<<<     ΛΛΛ     >>>   

— образование особого класса духовенства, которое только и могло эти таинства преподавать.

На чем основывались все эти отступления от евангельского здравого учения и простоты? На признании совершенной непостижимости Бога человеческим разумом. Отсюда вытекала необходимость некоей мистической обрядности или магических действий, чтобы как-то приблизиться к далекому и неведомому Богу, и значит, были необходимы и специальные служители для совершения таинств, класс духовенства, и специальные здания — храмы, которые являлись бы Домом Божьим. Восточному христианству были присущи еще некоторые особенности, связанные со слитностью государства и церкви, в отличие от Запада, где существовало некоторое «двоевластие»: власть духовная и власть земная. На Западе наместником Бога на земле был папа, а на Востоке — царь.

Итак, Киевская Русь восприняла все церковное устройство от греков, а также и греческое богословие. Ее иерархами вначале были греки. Убранство церквей, иконопись — все было по греческому образцу. Это был мистический путь освоения Евангелия — через обряды, таинства, созерцание и поклонение невидимому, непознаваемому Богу через видимые изображения святых, а также освоение Писаний через творения отцов церкви, чьи произведения считались «ключом» к Священному Писанию.

Одновременно с освоением церковной традиции шла и другая линия — рационалистического осмысления Писаний, которые были доступны и переведены на тогдашний народный язык. По счастью, в Киевской Руси был целый ряд великих князей, которые всеми силами поощряли и церковное строительство, и дело образования при церквах, и благоговейное отношение к «книжному учению» — так в то время называли изучение Писаний. Развлекательной литературы тогда не существовало, слишком тяжел был труд переписчиков, чтобы тратить его на что-либо иное, чем «ученье», святое и богоугодное.

Среди таких князей был Ярослав Мудрый (1019 — 1054 годы). Он создал при княжеском дворе настоящую средневековую академию. О нем написано: «И любил Ярослав церковные уставы, читал их часто и ночью, и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением Божественным... Велика ведь бывает польза от учения книжного: книгами наставляемы и поучаемы на путь покаяния, ибо от слов книжных обретаем мудрость и воздержание... Ибо кто часто читает книги, тот беседует с Богом или святыми мужами. Тот, кто читает пророческие беседы и евангельские поучения и жития святых отцов, получает душе великую пользу...» Ярослав Мудрый создал большую библиотеку церковно-учительных и богослужебных книг — классики IV — VIII веков. Это были произведения Афанасия Александрийского, Иоанна Дамаскина, Григория Назианзина, Ефрема Сирина, Иоанна Златоуста.

Он же создал первый русский свод законов — «Русскую правду», где впервые рассматривал холопа как человека, с которым нужно обращаться по-человечески и отвечать за свое отношение к нему. Именно при Ярославе Мудром появился первый русский митрополит — митрополит киевский Иларион. При нем же был построен знаменитый Софийский собор (1051 год), копия собора в Константинополе, того самого, о котором император Юстиниан, построивший его, воскликнул: «О Соломон! Я превзошел тебя!» (середина VI века). При освящении Софийского собора митрополит Иларион произнес свою проповедь, оставшуюся на века в памяти людей, — «Слово о Законе и Благодати»; мы еще вернемся к разговору о нем.

Другим выдающимся князем-христианином был Владимир Мономах. В 1103 году он написал свое знаменитое «Поучение детям», полное смирения перед Богом и мужества перед людьми. «Поучение» было широко известно многим поколениям наших предков: «Прочитав эту грамотку, постарайтесь на всякие добрые дела, славя Бога со святыми Его. Смерти, ведь, дети, не боясь ни зверя, дело исполняйте мужское, как вам Бог пошлет. Ибо если я от войны и от зверя, и от воды, и от падения с коня уберегся, то никто из вас не может повредить себя или быть убитым, пока не будет от Бога повеление. А если случится от Бога смерть, то ни отец, ни мать, ни братья не могут вас отнять от нее, но если и хорошее дело — остерегаться самому, то Божие сбережение лучше человеческого».

Владимир Мономах завещает детям заботиться о церкви, но не зависеть от нее; он советует каждый день перед сном молиться Богу и раскаиваться перед Ним, если совершил что-либо неугодное Ему в течение дня. Владимир Мономах понимает молитву как способ сохранить серьезность и деловитость, как гигиену внутренней жизни. Он говорит о том, что между Богом и человеком не должно быть посредничества. Исповедь он рассматривает как излияние души не перед человеком, а перед Богом. Он не стеснялся называть себя перед Богом «грешником и худым», «дурным и малым». Он делом доказал свою веру перед всеми, в том числе и перед нами, далекими потомками: когда в междоусобице погиб его сын Изяслав, а убийца в страхе бежал за границу, то Владимир Мономах написал этому убийце послание с просьбой вернуться и не бояться его, потому что, как он пишет, «Я боюсь Бога». И он обещал принять убийцу своего сына и не только не мстить, но относиться к нему, как к родному сыну.

С временем правления Владимира Мономаха связано творчество выдающихся религиозных мыслителей — Климента Смолятича и Кирилла Туровского, которые положили начало рационалистической традиции в богословии на Руси. Они были единомышленниками князя, и о них речь пойдет ниже.

В Древней Руси велась усиленная подготовка священнослужителей, для чего открывались духовные училища, монастыри становились культурными центрами с богатыми библиотеками и историческими летописями. В Киево-Печерском монастыре днем и ночью грамотные монахи занимались переписыванием книг, которые они потом сами же переплетали. Это были Евангелия, Деяния апостолов, Псалтирь, а из Ветхого Завета — Притчи, которые пользовались особенным спросом, хотя были переведены вообще все книги Ветхого Завета, судя по цитатам из них в «Повести временных лет», первой русской летописи. Был издан и «Паремийник», сборник из разных книг Ветхого Завета, а также толкования на них «отцов церкви». Все эти книги вводили в обиход множество новых понятий.

Широкая христианская образованность в Киевской Руси явилась причиной ее высокой культуры, не только письменности, литературы, но и зодчества, живописи, ремесел, торговли. Русь имела обширные международные связи и, что чрезвычайно характерно, гордое патриотическое сознание, это тоже было следствием принятия и осмысления христианства широкими кругами населения. Вот факты, которые производили большое впечатление на людей: смоленский князь Роман Ростиславович (XII век) весь доход тратил на устройство училищ и на оплату учителей, знавших греческий и латинский языки, готовя служителей церкви. Владимирский князь Всеволод (XIII век) передал собственный дом, богатую библиотеку и доходы в дар училищу, где русские и греческие иноки обучали детей.

Хотя мы и отмечаем наличие двух направлений в богословии Киевской Руси — мистического и рационального, между ними в то время не было резкого разделения. Все только образовывалось! Церковь еще не была в строгом смысле ни единой, ни государственной — православие черниговское отличалось от православия владимирского, а оба они — от киевского; многие так называемые «рационалисты» были служителями церкви. Монастыри наряду с привязанностью к христианской медитации — исихазму были в то же время центрами обучения и науки, своеобразными академиями того времени.

Бескомпромиссность, правдивость, деятельность были характерными чертами миссионерской деятельности первых христианских проповедников, именующихся в летописях и церковной истории «святыми»;

это, например, основатели Киево-Печерской лавры Антоний и Феодосии. Церковь учила быть милостивыми без лицеприятия: «Милостив же будь, христолюбец, не только со своими домочадцами, но и с чужими, и если видишь нагого, одень его, и если голодного или находящегося в беде, помоги такому. И если такой будет иной веры, "еретик" и латинянин (т.е. католик), любому помоги и от бед избавь, тогда воздаяния от Бога не лишишься; Бог ведь Сам всех питает, и поганых так же, как и христиан».

Во внутренние нарождающиеся проблемы церкви мы сможем заглянуть, внимательно вчитываясь в произведения христианских мыслителей, богословов того времени, о них речь пойдет ниже.

Каретникова М. С. Русское богоискательство

Евангельское богословие в Киевской Руси

Мы уже говорили о том, что принятие христианства на Руси означало одновременно принятие византийского обрядового, исторически сложившегося богослужения и принятие Евангелия и Библии на славянском, понятном народу, языке и что Слово Божие нашло благодарную почву в сердцах великих русских князей, которые, сами услаждаясь новым учением, ревностно его распространяли. Другой благодарной почвой были сердца определенной части православного духовенства; этих людей у нас называют «мыслителями», но они, в сущности, являются нашими первыми евангельскими богословами, стремящимися освоить, осмыслить хлынувшую на Русь благодать Божию, весть о спасении людей через веру в Сына Божия.

Самым замечательным памятником переворота в сердцах и умах русских людей является «Слово о законе и благодати» киевского митрополита Илариона, первого русского, а не греческого митрополита. Как мы уже говорили, его «Слово» было приурочено ко дню освящения Софийского храма в Киеве в 1051 году при князе Ярославе Мудром. «Слово» направлено против ветхозаветного мышления византийской церкви и вообще против византинизма. «Вера — от Бога, а не от греков!» — утверждает Иларион независимость и самобытность возникшего на Руси христианства. Он указывает, что закон не спасает: это утверждение предостерегает русскую православную церковь против воспринятой ею ветхозаветности богослужения, которое хотя и было ближе и понятнее русским язычникам, вело к реабилитации язычества, обмирщению и оязычиванию христианства: в Ветхом Завете не утверждалась загробная жизнь, зато говорилось о земном благополучии, знамениях и чудесах. Народ обратился не ко Христу, а к закону — детоводителю и к материальной пользе торжественного богослужения.

Иларион ярко, образно показывает, насколько благодать выше закона: Бог посетил Россию, открыл ей Свое Слово и Свой Новый Завет. «Истина выше пользы, — утверждает Иларион, — Новый Завет выше Ветхого, благодать выше закона. Закон веселит нас явным (земным) и призывает нас к совершенствованию, а Благодать дает спасение».

Другой важнейшей темой «Слова» является то, что мы сейчас называем возрождением человека: «Любой человек может быть причастником Божества!» Иларион утверждает всемирность благодати, рождающей нового человека с новыми идеями о назначении и ценности человека.

И наконец, Иларион говорит, что христианство не должно быть средством порабощения человека: человек должен быть свободен и от религиозного гнета! Иларион видит молодую страну озаренной солнцем благодати, и из его сердца изливается молитва: «Боже, мы все овцы Твоей пажити!»

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Украинские крестьяне
В этом их вера тоже резко отличается от церковной обрядовой практики
Влияние на всю историю евангельского движения чрезвычайно велико