<<<     ΛΛΛ     >>>   

На сегодняшний день мной установлено, что написание своей автобиографии Фотий начал 18 ноября 1830 г. В этот день были написаны первые пять страниц. Автобиография писалась в виде писем, некоторые из которых объединялись и переписывались как отдельные главы. Под пером переписчика первые страницы автобиографии превратились в «Повесть о рождении»[4]. В первой редакции дата рождения Фотия давалась так: «От сотворения твари и первозданного Адама при обращении индиктиона 14, лета 7300, а от воплощения Бога Слова, индикта 10, вокруг солнца 20, а луны 14, июня в погосте Св. Петра на первой неделе в пяток в благополучное царствование Екатерины II». Сводящая часть, оконченная 7 декабря 1830 г., в редактированном варианте получила название «Повесть Фотия духовной дщери девице Анне, како был его восход... с начала до конца»[4]. Описание обрывалось на отъезде Фотия из Новгорода в Санкт-Петер-бургскую духовную академию.

Фотий работал над своей автобиографией с 18 ноября 1830 г. по
12 марта 1833 г. Всего было написано 61 письмо. До какого времени продолжалось сотрудничество с протоиереем Иаковом, неизвестно. Никаких следов его участия в работе, кроме формы написания автобиографии в виде писем, не сохранилось. До 12 декабря 1830 г. Фотий посылал письма каждый день и довел повествование до 1817 г. С 20 января 1831 г. по
31 января 1831 г. Фотий послал семь писем и завершил главу биографии, окончившуюся его высылкой из Санкт-Петербурга в 1820 г.

С февраля 1831 г. по 29 сентября 1832 г. Фотий автобиографией не занимался. Его отвлекли события, связанные с исцелением бесноватых, породившие альтернативный вариант первой книги автобиографии — «Плачевная повесть о искушении во все дни живота»[4]. Ныне вариант этого сочинения хранится в отделе рукописей РГБ и составляет 33 листа. Дореволюционным исследователям он известен не был. До сих пор содержание «официальной» автобиографии Фотия и «Плачевной повести» не сопоставлялось.

В «Плачевной повести» Фотий очень пространно описывал свое детство (удивляет, что главы автобиографии, посвященные этому периоду, были написаны ранее). По словам Фотия, матери у него не было, отца видел редко, мальчика все обижали и бранили. Первоначальное образование он получил дома, отец учил его письму. В 10-летнем возрасте он был отвезен в певческий хор Казанского собора Санкт-Петербурга. Там его плохо кормили и обижали. От побоев и горя он «начал кровью плевать и хиреть»[4]. Новые испытания ждали Фотия в Новгородской семинарии. Здесь в 12-летнем возрасте Фотий подвергся сексуальным домогательствам одного из старших учеников, жертвами которого стали уже многие воспитанники младших классов[4]. Однако Петру удалось отбить покушения этого «содомлянина». Фотий писал, что за учебу его не наказывали, но часто за неопрятность в одежде (по бедности) ему приходилось в наказание класть по 600 поклонов. Петра донимали насекомые, а в баню он стыдился идти от того, что «короста покрывала все его тело». Следить за наказаниями Фотия часто назначался «содомлянин», который заставлял Фотия класть поклоны в пустой угол, что было последнему очень неприятно. Он просил наказывающих разрешить положить перед собой хотя бы крестик.

В «Плачевной повести» Фотий писал: узнав о том, что он устоял перед сексуальными домогательствами «содомлянина», его вызвал в свой кабинет «первый начальник» семинарии и также попытался «приласкать». Несмотря на то что Петр отверг покушения «первого начальника», тот «проникся к нему любовью» и в течение всего времени обучения оказывал протекцию. По воспоминаниям Фотия, именно «первый начальник» распорядился взять его на казенное содержание[4].

По окончании учебного курса семинарии Фотий был направлен на обучение в Санкт-Петербургскую духовную академию. Для Фотия и в этом учебном заведении оказался «сущей ад», и он получил «помрачение в очах»[4]. В кадетском корпусе, куда Фотий был определен законоучителем в 1817 г., ученики и учителя не соблюдали постов, как и в семинарии, здесь было «содомское сквернение»[4]. После начала борьбы Фотия с масонами его объявили сумасшедшим и посадили под надзор в Невской Лавре, но митрополит Михаил распорядился его выпустить.

Новая череда испытаний ждала Фотия в Сковородском монастыре, куда он был переведен в 1822 г. Пытаясь навести там порядок, Фотий столкнулся с оппозицией монахов, населявших монастырь. Во главе его противников стоял «монах чернец» Зосима, он бил стекла в окнах настоятельских келий и мочился в них на пол[4]. Не меньше трудностей встретил Фотий и в Юрьевом монастыре. Кроме сопротивления монахов на настоятеля постоянно писали жалобы. Монастырь был под прямым контролем викарных епископов, поочередно Моисея, Игнатия и Тимофея. Среди монахов было двое особенно непокорных. Они уводили других монахов за стены монастыря «на блуд» и избивали сопротивлявшихся их воле[4].

Заключительная часть «Плачевной повести» посвящена исцелению бесноватых, во множестве приходивших в Юрьев монастырь. Сам Фотий расценивал это как «бесовское искушение», направленное лично против него, но он все-таки занимался их отмаливанием. После введения в обители нового облачения — хитона «лечить» бесноватых стало легче[4].

Финалом «Плачевной повести» является «Повесть дивна» — рассказ об изгнании беса из девицы Фотиньи (М. А. Шахова). Но само содержание этой главы в «Плачевной повести» отсутствует. Этот текст можно обнаружить в делах РГАДА под другими названиями: «Событие, светлая новость, чудная, странная, на земле искушение, брань, падение дьявола» (128 листов) и «Брань или искушение по все дни» (210 листов).

«Брань или искушение по все дни», предположительно написанная в то же время, дублирует текст «Плачевной повести», дополняя его существенными подробностями. Первая глава этого произведения называется «Горесть искушения в рождении». «Начало жития моего есть начало болезни моей. В колыбели плавал в гною и моче, вся голова была в струпьях»[4], — писал Фотий о своем рождении. Во время домашнего обучения у Фотия «плоть была в язвах, голова разбита, очи опухли от ударов». Дома Фотия все ругали, не давали хлеба, и жить приходилось в хлеву[4]. В главе «Горесть искушения во время бытия в хоре певчих» Фотий писал, что его били старшие ученики — кулаками, ремнями и прутьями и даже грозили убить. Побои продолжались даже во время пения на клиросе. Петь Фотия учить никто не хотел, хлеба давали очень мало. Видя, что мальчик подвергается таким притеснениям, молодая учительница брала его спать к себе в комнату[4]. Узнав о тяжелом положении Фотия, его родственница наняла человека, чтобы он отвез мальчика домой. Этот человек оказался «развратным», «он меня соблазнял скверными своими словами, скверными деяниями, скверными страстями; он внушал мне и говорил, что мне и в ум не приходило»[4], — писал Фотий. Не довезя мальчика десяти верст до дома, «развратный» человек высадил его, забрав все вещи.

В главе «Горестное искушение в семинарии и академии» Фотий писал, что был так беден, что занимал последнее место среди сверстников, и кровать его была у самого порога спальни. В его обязанности как самого презренного входило открывать и закрывать двери. Здесь Фотий часто болел, страдал «трясучкой» и плевал кровью. За то что он часто молился, старшие ученики били его плетью. «Дьявол, учитель зла и греха, учил старших неких сквернить блуждением своим детей юных: был тайно содомский грех в иных»[4], — писал Фотий. В 12-летнем возрасте старший ученик не разрешил Фотию идти на службу в церковь, так как он был плохо одет. После возвращения из церкви этот ученик попытался Фотия «содомски осквернить». Спасло его только то, что вошел смотритель. В дальнейшем, видя твердость Фотия, многие «оскверненные содомлянином» ученики жаловались ему на свое горе.

Затем несколько по-иному чем в «Плачевной повести» описывалась встреча Фотия с «первым начальником»: «Некто первый начальник в ночи призвал меня и лестью склонял в грех, нудил меня вкусить сладостей неких: около часа он добивался согласия Фотия на грех»[4]. Когда Фотия наказывали, делать это поручали «садомлянину», серьезно подходившему к своей задаче. Мальчика ставили на колени на поленья и камни, заставляли без креста класть по 500 поклонов. Мясо в семинарии было с червями и мышами, масло горькое, в каше находили мышиный кал, хлеб был с плесенью. Про Духовную академию в этом сочинении Фотия был всего один абзац, из которого становилось понятно, что ему там не нравилось.

В главе «Горе искушаемое во дни учительства» Фотий так же повторял, что посты не соблюдались, был распространен содомский грех, «бесчинство крайнее, ереси и богоотступничество». Фотию удалось остановить в кадетском корпусе «поток содомский», за что «владыки и власти его возлюбили»[4]. Более подробно в этом сочинении описывалось исцеление бесноватых, начавших посещать Юрьев монастырь с 1829 г. Указывались конкретные лица: юный Василий, женщина 40 лет.

Кульминационным местом этого сочинения, как и «Плачевной повести», должна была стать последняя глава «Событие исход души из ада под предводительством священника»[4]. Содержание этой главы можно проследить по аналогичному по содержанию документу «Событие, светлая новость, чудная, странная, на земле искушение, брань, падение дьявола».

Текст «События» состоит из двух частей (всего 128 листов): первой, маленькой (два листа) — описание Фотия, «выходящего на брань» (его вид, одеяние), и второй — непосредственно повести об излечении бесноватой. Фотий описывается как воин, выходящей на битву. Он одет во власяницу и вериги, сверху все это прикрыто белым хитоном. Фотий отмечает, что «никогда не раздевался в чем был, ни разувался, ни днем ни ночью; во всем, как ходил, так и сон имел от десятого часа до полуночи»[4]. Основной текст «Событий», так же как «Плачевной повести», служит лишь введением к повествованию о том, как Фотий победил дьявола. В повествовании об изгнании беса имена и даты заменены пробелами, имена действующих лиц не упоминаются.

Автор повествования пишет о том, что во время болезни настоятеля в монастырь привели девушку, с девяти лет одержимую бесом. При этом она была девственна и вела строгую жизнь. Настоятель принял ее в своей келье. Дьявол, находившийся в девушке, сразу начал разговор с настоятелем, пытаясь поразить его своей властью. Обуздать его удалось лишь после того, как настоятель снял с себя вериги и накинул их на девушку, — металл вериг сразу нагрелся. Настоятель решил, что ему приказано свыше победить демона, и оставил девушку в своем монастыре. Полгода она жила в келье схимника, питалась с монахами и ежедневно приходила для бесед в келью настоятеля. Настоятель всячески испытывал бесноватую, он колол ее длинной булавкой, но она не чувствовала боли, поил святой водой, но ее рвало. Дьявол неоднократно разговаривал с настоятелем и даже слушался его. Дьявол помог найти украденную из монастыря икону Знамения Божьей Матери, быстро находил указанные места в Евангелии, демонстрировал широкие познания. Иногда, чтобы соблазнить настоятеля, дьявол принимал образ ангела. В конце концов настоятелю удалось победить демона, и девушка «обмерла». После долгой молитвы настоятеля она вернулась к жизни. Последнее событие отмечено датой — ночь с 25 на 26 января
1832 г. Что произошло далее, неизвестно, но между Фотием и его духовными дочерьми А. А. Орловой-Чесменской и Д. А. Державиной произошла ссора, и вскоре Фотинья была удалена из монастыря (24 февраля 1832 г. она приехала из Серпухова в Переславль-Залесский монастырь).

«Победа» над бесом и оживление «умершей» по его молитве произвели сильнейшее впечатление на Фотия. Он посчитал все это венцом своей деятельности. Заключительной частью «События» стала глава «Откровение, кто когда, како где невидимого Бога видел, слышал, познал, и что у кого с Богом было», датированное 1835 г. В отдельной тетради «Откровение» хранится и в фонде Отдела рукописей РГБ[4]. В нем Фотий описывал всех видевших и слышавших Бога от Адама. Подразумевалось, что в конце вереницы людей, отмеченных Божьей милостью, стоит и сам архимандрит. По сравнению с этими подвигами, события политической борьбы отходили на второй план. До осени 1832 г. Фотий прекратил заниматься составлением автобиографии. Все его усилия были направлены на то, чтобы оставить потомкам подробное описание произошедшего чуда. Все связанное с «воскрешением» Фотиньи приобрело для него мистический смысл. В хитоны была одета вся братия монастыря, бесноватых девушек стали оставлять на ночь в монастырской церкви. Даже после происшедшего скандала и разоблачения Фотиньи Фотий не стал уничтожать всех экземпляров описания чуда.

Как позднее выяснило следствие, женщина, получившая в Юрьевом монастыре имя Фотинья, в действительности была дочь бывшего смотрителя императорских театров М. А. Шахова (Марья, Меланья или Дарья)
24 лет, владевшая немецким и французским языками[4]. Она жила в Юрьевом монастыре с осени 1831 по февраль 1832 г. До сих пор мотивы поведения Фотиньи не ясны. Профессор П. С. Казанский считал, что все события вокруг Фотиньи были мистификацией ловкой авантюристки. Он писал, что Фотинья подкупила одного из монахов, и он сообщал Фотию, будто по ночам из ее кельи исходит свет[4]. Убеждение П. С. Казанского было основано на мнении участников событий. Например, 13 апреля 1832 г. Фотий писал А. А. Орловой-Чесменской по поводу другой своей духовной дочери Д. А. Державиной: «Не верь слуху и духу людей: все ложь, все козни сатаны и дьявола. Слышал, что Дарья поносит дщерь мою Фотинью. Она меня поносит, она меня ругает отца своего»[4]. С этого времени общение Фотия с Д. А. Державиной прекратилось.

Вера самого Фотия в Фотинью и чудеса, связанные с ее пребыванием в Юрьевом монастыре, остались незыблемыми. Даже в 1836 г. в III отделение Его Императорского Величества канцелярии продолжали приходить доносы о встречах Фотия и Фотиньи[4]. 20 января 1833 г. в своем послании «О скорбях и гонениях, от врага дьявола и его ангелов, и о. Филарета» Фотий писал, что по поводу Фотиньи на него «ополчились обе столицы», «Дева Фотинья, дщерь многострадальная пребывала в Переславль-Залес-ской обители. Живет как Ангел святой: почти не ест, ни пьет, сияет как луч солнечный, житие светлое воскрешает во многом»[4].

Скандал, вызванный событиями вокруг Фотиньи, поставил крест на политической карьере Фотия. Его репутация в высшем свете обоих столиц была подорвана. При этом, по всей вероятности, история с Фотиньей была гораздо сложней и запутанней, чем банальная мистификация, описанная
П. С. Казанским. На сегодняшний день эти события могут быть лишь отчасти прояснены.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Черткову православное обозрение
Так же после войны 1812 года он сделал попытку объединить все христианские церкви россии при помощи
О книге под заглавием беседа на гробе младенца ргиа
Масонские сочинения ирли ор