<<<     ΛΛΛ     >>>   

«Если собрание моих сочинений когда-нибудь будет издано, горячо прошу пользоваться только исправленными мною текстами в собрании моих сочинений изд. «Петрополиса» 3 , — писал Бунин Н. Д. Телешову 8 декабря 1945 г.

Незадолго до смерти Н. А. Заболоцкий закончил подготовку к печати нового издания своих поэм и стихотворений и специальной надписью утвердил именно этот текст. «Тексты настоящей рукописи проверены, исправлены и установлены окончательно: прежде публиковавшиеся варианты многих стихов следует за' менять текстами, приведенными здесь» 4 .

Аналогично Андрей Белый, готовя в советское время новое издание, кардинально перерабатывал свои старые стихотворения и «со всей силой убежденья» объявил эту свою «предсмертную волю». Тем не менее редакция «Библиотеки поэта», «имея в виду представить поэзию А. Белого в ее подлинном историческом звучании (...) была вынуждена (...) отступить от воли автора» 5 . Это решение нельзя не признать справедливым. Напомню, что и роман А. Белого «Петербург» тоже существует в двух отличных редакциях (первоначальной и гораздо более поздней), то же относится к роману Л. Леонова «Вор» и т. д.

Особый вопрос — дневники и письма писателя. Они сплошь и рядом с необычайной глубиною вскрывают творческий процесс, существенно, уточняют общественно-политические взгляды писателя, разъясняют отраженные в произведении факты его биографии, вскрывают с различных сторон психологию творчества, устанавливают прототипы и т. д. С другой стороны, читатель вполне законно интересуется не только творчеством писателя: естественно возникает вопрос — каков он? соответствует или нет подлинный жизненный облик тому, каким представил его себе читатель по его произведениям и пр. Интерес к личности писателя — законное право читателя, и там, где он не переходит определенных границ, не становится сплетней, в нем нет ничего дурного. «...Письмо находится, — совершенно справедливо пишет акад. М. П. Алексеев, — в непосредственной близости к художественной литературе и может порой превращаться в особый вид художественного творчества...» 1 Всем сказанным определяется законность и даже необходимость публикации и изучения подневных записей и эпистолярий писателя 2 . Однако эта точка зрения не всеми признана. В 1884 г., когда сразу после смерти И. С. Тургенева вышло в свет «Первое собрание писем И. С. Тургенева», в печати раздались протесты.

Как видим, права текстолога почти несовместимы с обязанностями душеприказчика и в ряде случаев он вынужден нарушать «волю» автора.

Эта драгоценность наследия писателя для культуры народа в целом освобождает редактора от несвойственных ему функций нотариуса и позволяет без угрызений совести не выполнять завещательных распоряжений художника, а отчуждать его творения в пользу народа.

Мы по праву игнорируем сегодня запретительные пометы Пушкина на некоторых из его произведений; его «не надо» или «не печатать» теперь не принимаются во внимание.

На рукописи статьи «Н. X. Кетчер» Герцен пишет: «Ничего для печати». Мы не выполняем ныне это распоряжение.

Критические статьи во «Времени», от которых Достоевский «отрекся» в письме к П. В. Быкову 15 апреля 1876 г., входят сегодня в собрание его сочинений 1

Мы навсегда останемся благодарны Максу Броду, который не выполнил предсмертной воли завещателя и сохранил для мира наследие Кафки.

Перечисленные здесь примеры игнорирования воли автора касаются текста произведения. Понятие последней авторской творческой воли относится прежде всего именно к тексту. Состав того или иного издания, его композиция и вспомогательный аппарат определяются целым рядом факторов (прежде всего, целевым назначением книги) и решаются современным издателем 2 .

В этом случае возникают особенно сложные проблемы.

В общем виде решение вопроса может быть сформулировано так: мы принимаем за основной текст тот текст, в котором наиболее полно выражена последняя творческая воля автора. Во многих случаях эта воля выражена в последнем прижизненном издании. Однако считать это правилом невозможно. Механически ставить знак равенства между последним прижизненным и последним творческим изданиями — серьезная ошибка. Из того, что Пушкин последний раз в жизни записал текст стихотворения «Мадонна» (датируемое 8 июля 1830 г.) в альбом Ю. Н. Бартенева 30 августа 1830 г., записал, вероятно, по памяти и не вполне точно, совсем не следует, что августовская запись и должна воспроизводиться в изданиях сочинений Пушкина в качестве основной. В работе по установлению основного текста обязательно надо учитывать целый ряд факторов, ограничивающих механическое применение этого принципа.

Перечислим важнейшие.

1. Последний прижизненный текст может быть искалечен редакцией или цензурой. Текстолог обязан эти вынужденные поправки снять и восстановить подлинный текст.

И в этом случае исследователь должен проявлять необходимую осторожность. Известно, например, что роман Лескова «На ножах» был существенно выправлен в редакции «Русского вестника» и что Лесков (в письме к одному из редакторов — Н. А. Любимову — 18 ноября 1870 г.) резко протестовал против этого. Казалось бы, сегодня в изданиях Лескова надо правку журнального текста устранить.

Не забудем, что обычно журнальный текст более искалечен, чем текст отдельного издания или собрания сочинений. Журнал рассчитан на более широкий круг читателей, чем отдельное издание или собрание сочинений. Однако неожиданно оказывается, что в отдельном издании романа в 1871 г. все эти искажения остались. Лесков их как бы авторизовал, и мы тоже не имеем теперь права их восстанавливать «за автора». Такие основания возникли бы лишь в том случае, если бы удалось доказать, что Лесков не имел возможности их в отдельном издании восстановить.

Надо помнить, что дореволюционные редакторы (например, Н. В. Гербель, П. В. Быков) нередко восполняли цензурные лакуны по собственным догадкам, а порой вообще правили автора.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

В полное собрание сочинений добролюбова под редакцией е
К тому времени
Особенно в изданиях для детей

В нескольких изданиях его сразу произвольно наименовали воскресший белинский заглавием