<<<     ΛΛΛ     >>>   

Довольно последовательно отражая петербургскую норму, БТС допускает в метаязык лексику, ранее считавшуюся просторечной (ср.: ‘тушка куры или ее часть'). В ряде случаев, напротив, у слов, бывших в МАС немаркированными / разговорными (и остающихся таковыми в московских словарях Лопатиных и Ожегова — Шведовой), в БТС статус понижен до народно-разговорных, т. е. просторечных (напр., холодец  =   студень, салить — как при игре в салочки, или, по-петербургски, в пятнашки ); некоторые единицы вообще изъяты из словника, вероятно, как неактуальные ( жировка — документ на оплату).

Итак, фонетический и лексический узус носителей литературного языка в Москве и Петербурге заметно различается; это, вообще говоря, как раз и означает, что de facto каждый из городов располагает своей нормой и в фонетике, и в лексике.

В лексикографическую практику было бы чрезвычайно полезно ввести регионально-ограничительные пометы как для литературной лексики, так и для просторечия и жаргонов 2 .

___________________________________

 Для слов юность, юный дают рекомендацию «.! неправ. ю нн ый», «! неправ. ю нн ость» (Орфоэпический словарь. М., 1997) или « не ю нн ый» (Словарь ударений. М., 1993; юность там отсутствует); для слов гостиная, гостиный, гостиница в обоих словарях аналогичных рекомендаций нет, вероятно, как заведомо избыточных.

2  Наряду с нормативной лексикой в современные академические словари включается и много жаргона; в эту категории также попадают регионализмы, при которых ограничительных помет нет; ср. малопонятные в Москве хабарик (БТС) и юкс (Толковый словарь русского языка конца XX в. Языковые изменения. СПб., 1998).

Русский язык в полилингвокультурной ситуации Крыма

Г. Ю. Богданович

Таврический национальный университет имени В. И. Вернадского, Симферополь, Украина

Summary . On the basis of social-linquistic ways and aspect of reserching are given the thoughts about russian lanquaqe and poli-linqual picture of Crimea .

Основной категорией лингвокультурологии признается лингвокультурная ситуация, под которой понимается совокупность языков и связанных с ними культур в их территориально-социальном взаимодействии, понимаемом как динамическое равновесие, в границах определенного региона или административно-политического образования и в рамках определенного временного среза. Поэтому основными компонентами лингвокультурной ситуации, видимо, следует считать различные социальные феномены: языковую ситуацию, языковую политику, науку, культуру, образование, межэтнические отношения, социально-политические условия и др.

Известно, что языковая ситуация характеризуется с учетом количественного, качественного и оценочного показателей. В количественном отношении языковую ситуацию в Крыму следует считать многокомпонент ной, так как функционируют языки украинский, крым скотатарский, русский, болгарский, армянский, греческий, белорусский и др. Доминирующим языком признается русский. При этом следует иметь в виду, что число носителей и число говорящих на языке явно не соотносится с национальной принадлежностью.

Коммуникативная ценность так называемых доминирующих языков также неравнозначна. Это обусловлено рядом экстралингвистических причин, прежде всего тем, что традиционно русский язык являлся и является средством межнационального общения. Поэтому он выполняет различного рода социальные функции: используется в школе, на производстве, в семье, большая часть средств массовой информации русифицирована. Все это происходит по той причине, что большинство населения Крыма привыкло говорить, получать информацию и мыслить на русском языке.

По данным социологических исследований, сегодня в Крыму согласно языковой компетенции можно выделить монолингвов, представляющих собой значительную часть населения (как правило, это люди среднего и преклонного возраста, использующие русский язык во всех сферах жизни). Преобладающую часть асимметричных билингвов составляют люди, хорошо знающие и мыслящие на русском языке. Группу симметричных билингвов составляет, как правило, так называемая интеллектуальная элита. Таким образом, на террирории Крыма правильнее было бы говорить о полилингвизме.

Свидетельствовать о том, что сегодня на территории Крыма спокойная языковая ситуация, конечно, не приходится. При этом смешении языков, стилей, функций, слов и их значений впору было бы говорить о чистоте языка общения, его нормах и специфике употребления. Реч евая разнузданность сопровождает практически всю ду: в транспорте, в школе, на базаре, в СМИ. Люди перестают следить за своей речью, вводят в язык общения слова из другого знакомого языка, совсем не задумываясь о том, насколько это уместно. В результате получается «языковой суржик». Двойственности подобной ситуации способствует и то, что статус русскоязычного населения (а то, что в Крыму проживает одна из самых больших на Украине русскоязычных диаспор, не вызывает сомнения) до сих пор не определен.

Кто такие русские — национальное меньшинство? Тогда должны быть соответствующие права, связанные с развитием национальной культуры и национального языка на определенной территории компактного проживания. Вместе с тем исторически сложилось, что различные народы, населяющие Крымский полуостров, знают русский язык, поэтому он функционирует как язык межнационального общения.

Европейский опыт доказывает, что государство может быть абюсолютно жизнеспособным, не имея единственного официального языка. Различные национальные языки могут сосуществовать параллельно. Язык, подавляемый годами и потому ослабленный, может снова стать основным средством коммуникации в течение одного или двух поколений. Язык, выполняющий коммуникативную роль, не всегда может заменить использование родного языка. И описание так называемой языковой картины мира (термин «языковая картина мира» следует воспринимать как метафору) на основе общественно-исторического опыта определенной национальн ой общности людей создает специфическую окрас ку этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, своеобразного отношения к ним данного народа. И только через содержательную сторону языка можно увидеть картину мира дан-
ного этноса, которая является фундаментом всех культурных стереотипов. Ее анализ помогает понять, чем отличаются национальные культуры, как дополняют друг друга.

«Языковая самооборона» в частных дневниках 1960–1980-х годов
(по публикациям 2000 года)

С. С. Бойко

Российский государственный гуманитарный университет

языковая самооборона, новояз, дневники Твардовского, периоды оттепели, застоя

Summary . Recently there have been published a number of private diaries of Russian men of arts, which belong to the time of late totalitarism. These works revealed special features of «antitotalitarian language», which have never been observed before.

Официальный язык тоталитарных обществ, так называемый новояз, new speak, nowomowa [Земская 2000], порождал, как известно, различные проявления «языковой самообороны» [ Вежбицка], изучаемые языковедами. Отечественная наука, продвигаясь в этом направлении, во многом опиралась на достижения польских лингвистов (М. Гловиньски, А. Вежбицка, В. Заславский и М. Фабрис), выявивших ряд конкретных фактов, в которых выразилась языковая самооборона в Польше. Отмечая плодотворность сложившихся подходов к «политической диглоссии», необходимо, как представляется, наряду с общими для разных языков закономерностями, уделить особое внимание анализу русских неподцензурных текстов.

Стремление к духовной независимости «находило отражение в языке “самиздата”, в зарубежных публикациях наших диссидентов, в “кухонных” разговорах интеллигенции, в языке советской тюрьмы» [Ермакова, 32]. Список текстов такого рода, доступных для изучения, должен быть пополнен частными эгодокументами, кото рые публикуются в постсоветское время. Среди них — личные записи деятелей советской культуры, печатно выступавших в более или менее благонадежных формах, но порой самое задушевное писавших «в стол». В докладе анализируются опубликованные в 2000 году рабочие тетради А. Твардовского и дневниковые записи И. Дедкова, относящиеся соответственно к началам 1960-х и 1980-х годов.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Нашей теорией разрабатывается адаптация русизмов на пяти уровнях
В русском языке в конце закрытого слога звук
Практически все исследования по поводу функционирования русского языка в странах балтии носят лишь
Социолингвистический аспект анализа словесных товарных знаков словесный товарный знак является