<<<     ΛΛΛ     >>>   

На соборе 1504 года встретились нестяжатели с иосифлянами, и победили последние. Чтобы казнить Федора Курицына, нужно было лишить его защиты царя. На Ивана III было оказано сильное религиозное давление, ему угрожали адом, и больной царь сдался, а вскоре и умер. Федор Курицын был сожжен, его единомышленников казнили, и с реформаторами, как казалось, было навсегда покончено.

Собор 1504 года оказался судьбоносным в истории России. На нем открыто торжествовало обрядовое христианство и были сформулированы его основные принципы, а именно: неприятие ни Библии, как Слова Божиего, ни права на ее исследование и обсуждение, ни людей, которые желали жить по Писанию. Этот собор сделал Реформацию в России невозможной. Он на несколько веков утвердил жесткую политику господствующей церкви по отношению к самостоятельному продумыванию и обдумыванию Писаний, к дискуссиям на религиозные темы и к свободомыслию. Спустя три века митрополит Амвросий подтвердит это же отношение к Библии: «Мистическое состояние Библии, т.е. непонятность языка ее есть необходимейшее для народа... которого под видом откровения нужно держать в ослеплении» (из его беседы с обер-прокурором Синода Яковлевым).

Обрядовость, мистицизм и вера в магическое действие таинств на человека, а также почитание Божьей Матери, вытеснившее почитание Иисуса как единственного Искупителя от греха и смерти, привело к инфантилизму народа в духовных вопросах и, как следствие, к его глухой ненависти к тем, кто хочет читать Писание, понимать его, объяснять его, рассуждать и обсуждать, т.е. ко всякой духовной мыслительной деятельности.

Итак, споры о Библии и «еретиках» прекратились, но споры между двумя монастырями о природе монашества продолжались. Иосиф Волоцкий обратился к преемнику Ивана III — Василию III с челобитной против еретических взглядов белозерцев, учеников Нила Сорского. Ревностным почитателем последнего был Вассиан Патрикеев, который стал идеологом евангельского направления — нестяжательства. Это был знатный боярин, сосланный во время борьбы с реформаторами в монастырь. Он стал выдающимся публицистом XVI века, и острие его публицистики было направлено против монастырского землевладения, уводившего от основной духовной цели. Он спрашивал: «Как избавиться от суетных помыслов этого мира?» И отвечал: «Взиранием на ничтожность и тленность мирской жизни». Он спорил с иосифлянами: святые сел не держали; монастыри были исконно нестяжательны, имели нравственный авторитет, а не авторитет богатства, не порабощали своих братьев-христиан. Церковь, считал он, должна вернуться к первоначальной духовной красоте.

Вассиан Патрикеев взялся за основной труд своей жизни: создал новую «Кормчую» — книгу правил по церковно-монастырскому руководству в русле идей нестяжательства. Споры иосифлян и нестяжателей о природе монашества длились несколько лет, не прекращаясь, и в 1512 году московские власти решили обратиться в Афонский монастырь, греческий центр православной духовности, чтобы прислали им старца Савву для разрешения споров. Старец был болен, и лишь в 1518 году вместо него в Москву поехал Максим Грек как гость великого князя.

Максим Грек известен как переводчик, публицист, ученый-энциклопедист и гуманист. Он был учеником и последователем великого итальянского предшественника Реформации Савонаролы. Отведенная Максиму Греку келья в Чудовом монастыре стала своего рода просветительским центром, где собирались самые образованные люди, единомышленники-нестяжатели, в том числе, конечно, и Вассиан Патрикеев, и вели вольные беседы. Первое сочинение Максима Грека было об Афоне, об устройстве монастырской жизни, где каждый должен работать своими руками. Его перу принадлежат переводы трудов отцов церкви весьма специфического содержания: из Василия Великого — «Беседа на лихоимцев»; из Григория Богослова — «О нищелюбии»; из Иоанна Златоуста — «О епископах нерадивых».

Кроме того, Максим Грек был блестящим публицистом, его произведениям морально-обличительного и социального характера суждена была долгая жизнь. Благодаря своим энциклопедическим знаниям он познакомил русских людей с итальянским Возрождением, открытием Америки, личностью и учением Савонаролы. Но главное, для чего его пригласил великий князь, — это перевести Толковую Псалтирь, чтобы иметь такой перевод, на который можно было бы опираться и не бояться ошибок. Князь, в отличие от духовенства, хотел иметь авторитетный базис для борьбы с «еретиками». Максим перевел Псалтирь, и, по отзывам современников, «все восхвалили ее как источник истинного благочестия». А о князе сказано было, что он «почтил трудившегося не только похвалами, но и большою наградою».

Максим собирался вернуться на Афон, но получил новые задания от князя; и тут над его головой стали собираться тучи: он потерял защиту князя, когда осудил его за развод с первой женой — Соломонией Сабуровой и второй брак с молоденькой Еленой Глинской. «Охранители старины» только того и ждали, они с великим подозрением относились ко всей деятельности Максима Грека и к внесению любых изменений в священные книги, которые тем и были для, них священны, что не подлежали ни изучению, ни осмыслению, ни вообще пониманию. Они обвинили Максима Грека в том, что тот «огласил в народе словено-русские книги неисправными... и опорочивал оные». К тому же он вмешался в спор нестяжателей с иосифлянами, а затем, в 1523 году, — в спор между ревнителями старины и сторонниками новшеств.

В 1525 году состоялся суд над Максимом Греком. Его так желали «засудить», что обвиняли заодно и в «волхвовании» над великим князем, и в шпионаже в пользу турецкого султана. Его в оковах отправили именно в Волоколамский монастырь — оплот его противников, с запрещением не только писать или с кем-либо общаться, но и «мудрствовать», т.е. думать! Не удовлетворившись одним судом, в 1531 году над Максимом Греком устроили второй, чтобы укрепить незыблемость обрядовой старины против «греческой прелести». Опасность обрядовости и магического понимания таинств состоит в том, что человек лишается способности думать о духовной жизни или искать спасения. В лице Максима Грека Россия впервые получила человека глубоких знаний в области и богословия, и светских наук, который пытался обратить на пользу христианства в России всю свою эрудицию; однако ревнители старины поняли только одно — что он «портит богослужебные книги». Вместе с Максимом Греком на этот раз был осужден и Вассиан Патрикеев, который «был уморен презлыми иосифлянами»в 1532 году в том же Иосифе-Волоколамском монастыре. Максима Грека убить не решились, он пережил великого князя и в 1551 году, т.е. через двадцать лет после второго суда, был отпущен на покой в Троицкую лавру, где сделал новый перевод Псалтири с приближением языка к современному. Это говорит о том, что во все годы заточения Бог не оставлял Своего верного служителя, сохранившего и веру, и разум, и желание потрудиться для страны, которая отнеслась к нему с такой неблагодарностью. А его гонители, рассчитывавшие укрепить свою власть над умами, в действительности подрывали самые основы нравственного авторитета церкви. Об этом свидетельствуют реформационные идеи XVI века, о которых пойдет речь ниже, а еще яснее это проявится в Великом расколе XVII века, о котором будем рассуждать еще позднее.

Каретникова М. С. Русское богоискательство

Реформационные идеи XVI века

Идеями Реформации в России был охвачен широкий круг людей: дворяне (Матвей Башкин), крестьяне (Феодосии Косой), образованные слои населения (Иван Пересветов), и наконец, все те, кто способствовал отечественному книгопечатанию, — Иван Федоров, князь Острожский, князь Курбский, старец Артемий, митрополит Макарий.

Почему такую огромную роль сыграло начало книгопечатания? Потому что оно впервые после Киевской Руси принесло Евангелие и Библию русскому народу. Книгопечатание на заре своего возникновения было делом жертвенного служения Богу. Оно родилось в борьбе, оно развивалось в обстановке непрерывных угроз. Все это особенно хорошо видно на судьбе нашего первопечатника Ивана Федорова (1510 — 1583 годы).

Деятельность Ивана Федорова пришлась на царствование Ивана Грозного. Без Божьего провидения печатание духовной литературы, наверное, никогда бы не началось, потому что, как мы уже отмечали, православные иерархи боялись света Библии, утверждая, что «Библия плодит ереси». Но с завоеванием Астраханского и Казанского ханств перед российским государством встала задача христианизации завоеванных земель. А богослужебных книг для новопостроенных церквей не было! Мы можем только догадываться, как мало было этих книг в русском государстве. И тогда царь проявил интерес к кустарной деятельности скромного мастерового, интересовавшегося резьбой по металлу и по дереву, гравировкой, набойкой, стремившегося использовать эти древние виды искусства для создания шрифтов. Под царской рукой дело сразу двинулось: в самом Кремле отвели помещение для типографии, и вместе с Петром Мстиславцем Иван Федоров начал «собирать» свою первую книгу — «Апостол». Он перепробовал много разных шрифтов и выбрал такой, в котором нижняя часть каждой буковки была пошире и потяжелее, чем верхняя, что создавало зрительную устойчивость текста. Он перебрал много досок с резьбой и разными красками для заставок, пока не получилось нарядно, празднично и вместе с тем строго. Он сделал для этой первой книги широкие поля, чтобы их можно было обрезать, кцгда истреплются страницы, ведь книга — дело дорогое.

В 1564 году «Апостол» вышел в свет. Эта дата считается началом отечественного книгопечатания. Иван Федоров с радостью принялся за следующую книгу, но тут ему пришлось бежать из Москвы! Причину этого первопечатник сам объяснил так: «Презельно ради озлобления от многих начальник и священноначальник и учитель». Озлобление против Ивана Федорова копилось давно, с самого начала: книгопечатание на станке считалось делом дьявольским. «Богоугодным» было только переписывание от руки. В это время разладились взаимоотношения Ивана Федорова с царем: царь лишил его своей охраны и покровительства, и тут же на него с яростью набросились недоброжелатели. А как все хорошо начиналось! Иван Федоров работал в Кремле, в доме священника Благовещенской церкви Сильвестра, царь его поддерживал, митрополит тоже, потому что переписчики делали много ошибок, и католики критиковали православных, что у них нет Библии. И вот все внезапно прервалось. Федоров не обвинял царя, он писал: «Лепотнее бо есть царское безобразие жития молчанием покрыти, якоже ризою».

Начинались репрессии против реформационно настроенного духовенства и других образованных кругов населения. Царь уехал в Александрову слободу, а вскоре организовал опричнину. Из России надо было бежать. Бежал также ближайший друг и соратник царя — князь Курбский. Бежать можно было в Западную Украину и Литву, до поры до времени. У Ивана Федорова было одно страстное желание: «Духовные семена по вселенной рассевати, и всем по чину раздавати духовную пищу». В этом состоял смысл его жизни — «ради братьев своих...».

С 1565 года Иван Федоров обосновался в Остроге (Западная Украина), в имении князя Константина Острожского. Этот князь был человеком веротерпимым и склонялся к протестантам. Он с уважением отзывался о кальвинистах, их вере и учености. В то время влияние протестантизма в Западной Руси было значительным. Во множестве открывались кальвинистские храмы и молитвенные дома, училища, типографии, издавалась протестантская литература. Здесь же, в Остроге, Иван Федоров совершил подвиг всей своей жизни — напечатал в 1581 году Острожскую Библию на славянском языке. В течение 200 лет текст этой Библии служил образцом для ее последующих изданий.

Дело в том, что, желая напечатать Библию, Федоров не мог найти удовлетворяющего его рукописного списка:

все они были полны ошибок! И тогда он отправился через Румынию и Болгарию, через столицу Валахии — Торговище, через древнее Тырново — в Риду. Там был знаменитый Рильский монастырь, основанный еще в Х веке. Федоров надеялся встретить там монахов, не только умудренных годами и опытом, но и являющихся преемниками Кирилло-Мефодиевской традиции.

Весь Балканский полуостров в то время находился под турецким игом, и монастырь, который раньше был центром болгарского просвещения, стал теперь крепостью, оберегавшей от турецкого засилья славянскую культуру, письменность, язык. Ученые монахи тайно сносились с монастырями Греции и Москвы. Целыми днями они сверяли перевод с греческого оригинала, исправляли ошибки. Лишь после вечернего звона откладывали в сторону книги и рукописи. Православные монахи ободряли Ивана Федорова: «Книги твои нужны!» Как ему нужно было это ободрение! Ведь он печатал книги на славянском языке, кто их будет покупать в Польше или Литве? Все друзья и помощники оставили его, даже сын, женившись, больше думал об устроении земной жизни.

Глядя на болгарский народ, томящийся под турецким игом, Иван Федоров понимал, что счастье без свободы невозможно, а глядя на русский народ, он понимал, что невозможна свобода без знаний. «Ум без книги, что птица без крыльев»! И он продолжал свой героический труд, без которого для него жизнь не имела смысла, — «Духовные семена по вселенной рассевати».

В 1570 году, в Литве, в Заблудове, мечта Ивана Федорова, кажется, осуществилась: он получил в свое распоряжение типографию и напечатал в ней «Учительные Евангелия» (т.е. с пояснениями) и «Псалтирь», и, кроме того, приобрел друга, Ходкевича, просветителя. Однако счастье его длилось всего четыре года. Ходкевич поддерживал Реформацию только до тех пор, пока ее идеи не восприняли крестьяне, которые обращались к помещикам с такими словами: «Вы не имеете права есть хлеб, добытый потом ваших подданных, сами должны трудиться... продавайте ваши имения и имущество...» Ходкевич закрыл типографию. Он не хотел обижать Ивана Федорова, предложил ему беззаботную жизнь в небольшом имении. Однако Иван Федоров отказался, ответив ему знаменитыми словами, что ему должно «рассевать семена».

Затем Федоров переехал во Львов, где основал первую на Украине типографию. Там он напечатал второе издание «Апостола» (1574 год) и свою знаменитую «Азбуку»: он использовал для ее создания западноевропейские учебники и латинские, польские, сербские, болгарские, русские рукописные традиции. Он по-прежнему «собирал» каждую напечатанную им книгу. В «Азбуке» отразились его широкая образованность и желание привить детям вкус к образованию. В период с 1574 по 1578 годы «Азбука» выдержала несколько изданий. Она стала памятником русской культуры и просвещения.

Иван Федоров умер во Львове, в декабре 1583 года, вскоре после напечатания Библии (1581 год) — дело его жизни было завершено. Он имел твердое и ясное понимание важнейшей истины для жизни народа — опираться в своей вере нужно только на Писание, нужно знать Библию, нужно вникать в Божие Слово. И он сделал все, чтобы донести Слово до простых людей, объяснить его, сделать привлекательным, понятным.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

На можно было бы переводить
С которым обращаться по-человечески
Был единственным человеком с подобным пониманием
На самом деле церковь давно порушилась