими вместе с ним молодыми людьми. Стиль его общения не позволял сбиться на фривольности и пустословие. Но при этом отец Войтыла мог запросто присоединиться к студентам, поющим веселые молодежные песни, включая знаменитый «Гимн пессимистов» с его более чем смелыми и провокационными словами. Не много пастырей рискнули бы задорно подтягивать, например, такое:

- Даже миряне не могут остановить священников, разрушающих то, что создал Бог.

ОТВЕТСТВЕННАЯ ЛЮБОВЬ

Философская деятельность Кароля Войтылы, равно как поэтическая и драматическая, была неразрывно связана с его пастырским служением. Он оставался священником и тогда, когда начал читать лекции студентам, и тогда, когда занял профессорскую кафедру. Итоги его интеллектуального труда отражали, а во многом и базировались на опыте окормления человеческих душ. В книге «Любовь и ответственность» эта взаимосвязь разных составляющих его жизни проявилась со всей очевидностью. В ней на языке философии было высказано то, что он как драматург показал в «Ювелирной лавке». Это лишний раз подтверждает убежденность Войтылы в том, что существует масса методов, чтобы проникнуть в суть вещей и явлений.

«Любовь и ответственность», как считает автор, появилась на свет прежде всего потому, что он сам «как священник испытывал потребность в такой книге». Его большой опыт священнослужителя, постоянно участвующего в подготовке к обряду венчания и исповедующего молодых людей, подсказывал, что позиция Церкви по вопросам этики взаимоотношения полов нуждается в переосмыслении и развитии. Вступающие в брак молодые люди нуждаются не просто в наставлениях, а в торжественном провозглашении и освящении их нового положения и вытекающих из него прав включая право на секс.

 <<<       >>>   

6 молодежи
Для церкви евгениуш бажак де факто был архиепископом краковским
Тот навестил безнадежно больного примаса
Распыление основополагающей уникальности каждого отдельного человека
Is missio церковь предлагает