<<<     ΛΛΛ   

Супружество.
Начало христианского брака восходит к первым дням человеческого бытия, о его установлении мы читаем на первых страницах Библии. Бог, создав первого человека Адама, сотворил потом ему помощницу — жену, Сам привел ее к Адаму, благословил их и сказал: “плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею” (Быт. 1:28). Так брак получил свое начало.
Из приведенного библейского указания непосредственно вытекает высокое достоинство брака. Во-первых, установление брака Самим Богом прямо указывает на его глубокое нравственное основание, потому что Бог не мог дать такое установление человеку, которое служило бы каким-нибудь другим целям, кроме высших и нравственных, и оно подчеркивает, что, по словам Кесария, “совокупление и рождение детей, согласное с законом свободно от всякого греха и осуждения.” Во-вторых, установление брака уже при самом создании первых людей ясно показывает на его прямую связь с целью создания последних. При таком происхождении брака, его назначение не могло состоять в том, чтобы служить ограничением или обузданием каких-нибудь ненормальных, несоответствующих истинному достоинству человека, проявлений его природы, потому что в первобытном состоянии человека, до падения, его природа не имела в себе ничего такого, что требовало бы исправления, искоренения или ограничения, следовательно, первоначальная цель брака состояла в содействии и помощи человеку в осуществлении им поставленных Творцом задач.
При этом суть восполнения Евой Адама заключалась не в том, что она должна была восполнить какие-то несовершенства природы последнего: “Если Бог не одобрил первоначальное одиночное существование первозданного человека, то не потому, что он в своей природе — самой в себе — носил что-нибудь несовершенное, но именно потому, что он был один в своем роде. “Нехорошо быть человеку одному,” сказал Бог, — нехорошо, очевидно, в том отношении, что многие из его сил и способностей не находили себе соответствия и применения, что, при замкнутости его в себе самом, его способности могли бы заглохнуть, или по крайней мере не могли бы совершенствоваться и развиваться. Первозданному человеку поэтому и нужен был “соответствующий” ему помощник, т.е. такая же человеческая личность, какою он был сам, — существо, которое бы обладало силами и способностями, соответствующими тем, какие принадлежали ему, чтобы через взаимодействие мужа и его помощницы-жены могла быть достигнута гармоническая цельность человеческой деятельности и жизни вообще.” Таким образом, сущность брака заключается в цельном и полном соединении двух человеческих личностей. Святитель Иоанн Златоуст говорит еще, что жена нужна человеку для утешения: “Сколько бы бессловесные ни были нам полезны своими услугами, но помощь оказываемая Адаму женою, другого рода и гораздо превосходнее…Жена — целое, совершенное и полное существо, может и беседовать и в силу единства природы доставлять великое утешение. Ведь для его (мужа) утешения и создано это существо.”
Вопрос деторождения. В брак, понимаемый как полное и тесное соединение двух людей, конечно, должна была входить и физическая сторона, — по божественному определению, с браком прямо соединено размножение людей; но и в этом отношении задача брака является высокой, потому что с размножением людей, по прямому определению Божию, связана нравственная цель, — господство человека над землей и всеми неразумными ее обитателями, т.е. торжество на земле разумно-нравственного начала. Человек есть венец творения, он носитель образа и подобия Божия и в нем, как существе сознательном и свободном, раскрывается слава Божья, а потому умножение людей есть умножение славы Божьей. Бог через брак передает человеку Свою творческую функцию: “Бог закончил акт творения: но человек назначен продолжить его.” Брак дает бытие новым существам, которые предназначены к вечному блаженству, через это открывается бесконечная благость и любовь Божья. Таким образом, тайна брака — это еще и тайна распространения царства Божия на земле.
Таковым нам представляется первоначальное достоинство брака, принадлежащее ему по самому происхождению. Он видится самым тесным и неразрывным, а потому не допускающим многоженства и требующим ненарушимой верности союзом двух людей, ибо “в целом может быть только две половины, и потому абсолютная моногамия является не только христианским идеалом, но даже нормой брака.” Реализуя это единство, люди призваны через него обрести сверхличное, совершенное бытие в любви, уподобившись тем самым Пресвятой Троице, и реализовать посредством брака те цели, которые им были поставлены Господом. Учитывая эти цели и памятуя о нравственном основании брачного отношения, необходимо отметить, что сама любовь между супругами должна носить характер не просто сердечной склонности, но быть любовью нравственной, т.е. такой, в которой человек сам возрастает и совершенствуется, а в условиях падшего мира, нравственность этой любви проявляется еще в самоотречении и самопожертвовании, муж и жена должны облечься в “любовь, которая есть совокупность совершенства” (Кол. 3:14).
Из Священного Писания явствует, что под покровом брака скрывается что-то таинственное, небесное, вечное, что брак есть образ чего-то божественного, сверхчеловеческого, что начало его — здесь, на земле, а завершение, исполнение — на небе, в вечности. Поэтому апостол и говорит: “и будут двое одна плоть. Тайна сия велика, я говорю по отношению к Христу и Церкви” (Еф. 5:31-32). Параллель эта основывается не на внешнем сходстве, а на внутреннем единстве и тесной их связи между собою, так как единение мужа и жены подобно единству Христа и Церкви. “Христианская супружеская любовь, понимаемая прежде всего как полное и неразрывное нравственное общение жизни, для взаимодополнения и взаимовспоможения, имеет глубокое природное основание. Взаимовосполняя друг друга в брачном жизнеобщении, супруги, с течением времени, все теснее и теснее соединяются между собою. Мысли и чувства одного делаются понятными для другого без слов, каждый видит в другом как бы часть самого себя.” При таких условиях, “христианская идея слияния двух жизней в одно неразрывное целое, выражаемая в словах апостола — ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе (1 Кор. 11:11), — становится действительностию. Каждый из супругов любит другого как самого себя, или даже больше, чем себя, во всякую минуту готов пожертвовать для него всем. Супружеская любовь делается, таким образом, действительным отображением беспредельной любви Христа к Церкви, по которой Он даже себя предал за нее.” Человек оставляет отца и мать, чтобы быть одной плотию с женой, а Сын Божий “оставил” Отца Небесного, сошел на землю и через воплощение стал единою плотию со Своею Церковью. Духовный союз Христа и Церкви является продолжением и осуществлением тайны брака. И этот союз имеет характер жертвенности, ведь Христу “необходимо” было принести в жертву Себя (иначе не сохранилась бы свобода выбора), чтобы освятить нас, представить Себе без пятна и порока. И поэтому супружеские отношения тоже несут характер жертвенности, кажется, что они своей жертвенной любовью, преодолевая грех и пороки, освящая друг друга, повторяют подвиг Христов. Оказывается, что тайна брака непосредственно связана и реализуется в тайне искупления, тайна искупления реализуется в тайне Церкви, именно поэтому апостол тайну брака возводит к Церкви Христовой. “Действительно велика и более чем велика есть и будет эта тайна, потому что, какое общение и единство, близость и родство имеет жена к мужу и муж к жене, такое … имеет Владыка и Творец всего со всей Церковью, как с одной женщиной.”

Тертуллиан: “Как изобразить счастье супружества, которая заключает сама Церковь, которое утверждает молитва, запечатлевает благословение, объявляют Ангелы и окончательно утверждает Отец. Как приятно иго двух сердец, соединенных одною надеждою, одним учением, одним законом. Они как дети одного Отца, как рабы одного Господа; нет между ними никакого раздора ни в душе ни в теле. Они два в одной плоти. Где плоть одна, там и дух один. Они вместе молятся, вместе преклоняют колена, вместе постятся, взаимно наставляют и увещевают друг друга. Они вместе присутствуют в церкви и на трапезе Господней, вместе терпят гонения, вместе наслаждаются и спокойствием. Они ничего не таят друг от друга, не бывают в тягость один другому. Свободно посещают больных, без стеснения раздают милостыню, без развлечения стоят в молитвенных собраниях; вместе поют псалмы и гимны и взаимно возбуждают друг друга к прославлению Господа.”

Святитель Григорий Богослов: “Связанные узами супружества, заменяем мы друг другу и руки и слух, и ноги. Супружество и малосильного делает вдвое сильным, доставляет великую радость благожелателям и печаль недоброжелателям. Общие заботы супругов облегчают для них скорби; общие радости для них обоих восхитительнее. Для единодушных супругов богатство приятнее, а в скудости само единодушие приятнее богатства. Для них супружеские узы служат ключом целомудрия и пожелания, печатью необходимой привязанности. У них одно питие из домашнего источника, которого не вкушают посторонние, которое не вытекает ниоткуда, и ниоткуда не притекает. Составляя одну плоть, они имеют и одну душу, и взаимною любовью одинаково возбуждают друг в друге усердие к благочестию. Ибо супружество не удаляет от Бога, а, напротив, более привязывает, потому что больше имеет побуждений.”

Брак и девство — два пути.
Святой Афанасий Великий: “Два пути в жизни. Один обыкновенный и житейский, то есть брак; другой же ангельский, коего нет превосходнее, то есть девство. Если кто избрал мирской путь, то есть брак, то не подлежит порицанию, но не получит толиких даров, хотя, впрочем, получит некии, ибо и он приносит плод тридесятикратный. Аще же кто воспринял честный и премирный путь, хотя путь его скорбнее и труднее первого, но таковый приемлет более чудные дарования: ибо принес плод совершенный, сторичный.”
Святой Григорий Богослов: “В жизни возможны два состояния — супружество и девство, и одно выше и Богоподобнее, но труднее и опаснее, а другое — ниже, но безопаснее...” “Ни девство, ни супружество не соединяют и не разделяют нас всецело с Богом или с миром, так чтобы одно само по себе было достойно отвращения, а другое — безусловной похвалы. Напротив того, ум должен быть хорошим правителем и в супружестве, и в девстве, и из них, как из некоторого вещества, художнически обрабатывать и созидать добродетель…””Хотя супружество имеет земное начало, а безбрачная жизнь уневещивает Всецарю Христу; однако же бывает, что и девство низлагает на тяжелую землю, и супружеская жизнь приводит к Небу. А потому, если бы стали винить, один — супружество, а другой — девство, то оба сказали бы неправду…” “Девственная жизнь лучше, подлинно лучше; но если она предана миру и земному, то хуже супружества.”

Монашество.
Святой Дорофей говорит: “Прочие добродетели, будучи исполняемы по долгу, имеют значение только дани, которую необходимо должны давать все, как подданные в государстве — царю; монашеское послушание, нестяжательность и девство как добродетели, совершаемые по доброму произволению, имеют значение драгоценных даров, приносимых Богу из одной любви, подобно тому, как в государстве знаменитые люди, кроме дани , приносят царю и дары и за то удостаиваются богатых наград, великой чести и чинов.”

 <<<     ΛΛΛ   

2 человек
Определяет внутреннюю гармонию человеческих функций