<<<     ΛΛΛ     >>>   

Это направление является одним из старейших. В его основании и превращении в достаточно самостоятельную научную дисциплину большую роль сыграли идеи таких великих мыслей, как Платон и Аристотель, Макиавелли и Монтескье, Сен-Симон и Руссо и др. Политическая социология исследует политику как социальное явление, многообразные политические отношения и обслуживающие их институты. В определенном отношении она смыкается с политологией и социологией права. Из огромного многообразия проблем, которые интересуют политическую социологию и являются ее предметом, возьмем только одну — проблему социальной структуры и стратификации, тесно связанную с современной политикой в области классовых отношений и вопросами политической власти.
Общество не представляет собой однородную аморфную массу людей. Напротив, оно состоит из различных групп, объединений и т.д. Связь между этими группами, объединениями, общностями образует социальную структуру. В основе социальной структуризации, таким образом, лежат социальные различия, т.е, различия между теми или иными общественньми объединениями (социумами), обусловленные в конечном счете различиями в формах и методах деятельности, половозрастными особенностями, этнической принадлежностью, культурой и пр. Социальную структуру общества изучает макросоциология.
Большинство западных социологов склонны включать в социальную структуру:
1. Классы и социальные слои. Социально-классовую структуру изучает политическая социология. Наиболее подробно социально-классовые отношения рассматривает марксистская социология.
2. Национально-этнические общности. Их изучают наряду с политической социологией демография, этносоциология и этнография.
3. Группы людей, различающиеся по демографическим признакам: половым, возрастным, семейным и т.д. Социально-демографическую структуру общества изучают наряду с политической социологией демография и многообразные отраслевые и прикладные социологии: социология труда, социология гендерных отношений, социология молодежи, социология семьи и пр.
4. Территориальные общности. Единицами территориальной структуры выступают городские поселения, сельское население, различные региональные общности и пр. Территориальную структуру изучают помимо политической социологии демография и различные отраслевые и прикладные социологии, в частности, социология города, социология села (социология деревни) и пр.
5. Профессиональные общности и группы. Наиболее общими элементами профессиональной структуры общества являются группы людей, занимающихся либо физическим, либо умственным трудом. Сюда также относятся группы людей, различающихся по квалификации, профессии и т.д. Изучают профессиональные группы и общности, а также социальные процессы, связанные с ними, как политическая социология, так и отраслевые социологии: социология труда, промышленная социология и др.
6. Родовые, сословные, кланово-корпоративные, а также кастовые общности. Их закономерности, синхронные и диахронные связи изучают этносоциология и политическая социология.
Рассмотрим подробнее наиболее распространенные на Западе учения о классах и классовой структуре, помня, что это один из центральных вопросов политической социологии.
Ряд ученых (Э. Клигг, Р. Борейм, Дж. Дау и др.) с известными дополнениями и изменениями развивают марксистскую концепцию классов. К тем признакам классов, которые названы основоположниками марксизма-ленинизма (отношение к средствам производства, место в общественной организации труда, доля общественного богатства, которой располагает класс, участие в общественном разделении труда и т.д.), обычно прибавляют новые классовообразутощие признаки: участие в общественном контроле и управлении, отношение к власти и др. В совокупности подобные учения характеризуются как неомарксистские.
Модернизируется учение о классах и М. Вебера, который положил в основание классовых различий тип рыночного обмена, или, другими словами, имущественный показатель и критерий доходов (собственнические и коммерческие классы). Современные американские социологи Н. Аберкромби и Д. Урри указывают, что классы следует рассматривать как группы, формирующиеся в процессе разделения, труда, анализировать их с точки зрения рыночной и профессиональной ситуации, исследовать со стороны фактов, обусловливающих их формирование и социальное положение. Развитие подобных представлений в современной западной социологии представляют как неовеберовское.
Один из основателей современной политической социологии итальянский ученый и политический деятель Г. МОСКА (1854- 1941) в своих работах, в частности "Основы политической науки", пишет о "политическом классе". Согласно его рассуждениям, во всех обществах, начиная с самых древних и кончая цивилизованным, существуют два класса — "управляющих" и "управляемых". Власть никогда не может принадлежать всему народу — это иллюзия. Политическое руководство всегда осуществляется меньшинством благодаря его организованности, сплоченности, единомыслию. Но сам правящий класс не однороден, он состоит из "высшего начальства" и "среднего звена". Доступ в "политический класс" имеют только те, кого отличает то или иное превосходство, главными из которых являются "военная доблесть", "богатство", "церковный сан", в связи с чем правящая верхушка разделяется на военную, финансовую и церковную. Доминирующим критерием членства в "политическом классе" является способность к управлению, которое может быть либо автократическим, либо либеральным. Идеальным является управление, основанное на знаниях, способностях, образовании и истинных заслугах (Моска здесь предвосхищает идею меритократии);
Много внимания в своей теории Моска уделяет вопросу "здорового развития" общества. Возможны три варианта динамики "политического класса". Во-первых, его увековечение без обновления (аристократия). Во-вторых, увековечение с обновлением (демократия). В-третьих, полное обновление (либерализм). С учетом вышеназванных форм управления — автократического и либерального — Моска говорит о государствах: аристократическо-автократическом, аристократическо-либеральном, демократическо-автократическом и демократическо-либеральном.
Одной из новейших является классовая теория крупного германского социолога Р. ДАРЕНДОРФА (г.р. 1928), основные положения которой изложены автором в монографии "Класс и классовый конфликт в индустриальном обществе". Согласно этой теории, классами являются группы людей, различающихся в системе отношений: авторитет (руководитель) — подчиненный. В частности, Дарендорф связывает с классовым положением и уровнями властной мобильности степень и характер классовых конфликтов. Классовая модель современного английского социолога Э. Гидденса и близкая к ней модель американца Э. Райта с разными вариациями выделяют и рассматривают следующие классово-образующие признаки. Гидденс: отношение к материальным ресурсам, различия в условиях труда и оплаты, неравенство в правах и обязниостях. Райт: отношение к собственности, участие в обмене и властном управлении.
Существуют и другие теории классов. В частности, обращает на себя внимание учение известного американского политолога Г. Д. Лассуэлла, перекинувшего мостик от теории классов к теории социальных элит. Под классом ученый понимает наиболее широкую совокупность лиц, вовлеченных в деятельность, ставящую их в сходное отношение к образованию и распределению (потреблению) одной или нескольких ценностей. Таким образом, классы у Лассуэлла означают группы соучастников в пользовании теми или иными благами. Эти блага (ценности) Лассуэлл объединил в восемь общих разрядов, которые предопределяют количество общественных классов. Поскольку же блага (ценности) имеют исторический характер, то и критерии классового деления также относительны, исторически переменчивы. Неизменно лишь одно: деление на «элиту», у которой наибольшее количество «ценностей» и которая имеет доступ к власти, и неимущую «массу», отлученную от власти.
Учение о «правящей, или властвующей элите» занимает в концепции Лассуэлла важное место. Определяя властвующую элиту как группу, имеющую доступ к власти, американский ученый причисляет к ним промышленные деловые круги, «аппарат партийной пропаганды», «государство партийной бюрократии» и наиболее мощную группу, осуществляющую государственное насилие, входящую, как пишет Лассуэлл, в «гарнизонное государство».
Элитарные концепции чрезвычайно широко распространены в западной социологии и политологии. Под элитой обычно понимается группа людей, занимающая привилегированное положение в обществе и имеющая доступ к каким-либо высшим ценностям. Различаются политическая, военная, культурная, научная элиты и др. Известный американский ученый-гуманист леворадикальной ориентации Ч. Миллс в своей книге "Властвующая элита" показал (на примере США) консервативную и античеловечную сущность современного государства, у кормила которого стоят промышленная ("вожди корпораций"), политическая ("политические боссы") и военно-бюрократическая ("военная верхушка") элиты.
Итальянский социолог В. ПАРЕТО (1948-1923), заложивший основы социологии элитаризма, известен как автор концепции «циркулирующих элит». Социальная история представляет собой, согласно учению Парето, непрестанную борьбу и циркуляцию элит, из которых одна — "правящая", другая — "неправящая" (контрэлита). Для того чтобы утвердиться во власти, необходимо отвечать определенным требованиям, в частности, уметь убеждать и применять, когда это надо, силу; кроме того, улавливать и использовать слабые стороны оппонентов и т. д.
Развивая положения, высказанные в свое время Н. Макиавелли о политической тактике "львов" и "лис", Парето выделяет два соответствующих типа политической элиты. "Львы " — это убежденные в своей вере, энергичные, сильные, правоверные фанатики. Их отличает прямолинейность в достижении целей, непреклонность и даже связанный с этим известный консерватизм. Им противостоят «лисы». Это политические деятели, не верящие в идеи и не имеющие идеалов; власть для них лишь средство политических спекуляций. Это хитрые, коварные люди, их Парето называет «демагогической плутократией». В экономической сфере борются за власть элиты "рантье" (хозяйственный аналог "львов") и "спекулянты" (своеобразные экономические "лисы"), В духовной области, идеологии борьба разворачивается между "оптимистами" и "скептиками". Победа и утверждение господства одной элиты определяет характер соответствующей исторической эпохи.
Несколько иную концепцию политической элиты разработал другой известный представитель современной политической социологии Р. МИХЕЛЬС (1876—1936). На основе анализа социал-демократического движения в Германии он установил закономерность: чем больше партийная организация и чем выше степень ее бюрократизации, тем больше власти сосредоточивается в руках небольшого числа людей, занимающих высшие посты. Неизбежно происходит перерождение демократии в олигархию, что проявляется в закреплении, часто пожизненном, партийных постов и привилегий, в политическом эгоизме, в увеличивающейся изоляции от масс партийной верхушки-элиты, в измене политическим идеалам и утверждении консервативного стиля в руководстве и т. д. Эту тенденцию в жизни партийной организации Михельс назвал "железным законом олигархии". Если в марксистской социологии, как уже было сказано, главным элементом социальной структуры объявляются классы, то в современной западной социологии преобладает стратификационный подход к социальной структуре. Сам термин «социальная страта» был введен в научный оборот П. Сорокиным. В соответствии с таким, статификационным, подходом все общество разделяется на страты, слои, различающиеся в социальной иерархии по разным критериям: доходам, образованию, власти и т.д. Общество все рассматривается как стратификационная система. Обычно выделяются:
1. Физико-генетическая стратификационная система. Она основана на "естественных" особенностях людей — более и менее сильных, здоровых и слабых здоровьем, на расово-генетических отличиях и т.д.
2. Рабовладельческая стратификационная система. Она основана на отношениях "владения" и "насилия". Соответственно социальные группы различаются, в частности, по правам, социальным привилегиям и т.д.
3. Кастовая стратификационная система. В ее основе лежит кастовое деление. Известны касты земледельческие, жреческие, воинские, профессиональные, политические и пр.
4. Сословная стратификационная система. Ее образуют сословия — большие группы людей, различающиеся по собственности, доходам, правам, обязанностям, соблюдаемым нравственным нормам (этикету) и пр.
5. Этакратическая стратификационная система. Она связана с феноменом власти. Социальная дифференциация в данном случае соотносится с отношением к власти. В частности, выделяются "властьимущие", "бесправные", "номенклатурно-бюрократические" структуры и пр.
6. Социально-профессиональная стратификационная система обусловлена трудовыми функциями, профессией, квалификацией и т.д. субъекта.
7. Классовая стратификационная система утверждается в обществе, осгованном на частной собственности, и зависит от форм последней. В связи с этим классовые стратификационные системы различаются в рабовладельческой, феодальной, капиталистической и социалистической формациях.
8. Культурно-символическая стратификационная система отражает отношение разных социальных групп к информационным,знаковым и т.д. системам. Например, "верующие" и "неверующие", "свои" и "чужие", "посвященные" и "непосвященные".
9. Культурно-нормативная стратификационная система основана на культурных различиях. К ним, в частности, относятся различия, обусловленные знанием языка, соблюдением тех или иных норм поведения, вероисповеданием.
Рассмотрев суть стратификационного подхода к обществу, заметим, что в западной социологии имеют место нередко весьма отличающиеся друг от друга более дифференцированные подходы. К примеру, 3. Айзеншадт, Э. Шилз, К. Дэвис, У. Мур и другие американские ученые в разной мере придерживаются семиярусной вертикальной стратификации. Высший ярус занимает страта проч фессионалов, администраторов. Затем идут технические специали;сты среднего уровня. Далее следуют представители коммерции. За ними — мелкая буржуазия. На пятом месте находятся техники и ^рабочие, осуществляющие руководящие функции. Предпоследнее вместо принадлежит квалифицированным рабочим. И последнее — неквалифицированным рабочим.
Между стратами существует социальная мобильность. Этот термин, так же как и "страта", в социологию был введен П. Сорокиным. Им же была написана первая на эту тему книга «Социальная мобильность. Ее формы и флуктуации", в которой мобильность определяется как переход индивида или социального субъекта из одной социальной позиции в другую. Существуют два основных вида социальной мобильности: горизонтальная и вертикальная. Под горизонтальной мобильностью имеются в виду многообразные перемещения социального субъекта в пределах одной какой-нибудь страты. Например, служащего — из одной фирмы в другую, рабочего — из одного предприятия (фабрики) в другое (фабрику), жителя одного территориального региона (области, района) в другой регион и т. д. Изменение гражданства, вероисповедания, гражданского состояния (женитьба, развод) — тоже виды горизонтальной мобильности
Под вертикальной мобильностью понимается перемещение социального субъекта из одной страты в другую. В зависимости от направленности вертикальная мобильность подразделяется на восходящую и нисходящую. Восходящая мобильность осуществляется из низшей в высшую страту, нисходящая, наоборот, — из высшей в низшую страту.Различают три формы мобильности: добровольную, вынужденную и социально обусловленную. В третьем случае мобильность вызвана изменением самой стратификационной системы общества.
В теориях социальной стратификации и мобильности используется еще понятие «социальных эскалаторов», в качестве которых выступают карьера, доходы, творческие достижения и даже... удачная женитьба.
И вертикальная и горизонтальная мобильность имеют место исключительно в «открытом обществе», под которым подразумевается социальная система, свободная от сословных ограничений, политического тоталитаризма и пр.
В данном случае под «открытым обществом» создатели теории социальной стратификации подразумевают демократические государства. Напротив, «закрытыми» являются государственные системы, где невозможен переход из одного сословия в другое, из одной касты — в другую, из одного класса — в другой. В «закрытом обществе» его члены пожизненно прикреплены либо к территории, либо к профессии, либо к сословию или классу и т.д.
Считается, что современное капиталистическое общество характеризуется «открытостью» благодаря не только демократии, но и развитой системе социальных эскалаторов. Этим оно отличается от предшествующих — феодальной и рабовладельческой — социальных систем, не допускающих какой-либо социальной динамики. «Открытость» современного буржуазного общества рассматривается как историческое достижение и социальная ценность высокого достоинства.

Как наука социология права бьиа официально узаконена в 1962 г. Произошло это на V Международном социологическом конгрессе, собравшемся в Вашингтоне. Именно здесь группа социологов и юристов поставила на обсуждение участников конгресса вопрос "Содержание и методы социологии права" (как он был сформулирован). В результате обсуждения был сделан вывод о необходимости конституирования и институциализации социологии права как самостоятельной научной дисциплины. Был создан Исследовательский комитет социологии права в рамках Международной социологической ассоциации, который приступил к регулярному проведению заседаний (Эвиан — 1966 г., Варна — 1970 г., Торонто — 1974 г., Упсала — 1978 г. и т. д.). С 1977 г. издается "Европейский ежегодник права и социологии". Все это, однако, не означает, что социологии права с ее собственной проблематикой, предметом, понятиями и категориями, принципами и методами не было и раньше. Наша задача и заключается, в частности, в том, чтобы проследить, как формировалась и какие основные этапы прошла социология права первоначально в рамках западной социологии. Но прежде следует указать на не получивший еще требуемой ясности вопрос о разграничении сфер компетенции философии права, теории права и новой самостоятельной дисциплины социологии права. Вопрос этот остается достаточно острым и обсуждается по настоящее время широким кругом специалистов: философами, социологами и учеными-юристами. В такой ситуации тем более интересны взгляды видных западных мыслителей, закладывавших основания социологии права.
Одной из первых, объединившей ученых, развивавших весьма различные по содержанию концепции, является школа естественного права. Ее передовое значение заключается в том, что теологическим учениям о праве, будто бы исходящем от Бога, эта школа противопоставила учение о праве как естественной сущности человека. При всей философской направленности школа естественного права содержит ряд попыток объяснения правовой организации общества, тяготеющих к социологии права. В числе таких попыток обращает на себя внимание концепция американского социолога Ф. СЕЛЗНИКА (г.р. 1919). Согласно этой концепции правовой порядок вызван к жизни одной социальной целью — блокировать индивидуальный произвол. Эта важнейшая социальная функция любой правовой системы, какой бы по содержанию она не была, а Селзник прямо указывает на связь правовых систем с культурой и историей, возможна благодаря осознанию ответственности, и право актуализируется именно тогда, когда это осознание пробуждается и закрепляется.
Поскольку в основе правовой регуляции лежит человеческое сознание, авторитет правовых, систем в значительной мере зависит от правового просвещения и прогресса наук, в первую очередь общественных. Селзник неоднократно подчеркивает, что именно научные достижения влияют на правовые взгляды и представления людей. А связь с целями и потребностями общества детерминирует процессы адаптации правовых законов и в целом правопорядка к изменяющимся условиям.
Несколько иную интерпретацию естественного права предлагает Л. Л. ФУЛЛЕР (1902—1997). Считая подобно Селзнику, что правовая регуляция и правотворчество связаны с социальными целями и потребностями, Фуллер, однако, исходит уже не из сознания ответственности, присущего "правовому человеку", а из осознания морального долга. По Фуллеру, естественное право развивается из моральных представлений, "естественность" права заключается в "срастании" сущего и должного. Концепция естественного права Фуллера основывается на признании восьми принципов "внутренней морали" права. Эти принципы таковы: 1) всеобщность (все правовые системы без исключения строятся на моральных нормах и представлениях); 2) открытость (моральные законы открыты для всех и каждого); 3) предсказуемость (имеется в виду запрет на обратную силу закона); 4) ясность и понятность (опять же имеются в виду нравственные законы); 5) непротиворечивость (принцип непротиворечивости является обязательным условием жизненности и эффективности любой моральной и, следовательно, правовой системы; 6) недопущение невыполнимых требований (другими словами, любой закон имеет смысл только тогда, когда он может быть выполнен); 7) стабильность (законы не должны часто изменяться, и всякая моральная система отличается исторической устойчивостью, резистентностью к нововведениям); 8) единство политики и права (расхождения декларируемых правил и принципов с реальными действиями со стороны государства и правительств подрывают всю систему правовой регуляции общества).
Теориям естественного права противостоят исторические теории права. Обычно называют основоположником исторической школы права Ф. К. фон САВИНЬИ (1719—1861). Исходными в рассуждениях Савиньи были идея о "духе народа", который якобы определяет сложившуюся и развивающуюся в рамках каждой отдельной культуры (или у каждого отдельного народа) систему права, и идея подобия права языку, который развивается исторически. Задача юристов, по представлениям Савиньи, не издавать законы, а облекать в юридические формы то, что уже существует как "дух народа". Основываясь на этой идее, Я. Гримм, ученик и последователь Савиньи, провел конкретно-социологические исследования обычаев Словении. Вопросник включал 800 пунктов, что свидетельствует о фундаментальности исследования, которое можно считать одним из первых подобного рода в области права. Другой видный представитель исторической школы права Г. Ф. ПУХТА (1798—1846) известен как автор книги "Обычное право", где анализируется предшествующая позитивному праву и занимающая огромный исторический период система регуляции общественных отношений посредством обычаев и традиций. Можно сказать, что Пухта рассматривает обычное право как систему праправа. Третий исследователь, также стоящий у истоков исторической школы права, Р. ИЕРИНГ (1818—1892) отстаивал идею, согласно которой право опирается исключительне на силу (одна из его книг так и называется: "Борьба за право"). Интересна получившая развитие и более адекватное понимание уже в XX в. еще одна идея Иеринга, выраженная в лаконичной формуле: "Здоровое право — здоровое общество". Здесь немецкий ученый не только указывает на прямую связь права со всей социальной организацией, но и на прямую зависимость последней от характера (качества) правовой системы.
Основателем сравнительно-исторической школы права в социологии следует по справедливости считать английского правоведа Г. С. МЭНА (1822—1888). Он вошел в историю науки как глубокий знаток правовых систем Древнего Востока и основатель археографической социологии права. Особенно велики заслуги Мэна в исследовании исторической эволюции правовых систем. Он показывает, что все эти системы так или иначе развиваются из обычаев.
Последние, стало быть, являются своеобразной платформой, на| которой в дальнейшем строятся более или менее успешно и в разной степени совершенные правовые системы. Соответственно все общества делятся на "статичные" и "прогрессирующие". Первые имеют место преимущественно на Востоке. Вторые — на Западе. Цивилизованные европейские страны, считает Мэн, сформировались благодаря развитому праву. В целом же последнее эволюционировало следующим образом.
Статичные общества проходят три этапа: первый — когда законы издаются личной властью, второй — связан с утверждением и полным господством обычного права, на третьем — появляется писаное право и устанавливается "эра кодексов". Эволюция статичных обществ в правовом отношении на этой стадии останавливается. Для эры кодексов характерны строго фиксированные малоподвижные правовые условия, которые Мэн называет "правовым статутом".
Прогрессирующие общества связаны уже с правом, основанным на договоре. Именно поэтому для цивилизации характерна динамичность, изменчивость, агентами которой выступают: а) юридическая фикция, б) суд и судебные решения, в) законодательство. Юридическая фикция изменяет законы в соответствии с изменяющимися условиями и человеческими потребностями. Судебные решения в значительной мере отражают "дух", а не "букву" закона. Законодательство — это деятельность государства и правомочных органов власти, роль которых в правотворчестве и реализации права все более возрастает. В целом прогрессивное развитие права, его эволюция, по Мэну, совершается, как можно теперь констатировать, от "статута" к "договору" (контракту). Этот закон эволюции права впоследствии получил название "Закона Мэна".
В своих глубокоаналитических исследованиях Мэн хорошо показал историческую и культурную относительность правовой действительности.
В 1913 г. в Мюнхене вышла книга "Основания социологии права". Ее автор — австрийский ученый Э. ЭРЛИХ (1862—1922) - писал в предисловии: «Центр тяжести развития права в наше время, как и во все времена, — не в законодательстве, не в юриспруденции, не в судебной практике, а в самом обществе»*. Выход в свет книги Эрлиха многие ученые склонны расценивать как рождение социологии права. И хотя труд австрийского исследователя практически начисто был лишен доказательного фактического материала и имел преимущественно абстрактно-теоретический характер, он действительно должен по праву рассматриваться как важная веха в окончательном оформлении школы социологической юриспруденции. Основаниями для такого заключения служат многие чрезвычайно важные установочные положения Эрлиха. В частности, он правильно пишет, что объяснение правовой действительности необходимо искать не в юридических конструкциях, а во взаимоотношениях людей. Существование государства, отмечает Эрлих, предшествует конституциям. Семья предшествует семейному праву. Договор (контракт) предшествует договорному (контрактному) праву. Владение предшествует праву собственности и т. д. В целом организация человеческих ассоциаций не только по времени предшествует юридическим положениям, но и выступает как базис права, ибо именно из нее, основополагающей социальной структуры, исходят все правовые законы.
Эрлих создает учение о "живом праве". Последнее включает в себя не только юридические нормы, но и правила морали, этикета, поведения, требования моды и т. д. Мало того, что все эти нормы (правила) взаимодействуют друг с другом, переходят одно в другое, влияют друг на друга, они еще и эволюционируют, изменяются. И все эти разнообразные нормы и правила следует рассматривать как "социальные факты", существующие в реальной действительности и представленные в "человеческих убеждениях". Эти факты оказывают на само право тройственное воздействие. Во-первых, они придают обязательный характер правовым законам, и существует целая группа правовых норм, базирующихся исключительно на "фактах права" (контракты, уставные нормы корпоративных ассоциаций и др.). Во-вторых, они контролируют, затрудняют и даже лишают законной силы правовые законы (к примеру, аннулирование контрактов). В-третьих, они обусловливают юридические по-
* Ehriich Е. Grundlegung der Soziologic des Rechts. Munchen — Leipzig. 1913. S.3. следствия отношений, которые даже не связаны непосредственно с правовыми нормами (например, отношения торговых концессий).
Государство — лишь одна из многих других юридических ассоциаций, в числе которых значатся еще церковь, семья, различные корпоративные объединения и т. д. Все они обусловливают существование многообразных правовых норм, среди которых государственные законы — лишь одна особая разновидность, при- званная выполнять функцию защиты государства и его интересов. Именно это право Эрлих называет "позитивным" и рассматривает его как часть "спонтанного правового порядка". И если за позитивным правом стоит государство, то за спонтанным правопорядком — общественное мнение.
К социологической юриспруденции относятся также учения немецкого ученого Ф. ХЕКА (1858—1943) и американского правоведа 3. ПАУНДА (1870—1964) о связи законодательства с интересами тех или иных групп общества и даже отдельных индивидов. Несовпадение интересов служит причиной правовых конфликтов. ^ Р. Паунд делит все интересы на публичные, индивидуальные и общественные. Публичные интересы состоят из интересов государства — в его собственном существовании и сохранении как института и как гаранта общественных интересов. Индивидуальные интересы состоят из личных интересов, например, в защите собственности, семьи и т. д. Общественные интересы включают интересы в дальнейшем социальном прогрессе, общей безопасности, сохранения социальных институтов и др.
Свою оригинальную социологическую концепцию права создал Т. ГЕЙГЕР (1891—1952). Сам он называл свою концепцию "социологическим правовым реализмом". Одна из фундаментальных работ этого исследователя, изданная в 1947 году, называется "Начала социологии права". Гейгер критикует распространенные трактовки права только как закона, нормы, что характерно для правового нормативизма, а также естественно-правового подхода. Право, как он считает, следует рассматривать в широком контексте с историей, культурой, этногенезом. Заслуживают внимания и рассуждения Гейгера о социально-психологической канве права, важном значении обычаев и привычек в генезисе правовой организации общества. Значительное место в его исследованиях по социологии права занимают положения о классовой природе права. В соответствии с развиваемой социально-политической концепцией изменения в XX в. классовой структуры цивилизованного общества (по Гейгеру, она эволюционирует от антагонизмае "пролетариат — капиталист" к солидарности "производитель — потребитель") ученый-правовед приходит к выводу о трансформации всего общественного правосознания: в нем все большее место занимают элементы социальной солидарности, поскольку в класс производителей (точно так же, впрочем, как и в класс потребителей) входят и предприниматели и рабочие.
В школу социологической юриспруденции следует включить и учение Ж. ГУРВИЧА (1894—1965), защищавшего идею "социального права", согласно которой каждое социальное объединение (класс, группа и т. д.) придерживается своей правовой системы, в связи с чем и возникает правовой плюрализм.
Социальное право основано на "доверии", "согласии", "взаимопомощи". Это "право мира" и как таковое оно противостоит "индивидуальному праву" — "праву войны", "праву разобщенности". Для теории права ценным являются введение Гурвичем в оборот и разработка понятия "правовой опыт" с акцентом на его коллективную природу.
Социология права, по Гурвичу, решает четыре круга проблем: 1) микросоциологии права (межличностные взаимоотношения в их юридическом выражении); 2) макросоциологии права (юридико-социологических отношений на уровне больших групп и социальных объединений, в частности классов; 3) юридической типологии (имеются в виду вопросы классификации правовых норм, правовых систем, инкорпорации и т.д.); 4) генезиса (развития и упадка) правовых систем.
Позитивистская школа в социологии права представлена целым рядом учений, которые могут быть некоторым образом сгруппированы. В первую группу, исторически наиболее раннюю, могут быть включены так называемые "командные" теории права, которые развивали с некоторыми концептуальными различиями И. Бентам, Дж. С. Милль и Дж. Остин преимущественно в связи с философией утилитаризма.
И. БЕНТАМ (1748—1832), закладывая основания утилитаристского подхода к праву, формулирует главный принцип законодательства: "общественная польза". Соответственно, перед законодателем встает первая весьма ответственная задача: определить эту пользу, познать, в чем заключается истинное благо принимаемых законов. Общественная польза, рассуждает Бентам, заключается в максимально возможной сумме счастья, или "удовольствия"(именно это понятие употребляет Бентам) и избежании зла (Бентам использует здесь термин "несчастье").
Подразделив все законы на два общих класса — "онтологических" (законы, выражающие сущее) и "деонтологических" (законы, выражающие должное), — Бентам относит все правовые нормы ко второму классу, и тем самым противопоставляет последние объективным реальным процессам. Право у Бентама становится некоей суверенной областью общественной жизни.
Дж. С. МИЛЛЬ (1806—1873) некоторым образом видоизменяет понятие пользы, имея в виду под последней "справедливость". Таким образом, цель законодательства заключается, по Миллю, в утверждении справедливости, в служении справедливости. Сами законы Милль рассматривает, как и Бентам, в виде правил, команд, обязательных для исполнения каждым индивидом. Право у Милля выступает как: 1) источник повеления, 2) субъект правовых отношений, 3) социальная всеобщность (универсальность), 4) метод управления, 5) мотив поведения, 6) способ задействования мотива поведения, 7) система социальных символов, способ коррекции поведения.
Дж. ОСТИН (1790—1859) наиболее полно и точно выразил основные положения командной теории права, которые в зачаточной форме были сформулированы Бентамом и Миллем. Закон, определяет Остин, — это правило, установленное для одного мыслящего существа другим мыслящим существом, наделенным властью. Есть четыре группы законов. В первую группу входят законы от Бога. Божественные законы не имеют юридического значения и несопоставимы с принципом полезности. Вторую группу образуют позитивные законы в их истинном смысле, поскольку они издаются с целью управления человеческим поведением (эти законы Остин называет "правильными"). В третью группу входят тоже позитивные, т.е. действующие законы, но на этот раз — моральные (их Остин называет "неправильными"). Четвертую группу образуют законы в метафорическом или фигуральном смысле.
Остин, хотя и говорит о законе как "команде", однако различает и то, и другое. Закону свойственна общность, команда отдается по конкретному случаю. Но и закону, и команде свойственна обязательность. Источником обязывающей силы в обоих случаях выступает суверен. Но право, согласно рассуждениям Остина, шире команды, поскольку предполагает санкции. В позитивистской социологии права видное место занимают нормативистские теории. Среди их авторов широкой известностью пользуется австрийский ученый Г. КЕЛЬЗЕН (1881—1973), создавший так называемую "чистую теорию права". Подразделив все науки на "каузальные" и "нормативные", один из основоположников венской школы права полностью отказывается от признания объективных причинных связей в "юридическом мире". Так, в частности, он пишет, что преступление — это не причина наказания, санкция — не результат недозволенного акта, ответственность — это всегда следствие нормы. Связь явлений по принипу "должного" Кельзен называет "импутацией". При этом "должное" в системе Кельзена — не какая-то абстрактная этическая категория (Кельзен полностью противопоставляет право этике), а способ конструирования именно "правовых предложений", вызванный тем, что в обществе "царит свобода воли". Другими словами, право в кельзеновской интерпретации отражает не реальные связи и процессы, а служит лишь воплощением представлений о "должном". И поскольку последнее заключено в нормы, право выступает как эмпирически данная система норм.
Сделав в своей теории центральным понятие нормы, Кельзен объявляет ее продуктом воли законодателя, преследующего определенную цель. Задача чистой теории права заключается, соответственно, не в анализе правовой действительности, а в описании некоей замкнутой на самое себя нормативной сферы, которая опять же ограничена рамками логики.
Такой подход основывается на дедукции. Именно поэтому Кельзен понимает правовую действительность исключительно как иерархическую систему норм, где каждая норма вытекает из более общей. В основе всей логической пирамиды норм, по Кельзену, лежит некая "базисная норма", которая не выводится из действительности, а принимается как некий исходный постулат (у Кельзена: "гипотетическое условие").
Отождествляя право и государство (последнее противостоит лишь "индивидуальному праву"), Кельзен, по существу, заносит государство в юридический институт, лишая его сущностной политической природы. В книге "Общая теория права и государства" он пишет, что имеется только одно юридическое понятие государства: государство как централизованный правовой порядок.
Некоторой модификацией нормативистского подхода к праву выступает "теория правил", разработанная Х. Л. А. ХАРТОМ(r. p. 1907). Он пишет, что основой социального порядка служат правила поведения и наличие социального контроля, призванного обеспечивать соблюдение названных правил. В примитивных обществах институт социального контроля страдает тремя недостатками: неопределенностью структуры, статическим характером правил (обычаев) и слабостью механизмов принуждения. В цивилизованном обществе неопределенность структуры контроля преодолевается появлением "правил признания", имеющих обязательный характер. Статичность обычаев преодолевается правом, более динамичным и теснее связанным с изменяющимися социальными условиями. Слабость механизмов принуждения преодолевается правосудием, позволяющим принимать уполномоченным лицам властные решения. Весь этот исторический процесс Харт описывает как движение от "первичных" правил к правилам "вторичным", которые якобы дополняют первые. Появление права, правопорядка и означает формирование института контроля, опирающегося на "первичные" и "вторичные" правила в их связи и единстве.
Третью группу позитивистских учений в социологии права образуют учения, так или иначе связывающие право с государством, в соответствии с чем их с некоторой долей условности можно назвать "государственными". Так, видный немецкий правовед Г. ЕЛЛИНЕК (1851—1911) различал две сущности государства: "социальную" и "правовую". Право, правовой порядок — государственная прерогатива, при этом государственное право имеет своей целью регулирование "социальной" деятельности самого государства, которое воплощает некую общую волю. Основное назначение права — обеспечивать порядок в обществе (Еллинек пишет об охранительной функции права), при этом средством наведения общественного порядка выступают нормы (правовые). Другая плодотворная идея немецкого ученого касается интегральной природы права — оно, пишет Еллинек, "определяется и обусловливается всеми формами совместной человеческой деятельности".
Не менее известный французский правовед Л. ДЮГИ (1859- 1928) в объяснении права исходит из контовской идеи социальной солидарности. Последняя обусловливает появление и существование объективного права (существование субъективного права Дюги отрицает). В свою очередь, объективное право реализуется, во первых, в социальных нормах, и, во-вторых, в деятельности государства как органа "публичной власти". При этом то и другое неразрывно связаны. Именно на этом основании Дюги отождествляет вообще нормы социальные и нормы правовые. И если социальные нормы служат "органическими законами общественной жизни", государство, по Дюги, является частью "общественного организма". Он пишет: «Следует, чтобы власть осуществлялась в сотрудничестве представителями всех социальных сил, существующих в стране»*.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Многие работы вебера написаны в духе сравнительно-исторической социологии