<<<     ΛΛΛ     >>>   

Хотя реальное, продолжает он развивать свою мысль, ниже по своему «достоинству», чем идеальное, тем не менее, оно «первично». Это доказывает сам процесс «самооткровения» Бога, состоящий из трёх периодов. Первый заключается в том, что Абсолютное ограничивается реальным; второй указывает на переход реального в идеальное; третий обозначает «снятие» всех различий.

Процесс творения есть процесс самоограничения Бога. Совершается это по свободной воле Бога. Но означает ли это, что мир возник случайно? Нет. Абсолютная свобода есть в то же время абсолютная необходимость. Поэтому ни о каком выборе при акте свободного волеизъявления речи быть не может (См.: Гулыга А.В. Указ. соч. – С. 190). Проблема выбора возникает в тот момент, когда появляется сомнение. В этом состоянии духа воля оказывается «тёмной», не прояснённой, а значит, и не свободной.

Итак, согласно пантеизму, мир и Бог тождественны. Согласно же Шеллингу, Бог – единство противоположностей: и личность, и весь мир. В Боге слиты две «первосилы» – любовь и эгоизм. Эгоизм – реальное начало. Любовь – идеальное. Любовь – преодоление эгоизма, отдача себя другому; сама же по себе она существовать не может. Вот почему Божественная любовь, преодолевая Божественный эгоизм, творит мир (аналогичные формулировки можно обнаружить у Владимира Соловьёва).

«Материя, – по мнению Шеллинга, – есть не что иное, как бессознательная часть Бога» ( Schelling F . W . J . Stuttgarter Privatvorlesungen . – S . 130). Бог Шеллинга бессознателен изначально; сознание существует в нём лишь как потенция, которая актуализируется в процессе саморазвития ( Ibid . – S . 131).

Некоторые делают отсюда тот вывод, что замена слова «Бог» словом «природа» позволяет охарактеризовать Шеллинга как идеалистического пантеиста. Но это не так. В конце концов дело даже и не в терминах.

6.2. «Мировые эпохи» и содержащаяся в них идея панентеизма

Начало работы над «Мировыми эпохами» зафиксировано в дневнике – ночью 15 сентября 1810 года. Данное произведение он хотел писать для народа. В одном из писем он назовёт «Мировые эпохи» своей «популярной философией», посвящённой прошлому, настоящему и будущему.

Во введении Шеллинг излагает общие принципы – следовать не развитию понятия, внутренне присущему науке, а развитию самой действительности. Для познания, считает он, мало внутреннего чувства, необходимы внешние средства, которые философ обнаруживает в диалектике. У Платона многие диалоги пронизаны диалектикой, но вершина его творчества глубоко исторична, т.е. заключает в себе непосредственные воспоминания о начале вещей.

Шеллинг вновь и вновь обращается к диалектике понятий. Однако эту диалектику он противопоставляет историзму. Его труд полон исторического пафоса, но одного пафоса мало. Необходима и строгая система понятий.

Одновременно с «Мировыми эпохами» возникает гегелевская «Наука логики». Гегель решает ту же задачу, что и Шеллинг – осмыслить процесс развития. Он строит систему понятий, положив в основу принцип восхождения об абстрактного к конкретному, причём начинает с самого абстрактного понятия – понятия «бытия». Шеллинг, напротив, считает, что абстрактного, пустого «бытия» быть не может, у бытия есть свой носитель. Бытие «как таковое не имеет никакой ценности» (См.: Шеллинг Ф.В.Й. Система мировых эпох: Мюнхенские лекции 1827-1828 гг. в записи Эрнста Ласо. – Томск: Издательство «Водолей», 1999. – С. 204).

Величайшей ценностью обладает «только то, что есть , и в своей чистой субстанциальности, поскольку оно ещё не рассматривается как сущее , оно есть не более, чем голый субъект бытия, возможность быть, сила бытия» (См.: Там же. – С. 204-205). Это – определённый «исток бытия», который больше, нежели само бытие». Кто может, говорит Шеллинг, позавидовать «сущим вещам, которые изнурили себя в бытии, так что перестали быть источником бытия» (См.: Там же).

Шеллинг просит понять его правильно. Позднее, в курсе лекций, прочитанных в Эрлангене (речь идёт о «Всеобщем введении в философию»), он будет проводить ту мысль, что Абсолютный субъект – это не Бог и в то же время это не не-Бог. В этом смысле он выше Бога. Если кое-кто из мистиков мог вести речь о сверхбожестве, то почему мы не можем позволить себе этого. Только тот достигнет глубины познания жизни, кто покинет привычную точку зрения. У входа в философию следует написать слова Данте – «Оставь надежду всяк сюда входящий!» Воистину, кто хочет философствовать, должен расстаться со всякими надеждами, стремлениями и чаяниями, забыть о воле и знании, всё потерять, дабы всё обрести. Абсолютный субъект – это вечная свобода (См.: Гулыга А.В. Указ. соч. – С 222).

Итак, шеллингова идея сверхбожества имеет такое содержание, которое выходит за пределы мира и оказывается трансцендентным миру. Другими словами, Бог не полностью растворён в мире. Не следует думать, что человек – последняя цель творения. Бог действует на субстанцию мира именно таким образом, что процесс творения неуклонно продолжается, хотя сотворённый мир целиком и пребывает в Боге.

Как известно, здесь мы имеем дело не с пантеизмом и не с чистым теизмом, а с панентеизмом, который достаточно обстоятельно изучен Д.В. Пивоваровым (См.: Пивоваров Д.В. Понятие Бога //Философия и современность: мысли, понятия, идеи /Изд-е Башкирск. ун-та. – Уфа, 1999. – С. 88-93).

Шеллинг развивает ту мысль, что реальность религиозного Абсолюта предельно широка. «Вот почему на почве одной и той же культуры (например, христианской) произрастают, – пишет Д.В. Пивоваров, конкурирующие философские системы, а сама эта культура продолжает питать всё новые и новые философские интуиции, в том числе и атеистические (марксизм, ницшеанство)» (Пивоваров Д.В. Вера как знание и незнание в религии и философии //Философия и религия в истории и современности: Материалы научной конференции /Изд-е Башкирск. ун-та. – Уфа, 2002. – С. 37). Другими словами, культура выступает в качестве такого источника бытия, который, говоря словами Шеллинга, «превосходит всё то, что только может быть. Тот, кто посредством этой абстракции приходит к чисто негативному (читай: логическому. – М.П.), получает не небытие, но только минимум бытия» (Шеллинг Ф.В.Й. Указ. соч. – С. 167). Поэтому для религиозной веры важнее всего сама связь с Божественным Абсолютом, «нежели непроницаемое содержание Абсолюта-в-Себе» (См.: Пивоваров Д.В. Вера как знание и незнание в религии и философии //Там же. – С. 37). Последним, по мнению Шеллинга, интересуется «негативная» философия, приверженцы которой «стремятся представить абсолют как бы своей собственностью, чтобы проникнуть внутрь его и расположиться там как у себя дома, причём с помощью только логических средств» (См.: Малинин В.А. Диалектика Гегеля и антигегельянство. – С. 169).

В «Мировых эпохах» Шеллинг размышляет и над проблемой начала философии. Философия должна, по его мнению, исходить из того, что «предшествует всякому мышлению» (См.: Шеллинг Ф.В.Й. Система мировых эпох: Мюнхенские лекции 1827-1828 гг. в записи Эрнста Ласо. – С. 203), т.е. по сути дела, из того, что не может быть познано средствами логики. Нечто, безусловное и неподвластное логическому мышлению, более существенно и сущностно, утверждал он, чем то, что доступно рациональной логике. При этом Шеллинг не отрицал сферы рационального; её изучение – прерогатива «негативной» философии. Эта философия носит скептический характер, поскольку пользуется логическими приёмами в основном в целях разрушительного анализа, разлагая предстоящую перед данным анализом некую цельность. Этот аргумент он повторял впоследствии сотни раз и на разный манер в борьбе с Гегелем, который рассматривал «негативную философию в качестве абсолютной» (См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. – Т. 41. – С. 164).

6.3. Исторические обстоятельства приглашения Шеллинга в Берлин.

Работа над новой философской системой

С выступлением против Гегеля Шеллинг не торопился. Он готовил его со всей тщательностью и основательностью, на которую был только способен. Осознавая, может быть, как никто другой, силу и влияние Гегеля, Шеллинг не спешил публиковать свои сочинения. Многолетний опыт подсказывал ему, что живое слово, произнесённое однажды с кафедры, быстрее разносится по всему миру (особенно если тебя поддерживает правительство и сам Король), чем самые увесистые тома, да и наиболее прекрасные мысли к тому же трудно излагать письменно. Впрочем, кое-что и выходило. Выпуская в конце 1815 года «Самофракийские божества», Шеллинг поставил к брошюре подзаголовок: «Приложение к Мировым эпохам». Раз вышло приложение, книга обязательно появится, но сама книга так и не появилась, ни в 1816, ни в 1819, ни в 1833, ни в последующие затем годы.

Пока был жив Гегель, Шеллинг не решался обнародовать свою новую систему, ограничиваясь её популяризацией в лекциях и, вероятнее всего, был в этом прав: аргументация Гегеля от этого могла ещё более усилиться, зазвучать ещё сильнее. Однако и после смерти Гегеля рукопись забиралась каждый раз обратно. Нам думается, что главной причиной тому являлась чрезвычайная требовательность к самому себе, желание сообщить «молодому поколению», к которому он именно в основном и обращался, то целое , которое ещё не до конца сложилось в его голове.

В октябре 1825 года скончался король Баварии Максимилиан Йозеф. На престол вступил поклонник Шеллинга, кронпринц Людвиг, который первым же делом основал в Мюнхене, столице королевства, университет. Шеллинг сразу же был приглашён на должность профессора.

Ещё до приезда в Мюнхен Шеллинг отправляет письмо в далёкую Москву. Год назад евангелический проповедник Зедергольм прислал ему из России свои соображения о философии религии. Шеллинг ему ответил: «Огромное расстояние, разделяющее нас, ... а также многие обязанности, которые либо уже лежат на мне, либо скоро лягут на меня, – всё это вынуждает меня воздержаться от подробного суждения и, как я уже давно поступаю с близкими друзьями, отослать Вас к моим произведениям, а именно к моему, видимо, Вам неизвестному трактату «О сущности человеческой свободы» (это важнее, чем «Философия и религия», он содержится в 1-м томе моих «Философских сочинений, изданных в Ландсгуте Крюллем в 1809 г., вполне возможно, что он вошёл в шведское Полное собрание моих сочинений), а также к «Лекциям о значении мифологии» в трёх частях, которые скоро выйдут, эта книга полностью прояснит наши отношения» (Цит. по кн.: Гулыга А.В. Указ. соч. – С. 233).

Письмо Шеллинга передаёт его настроение. Он считает наиболее важным своим сочинением трактат о свободе. Если в ранних трактатах Абсолют был приближен к процессу познания, осознания проблем мира и человека, то отныне, подчёркивает Н.В. Мотрошилова, «основой мирового процесса» Шеллинг считает волю. «Зло необъяснимо ни из разума Бога, ни даже из разумной воли – к его возникновению причастна лишь воля, противоположная разуму, т.е. неразумная и слепая, тёмная воля, «простая воля»» (Мотрошилова Н.В. Фридрих Вильгельм Шеллинг (1775-1854) //История философии. Запад – Россия – Восток. Кн. 2. – С. 436).

Обильно черпая соответствующие идеи в мистической теософии Я. Бёме, Шеллинг отличает от Бога «основу» его существования, характеризуя её как «то, что в самом Боге не есть Бог». Творческий импульс «основы» Шеллинг изображает в качестве «тёмного», иррационального «хотения», которое порождает «первоволю». Эта последняя и заключает в себе «зло» отделения от Бога.

Шеллинг – великолепный оратор. Его слово имело огромное влияние на слушателей. «Никогда не слышав его прежде, – вспоминает один из слушателей, – я не мог противиться соблазну записаться на его лекции, и вот я настолько очарован их ясностью, уверенностью, богатством и искусностью, что теперь бываю на них настолько регулярно, насколько мне это позволяет здоровье» (Зульпиц Буасре Иоганну Вольфгангу Гёте, письмо от 16 января 1828 г. Цит.по кн. Xavier Tilliette (Hg.) Schelling im Spiegel seiner Zeitgenossen. Torino , 1974. – S. 309).

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

В его сочинениях открывается расширяющееся проблемное поле философии религии
Основная трудность в объяснении происхождения религии состоит
Философия религии по идее
В религии имеется сильная сторона