Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Результатом является то, что всякий конфликт культур понимается как конфликт различных духовных принципов, другими словами, конфликт религий; и в действительности это обычно так и происходит, поскольку отличительные черты культуры и социальной традиции стремятся соединиться с отличительными чертами религиозного учения. Это особенно очевидно в истории великих теологических споров, сопровождавших распад Римской империи. Здесь различия в социальной традиции между господствующей римско-эллинистической культурой и подавленными культурами восточных народов нашли выражение в религиозном плане в глубокомысленных теологических диспутах относительно единства божественной и человеческой природы в личности Божественного Слова — вопросы, которые, по-видимому, не имели никакого отношения к культурному и национальному делению на византийских греков, сирийцев, армян и египтян. В прошлом правителями и империями часто предпринимались попытки преодоления этого источника конфликта благодаря процессу религиозного синкретизма, посредством которого боги подчиненных народов принимались в пантеон завоевателей, сохранявших свои собственные храмы и жречество. Приход мировых религий уничтожил возможность такого решения в его простой форме. Однако на Востоке, где мировые религии встретились друг с другом на фоне более древних и более первобытных культов, попытки достичь подобного синкретизма были предприняты на высшем уровне религиозной мысли. Эта тенденция нашла своё, возможно, наиболее ясное выражение в надписи, начертанной Абу'л Фазлом, другом великого Акбара6, на храме в Кашмире: “О Боже, в каждом храме я вижу людей, которые видят тебя, и на каждом языке, который я слышу, люди восхваляют тебя. Многобожие и ислам воспринимают после тебя. Каждая религия говорит: "Ты —один и не имеешь равных". Если это мечеть, люди шепчут святую молитву; а если это в христианской церкви, люди звонят в колокола из любви к тебе. Иногда я посещаю христианский монастырь, а иногда мечеть, Но лишь тебя я ищу от храма к храму. Твой избранник не чувствует ереси или правой веры: ибо ни одна из них не стоит за завесой твоей истины. Ересь — еретику, а вера — правоверному, Но пыльца розовых лепестков принадлежит сердцу торговца ароматами”. 6 Величайший из могольских императоров, правивший Индией с 1556 по 1605 год. Он основал эклектическую религию, предназначавшуюся для объединения мусульман и индусов в общей царской религии. Его цели и идеалы были описаны его другом и министром Абу'л Фазлом (1551-1602) в “Айн и Акбари” — “Установлениях Акбара”. Стихи, процитированные выше, приписываются брату Абу'л Фазла — Файзи, персидскому поэту (Прим. К. Доусона.) Однако эти благородные строки не должны ослеплять нас относительно того факта, что религия Акбара — “Дин Илахи” — была чисто искусственным созданием, предназначенным служить интересам имперской политики Акбара и прославлять его имя, и что она никогда не стала живой религией. V Подобные попытки создать синкретизм различных религиозных традиций в интересах культурного и политического единства ни в коем случае не являются редкими. Но гораздо необычнее найти какую-либо умышленную попытку согласовать множество разных культурных традиций в общем религиозном единстве. В той степени, в какой это единство достигалось, оно было обязано бессознательным силам в культурном контакте и историческом развитии. Однако именно в этих строках, нежели на пути религиозного синкретизма, может быть найдено истинное решение. Ибо хотя порядок религии выходит за пределы порядка культуры, всякая культура становится религиозной в той мере, в какой она осознает свою зависимость от этого высшего порядка и стремится привести социальный порядок в соответствие с божественным законом. Таким образом, всякий социальный образ жизни может быть путем к Богу, поскольку он осознает свою человеческую ограниченность и не пытается навязывать свои частные исторические истины вместо универсальных божественных. Традиционное учение естественной теологии как раз о том и говорит, что элементы религиозной истины общи для человеческого рода и доступны каждому разумному созданию, что Божественное Бытие является трансцендентной целью, к которой сводятся все различные образы жизни, а божественный закон — универсальной нормой, по которой все различные модели человеческого поведения могут быть скоординированы. И это было также учением таких мировых религий, как буддизм, христианство и ислам, ибо хотя все они и утверждают необходимость сверхъестественного откровения, всё же рассматривают его как выходящее за пределы человеческой культуры и универсальное для всех людей и народов. Таким образом, великие мировые религии прошлого действительно создавали духовные единства, выходившие за пределы культуры и объединявшие народы различного происхождения и разных образов жизни — индийцев и тибетцев, греков и абиссинцев, латинян и скандинавов, арабов, малайцев и негров — в общей преданности духовному закону и вечной истине. Но полностью этот идеал универсального духовного единства никогда не был осуществлен. Ибо, во-первых, лежащие в основе культуры конфликты и социальная традиция всегда могут проявиться вновь в форме религиозного раскола или секты. А во-вторых, мировые религии были взаимно исключающими, каждая отрицала требования другой на духовную универсальность и доступ к трансцендентной реальности. Подобным образом каждая из мировых религий сделалась духовным принципом отдельной культуры или суперкультуры, так что почти до наших дней цивилизованное человечество разделено между пятью или шестью различными религиями-культурами (если я могу употребить такое понятие), каждая из которых является замкнутым миром, удаленным от остальных гораздо более, чем доисторические религии-культуры, когда архаическая культура распространялась от одного конца Старого Света до другого. VI религиоведения Доусон К. Религия и культура 10 культуры |
|
|
|
|
