Пиши и продавай! |
Боюсь ли я Божией воли? Святая женщина, о которой я уже упоминал и которая так повлияла на течение моей жизни, часто задавала мне этот вопрос: Любите ли вы волю Божию?" Я не знаю другого вопроса, который так глубоко проникал бы в сердце, как этот. Помню, однажды у неё были затруднения. Она знала, что хочет от неё Господь, и в глубине своего сердца она тоже этого хотела, но ей было трудно исполнить это. И я слышал, как она молилась: „Господи, я признаюсь, что мне это не нравится, но молю Тебя не уступай мне. Потерпи, Господи, - и я уступлю Тебе". Она не хотела, чтобы Господь, сжалившись над ней, уменьшил Свои требования к ней. Она ничего другого не желала, лишь только исполнить Его волю. Иногда, чтобы исполнить Его волю, мы должны быть готовы оставить даже то, что мы считаем хорошим и ценным - да и может быть даже что-нибудь из Божиего дела. Забота Петра о своём Господе была продиктована природной, душевной любовью. Mы, может быть, думаем, что Пётр, который так любил Господа, мог позволить себе упрекнуть Его. Только очень сильная любовь могла побудить его сделать это! Да, но когда дух чист, освобождённый от всякой примеси чувств души, тогда мы не впадём в ошибку Петра. Тогда мы распознаем Божию волю, и только в ней мы найдём радость нашему сердцу. И мы не прольём ни одной слезинки из сочувствия к нашей плоти. Да, действие Креста проникает очень глубоко, и здесь мы ещё раз видим, насколько его действие должно быть реальным в отношении нашей души. Господь ещё раз говорит о нашей душе в 17-ой главе от Луки, и на этот раз Он говорит о ней в связи со Своим вторым пришествием. Он говорит о том дне, "когда Сын Человеческий явится", и Он проводит параллель между этим днём и днём, „в который Лот вышел из Содома" (стих 29 и 30). Немного ниже Он говорит о „восхищении" этими словами, трижды повторенными: „ Один возьмётся, а другой оставите" (стих 34-36). Но между ссылкой на призыв Лота выйти из Содома и намёком на восхищение Господь произносит эти замечательные слова: "В этот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад: вспоминайте жену Лотову" (31-32). Вспоминайте жену Лотову? Почему? Потому что, „ кто станет сберегать душу свою, тот погубить её; а кто погубит её, тот оживит её (ЗЗ)". Если я не ошибаюсь, это единственное место в Новом Завете, где говорится о нашем ответе на призыв к восхищению. Может быть, мы думаем, что, когда Сын Человеческий придёт, мы будем взяты, так сказать, автоматически, потому что мы прочли в Послании к Коринфянам, что мы „все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе...". Но, как бы мы не согласовали эти два места, во всяком случае, сказанное нам в 17-ой главе от Луки должно заставить нас задуматься, так как здесь сильно подчёркнуто, что один берётся, а другой оставляется. Здесь речь идёт о нашей реакции в тот момент, когда будет призыв к восхищению, и поэтому Господь так настоятельно увещевает нас быть готовыми. "Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш прийдёт" (Мат. 24, 42). Несомненно, для этого есть причина. Ясно, что призыв к восхищению в последнюю минуту не создаст в нас чудесную перемену без всякой связи с нашим следованием за Господом. Нет, в этот момент откроется, что является истинным сокровищем нашего сердца. Если это Сам Господь, то мы не станем оглядываться назад. Один взгляд, брошенный назад, решит всё. Так легко привязаться к Божиим дарам больше, чем к самому дарующему, - и я добавлю, к делу Божию больше, чем к Самому Богу. Позвольте мне привести пример. Я сейчас пишу книгу. Я уже написал восемь глав, и мне надо закончить последнюю, девятую, главу, из-за которой я взываю к Господу, прося Его помощи. И если бы в этот момент раздался призыв - „Подымайся в высь!" - а моей реакцией будет - „А моя книга!" - то я могу получить такой ответ: „Хорошо, оставайся внизу и заканчивай книгу!" Это ценное дело, которое мы делаем здесь на земле, „в Его доме", может оказаться достаточным, чтобы задержать нас, как гвоздём прибитых к земле. Это всё тот же вопрос, жить ли нашей душой или жить по духу. В этом отрывке из Благовествования от Луки жизнь души описана как занятая земными делами; и заметим, что эти дела не преступные. Господь перечисляет все эти действия, вполне законные: женились, садили, ели, продавали, - и в которых, по существу, нет ничего плохого. Но самый факт быть поглощёнными до такой степени, что наши сердца привязаны ко всему этому, будет достаточным, чтобы удержать нас здесь на земле. Единственный способ избежать эту опасность - это потерять свою душу. Это замечательно иллюстрировано поступком Петра, когда на берегу озера он узнал воскресшего Господа. Хотя он вместе с другими учениками вернулся к своим прежним занятиям, он не подумал в этот момент ни о лодке, ни даже о чудесно наполненных рыбой сетях. Когда Пётр услышал сказанное Иоанном: „Это Господь", тогда - читаем мы - он "бросился в море" (Иоан. 21, 7). Это - истинное отрешение. Для нас весь вопрос в этом: где моё сердце? Крест должен произвести в нас подлинное отрешение от всего и от всех, кроме Самого Господа. Но, обсудив все это, мы обсудили лишь только внешние стороны деятельности души. Душа, попускающая своим чувствам управлять ею; душа, усиливающая в самой себе и желающая вмешиваться во все; душа, поглощенная земными интересами, короче говоря - всё это только поверхностное, ещё не затрагивающее сердцевины вопроса. Есть ещё нечто более глубокое, которое мы попытаемся сейчас обсудить. Крест... и много плода!
Прочтём ещё раз это место: "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода. Любящий душу свою погубит её: а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит её в жизнь вечную" (Иоан. 12:24-25). Мы видим здесь внутреннее творчество Креста, о котором мы уже говорили - о потере своей души - связанным и сравниваемым с аспектом смерти Самого Господа Иисуса, изображённого пшеничным зерном, то есть с Его смертью ввиду приумножения. Цель, которая имеется здесь в виду, это плод, много плода. Господь Иисус - пшеничное зерно, в Котором есть жизнь, но „Он пребывает один". Он имеет власть дать Свою жизнь другим, но для этого Он должен вкусить смерть. Мы знаем путь, пройденный Господом Иисусом. Он вкусил смерть, и Его жизнь возникла во многих других жизнях. Сын умер, и Он воскрес как Первенец среди „многих сынов". Он отдал Свою жизнь для того, чтобы мы могли её принять. В этом аспекте Его смерти призываемся умереть и мы. Этим Господь ясно указывает нам ценность нашего подобия Его смерти, что означает потерю нашей природной жизни и потерю нашей души, чтобы быть теми, которые дают жизнь, которые разделяют с другими новую Божию жизнь, находящуюся в нас. Это путь истинного служения, путь подлинного плода Богу. Как говорит апостол Павел: "Ибо мы живые непрестанно предаёмся на смерть ради Иисуса, чтоб и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас" (2 Кор. 4, 11-12). Итак мы приходим к сердцевине нашего вопроса. Если мы приняли Христа, то в нас есть новая жизнь. Мы все имеем это драгоценное благо, это сокровище в сосуде. Слава и благодарение нашему Господу за Его истинную жизнь в нас! Но почему же Его жизнь так слабо выражена в нас? Почему же на практике Он остаётся один? Почему же Его жизнь не переливается так, чтобы передаваться другим? Почему же она так слабо выражена даже в нашей жизни? Причина, отчего так мало признаков этой жизни, тогда как она действительно в нас, это оттого, что наша душа обволакивает и ограничивает эту жизнь (как верхняя оболочка обволакивает пшеничное зерно), так что новая жизнь не может проявиться. Мы живём нашей душой. Мы работаем и служим нашими собственными природными силами. Мы не живём Божией жизнью. Это наша душа препятствует проявлению Божией жизни. Потеряем её ~ это путь полноты.
Тёмная ночь - утро воскресения
Итак, мы возвращаемся к жезлу миндального дерева, положенного в святилище на всю ночь - тёмную ночь, когда ничего нельзя было видеть, - и утром жезл Аарона расцвёл. Это прообраз смерти и воскресения, жизни отданной и жизни вновь найденной, и тогда служение одобрено. Но, как осуществить это на практике? Как я буду знать, что Бог одобрил моё служение? Прежде всего нам нужно выяснить один очень важный пункт. А именно, нам надо знать, что наша душа со всем своим запасом энергии и со всеми природными способностями будет сопутствовать нам до самой смерти. И до самой смерти, изо дня в день, постоянно будет необходимо глубокое действие Креста, чтобы устранять этот природный источник. Это непременный закон служения, утверждённый этими словами: „ Отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною" (Map. 8, 34). И мы никак не можем обойти его, ибо, кто хочет избежать его, "тот не достоин Меня" (Мат, 10, 38), и „mom не может быть Моим учеником" (Лук. 14, 27). В нашей жизни смерть и воскресение должны быть постоянно действующим принципом, чтобы нам „потерять" нашу душу и чтобы Дух имел полную свободу. Возможно, что нам придётся пройти через какие-нибудь переживания, вследствие чего наша жизнь полностью изменится, а также и наше служение Богу. Это узкая дверь, через которую мы вступаем на совершенно новый путь. Яков пережил такой кризис в Пенуэле. Яков сваей природной силой старался служить Богу и исполнить Его намерение. Он хорошо знал сказанное Богом, что ^больший будет служить меньшему" (Быт. 25, 23), и он силился выполнить это Божие намерение своим природным умом и своими природными силами. И Бог вынужден был парализовать эту природную силу в нём, и Он это сделал, коснувшись сустава бедра его. И хромал потом Яков на бедро своё, но он стал другим Яковом, что повлекло за собою перемену его имени. У Якова остались ноги» и он мог ходить, но сила их была задета, и он страдал от болезни, от которой он никогда не выздоровел полностью. Бог должен привести нас к тому, - я не могу вам сказать, как Он это сделает, но Он это сделает - что природная сила будет задета и основательно ослаблена, так что мы не посмеем больше доверять себе. Господь должен был действовать очень строго в отношении многих из нас. Он повёл нас путём трудным и болезненным, чтобы привести нас к этому. В нашей жизни наступает такой момент, когда мы боимся делать что-нибудь для Господа. Но это как раз то состояние, когда Бог, наконец, сможет начать пользоваться нами, как Своим орудием. Я могу вам сказать, что через год после моего обращения у меня появилась страсть проповедывать. Я не мог молчать. Как бы какая-то внутренняя сила заставляла меня говорить, и я должен был ей подчиняться. Проповедывать стало моей жизнью. Господь, по Его великой милости, может позволить нам продолжать такое служение довольно долго и даже благословлять его до известной степени, покамест не наступит день, когда эта движущая нами природная сила будет затронута. И в дальнейшем мы не станем это делать, потому что нам это нравится, а потому что Господь этого хочет. До этого переживания мы могли проповедывать из-за удовлетворения, которое мы получали от такого служения Богу. Однако, Господь не мог получить от нас того, что Он желал, потому что такое служение не может удовлетворить Господа. Мы жили нашей природной, капризной жизнью, рабы нашего темперамента. Если наша впечатлительность нас побуждает, то мы отдаём все наши силы на Божие дело, но если наши чувства будут толкать нас в противоположную сторону, то мы отказываемся действовать, даже в том случае, когда наши обязанности требуют этого. Мы не покорны в руках Господних. И Он должен ослабить в нас эту силу наших чувств, наших симпатий и антипатий, чтобы мы делали то, что желает Господь, а не то, что нравится нам. И тогда мы будем делать то, что угодно Господу независимо от того нравится ли нам это или не нравится. Мы не станем делать то или иное Божие дело только потому, что мы получаем от этого какое-то личное удовлетворение. Нет, мы будем его делать, потому что такова Божия воля, и не ожидая при этом никаких радостных ощущений. Истинная радость, которую мы познаём, исполняя Его волю, гораздо глубже наших переменчивых чувств. Вы ощупаете ваше сокровище |
|
|
|