<<<     ΛΛΛ     >>>   

Охтхере был явно не единственным, кто интересовался этими арктическими областями, поскольку археологические находки показывают, что норвежцы проявляли там большую активность, как до этой эпохи, так и после нее. В сагах также рассказывается о выгодной торговле шкурами на дальнем севере и о гневе местных вождей в ответ на требования Харальда Прекрасноволосого, чтобы налог с лапландцев стал королевской монополией. Могло быть и так, что Англия стала постоянным рынком сбыта для товаров из Арктики: в «Саге об Эгиле» рассказывается, что Торольв, сын Квельдульва, тоже из Халогаланда, привез груз мехов и сушеной рыбы в Англию и обменял их там на мед, пшеницу, вино и ткани.

Второе описанное Охтхере путешествие он, безусловно, должен был совершить много раз: он отправился из Халогаланда и отплыл на юг по побережью Норвегии: «На юге той страны есть торговый город [port], который называется Sciringes Heal. Он сказал, что туда можно доплыть за месяц, если каждую ночь выходить на берег и разбивать там лагерь и если каждый день будет попутный ветер, и так можно все время плыть вдоль земли... На юге от Sciringes Heal в землю входит очень большое море [Скагеррак], его нельзя окинуть взглядом... И он сказал, что за пять дней он доплыл от Sciringes Heal до торгового города, который люди называют ж/ Нжрит, он находится между вендами и саксами, и англами, и принадлежит данам».

Названия мест, приведенные в англосаксонской форме, соответствуют Скирингссалю и Хедебю; последний долго славился как первостепенный торговый центр у основания полуострова Ютландия, а первый был небольшой областью на западной стороне Осло-фьорда, где недавно в небольшой деревне под названием Каупанг действительно был обнаружен рынок того времени. Раскопки в этих местах показали, насколько хорошо известной была та дорога, по которой плыл Охтхере.

Каупанг находится у входа в небольшую бухту, которая образует прекрасную гавань, и защищен от морских набегов целым лабиринтом островков и мелких протоков в ее устье. Со стороны земли здесь нет никаких укреплений, возможно, потому, что высокие горы за поселком считались достаточной защитой. У подножия гор было разбросано несколько домиков. Между ними и берегом находился низкий покатый луг, на котором заезжие купцы могли раскинуть свои палатки. Из саг мы знаем, что ни норвежские купцы, которые плыли в Исландию, ни местные крестьяне не нуждались в постоянных постройках в торговых центрах; все, что им было нужно, это стены из торфа: когда корабль приходил, их чинили, покрывали тканью — и получалась палатка. Пока еще нельзя сказать, было ли так в Каупанге, поскольку район поселения все еще раскапывается и, возможно, будут обнаружены и другие дома.

В окрестностях поселка обнаружено много погребений, содержимое которых указывает на контакты между Каупангом и странами к югу и западу от него: франкское стекло, керамика из Рейнской области и множество предметов с Британских островов. Не обязательно это добыча разбойников: рассказы об Охтхере и Торольве показывают, что между норвежцами и англичанами могли существовать хорошие отношения — даже в Уэссексе, в то время как тот факт, что до конца X века большинство английских монет, обнаруженных в Норвегии, происходили из монетных дворов Йорка и Честера, возможно, указывает на торговлю между Норвегией и поселениями никингов в Северной Англии. Что касается ирландских предметов в Норвегии, то уже было отмечено, что вещи, относящиеся к началу эпохи викингов, — это, как правило, разбитые раки для мощей или застежки для книг, грубо приспособленные в качестве украшений для людей или лошадей. Столь неучтивое обращение с ними красочно показывает нравы захватчиков. Наоборот, в конце IX— X веках Норвегия получала множество изящных кельтских предметов из тонкой оловянистой бронзы — котлы, небольшие ведра, весы и разновесы (рис. 48, 53) — в таком прекрасном состоянии, что они, видимо, аккуратно транспортировались купцами, чей доход зависел от безопасной перевозки таких хрупких товаров.

Купцы, которые прибывали в Каупанг с дальнего севера, безусловно, встречались тут с богачами, готовыми приобрести предметы роскоши из Арктики; лишь за несколько миль отсюда находятся роскошные погребения в кораблях в Усеберге и Гокстаде, и другие могилы с богатым инвентарем также показывают, насколько зажиточным был этот регион. Другие торговцы, как и сам Охтхере, могли предпочитать отвезти свои товары южнее, в Хедебю. Было высказано предположение, что такие люди собирались в Каупанге перед тем, как отплыть целым караваном, что в кишевших пиратами морях у восточных берегов Ютландии обеспечивало им взаимную защиту.

Из этого центра торговцы южной Норвегии могли отправиться и на континент со своими собственными товарами — изделиями из железа, птичьими перьями и пухом, а возможно, и сушеной рыбой (хотя мы точно не знаем, отправляли ли норвежские рыболовы свою продукцию на экспорт в столь ранний период). Разумеется, экспортировались изделия из стеатита, который добывали в многочисленных в этих местах каменоломнях. Стеатит (мыльный камень) часто использовали для грузил, веретен, ламп, чашек, кухонных горшков и форм для отливания металла. Стеатит — очень выгодный материал: его легко резать и в то же время он очень жаропрочный. Чтобы его добыть, даже не надо было копать ямы или штреки: порода выходила на поверхность и образовывала вертикальную стенку, так что предметы можно было вырубать прямо из такой скалы. С помощью длинной стамески рабочий мог вырезать из скалы заготовку в форме, например, чашки, сделав ее несколько крупнее, чем исходное изделие, причем основание чашки находилось внутри скалы. Потом он начинал обрубать основание: получалось что-то вроде «гриба», который затем можно было выломать. Наконец, чашку выдалбливали, обрабатывали поверхность более тонкой стамеской и

полировали шкуркой. Нередко последние стадии обработки производили уже дома, и у подножий некоторых скал и сегодня можно видеть неоконченные чашки, которые почему-либо не успели увезти (рис. 49). Стеатитовую посуду продавали в больших количествах в другие районы Норвегии, в Данию и в Исландию; Каупанг должен был быть важным центром этой торговли.

Итак, из Каупанга Охтхере отправился в Хедебю, один из самых процветающих городов северной Европы, располагавшийся на пересечении нескольких важнейших торговых путей (рис. 52). Он находился у озера близ истоков судоходной реки Шлея, у основания полуострова Ютландия; менее чем в 12 милях к западу находился Холлингстед на реке Трине, которая также была судоходной для кораблей с Северного моря. Таким образом, вся торговля между северной Францией, Нидерландами и северной Англией, с одной стороны,

и Швецией, побережьем Прибалтики и Россией — с другой, проходила через Хедебю и Холлингстед. Протащить корабли несколько миль волоком было удобнее, чем проходить через проливы Скагеррак и Каттегат, кишевшие пиратами, и вдоль западного побережья Ютландии, где воды были чрезвычайно опасны для кораблей. Хедебю был удобно расположен и для сообщения по суше, поскольку он лежал на древней дороге с севера на юг, которая связывала Ютландию и Германию.

Хедебю был уже старинным поселением, когда туда прибыл Охтхере; он, возможно, существовал уже более 100 лет, хотя в первое время это был всего лишь небольшой поселок. В 808 году король Дании Годфред уничтожил славянский город под названием Рерик (возможно, вблизи современного Любека), вынудив тем самым купцов перенести оттуда свою деятельность в Хедебю (который тогда назывался Слисторп). За век поселение существенно разрослось. Позднее Хедебю был укреплен мощной полукруглой оградой, которая, как считается, была сооружена около 900 года, когда городом владели шведы. С юга он был защищен валом короля Годфреда — Даневирке. К середине X века почти вся земля внутри вала была застроена; новые дома выросли над старыми могилами и поселениями, и это был период величайшего процветания Хедебю. Постепенно город стал увядать, и после того, как в 1050 году его захватили норвежцы, а в 1066 году он был сожжен вендами, поселение было заброшено, и его роль перешла к Шлезвигу, который лежал несколько севернее.

Старейшими жилищами в Хедебю были большие бревенчатые длинные дома, но вскоре здесь появились и квадратные дома поменьше, со стороной примерно 3— 4 метра, которые к X веку практически вытеснили старый тип. Некоторые из этих длинных домов стояли рядами по сторонам аккуратно построенной деревянной дороги, причем дома были отделены друг от друга огороженными дворами со своими воротами и дорожкой.

Другие постройки стояли на берегах речушки, которая протекала через главную часть города, и в таких домах были ступени, которые вели к воде. Во дворе почти каждого дома был колодец. Кроме того, в Хедебю обнаружены кладбища различных периодов со многими тысячами погребений, в том числе значительное количество погребений женщин и детей. Очевидно, часть здешних людей весь год жили в городе со своими семьями, но часть приезжала сюда в определенный сезон. Не все могилы относятся к скандинавскому типу: среди них много фризских и саксонских.

Постоянное население появилось потому, что Хедебю был не только рынком, но и центром ремесла. Ремесленники имели собственные дома. Один из древнейших домов (по найденной в нем монете он датируется серединой VIII века) принадлежал ремесленнику, после которого остались куски необработанного янтаря и несколько недоделанных бус. Кроме янтаря (как местного ютландского типа, так и импортированного с побережья Прибалтики), в Хедебю для обработки привозили и другие материалы. Среди них были рога оленей, как обычных, так и северных, из которых делали гребни, булавки, ручки ножей и фигурки для различных игр; клыки моржей; бронза, олово и свинец; большие партии железной руды (речь идет о руде высокого качества, происходившей из озер Швеции, а не о местной, низкокачественной). Были здесь и стеклодувы: в их печах находят кусочки ярко окрашенного стекла, которое использовали для бус. Много работали по металлу: археологи обнаружили значительное количество разбитых форм для отливки, которые показывают, что здесь в больших количествах изготовлялись определенные модели «черепаховидных» брошей (рис. 50), а также сложный тип трехлепестковой броши, кое-какие круглые броши, подвески (рис. 51) и фигурки. В X веке делали дорогие изделия с филигранной работой по серебру, а иногда и по золоту: это была сложная и тонкая техника. Наконец, присутствие грузил для прялок показывает, что здесь изготовлялись ткани, хотя нельзя сказать, предназначались ли они только для местных нужд. Сельскохозяйственных орудий было найдено совсем немного: судя по всему, жители покупали еду где-то еще, хотя, видимо, держали свиней.

С юга и запада в Хедебю прибывали различные товары: жернова из района Кобленца, грецкие орехи и большие двуручные кувшины из Рейнской области — в них, возможно, было растительное масло или вино, а также франкское стекло. Отсюда их импортировали в другие области Скандинавии. Вероятно, континентальные лезвия мечей, помеченные такими именами, как «Ульвберхт» или «Инглерий», так же по дороге в Норвегию проходили через Хедебю, как и тонкая ткань, обнаруженная в Каупанге, Бирке и в других местах, но во всех этих случаях точный маршрут данного товара остался неизвестным.

Скандинавы могли продавать не только меха из Арктики и другие вышеупомянутые товары: они были еще и весьма успешными работорговцами, и часть такой торговли проходила через Хедебю. Самый большой спрос на рабов в ту эпоху был среди арабов по всему побережью Средиземноморья от Испании до Ближнего Востока. В прежние времена в рабы продавали пленников, должников и преступников из Западной и Центральной Европы, однако после того, как эти области стали христианскими, Церковь постаралась уничтожить этот вид торговли — не столько потому, что она возражала против рабства как такового, но лишь для того, чтобы мусульмане не становились владельцами рабов-христиан.

Так что, когда шведам удалось наладить поставку рабов-славян, захваченных во время набегов в Прибалтике или России, которые были, несомненно, язычниками, ничего не мешало провозить их через христианские страны, чтобы продавать арабам. Большая часть торговли шла на восток по российским рекам к Каспийскому и Черному морям, но значительная часть проходила и через Хедебю и шла (с помощью франкских и иудейских купцов) по старому пути работорговцев в Марсель и оттуда к арабам Испании и Африки. Так, араб Ибн Хордадбех, который писал примерно в 844 году, перечисляет типично скандинавские товары, которые франки продавали мусульманам: «евнухов, рабов, рабынь, шкуры бобров и куниц и другие меха», в то время как Ибн Хаукаль в 977 году упоминает о славянских евнухах, которых продавали из Испании в Египет.

Кроме того, датские и норвежские викинги захватывали рабов и во время набегов на Западную Европу, особенно в Ирландии. Поскольку эти рабы с. 50. были христианами, их нельзя было продавать так же, как других, поэтому викингам приходилось оставлять их у себя в основном для работы на земле. Примерно в 870 году архиепископ Римберт из Гамбурга проезжал через Хедебю, и ему стало так жаль многих христианских рабов в этом городе, что он потратил большую часть собственных денег и продал принадлежавшие церкви корабли, чтобы выкупить пленников. Однажды мимо него проходила большая группа скованных цепью рабов, которых охраняли вооруженные люди. Рабы закричали, что они христиане, и одна девушка сказала ему, что она монахиня, и даже спела в доказательство несколько псалмов.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Викинги времени истории
Возможно
Симпсон Ж. Викинги. Быт, религия, культура истории Европы 2 викингов
Корабль шел под парусом
Женщины викингов умели вышивать шерстью