Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
И когда Аддай-апостол сказал эту речь, кончил Аддай-апостол и замолчал. И ответил Аггай, мастер царских повязок (тиар), и Палут, и Авшелама с остальными товарищами, и сказали Аддаю-апостолу: "Христос сам подтвердил, что он послал тебя к нам, и ты научил нас истинной вере и дал нам праведную жизнь. И как слышали мы от тебя и усвоили за все то время, пока ты был с нами, так мы будем жить все дни нашей жизни. И от почитания тварей и идолов, которым поклонялись наши отцы, освободимся мы, и с иудеями-распинателями мы не воссоединимся, и наследия этого, которое получили мы от тебя, не оставим мы, но вместе с ним уйдем из мира сего. И в день Господа нашего, перед судом праведным, там он вернет нам наследие это так, как ты сказал нам". И когда все это было сказано, встал Авгар-царь, он, и его вельможи, и все знатные люди царства его, и он пошел ко дворцу своему. И все горевали по нему (Аддаю), так как он умирал. И он (Авгар) послал ему почетные и дорогие одежды, в которых он должен был быть похоронен. Когда Аддай увидел их, он послал (сказать) ему: "При жизни моей я не взял от тебя ничего, «ни даже теперь, в смерти моей, не возьму я от тебя ничего» и не буду я нарушать слово Христа, который сказал мне: Не берите ничего от людей и не приобретайте ничего в мире этом"". Спустя еще три дня после того, как сказал все это Аддай-апостол, и услышал, и получил перед всеми вельможами подтверждение того, что преемники его обучились его проповеди, ушел он из этого мира. И это был пятый день недели, четырнадцатый день месяца ияра. И весь город был в великой скорби и горькой печали о нем. И не только христиане печалились о нем, но также иудеи и язычники, которые были в городе этом, а Авгар-царь больше всех скорбел о нем, он и знатные люди его царства. И в горе своего сознания он забыл о почитании своего величества в тот день, и горькими слезами он плакал над ним вместе со всеми людьми. И все люди города, видевшие его, удивлялись тому, как силь[202] но он страдал по нему. И с великой и особенной почестью отнес он и похоронил его, как одного из вельмож, когда тот умирал. И положил он его в большой мавзолей, украшенный изображениями, в котором были помещены люди дома Арйу, отцы отцов Авгара-царя. Там он положил его бережно в горе и великой скорби. И весь народ храма приходил время от времени и молился там прилежно. И память о кончине его отмечали они из года в год согласно приказу и учению, которые они получили от Аддая-апостола, и согласно слову Аггая, который стал вождем, и наставником, и наследником его кафедры после него благодаря сану, который он получил от него перед всеми людьми. А властью, которую он получил от него (Аддая), он поставил священников и наставников во всей области Междуречья. Ведь также и они согласно (воле) Аддая-апостола овладели словом его, и услышали, и согласились, ибо были они хорошими и верными наследниками апостола почитаемого Христа. Серебро же и золото не брал он от людей, также и к дарам, принесенным вельможами, не прикасался. Ибо вместо золота л даров душами верующих обогащал он храм Христа. Наставники же его - и мужчины, и женщины - были скромными, целомудренными и святыми. И они жили уединенно и скромно, незапятнанно, в прилежном служении достойно, в попечении о бедных, в посещениях больных. Ибо их поступки прославлялись теми, кто видел их. И их образ жизни прославлялся пришельцами, так что даже жрецы храма Нево и Бела наделили их почетом на все времена за их благородную внешность, их истинное слово, искренность, которая исходила от них, и свободу, которая не была порабощена алчностью и не подвергалась осуждению. Ибо каждый, кто видел их, бежал им навстречу, чтобы приветствовать их с почетом, потому что даже их облик распространял мир на смотрящих. Потому что слова мира распростирались, подобно сетям на беглецов, входящих в загон правды и истины. Невозможно было, глядя на них, устыдиться, потому что они не делали ничего, чего не следовало и не подобало им. Благодаря этому их лица были открыты в проповеди их учения каждому, так как, что бы они ни говорили другим и как бы ни направляли их, они проявляли то же самое своими собственными ступками. И те, кто слышал (их проповеди), видел вместе с их словами такие их дела, так что многие стали учениками без особых усилий и в Христа-владыку уверовали, благословляя Бога, который обратил их к нему. А через несколько лет после смерти Авгара-царя восстал один из его мятежных сыновей, который не был убежден истиной, и послал (сказать) Аггаю, когда тот сидел в храме: "Сделай мне золотую тиару, как те, которые ты делал прежде для моих предков". Аггай ответил ему: "Не оставлю я служение Христу, которое было вверено мне учеником Христа, и не сделаю тиару злобности. И когда он (сын Авгара) увидел, что Аггай не повинуется ему, он послал перебить ему ноги, в то время как тот сидел в храме и проповедовал. И, умирая, (Аггай) умолял Палута и Авшеламу: "В доме этом (в храме) поместите и похороните меня, ибо во имя его (Христа) умираю я". И, как он просил их, они поместили его внутри у главного входа в храм, между мужчинами и женщинами. И был плач великий и горький во всем храме и во всем городе, больше, чем скорбный плач, который был в нем, когда умер Аддай-апостол. И так как у него были перебиты ноги, он скончался скоропостижно и быстро и не смог рукоположить Палута. Палут пошел в Антиохию и получил священство от Серапиона, епископа Антиохии. Тот же Серапион, епископ Антиохии, сам [203] получил власть от Зефирина, епископа города <Рима>, унаследовавшего власть священства от Симона, который получил (ее) от Господа нашего и был там, в Риме, епископом двадцать пять лет, в дни цесаря, который царствовал там тринадцать лет. И поскольку таков обычай во владении Авгара-царя и во всех царствах, «что все, что приказывает царь», и все, что сказано перед ним, записывается и помещается среди записей, также Лабубна бар Сеннак бар Авшадар, царский писец, записал эти (деяния) Аддая-апостола от начала и до конца, также Ханнан, архивист, доверенное лицо царя, засвидетельствовав, положил среди записей архива царей, где помещаются приказы и законы, и (контракты) купли и продажи там сохраняются заботливо, без какого-либо небрежения. |
|
|
|
|
