<<<     ΛΛΛ     >>>   

Киевской дружинной Руси и Московского государства, и, с другой стороны, на слишком схематическом понимании западного феодализма в преувеличенно резких чертах. Так, в данном случае, с одной стороны, наши бояре были не только кормленщиками и сельскими хозяевами, но и воинами, а с другой стороны, западные феодалы были не только воинами-рыцарями, но и хозяевами-землевладельцами и вовсе не были так воинственны, как часто думают: землевладение значительно ослабило их воинский дух. (...)

Глава четвертая. ГОСУДАРСТВО XVI — XVIII ВЕКОВ

1. МОСКОВСКАЯ СОСЛОВНАЯ МОНАРХИЯ

§ 38. СОСЛОВИЯ: ДВОРЯНСТВО И ДУХОВЕНСТВО

Феодальный порядок постепенно падал у нас с Ивана III по мере принижения удельных княжат под тяжелой рукой московских государей. (...)

Политический феодализм окончательно пал у нас, таким образом, при Иване Грозном, через 100 лет после того, как при Людовике XI он пал во Франции. Но некоторые начала феодального порядка, потерявшие политическое значение, так называемый феодализм социальный, сохранились у нас, как и на Западе, в сословной монархии, выросшей из феодального порядка. Московское царство XVII в. по своей структуре одинаково с западноевропейской сословной монархией, и в начале XVIII в. эта сословная монархия у нас, подобно Западу, превращается в монархию абсолютную.

Основным учреждением социального строя сословной монархии, как и позднейшей абсолютной, было сеньориальное право крупных землевладельцев, дворянства и духовенства, унаследованное из феодальной эпохи. Сеньориальная юстиция сохраняется и во Франции, и в Германии до перехода к новому гражданскому строю в XVIII — XIX вв. Господский суд, управление и обложение крестьян во Франции тяжело давят крестьян до великой революции... (...)

Основою социального строя нашей московской и петербургской монархии был тот же сеньориальный режим. Господский, помещичий суд и управление у нас известны достаточно хорошо из очень недавнего прошлого. Источником его было боярское вотчинное право удельной эпохи; и так же как в Германии, это право стало у нас особенно тягостным для крестьян в эпоху сословной монархии, когда крестьяне были прикреплены к земле, лишившись в начале XVII в. старого права перехода или отказа. В этой области наши порядки особенно близки к германским не только по существу, но и в ходе их развития. В Германии крепостничество утверждается в первой половине XVI в. вслед за утверждением нового государственного порядка; у нас крестьяне прикрепляются к земле также вслед за переходом удельного порядка в государственный, а именно около 1600 г., т. е. лет на 50—60 позже, чем в Германии. Крепостное право затем падает в Германии около 1800 г., у нас же—в 1861 г., опять-таки на полвека с небольшим позже, чем в Германии. (...)

§ 40. ЗЕМСКИЙ СОБОР И ЗАПАДНЫЕ СОСЛОВНЫЕ СОБРАНИЯ

Политическое значение наших трех сословий — духовенства, дворянства и горожан — в их отношениях к власти царя было равным образом одинаково по существу с политическим значением сословий Франции и германских государств. Оно проявилось в земских соборах, которые, как то достаточно ясно из исследований наших историков, представляют собою учреждение, тожественное по своей природе с французскими генеральными штатами, немецкими ландтагами, испанскими кортесами, шведским риксдагом, польским сеймом и отчасти с английским парламентом в его первоначальном виде. (...)

Представительство на земских соборах было всецело представительством сословным, от трех “чинов” — духовенства, дворянства и посадских, — и только отчасти от свободного сельского населения. Сословность отразилась и на самом порядке обсуждения дел на соборе; представители каждого “чина” совещались особо, и заключения по вопросам, поставленным на обсуждение, давались “порознь” от каждого чина.

Боярская аристократия занимала особое положение: бояре входили в состав собора не по выборам, как представители дворян и посадских людей, а как члены боярской думы. Во Франции точно так же в генеральных штатах участвовали не по выборам, а по должности члены тайного королевского совета и государственного. Особое положение на земском соборе занимало также духовенство, выделяясь в отдельный “освященный собор”. Земский собор у нас иногда, как, например, собор 1648 г., делился, подобно английскому парламенту, на две палаты, в одной палате заседали духовные власти и боярская дума из бояр, окольничих и думных людей; в другой, “ответной палате”, собирались все выборные люди, дворяне и посадские. (...)

Земские соборы созывались у нас не в силу особого права сословий на участие в законодательстве и управлении, не в силу “конституции”, а по доброй воле государей, в неопределенные сроки, только тогда, когда сама власть в годы бедствий находила нужным обратиться к земле за поддержкой. Выборные люди на соборах не проявляли властной самостоятельности, не вступали в конфликты с государем, не предъявляли ему своих ультиматумов, а, наоборот, признавали авторитет его власти, обращались к нему в почтительнейшей форме “челобитий”, а иногда даже уклонялись от ответа на вопрос, поставленный на их обсуждение, заявляя: “А как дело вершить, то государю ведомо”. В течение ста лет, с 1550 до 1653 г., соборы созывались много раз, причем иногда, в смутное время и позже, как, например, после московского бунта 1648 г., выборные являлись господами положения, но они ни разу не сделали попытки превратить факт созыва соборов и участия сословий в делах законодательства и управления в право, обеспечив его конституционными гарантиями, и потому, возникши по воле государей, по той же воле они и прекратили свое существование. (...)

По своему составу и по отношениям к верховной власти, по своим правам или, вернее, бесправию земский собор безусловно представляет собою учреждение, тожественное западноевропейским представительным собраниям средних веков. Все приведенные выше пункты обвинительного акта против наших соборов, сводящиеся к одному: к обвинению их в бесправности, в подчиненности верховной власти, все эти пункты в равной мере могут быть выдвинуты и против французских штатов и других сословных собраний того же типа. (...)

§ 42. ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

Московское государство чрезвычайно близко к западным сословным государствам той же стадии развития не только этою сословною основою строя, но также и порядками государственного управления. У нас в XVI в., как и в Германии с объединением территорий в XV — XVI вв., правительственная власть впервые получает истинно государственный характер; она сосредоточивается, крепнет и воздействует на разнообразные стороны жизни, так как уже имеет достаточно сил для того, чтобы проводить в жизнь свои веления. (...)

В Московском государстве, как и в государствах Запада соответствующей стадии развития, впервые выдвигается правотворящая сила власти. Средние века — эпоха господства обычного права. Государство же, возникшее после средних веков, творит новое право законом. (...)

II. ПЕТЕРБУРГСКАЯ ИМПЕРИЯ

§ 43. ПЕТРОВСКАЯ РЕФОРМА И АБСОЛЮТИЗМ

Наивысшее напряжение реформаторской власти государства нового времени у нас в эпоху Петра 1 не изменило главных оснований социального и государственного строя. Петровская реформа, как доказывают новые историки в ряде монографий, отнюдь не имела значения коренного перелома в нашей истории. Сословный строй государства вышел из эпохи преобразований без существенных перемен, а крепостное право, лежавшее в основании этого строя, только усилилось после Петра.

Реформы Петра в области центрального и местного управления, как доказал П. Н. Милюков, тесно связывались с развитием московской Руси, и они уцелели только в той мере, в какой соответствовали требованиям развития; все же остальное, в чем Петр, в увлечении мнимою силою своих повелений, вышел за пределы дозволенного ходом развития, все это было или прямо отменено Меншиковым через год после его смерти, или же под новою скорлупою сохранило старое ядро. (...)

В культурной области реформа Петра не имела значения коренного перелома, потому что она сосредоточилась на заимствовании технических знаний, непрерывно усваивавшихся и ранее московскою Русью. Поток этих заграничных знаний, издавна шедший в Русь, стал только более стремительным при Петре Великом. В области же духовной, науки и искусства, реформа ограничивалась поверхностным заимствованием, внешней подражательностью: она была здесь только одним из этапов движения, которое только позже, частью уже при Екатерине II и особенно в первой половине XIX в., дало осязательные результаты, когда европейская культура усвоена была вполне, хотя еще и очень немногочисленным верхним слоем общества.

Наиболее важное значение с точки зрения “коренного перелома”, разрыва с прошлым имеет только военная реформа Петра и тесно связанное с ней усиление центральной власти, утверждение абсолютизма. (...)

III. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

§ 44. ТРИ ПЕРИОДА РУССКОГО ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

(...) Петровская реформа не перестроила заново старое здание, а дала ему только новый фасад. Историю нашу никак нельзя делить на две эпохи: допетровскую и петровскую, как делали прежде. Время Петра Великого есть только один из этапов развития государства нового времени, которое в основных своих устоях сложилось у нас в XVI в. и просуществовало до половины XIX. XVII и XVIII столетия, а частью и XIX тесно связываются в один период. Они связываются в одно целое, как сословная и абсолютная монархии, лежавшим в основе государственного порядка сословным строем. Их объединяет образовавшееся в начале Московского государства, только усилившееся после Петра и просуществовавшее с 1600 г. (приблизительно) до 1861 г. крепостное право. Это — один период сословного государства с монархической властью, которая постепенно превращается в абсолютизм, получая перевес над стеснявшею ее раньше силой сословий.

В общем ходе нашего общественного и государственного развития выделяются как основные переходные эпохи не время петровской реформы, а XVI век, век образования Московского государства, и раньше — эпоха перехода к удельному порядку в XII — XIII вв. В этих переходных эпохах, продолжавшихся по нескольку десятилетий, так как в социальном развитии центр тяжести очень медленно перемещается с одного учреждения на другое, выделяются два исторических события, знаменательных социологически: в XVI в.— опричнина Ивана Грозного 1565 г. и в XII в.— взятие Киева Андреем Боголюбским в 1169 г. Это последнее историческое военное событие знаменательно, как поворот стрелки весов, указывающий на переместившийся центр тяжести отношений. Оно свидетельствует, что Северо-Восточная Русь в это время уже достаточно населилась и развилась экономически, раз она могла восторжествовать над Русью Южной, с богатой столицей Киевом. А тот факт, что, взяв Киев, Андрей отдал его младшему брату, а сам остался на севере, во Владимире-на-Клязьме, знаменует начало вотчинного порядка, появление князей-вотчинников, начало землевладельческой оседлости князей и дружин.

Столь же знаменательным с общеисторической точки зрения событием является в позднейшее время опричнина 1565 г., грандиозная конфискация наследственных княжеских земель, завершившая вместе с террором Ивана Грозного постепенный упадок политического значения княжат и знаменующая торжество нового государственного порядка. Как в удельном периоде главной движущей силой развития является крупное землевладение на основе натурального хозяйства, так в образовании государства основное значение имеет рост денежного народного хозяйства, которое обусловливает объединение отдельных районов страны и господство центральной власти над обширной территорией. (...)

Две переходные эпохи с их поворотными событиями 1169 и 1565 гг. делят русскую историю на три периода, глубоко различающиеся по господствующим в каждом из них началам социального и государственного строя.

В первом периоде, от доисторической древности до XII в., основным учреждением является община, или мир, мирское самоуправление, начиная с низших самоуправляющихся вервей до высшего самоуправляющегося союза: земли, племени, с полновластным народным собранием, вечем. Этот мирской строй идет из глубокой древности, связываясь с древнейшими союзами родовыми; он сохраняется и в киевскую эпоху, когда пришлые князья со своими дружинами и с посадниками являются элементом, наложенным сверху на строй мирского самоуправления, и вече сохраняет свою суверенную власть, призывая князей и изгоняя их, “указывая им путь”.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Пробудил политический интерес в обществе
Назначение государства
Сам парламент
Представительство интересов вовсе
В публичных акциях анархистов