Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
либо лица. потенциально или на самом деле побежденные в конкурентной борьбе, например, мелкие розничные торговцы, которые чувствуют угрозу со стороны филиалов предприятий, которые, по их мнению, находятся в руках евреев. Сюда относятся, вероятно, негры-антисемиты в Гарлеме, которые должны платить завышенную арендную плату еврейским 275
сборщикам. Примеры этому найдутся во всех секторах экономической жизни; и там, где чувствуется давление процесса концентрации, люди не понимают его механизма, но тем не менее сохраняют свою собственную экономическую функцию. 5043 - домохозяйка, с чрезвычайно высокими показателями по всей шкале, "часто беседует с соседями о евреях", является " очень приветливой" госпожой средних лет, "находит радость в невинной болтовне". Она очень уважает науки и проявляет серьезный, хотя и сдержанный интерес к живописи. Она боится экономической конкуренции со стороны "zootsuiters"12 и. "как показывает интервью", имеет подобную сильную установку против негров. "В молодости она пережила экономический и общественный упадок своей семьи. Ее отец был богатым владельцем ранчо". Когда она в 1927 г. вышла замуж, ее муж хорошо зарабатывал будучи маклером на бирже. После краха биржи и последующей депрессии ей пришлось переживать экономические трудности, и в конце концов она была вынуждена переехать к своей состоятельной свекрови. Эта ситуация оказалась чревата некоторыми конфликтами, но однако она была освобождена от собственной ответственности. В общем, как кажется, она считает себя принадлежащей к высшему слою среднего сословия, но пытается найти среднюю позицию между верхним классом, к которому она раньше принадлежала, и ее сегодняшней уже не такой твердой принадлежностью к среднему сословию. Потеря имущества и статуса, по всей вероятности, были для нее очень болезненными, хотя она в этом и не признается. Ее сильное предубеждение против евреев, которые проникают в ее ближайшее соседское окружение, является результатом страха "скатиться еще ниже" по социальной лестнице. Постоянно высокие показатели этого опрашиваемого лица интервьюирующий объясняет не активной фашистской склонностью, которая и не проявляется в интервью, а ее "в основном некритическим отношением" (в анкете она со всем "вполне согласна"). Характерным в этом случае является то, что нет серьезных семейных конфликтов. Ее никогда строго не наказывали, напротив, оба родителя были склонны к тому, чтобы выполнять все ее желания, так как она очевидно была любимым ребенком... Никогда не было серьезных трений, и еще сегодня существуют очень тесные отношения между братьями и сестрами и остальными членами семьи. Она была отобрана как представительница "поверхностного неприязненного чувства" по причине ее позиции в расовых вопросах. Она проявляет "очень сильное предубеждение против всех меньшинств" и "видит в евреях проблему"; ее стереотипы "держатся почти в рамках традиционных схем", которые она механически переняла извне. Однако она не верит, 276
что все евреи непременно имеют все еврейские признаки. Также она не думает, что они отличаются своим внешним видом или какими-либо другими особыми признаками, кроме тех, что они очень шумят и часто агрессивны. Последняя фраза отчетливо показывает, что она не приписывает евреям черт, которые она осуждает как врожденные или естественные. Она свободна от застывших проекций и деструктивной воли наказывать. Путем ассимиляции и воспитания можно, по ее мнению, со временем решить проблему евреев. Предметом ее агрессии являются, очевидно, те, которые, как она опасается, "могут у нее что-то забрать", будь то нечто материальное или общественное; однако она не видит в евреях "противотипа". Открытую враждебность она показывает в отношении к евреям, которые перехали и поселились с ней по соседству, а также к тем, которые, по ее мнению, "держат в руках индустрию кино". Она, как кажется, обеспокоена тем, что их влияние возрастает, и поэтому она очень возмущена "инфильтрацией" евреев из Европы. Она проявляет уже упомянутую способность выделить различие между заимствованными стереотипами и конкретным опытом, поэтому не исключено ослабление ее предубеждения. В случае фашистской волны она, однако, по мнению интервьюирующего, "развила бы большую враждебность и приняла бы фашистскую идеологию": Ее опыт по отношению к евреям ограничивается более или менее не личными отношениями, кроме одного или двух близких знакомых, которых она описывает как "благородных людей". Если в популярной теории о "козле отпущения" есть что-то от правды, то она имеет силу в отношении подобных людей. Ее "слепые пятна" можно объяснить, по крайней мере частично, ее узким, мелкобуржуазным кругозором. В ее поле зрения появляются евреи как исполнители тенденций, которые действительно свойственны общему экономическому процессу, но в которых она их обвиняет. Чтобы держать свое Я в равновесии, они непременно должны найти виновного "в своем затруднительном социальном положении", так как иначе справедливость мировой системы была бы поколеблена. Вероятно, в принципе они искали бы вину в самих себе и у себя, и рассматривали себя как "неудачников". Внешне евреи освобождают их от чувства вины; антисемитизм дает им удовлетворение "быть хорошими", не допускать ошибок и иметь возможность свалить груз на видимое и сильно персонифицированное существо. Этот механизм был 277
институционализирован. Лица, как в нашем случае под номером 5043, вероятно, никогда не имели отрицательного опыта при общении с евреями, но они перенимают суждения других, так как извлекают из этого пользу. Он оказался в германии самым рискованным |
|
|
|
|
