<<<     ΛΛΛ     >>>   

Предполагалось, что все три революции имеют общую базу в нескольких важных смыслах. Первый — это некоторое расширение экономической дифференциации и подъем экономической деятельности с коммерческого уровня на индустриальный, то есть мобилизация наиболее глубинных факторов производства. Второй, тесно связанный с развитием национализма, — это мобилизация глубинных факторов политической эффективности, особенно активной поддержки со стороны граждан, переставших быть подданными монарха. Третий — это мобилизация культурных ресурсов в социетальных интересах благодаря чрезвычайно сложному процессу интернализации основных культурных образцов и выполнению сопутствующих ценностных обязательств.

В этой связи возникает большая проблема с истолкованием общего направления развития современной системы обществ. Вероятно, эту проблему можно поставить по контрасту со взглядами, о которых допустимо говорить как общих для Маркса и Вебера при всех их различиях. В некотором смысле оба они были согласны с тем, что ключевые проблемы современной системы кроются в отношениях власти. Маркс усмотрел наиболее важную часть этих отношений в дихотомической структуре промышленного предприятия, где собственник-управляющий противостоял рабочему, и затем положил данное отношение в основание классовой структуры всего общества. Вебер развивал более реалистическую (в свете последующего опыта) концепцию более дифференцированного предприятия как бюрократической системы, которая не раздваивает власть, но в неком расплывчатом общем смысле контролирует действия всех своих участников.

В моем случае главным отправным пунктом в формировании иного взгляда на указанную проблему были труды Дюркгейма, особенно его концепция органической солидарности. Видимо, проще всего отличия моей позиции можно выразить, сопоставляя, во-первых, такие образцы социальной структуры, как ассоциации (преимущественно добровольные организации) и бюрократии (преимущественно иерархические организации), и, во-вторых, относительно монолитные и более плюралистические типы структуры. Отношение организации типа ассоциации к проблеме концентрации власти в противопоставлении

242

к ее рассредоточению безусловно входит в концепцию демократической революции. При обсуждениях в данном проблемном контексте существовала тенденция сосредоточивать внимание на организации правления как такового, и прежде всего на центральном правительстве. Но во многих современных обществах, и, возможно, в Соединенных Штатах особенно, обильно плодились добровольные ассоциации всевозможных толков. Для моих целей исключительно важной разновидностью «ассоцианизма» были профессии по причине возрастания их стратегической значимости в структуре человеческих занятий. Профессии оказываются в центре споров сторонников капитализма или социализма, а также теоретиков, исследующих влияние промышленной революции. Организация профессии явно не относится к бюрократическому типу организации, а, напротив, поскольку высококвалифицированная профессиональная деятельность предполагает коллективную выработку решений, профессиональные коллективы в значительной степени автономны по отношению к сторонним инстанциям и действуют в основном как ассоционистские группы Так как профессиональная роль обычно занимает все рабочее время, я называю этот образец действия «коллегиальным» (фактически следуя словоупотреблению Вебера и других). Не последний по важности случай такого рода являют нам академические преподавательские профессии, которые несколько веков сохраняют преимущественно коллегиальный образец организации, даже если он вынужденно сочетается с более бюрократическими образцами, особенно в устройстве университетской администрации.

Проблема плюрализма несколько тоньше В довольно широком диапазоне дифференциация социальной структуры не ведет к размещению персонала прежней структуры исключительно в той или другой из производных структур. Так, например, когда дифференцировался старый тип крестьянского домохозяйства, взрослые мужчины продолжали быть членами домохозяйств по месту жительства, но становились также и членами нанимающих организаций, то есть фабрик и учреждений. Часто тот же принцип применим к коллективным образованиям, которые входят в более обширные социальные системы. Так, разнообразные научные ассоциации, организованные по дисциплинарному признаку, в качестве правомочных юридических лиц являются сочленами такого организма, как Американский совет научных обществ. Фактически в состав университета наряду с индивидуальными членами входят и разные факультеты.

Поскольку я придал такое значение процессу дифференциации в социетальном развитии вообще, а в особенности в его современной фазе, то существенно важным становится феномен генерализации со всеми его отличительными чертами, условиями и следствиями В концептуальном анализе этой области явлений плодотворную первооснову заложил Дюркгейм своим понятием органической солидарности —

243

основу, на которой я все более усердно пытался теоретизировать [33 J . Постепенно выяснилось, что явления в этой области имеют решающее значение для современного общества не только в экономической сфере, но и в способах связи структуры занятости с родственной, этнической, религиозной структурами и с различными аспектами категории «сообщества». Но по стечению идеологических соображений и обстоятельств «интеллектуальной истории» оказалось, что данная проблематика не получила должного внимания, а свойственный ей концептуальный аппарат не развит в достаточной мере. Такая интеллектуальная ситуация в социологии явилась следствием устойчивой тенденции сосредоточиваться на двух великих фигурах — Марксе и Ве-бере и заниматься анализом либо классов, либо бюрократии.

По моему собственному интеллектуальному опыту здесь можно было использовать одну исключительно важную точку отсчета. Дюрк-гейм в своем анализе современной экономики в «Разделении труда» делал ударение на ее институциональной регуляции в относительно неформальных аспектах, а на формальных уровнях он больше внимания уделял праву, чем правительственной администрации. Центральными объектами его анализа были институт договора и институт собственности. В категориях более поздней версии моей теории и в соответствии с этим подходом экономика, как адаптивная подсистема общества, прямо связывалась с интегративной системой, которую я с недавних пор начал называть «социетальньш сообществом». Эта связь с миром идей Дюркгейма и последующие ее усложения'ведут к сосредоточению на дифференцированности и плюралистичное™ структуры в прямую противоположность акцентированию иерархических властных отношений, присущему и Марксу, и Веберу.

С точки зрения развития выяснилось, что, за исключением организации французского государства, фундаментальные структурные сдвиги в обществе XVIII в. происходили в сторону плюрализации организаций ассоцианистского типа, заметными проявлениями которого были аскетический протестантизм, обычное право, парламентаризм, а также наука и быстрое развитие рыночной экономики. В своей капиталистической форме промышленная революция определенно продвигала общество в том же направлении, что и демократическая революция. С этих позиций стало понятным (возможно, под особенным влиянием А. Токвиля), что в мировой «современной системе» XX в. то современное общество, которое развивается в Северной Америке, с некоторых пор начало играть роль, в чем-то аналогичную роли европейского северо-запада в XVII в. Это общество обязано своими главными особенностями торжеству принципов ассоцианизма и плюрализма, а не четкости и жесткости классовых отличий или высокому уровню бюрократизации. Кроме децентрализованного демократического управления, можно указать такие примеры особенностей американского общества, как федерализм и разделение властей, религиоз-

244

ное законодательство об отделении церкви от государства, плюрализм вероисповеданий и способность ассимилировать (в смысле «включения») большие группы религиозных и этнических иммигрантов, хотя эта ассимиляция остается далеко не полной.

Детализация многочисленных разветвлений этих основных структурных тенденций (при условии, что они действительно существуют) является сложной эмпирико-теоретической задачей, но в последние годы она стала для меня главной. Работая с такими сложными проблемами, один ученый, даже если он сотрудничает и поддерживает связь со многими другими, в лучшем случае может получить только частичные и фрагментарные результаты.

Значительную долю интереса социальной мысли прошлого века и близкого ему времени к проблематике иерархии и власти я приписываю идеологическим факторам. Так, классический случай представляет социалистическая реакция на капиталистическую концепцию экономики, руководствующейся рациональным преследованием отдельных частных интересов. Эту концепцию заменил принцип жестко централизованного правительственного контроля над экономикой в интересах общества. Сама формулировка альтернатив этой дилеммы мешала заметить, до какой степени новая индустриальная экономика фактически уже не была ни чисто рационально-индивидуалистической в смысле экономистов-утилитаристов, ни коллективистской в социалистическом смысле. Как показал Дюркгейм, она в значительной своей части управлялась иными факторами. Среди них важна нормативная структура, ле-гитимизированная на базе ценностей культурного и в том числе религиозного характера. Помимо этого регулирующее воздействие оказывает эмоциональное содержание солидарности (в точном дюркгей-мовском смысле этого понятия), выражающееся в мотивационных привязанностях индивидов к своим ролям, к коллективам и коллегам.

СОЛИДАРНОСТЬ И СОЦИЕТАЛЬНОЕ СООБЩЕСТВО

Параллельно жесткой «капиталистической—социалистической» дихотомии между частным и общественным интересом существует дихотомия сравнительно недавнего происхождения между отчуждением индивида и разнообразных подгрупп от сложившихся видов коллективной солидарности, с одной стороны, и, с другой, ожиданиями и требованиями тотального поглощения индивида или соответствующей подгруппы некоторым макроскопически понятым сообществом. Здесь имеются и другие возможности (и не просто как некие промежуточные состояния), которые почти наверняка важнее, чем хотели бы нас уверить прошлые и теперешние идеологи. Предположительно, такие возможности надо искать в широком ассоцианистско-плюра-листическом диапазоне.

245

Соответствующие теоретические средства для определения этих новых возможностей, распознавания и последующего анализа реально существующих явлений, в составе которых они намечаются, а также свойств многих из существующих структур, которые блокируют возможные альтернативы, по всей вероятности, окажутся менее пригодными, чем те же средства для анализа плюралистических нормативных компонентов во времена Дюркгейма. Прежде всего нам придется устанавливать адекватные теоретические связи между психологией индивида, функционированием социальных систем во многих и разных измерениях и укорененностью нормативных факторов в культурных системах. Одна из проблем во всем этом — как избежать элементарной дихотомизации типа Gememschaft — Gesellschaft , которая поразительно похожа на дихотомию социализм—капитализм. Среди теперешних интеллектуалов распространена вредная тенденция полагать возврат к относительно примитивному уровню Gememschaft единственным лекарством против того, что обычно принято считать нездоровыми явлениями и моральными пороками современного общества [18].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Каналов практического применения научных разработок дала старт преобразованию всей структуры
В американском обществе довольно рано институционализи-ровалась система занятости


Социетальное сообщество