<<<     ΛΛΛ     >>>   

Проблематика: межэтническое взаимодействие, национальная установка, национальный стереотип, механизмы проявления национальных установок и национальных стереотипов, влияние национальных установок и национальных стереотипов на деятельность людей, этнические нормы, дискриминация, сегрегация, этноцентризм, геноцид, ассимиляция.
Информация к размышлению. Национально-психологические особенности могут проявляться только через механизмы установки и стереотипа. С одной стороны, до сих пор не найдено иных объяснений функционированию бессознательного в психике людей и их деятельности. А проявление психологии нации действительно лежит на уровне между бессознательным и сознательным, поскольку оно носит непроизвольный характер, т.е. не зависит от воли человека. С другой стороны, теория установки выводит на понимание феномена психологической готовности, также необходимого при описании процесса функционирования национально-психологических особенностей, поскольку представитель той или иной этнической общности «предрасположен» мыслить, чувствовать, действовать так, как ему диктуют национальные традиции, принятые нормы и правила поведения.

Подверженность индивидов, групп людей влиянию национальных традиций, форм поведения, проявляющихся в усвоении национальных установок и стереотипов без внутреннего сопротивления и достаточного осмысливания, получила название этнической конформности.
На бессознательном, эмоциональном уровне она проявляется в виде таких процессов, как особая внушаемость, способность к подражанию носителям национальных традиций, этнической культуры и потребность в таком подражании.
Явление стереотипизации, в свою очередь, единственно верно объясняет характер функционирования устойчивых психологических феноменов, какими и являются национально-психологические особенности людей.

6.1. Межэтническое взаимодействие как сфера проявления национально-психологических особенностей людей

Специфика функционирования и проявления национально-психологических особенностей людей формировалась и закреплялась в процессе развития этнической общности, деятельности и межэтнического взаимодействия.
В истории человечества взаимодействие стало изначальной формой зарождения и последующего развития всего существования людей (а также их психики) как высокоорганизованных живых существ с разветвленной системой различных форм связей между ними и окружающей действительностью. Естественно, при этом нужно не забывать, что только в ходе филогенетической эволюции самого человека взаимодействие его с другими индивидами превратилось в полноценную, разноуровневую и многофункциональную совместную деятельность.
Философия считает взаимодействие феноменом, отражающим процессы воздействия реально существующих в объективном мире (материальных) объектов друг на друга. С точки зрения философии взаимодействие — это объективная и универсальная форма движения, развития, определяющая существование и структурную организацию любой материальной системы. Взаимодействие как материальный процесс сопровождается передачей материи, движения и информации. Оно относительно, осуществляется с определенной скоростью и в определенном пространстве — времени.
В свою очередь, психологическая наука рассматривает взаимодействие как процесс влияния людей друг на друга, порождающий их взаимные связи, отношения, общение, совместные переживания, симпатии и антипатии. Именно причинная обусловленность составляет главную особенность взаимодействия, когда каждая из взаимодействующих сторон выступает как причина другой и как следствие одновременного обратного влияния противоположной стороны, что определяет развитие объектов и их структур. Если при взаимодействии обнаруживается противоречие, то оно выступает источником самодвижения и саморазвития явлений и процессов.
Во взаимодействии реализуется отношение человека к другому человеку как к субъекту, у которого есть свой собственный мир. Взаимодействие человека с человеком в обществе — это и взаимодействие их внутренних миров: обмен мыслями, идеями, образами, влияние на цели и потребности, воздействие на оценки другого индивида, его эмоциональное состояние.
Под взаимодействием в социальной психологии, кроме того, обычно понимается не только влияние людей друг на друга, но и непосредственная организация их совместных действий, позволяющая группе реализовать общую для ее членов деятельность.
Само же взаимодействие в этом случае выступает как систематическое, постоянное осуществление действий, имеющих целью вызвать соответствующую реакцию со стороны других людей. Совместная жизнь и деятельность, в отличие от индивидуальной, имеют более жесткие ограничения любых проявлений активности — пассивности индивидов. Это вынуждает людей строить и согласовывать образы «я — он», «мы —они», координировать усилия между ними. В ходе реального взаимодействия формируются также адекватные представления человека о себе, других людях, их группах. Взаимодействие людей выступает ведущим фактором в регуляции их самооценок и поведения в обществе.
Межэтническое взаимодействие — «это прежде всего разнообразные контакты между этносами, ведущие к изменению индивидуальных и социальных характеристик каждой из взаимодействующих этнических групп и их отдельных представителей, а также к интеграции их определенных качеств и свойств» [105. — С. 53].
Взаимодействуя, представители различных этнических общностей, с одной стороны, изменяют свои собственные черты и качества, делая их несколько иными, непохожими на прежние, а с другой — превращают некоторые уникальные особенности каждой из них в нечто общее, в совместное достояние. Выявить принадлежность данных особенностей только представителям одного этноса со временем становится проблематичным.
Можно выделить три основных вида этнического взаимодействия:
воздействие, т. е. преимущественно одностороннее, однонаправленное влияние одной общности на другую (другие), когда один этнос является активным, доминирующим, другой же – инертен, пассивен по отношению к данному воздействию (конкретными проявлениями могут быть принуждение, манипулирование и т.п.);
содействие, когда два или несколько этносов на равноправных началах оказывают помощь, поддержку друг другу, достигают единства в делах и намерениях; высшей формой содействия выступает сотрудничество;
противодействие, т.е. препятствие действиям, противоречие в позициях, блокирование усилий другого этноса или создание ему помех, а также активное противостояние, вплоть до военных действий; для того, чтобы противоречить, препятствовать, вступать в столкновение с кем-то, нужно обязательно иметь и определенные качества, проявлять энергичность и боевитость [105. — С. 53].
Вероятность противодействия возрастает в тех случаях, когда этнос или его представители встречаются с чем-то новым, необычным, нетрадиционным, в частности, с непривычным складом мышления, иными нравами и порядками, альтернативными взглядами.
При названных обстоятельствах реакция противодействия является вполне объективной и нормальной.
Каждый из перечисленных типов взаимодействия не «одномерен», а имеет широкий спектр проявлений. Например, воздействие может варьироваться от жестко-тиранического до мягкого, учитывающего особенности объектов воздействия. Противодействие также может быть представлено гаммой проявлений от непримиримых противоречий до незначительных разногласий. Вместе с тем следует иметь в виду, что однозначной интерпретации видов этнического взаимодействия быть не должно, так как каждый из них может вбирать в себя другие, а какие-то из них могут постепенно трансформироваться даже в свою противоположность и т.д.
Особенность каждого из видов этнического взаимодействия отражается и в превалирующей специфике их результативности. Так, итогом длительного воздействия может стать ассимиляция (естественная или насильственная), которая проявляется, с одной стороны, в активном подавлении одного этноса другим, а с другой — в потере «пассивным» этносом некоторых своих характеристик, в частности традиций, обычаев, верований, языка.
Определенным результатом этнического взаимодействия можно назвать дискриминацию, т.е. ограничение или лишение прав какой-либо категории граждан по признаку национальной или (и) языковой принадлежности. Обычно понятие «дискриминация» имеет негативную окраску, поскольку предполагается, что группу людей необоснованно лишают прав, которыми пользуются все другие граждане.
Одной из крайних форм межэтнического взаимодействия может стать геноцид.
Геноцид (от греч. genos — род, племя и лат. caedere — убивать) – одно из тягчайших преступлений против человечества, истребление отдельных групп населения по расовым, национальным или религиозным признакам, а также умышленное создание условий, рассчитанных на полное или частичное уничтожение этих групп.
В отличие от других видов насилия, геноцид осуществляется одним этносом над другим (другими), а значит, характеризуется не только большим количеством жертв, но и еще большим числом преступников.
Другой крайней формой проявления расовой и этнической дискриминации является сегрегация (от лат. segregatio — отделение), представляющая собой ограничение в правах по мотивам расовой или этнической принадлежности. Сегрегация порождает у людей неуважение и презрение к другим народам, национальное высокомерие, чувство национальной отчужденности.
Специфику межэтнического взаимодействия можно классифицировать по разным основаниям. Все зависит от того, с позиций какой науки его рассматривать.
Психология рассматривает взаимодействие:

Диктуют специфику проявления национально-психологических особенностей, национальных установок и стереотипов национальные нормы, традиции и обычаи.
Национальное самосознание проявляется в восприятиях, мышлении, особенностях действий и поведения представителей этнической общности, «вплетается» во все сферы их жизнедеятельности. Но точно таким же свойством обладают и этнические нормы, являющиеся в одно и то же время и составляющими этнического самосознания, и средствами его реализации.
Любая этническая норма — это требования к личности и специфическим малым группам (семья, род, община) со стороны этноса в целом. Одновременно это образец этнических суждений и (или) предписание поведения, действий, поступков, целесообразных и обязательных с точки зрения этноса.
Исследования показывают, что в наиболее стабильных сообществах человек чрезвычайно редко выступал против норм и правил, установленных в этносе, не стремился проявлять пренебрежение к этническим требованиям. Такой человек был органично вписан в свою общность, прочно «опутан» ее предписаниями, что в значительной степени способствовало возникновению чувства гармонии с окружающим, определенности и безопасности.
В современной науке и практике рассматриваются различные разновидности социальных норм и все они классифицируются по своеобразным основаниям, например, выделяются нормы правовые, моральные, административные, экономические и т.д. Но в историческом и филогенетическом планах прародителями всех разновидностей социальных норм были нормы этнические, которые впоследствии через межэтническое взаимодействие расширялись, обогащались, разнообразились. Многие из них в конце концов стали восприниматься как общечеловеческие требования, которые сегодня часто оформляются в качестве различных официальных предписаний.
К конкретным проявлениям этнических норм можно отнести традиции, обычаи, верования, этнические правила и принципы, этнические стереотипы и т.д. «Возможно, у кого-то вызовет сомнение, что мы относим к этническим нормам стереотипы, но этому есть вполне доказательное объяснение, — считает А. Д. Карнышев. — Любой психологический стереотип основывается на привычности, повторяемости и схематичности явлений, суждений, действий, а эти характеристики — непременные атрибуты этнической нормы. Можно сказать даже больше: именно стереотипы являются прародителями этнических норм, поскольку в их качестве закреплялись позиции, действия, оценки и отношения, которые повторялись изо дня в день или в каких-то периодических ситуациях и были в силу этого весьма значимыми для жизнедеятельности этноса» [105 — С. 38].
Во-первых, все официальные нормы, «выросшие» из обычаев и установлений этноса, могут действовать эффективно лишь в том случае, если они отвечают духу традиционных требований, соответствуют психологии народа и поддерживаются общественным мнением. И именно поэтому социальные нормы, с одной стороны, выступают важной предпосылкой закрепления национально-психологических особенностей людей, а с другой — способствуют или не способствуют их продуктивному функционированию.
Во-вторых, наличие среди этнических норм всевозможных запретов, табу, различного рода санкций отражает среди прочих моментов тот факт, что далеко не все члены сообщества хотят и стремятся овладеть установленными нормами поведения, а некоторые нарушают их. Отсюда существенной проблемой является обеспечение различными институтами этноса трансформации социальных норм в сознание индивида, т. е. их превращения из сугубо внешних регуляторов поведения в интернализованные (ставшие внутренними осознанными ориентирами) детерминанты поступков и действий. Данный процесс в науке часто определяется как социализация индивида, и в каждой культуре, в каждом этносе он носит специфическую окраску, достигается своеобразными методами и способами. Механизмы социализации, естественно, также своеобразны у каждой этнической общности.
Особую роль в закреплении и проявлении национальной психологии играют традиции, сложившиеся и закрепившиеся в ходе исторического развития этноса формы деятельности и поведения, «доказавшие» свою положительную значимость, а также соответствующие им правила, ценности, представления. Традиции и нормы накапливаются в практике жизни и деятельности этноса, отражая положительный опыт всех предшествующих поколений. «Жизнь нации, национальная жизнь есть неразрывная связь с предками и почитание их заветов. В национальном всегда есть традиционное», — писал Н. А. Бердяев [21. — С. 179].
К традициям относятся прежде всего действия и мнения, ставшие для данного народа привычными, устоявшимися, и в этом смысле они близки к понятию стереотипа. Важнейшие факторы формирования традиции (как и в целом социальных установок) -это потребности, запросы людей и ситуация их реализации. Привычная в течение длительного времени (десятилетий, столетий) обстановка, идентичные запросы и интересы, формы их реализации неизбежно ведут к возникновению традиций как своего рода поведенческих алгоритмов. Обобщенно говоря, традиция — это всегда зафиксированный, передаваемый из поколения в поколение положительный опыт жизнедеятельности этноса, консолидирующий психологию его представителей.
Таким образом, можно сказать, что развитие этнической общности, ее психологии осуществляется на основе формирования устойчивых представлений ее представителей о своем и других народах.

6.2. Своеобразие проявления национальных установок

В отечественной научной литературе теория установки представлена довольно широко. Основатель ее Д. Н. Узнадзе понимал под установкой определенное, возникающее под совокупным воздействием потребностей индивида и влиянием условий его существования психическое состояние, которое «можно охарактеризовать как готовность к совершению определенной деятельности» [234. - С. 170].
Узнадзе впервые описал и механизмы зарождения и функционирования установок. Он считал, что от характера возникающих на основе потребностей установок (а они могут определяться в том числе и национальной средой) зависит и способ восприятия, реакций, поведения личности. Возникнув, потребность требует удовлетворения, что может осуществляться лишь посредством реализации определенного вида поведения. Внешняя среда становится для человека ситуацией удовлетворения потребности. Основным исходным положением формирования установки, по Узнадзе, является существование потребности (субъективный фактор) и ситуации (объективный фактор) – существует субъект потребности и среда, которая может удовлетворить ее. Ситуация влияет на человека, она необходимое условие поведения. До осуществления поведения в субъекте потребности отражена объективная ситуация. Таким образом, осуществление поведения предопределено этими двумя факторами. У личности возникает установка на основе их совпадения. В свою очередь, установка предшествует поведению и определяет его. Поведение является целесообразным, поскольку его существование детерминировано установкой.
Исследования Узнадзе показали, что установка является неосознаваемым образованием, состоянием, которое предшествует той или иной деятельности и определяет ее осуществление. В то же время Узнадзе отмечал, что установка становится «фактором, направляющим и определяющим содержание нашего сознания» [234. — С. 91]. Установки, в отличие от отношений личности, возникнув, первоначально не осознаются и носят автоматический характер. В процессе деятельности установка объективируется, направляется на определенные предметы и становится осознанной. Кроме того, вследствие особых условий и обстоятельств чем чаще она возникает, тем устойчивее становится. Такая установка приобретает определенное личностное значение и становится фиксированной. В теории установки Узнадзе подразумевается наличие двух видов установок — установки, направляющей поведение личности в каждый данный момент, и установки, сформированной и зафиксированной посредством опыта.
Социальная установка является специфическим видом фиксированной установки и имеет следующие характерные признаки:
она является одной из главных характеристик личности;
она имеет оценочную и валентную природу;
она направлена на личностно и социально значимые объекты (ценности);
она сформирована в процессе социализации и является осознанной;
за ней стоит стереотип социального поведения, аккумулирующий в себе некий стандартизированный опыт — обобщенные традиционные суждения, мнения, ожидания, внушаемые индивиду той или иной общностью.
В. А. Ядов, изучавший социальные установки личности, рассматривает их как диспозиции, имеющие системное образование, в которое включены все жизненные устремления личности, обеспечивающие целенаправленное формирование состояния готовности человека к деятельности. Диспозиции как взаимосвязь конкретных социальных условий деятельности индивида и его субъективного отношения к ним зависят, по мнению ученого, от предшествующего опыта и обобщенных психологических особенностей субъекта, обеспечивая регуляцию, саморегуляцию и прогнозирование социального поведения личности [269. — С. 112].
Социальная установка есть сложившаяся у индивида на основе имеющегося опыта предрасположенность к восприятию социальной информации с учетом определенной социальной позиции, что выражается в системе ценностных ориентации субъекта.
Это есть первое ответное действие субъекта, вносящее определенность в получаемые им сведения о значимых для данной личности вопросах.
Социальные установки — это результат развития социальной среды, в которой они играют определенную роль. Люди, социальные группы, социальные ситуации и события являются независимыми, но поддающимися измерению переменными этой среды. Реакции индивидов как результат функционирования симпатической нервной системы и их аффективные состояния, познание ими окружающей действительности (перцептивные реакции, познавательные вербальные суждения), а также непосредственное поведение людей выполняют функцию зависимых переменных социальной среды. Социальные же установки выполняют роль промежуточных переменных в жизни общества, они выступают в качестве буфера между независимыми и зависимыми ее составляющими, смягчая социальную действительность и взаимоотношения людей.
Установка определяет направление действий и одновременно способ восприятия и мышления индивидов. Но различные установки по-разному определяют поведение. Ориентация людей зависит от множества социальных установок, которые соотносятся с определенными сторонами общественного бытия. Они обладают необходимой ценностью с точки зрения их значения для людей, а также различной стабильностью.
Социальные установки формируются в ходе взаимодействия и общения, где они выступают в качестве значимых объектов, являясь в то же время социальными раздражителями и выполняя три функции: условную, подкрепляющую и дискриминативную. Под первой функцией подразумевается, что объект социальной установки вызывает определенные эмоциональные реакции у субъекта. Функция подкрепления означает, что объект стремится или к поощрению, или к наказанию другого объекта. Наконец, под дискриминативной функцией понимается стремление объекта социальной установки выступать в качестве сигнала для осуществления различных реакций субъекта [297. — С. 104].
Одним из самых распространенных в литературе определений социальной установки является то, которое дал американский психолог Г. Олпорт: «...Это состояние психофизиологической готовности, организованное на основе опыта, оказывающее динамическое и направляющее воздействие на поведение людей, осуществляемое в отношении предметов и явлений, связанных с объектом социальной установки» [271. — С. 78].
Другой американский психолог У. Макгайр, изучая социальную установку, описал пять ее основных признаков [246. — С. 67 — 68].
Первый признак связан с психофизиологическим состоянием: социальная установка не является непосредственно наблюдаемой переменной, но она может быть исследована с помощью специальных шкал измерения, позволяющих дать ее количественное и качественное описание, осуществляемое в том числе и на основе физиологических показателей.
Многие исследователи измеряют социальные установки, используя так называемый психогальванический эффект, основанный на изучении кровообращения и пульса. На основе таких показателей можно фиксировать внутренние состояния людей в процессе формирования или смены у них социальных установок, что дает возможность говорить об определенной их интенсивности.
Когда какой-либо объект вызывает у человека сильную реакцию определенного характера, мы можем предполагать, что у него сильная социальная установка. Однако в результате, как правило, нельзя определить, каково ее содержание — положительное, отрицательное или индифферентное.
Этот недостаток обычно компенсируется феноменологическим (качественным и количественным) изучением социальной установки, дающим возможность зафиксировать как ее интенсивность, так и полярность.
Второй  признак социальной установки, по Макгайру, — это понимание ее как состояния готовности к определенному поведению. Она должна рассматриваться как промежуточная переменная, опосредствующая связь между воздействием окружающей среды или других людей и реакцией на него.
Третьим признаком социальной установки, по Макгайру, является ее определенная организация. С одной стороны, отдельная социальная установка имеет в своей структуре конкретные составные компоненты, отличающиеся своей собственной спецификой. С другой — можно говорить о существовании взаимосвязанных структур различных социальных установок, находящихся в конкретном отношении друг к другу.
Четвертый признак социальной установки свидетельствует о том, что она формируется в процессе активного взаимодействия людей с окружающей социальной средой и является результатом длительного опыта их взаимоотношений.
Пятый признак социальной установки, по Макгайру, заключается в том, что она оказывает «динамическое и направляющее» влияние на поведение людей. В то же время социальная установка является и «энергетической основой этого поведения. Отрицательная враждебная социальная установка к определенной социальной группе характеризуется не только враждебным отношением к ней, но и стимулирует, подстрекает человека на враждебные действия» [281. — С. 74].
Д. Крейч, Р. Крэчфильд и Э. Балачи, кроме того, выделяли в социальной установке еще два признака. Первый — это ее валентность, означающая полярный характер самой социальной установки. Валентность можно охарактеризовать положительными, отрицательными и нейтральными знаками. Второй признак заключается в сложности социальной установки, означающей ее включенность в определенную позицию: отдельные компоненты социальной установки для человека могут быть относительно «периферийными» или «центральными» [160].
Американские психологи Л. Терстоун, Д. Райт, И. Шоу и Ф. Хайдер доказали, что социальные установки могут иметь как положительную, так и отрицательную направленность. «Социальную установку можно рассматривать как устойчивую систему положительных и отрицательных аффективных реакций, оценок, эмоций, а также благожелательных или враждебных поведенческих тенденций, которая отражает убеждения людей и приобретается на основе социального опыта» [299. — С. 23].
Социальная установка имеет определенную структуру, включающую когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты, которые в отдельности не обладают однозначной направленностью на социальный объект.
Это значит, что социальная установка является многомерной, вследствие чего возможно измерить ее отдельные компоненты.
Когнитивный компонент измеряется по шкале приемлемости-неприемлемости; оценка аффективного компонента предполагает установление того, насколько приятен или неприятен данный объект человеку; наконец, измерение поведенческого компонента означает установление благожелательных или враждебных поведенческих тенденций относительно того же объекта.
Когнитивный компонент социальной установки представляет собой определенные знания — истинные или ложные — об окружающей действительности или других людях, полученные при восприятии информации о них. Эти знания могут быть туманными или четкими в зависимости от количества и качества получаемой информации и опыта людей, от их личной способности к селекции и обобщению информации (получаемой часто и из конкретной социальной среды), от специфики их познавательных процессов.
Аффективный компонент социальной установки представляет собой эмоциональные отношения ее носителя к другим людям на основе знаний о них. Эти отношения являются выражением субъективной (но социально обусловленной) оценки субъектом объекта как «положительного» или «отрицательного».
Поведенческий компонент социальной установки представляет собой готовность людей действовать в отношении субъекта в соответствии со знаниями о нем, т.е. на основе имеющегося образа и эмоционального отношения к другим людям.
Существует определенный механизм возникновения и проявления социальных установок. Люди получают первичную информацию об объекте и строят на ее основе некоторый образ. В результате на базе этого образа, часто априорного, у них возникают эмоциональное отношение и готовность действовать по отношению к объекту — так формируется установка № 1. Однако в последующем люди сталкиваются с новой информацией об объекте – нейтральной, подкрепляющей имеющийся образ или противоречащей ему. В этом случае установка № 1 будет влиять на отбор информации, ее организацию и оценку.
В определенных условиях установка № 1 при перестройке когнитивного компонента-образа (и на этой основе — при перестройке других компонентов) может трансформироваться в установку № 2. Чаще всего, хотя и не всегда, такими условиями выступают непосредственный (или социальный, национальный) опыт общения людей с объектом и фактор доверия к источнику информации [297].
При восприятии тех или иных объектов социальные установки действуют по законам ассимиляции и контраста. В случае незначительного отклонения объекта от содержания установки он воспринимается как однозначный (эффект ассимиляции). Если же объект сильно отличается от содержания установки, то он воспринимается гораздо более иным, чем это есть на самом деле. При поступлении новой информации он ассимилируется в уже сложившийся образ. В случае противоречивой информации она по контрасту кажется еще более негативной и отрицательной (явление контраста). Таким образом, сохраняется прежняя установка.
Самой устойчивым и своеобразным видом социальной установки является установка национальная. Она:
чрезвычайна консервативна по своему содержанию;
содержит ярко выраженные и совершенно определенные образы;
передается из поколения в поколения;
всегда опосредует действия и поведение человека как представителя конкретной этнической общности [297. — С. 78 — 80].
Л. М. Дробижева впервые в этносоциологической литературе дала определение национальной установки как готовности представителя определенной нации к своеобразному действию, поведению в межнациональных контактах [80. — С. 279]. Интересный представляются и ее суждения о национальных ориентациях как системах национальных установок, в соответствии с которыми люди специфически воспринимают сложившиеся обстоятельства и этнически своеобразно действуют при общении с представителями других национальных групп.
Однако в этой концепции, да и в понимании самой установки, по нашему мнению, содержится не совсем правильная точка зрения на возможность проявления национальных установок лишь в межнациональном общении. Получается, что национальные установки и национальные ориентации существуют только во взаимоотношениях представителей различных этносов. На самом же деле в межнациональных контактах они лишь наиболее отчетливо фиксируются исследователями.
При изучении особенностей национальной психологии заслуживает внимания и точка зрения А. X. Гаджиева, который считает, что национальная установка, «будучи одним из структурных компонентов общественной психологии этнической общности, является частным случаем такого сложного феномена, каким является психологический настрой» [46. — С. 121]. Правильно отражая внутреннее содержание механизма функционирования национальной установки, он, на наш взгляд, необоснованно относит установку только лишь к структурным компонентам национальной психики.
Основные современные представления о национальной установке могут быть сведены к следующему.
Во-первых, национальная установка должна пониматься как определенное состояние внутренней готовности (настроенности) личности и групп людей (представителей той или иной национальной общности) на специфические для каждой из них проявления чувств, интеллектуально-познавательной и волевой активности, динамики и характера взаимодействия, общения и т.д., соответствующие сложившимся национальным традициям. Подобное своеобразие действительно возможно на психофизиологическом уровне, что, например, подчеркивается исследованиями [15.-С. 15].
Национальная установка, как и установка любого другого вида, закрепляется в ходе исторического развития психического склада этнической общности. В результате образуются целые системы фиксированных национальных установок, которые постоянно актуализируются и инициируют своеобразное протекание психических процессов личности, характер поведения, взаимодействия, общения представителей определенных этнических общностей, обеспечивая внутреннюю готовность к определенной форме реагирования на возникающие ситуации. Системы этих установок обеспечивают внутреннюю цельность поведения личности и групп людей, устойчивость их деятельности, облегчают выбор и принятие решений. В них аккумулируются крупицы опыта того или иного народа, примеры действий его представителей в аналогичных ситуациях.
Во-вторых, основу фиксации национальной установки следует искать в образовании национальных стереотипов, которые формируются как единица социально-перцептивной деятельности представителей конкретной этнической общности. С.Л.Рубинштейн считал, что «в процессе отражения явлений внешнего мира происходит и определение их значения для индивидуума и тем самым его отношения к ним» [201. — С. 158]. В представлениях о чужой и своей нации, кроме того, «не только суммируются те или иные черты, но при этом присутствует ценностное отношение к ним» [29. — С. 176].
Формирование национального стереотипа — это ответная реакция на социальную действительность, а «каждая реакция на какое-то событие или явление окружающей действительности определяется не только и не столько этим фактором, сколько тем, какое отношение он к себе вызывает: важен или не важен, интересен, привлекает или отталкивает» [156. — С. 277].
В результате в коре головного мозга представителя той или иной этнической общности закрепляется фиксированное соотношение процессов возбуждения и торможения, последствия которого приводят к формированию своеобразия восприятия, взаимодействия и общения людей как национально специфических. А. И. Горячева и М. Г. Макаров считают, что в большинстве индивидуально- и социально-психологических феноменов прослеживаются три уровня их проявления, низший из которых можно рассматривать как предрасположенность к определенному поведению [53. — С. 86]. Конкретные национальные стереотипы лежат в основе тех или иных установок, актуализируя их в различных видах деятельности.
В-третьих, национальная установка, как и другие виды установок, формируется в процессе деятельности, однако в отличие от них инициируется не собственно потребностями человека и соответствующими условиями деятельности, а самим характером деятельности в условиях специфических социальных норм поведения. Национальные установки как бы заложены в память психического склада представителей конкретной этнической общности и «извлекаются» из нее автоматически.
Национальные установки, являясь составной частью национальной психики человека, формируют определенный ее настрой, придавая особую специфику мотивации и целеполаганию людей, способам и приемам их деятельности. Социальные нормы поведения, взаимодействия и общения, принятые в том или ином государстве, актуализируют национальные установки, которые, в свою очередь, вызывают к жизни соответствующие этим нормам стереотипы поведения и действий. Собственно сами эти нормы, вырабатываемые и поддерживаемые экономическими, идеологическими, культурными институтами той или иной страны, — это отчужденные от конкретных носителей, специфические для каждой нации, абстрагированные формы деятельности, которые предполагают определенные стереотипы поведения, передаваемые из поколения в поколение. Социальные нормы как бы контролируют и корректируют соответствие поведения человека заложенным в них «программам» установок [174. — С. 105].
Следовательно, национальная установка должна быть отнесена не только к факту структурообразования национальной психологии, но и к процессу ее функционирования, так как роль национальной установки сводится к регуляции психики в условиях деятельности. Эта регуляция носит ярко выраженный смысловой характер, при котором «сглаживается» несоответствие содержания деятельности принятым реакциям на воздействия окружающей среды и нормам поведения. Национальные установки выступают в качестве основы нормального функционирования психики представителей определенных этнических общностей. В национально-психологических же особенностях, выступающих формой проявления национальной психологии, национальные установки составляют их внутреннее содержание.

6.3. Психологические особенности этнической стереотипизации

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Крысько В. Этническая психология психологии 10 конфликтов
Сдержанность в отношениях
Представитель определенной этнической общности
Уровень отношений представителей разных национальностей
Национально психологических особенностях многих этнических общностей мира