Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Христианство не отрицает государства и власти. Устами апостола Павла Христианская Церковь признала, что власть происходит от Бога и что начальствующий носит меч не напрасно. Власть имеет онтологический источник, она имеет положительную миссию в греховном мире, она предотвращает хаотический распад мира, не допускает окончательного торжества в нем анархии. Онтологическое начало власти в обществе играет ту же роль, какую закономерность играет в природе, - оно поддерживает космический порядок в греховном хаосе. Слова апостола Павла сказаны не о христианской власти. Христианского государства в то время не было. Государство было языческим и гнало христиан. Слова эти сказаны о всякой власти, о начале власти вообще, они относятся и к языческой власти, и к современной демократической республике, и даже к советской коммунистической власти, через которую, несмотря на ее антихристов характер, частично действует вечное онтологическое начало власти. Человеческое общество должно быть поддерживаемо в состоянии, не допускающем окончательного хаотического и анархического распада. Так и законы природы, которые давят нас, как неотвратимая необходимость, поддерживают элементарный космический порядок в мире, через них в греховной стихии мира отражается вечный божественный космос. Такова правда власти, правда государства. Это есть правда закона, ветхозаветная, а не новозаветная правда. Государство имеет дохристианскую, ветхозаветную, языческую природу. Власть государственная перешла по наследству в христианский мир из мира языческого. Императорская власть, которая в Византии приобрела христианский и священный характер, есть старая языческая власть Рима и великих восточных империй, - Египта, Персии, Ассирии и Вавилона. Императорская и царская власть не имеет никакого самостоятельного христианского, новозаветного происхождения, она получена по наследству от древнего мира, и лишь принята и освящена христианством, потому что христианство не анар- -------------------------------------------------------------------------------- -36- хично и признает миссию власти в греховном человечестве. Такое отношение к власти и государству не означает еще в христианстве самобытного, чисто христианского идеала общества, идеала христианского государства, которого в первоисточниках христианства не существовало. А. С. Хомяков говорит: "Императорство было, очевидно, неспособно обнять все приложение древнеримской идеи правомерного государства к новой христианской эпохе: оно не содержало в себе начала самоосвящения, которого требовала мысль христианская; ибо Запад не понял еще невозможности совмещения понятий христианства и понятий государства, т. е. воплощения христианства в государственную форму".*) Но то, что Хомяков относит к Западу, должно быть отнесено и к Востоку. После того как была пролита первая капля крови христианских мучеников, навеки были ограничены абсолютность и самодержавие государства и осужден империализм. Первохристианство было эсхатологически настроено. Оно ждало скорого конца мира и второго пришествия Христа. Перед ним не раскрывались перспективы длительного исторического процесса, в котором Церкви Христовой предстоит быть действующей силой. Первохристиане не бунтовали против языческой власти, не призывали к социальному перевороту, но они целиком были устремлены к концу, ко второму пришествию, им совсем не нужно было собственное, христианское государство. В первохристианском сознании теократия совершенно совпадала с евангельским Царством Божьим. Первохристиане соглашались воздавать кесарю кесарево, но государство было для них "миром", царством мира сего. Царство кесаря, царство мира сего не может быть христианским, священным царством. Если под христианской теократией понимать священное, христианское царство кесаря, то теократическая идея была совершенно чужда первохристианству. Оно жило исключительно идеей Царства Божьего, которое существенно, принципиально отличается от царства кесаря. Первохристиане не стремились и по состоянию своего сознания не могли стремиться к созданию христианского государства. Государство есть "мир", язычество.**) Христианская Церковь противостоит "миру", язычеству, языческому государству. Первохристиане жили исключительными харизмами, духовными дарами, которыми определялся весь строй их жизни, вся организация христианской Церкви и христианского общества. Так нельзя было жить долгой исторической жизнью. И когда в сознании христианском раскрылось, что предстоит еще долгий исторический путь, все начало меняться. Харизматические дары ослабели, Царство Божье отодвинулось в трансцендентную даль, в далекий конец истории. Христианству пришлось жить и действовать в истории. Христианство не мо- *) См. "Соч. Хомякова", т. VII, стр. 424. **) Много интересного по этому вопросу можно найти у E. Troeltsch'а "Die Soziallheren der Kirchen und Gruppen" 1919. см. I Kapit. "Die Grundlagen in der alten Kirche". -------------------------------------------------------------------------------- -37- жет походить на еврейскую апокалиптическую секту. Оно сознало себя всемирно-исторической силой. Неправда монтанизма заключалась в том, что монтанизм хотел удержаться на стадии первохристианства, хотел жить непосредственными харизмами, когда они начали иссякать, противился всемирно-исторической роли христианства. И на этом же построены все религиозно-сектанские движения, которые обычно имели реакционную природу. Первые века христианство жило во враждебных языческих стихиях мира сего. Оно действовало в них не как внешне разрушающая сила, а как сила внутренно преображающая. Христианская Церковь обладает способностью жить окруженной какой угодно враждебной стихией. В катакомбах она обладала наибольшей внутренней силой и из катакомб Церковь покорила мир. Но христианству суждено было вступить в новый исторический период, во второй период отношений между церковью и государством, между Царством Божиим и царством кесаря. Этот период начался с Константина Великого. Произошло то, чего не ожидали первохристиане. Языческое государство склонилось перед духовной силой христианства. Императорская власть делается христианской. Это есть огромный переворот не только в "мире", в государстве, но и в христианстве, в Церкви. Христианство перестает быть эсхатологическим, христиане не ждут уж скорого конца мира и пришествия Христова. Христианство становится историческим, оно перестраивает себя, подготовляет к активной роли во всемирной истории. Христианство входит в "мир", в историю, приспособляя себя к деятельности в "мире", к завоеваниям в истории. Эта победа куплена была дорогой ценой. Первохристианство с его харизматичностью и эсхатологичностью остается в истории христианства позади, как утерянный рай. Христианству пришлось замарать себя в пыли и грязи земной истории. Оно низошло в низины жизни "мира", выработало себе новые органы для такой жизни. Оно многое утеряло, но многое приобрело. Мы не можем, подобно рационалистическим и протестантским историкам, смотреть на этот новый период христианства, как на падение христианства, как на великое несчастие в истории христианства. Это взгляд совсем не православный. Период первохристианства должен был кончиться. Царство Божье не могло наступить в результате его краткой истории. Дело Константина Великого было провиденциальным делом и оно имело положительный смысл в истории христианства и истории мира. Возникновение"христианского государства", создание христианских теократий не было несчастной случайностью в истории христианства и мира, оно было внутренно неизбежным моментом в судьбе христианства. Но так же неприемлем взгляд, который долгое время господствовал в церковном сознании, что царство кесаря стало подлинно священным, христианским царством, что теократическое государство было создано и должно господствовать до конца времен. Второй период в отношениях -------------------------------------------------------------------------------- -38- между Церковью и государством, между Царством Божиим и царством кесаря не есть окончательный и вечный период. В истории христианства должен наступить и наступил уже третий период. И наступление третьего периода также не есть несчастная случайность, как и наступление второго периода. Церковное сознание не знает догмата о священном царстве кесаря и не знает таинства священной царской власти. Царство Божье и царство кесаря смешались и переплелись в истории. И Царство Божье получило черты сходства с царством кесаря, подобно тому как царство кесаря усвоило себе черты Царства Божьего. Со времен Константина Великого Церковь освящает власть не так, как оправдывала она власть языческую, она освящает ее как власть христианскую. Мир становится христианским миром, народы становятся христианскими народами, образуется универсум, который получает наименование chretiente. Христианские народы жили единой верой и единой истиной. Этому единству в вере и истине соответствовало и единство, цельность в строе государства и общества, в характере культуры. Монархии наиболее адекватно выражают эту цельность и это единство. И они священны до тех пор, пока народы верят в их священность. Склад государства и общества целиком определяется религиозными верованиями народа. Формы государственной власти падают, когда падают верования народа, когда нет уже санкции власти в религиозном сознании народа. В этом смысле народный суверенитет остается вечной истиной, он существовал и в древнем Египте. Никакая государственная власть не могла существовать голым насилием. Она всегда держалась верой народа в священность этой власти. Когда в священное значение монархии перестают верить, она превращается в тиранию и начинает разлагаться. Цельность и единство не могут быть принудительными. Внешний строй жизни, историческая плоть государства лишь символизует внутреннюю духовную жизнь народов. И когда во внутренней духовной жизни народов происходят существенные изменения, тогда старая символика падает и нужна новая символика. Царство кесаря всегда есть сфера условной и относительной символики, а не безусловных и неизменных реальностей. Тот роковой процесс новой истории, который именуется секуляризацией, есть лишь правдивое внешнее выражение того, что произошло во внутренней жизни христианского человечества. Секуляризация называет все своими именами. Если государство, право, хозяйство, наука, искусство, мораль, весь быт не христианские в глубочайшем, наиреальнейшем смысле этого слова, то их и не следует называть христианскими. Не должно называть царство кесаря священным, христианским царством, теократией, если в действительности оно мирское, языческое, внехристианское и антихристианское по своей природе. Христиане не могут стремиться к секуляризации, христиане должны стремиться всем существом своим к тому, чтобы все стало христиан- -------------------------------------------------------------------------------- -39- ским, священным, стремиться к преображению и просветлению всей жизни, но они могут признавать правдивость секуляризации, они не могут желать условной лжи, насильственного признания христианским того, что не христианское. Трагедия второго, константиновского периода истории христианства в том, что он неизбежно кончается секуляризацией, как требованием правдивости и свободы, как выражением неудачи всех теократий. III Насильственно нельзя осуществить Царства Божьего. Не только человек, но и Бог может сказать, что насильно мил не будешь. Свобода человека входит в замысел Божий о Царстве Божием. В исторических христианских теократиях, в восточных и западных, императорских и папских, не было еще в достаточной степени выражено согласие свободы человека на осуществление Царства Божьего, т.е. не было достигнуто реальное преображение жизни. Теократии носили условный и символический характер. В исторической плоти, в царстве кесаря даются знаки, символы, печати Царства Божьего, но само Царство Божие не достигается, реальное просветление и преображение не происходит. Церковь лишь символически освящает царскую власть, кладет христианскую печать на государство и на весь быт человеческий в этом мире. Священное царство кесаря, христианское государство оставалось природным, натуральным царством мира сего, не просветленным и не преображенным, не победившим греха, ветхозаветно-языческим, но как бы окропленным святой водой, в идее подчиненным религиозной цели, полным знаков иного мира, символических прообразов Царства Божьего. Исторические теократии разложились и погибли потому, что они не были реальными теократиями, что в них не преображалась жизнь, не осуществлялось подлинно Царство Божье. Наступило время, когда воля к реализму победила условную символику теократий. В послеконстантиновский период в распавшемся на две половины христианском мире вырабатывается два типа теократии, - восточная, императорская, и западная, папская. Это - две формы соединения Царства Божьего с царством кесаря, две формы ознаменования Царства Божьего в царстве кесаря. Царство кесаря становится священным, теократическим царством или через признание императорской, царской власти делегированной Богом, помазанной Церковью на царство, осуществляющей священное, церковное служение, или через признание папы, римского первосвященника, обладающим священной царской, императорской властью, в мире и источником всякой власти на земле. Исключительное государственное значение папы на Западе и исключительное церковное значение императора на Востоке определялись особенностями исторического пути Запада и -------------------------------------------------------------------------------- Отличает дикаря от цивилизованного человека как |
|
|
|
|
