<<<     ΛΛΛ     >>>   

Одна из важнейших, на мой взгляд, методологических трудностей, возникающих при изучении понятий личности и индивидуальности, состоит в том, что, желая анализировать культуру с точки зрения принятых ею самой установок, исследователь может невольно сместить акценты и произвести подмену терминов. Ведь «образы» и «голоса» культур еще не сами культуры; термины, встречающиеся в источниках, обманчиво похожи на нынешние. И хотя известно, что, чем больше внешнее сходство ситуаций, проблем, понятий, тем большие сомнения должны возникать в их адекватности, все же не всегда — часто за скудостью материала — можно удержаться от соблазна готового объяснения. Бывает и так, что употребленное в некоей группе произведений понятие, отвечающее задачам исследователя, распространяется на культуру в целом, создавая о ней искаженное представление. И более того. Сама идея диалога культур, понятого как сопряжение разных смыслов (понятий, образов) культур, где «формируется ориентация разума на идею взаимопонимания, общения через эпохи» (В. С. Библер), рискует оказаться профанированной, если она сведется к бытующей разбивке на голоса «объективно прогрессивного» и актуально «отжившего» (кто, кстати, определяет эти объективность и актуальность?), к разработкам элементарных вопросов и ответов по заранее заданной схеме.

1 Бердяев Н. А. Самопознание: (Опыт философской автобиографии) //Собр. соч. Париж, 1983. Т. 1. С. 7.

2 Там же. С. 124-125.

3 Там же. С. 244.

4 Борисов В. M., Пастернак Е. Б. Материалы к творческой истории романа Б. Пастернака
«Доктор Живаго» // Новый мир. 1988. № 6. С. 234.

5 См. об этом: Библер В. С. XX век и бытие в культуре (рукопись); Он же. Нравственность.
Культура Современность. Философские размышления о жизненных проблемах М., 1990.

С. 42.

6 Бердяев Н. А. Смысл истории. Париж, 1969. С. 6.

7 Я намеренно не употребляю слов «распространенные, массовые, стереотипные уста
новки», ибо во-первых, стереотипность нуждается в некоем дополнительном оформле
нии со стороны идеологии (что свойственно не всем культурным эпохам — даже средневе
ковые проповеди священников, обращенные к пастве, составлены, как правило, «на раз
ные голоса»). Что же касается распространенных, массовых установок, то часто мечта
великого писателя — написать произведение, которое получило бы статус массовости.
Несколько слов из воспоминаний Т. В. Ивановой о Б. Л. Пастернаке: «Всеволод упрекнул
как-то Бориса Леонидовича, что, после своих безупречных стилистически произведений
„Детство Люверс", „Охранная грамота" и других, он позволяет себе писать таким не
брежным стилем. На это Борис Леонидович возразил, что он „нарочно пишет почти как
Чарская", его интересуют в данном случае не стилистические поиски, а „доходчивость",
он хочет, чтобы его роман читался „взахлеб" любым человеком» (Борисов В. М., Пастер
нак Е. Б. Указ. соч. С. 229).

8 Бердяев П. А. Самопознание. . . С. 173.

9 Там же. С. 172-173.

10 Там же. С. 244.

11 Библер В. С. XX век и бытие в культуре. С. 22 — 23. Personaliter в этом случае переводится безусловно как «личностно». Причем личность здесь — характеристика каждой из ипостасей Троицы, которые в силу именно личностного самостояния вместе и нераздельны, и неслиянны, и единосущны, т. е. совершенно прозрачны и взаимопроницаемы друг для друга. Переводить persona, когда речь идет о Троице, как «индивидность» — значит стоять вне собственно христианского учения о догматах и соответственно вне культурологического анализа.

13 Abaelardi Petri opera (Introductio ad theologiam) // Migne J. P. Patrologia latina . . . P .,
1855. T . 178. Col . 987.

Тезис первый. Личность как выдающийся по своим способностям и в этом резко отличный от окружающих человек — явление вневременное и вне-цивилизованное. Скорее здесь следует вести речь о биологическом феномене, хотя, естественно, и формировавшемся в условии человеческой культуры, какой-то общности людей. Я имею в виду тот очевидный факт, что умные и способные существовали везде и всегда, начиная, надо полагать, с глубокой первобытности, может быть, даже с уровня «предлюдей». Именно ум и способности делают человека выдающейся личностью, приобретающей вследствие своих возможностей естественное право на лидерство. Принцип меритократии — едва ли не первый и самый ранний среди всех остальных критериев, разделяющих людей не по полу и возрасту. Иное дело — индивидуальность, индивидуальное.

Тезис второй. Личность как феномен всегда вписана в общество и действует в нем в зависимости от того, как это общество организовано. На первобытном уровне степень инкорпорированности каждого, в том числе и выдающейся личности, в общество, в социальную корпорацию (семью, род, общину, касту и т. п.) абсолютна, практически стопроцентна. Развитие цивилизации и государственности уменьшает эту степень, но не везде одинаково, не всегда до ее индивидуализации.

Тезис третий. Индивид — это вычлененная из коллектива, хотя и тесно связанная с ним личность, далеко не обязательно выдающаяся. Вычленение личности из коллектива и формирование на основе этого процесса общества как группы индивидуализованных личностей произошло в истории человечества как принципиальное явление лишь однажды и в одном месте. Речь идет об античном полисе, о гражданском обществе с характерными для него политическими формами (демократия, республика), правовыми институтами и гарантиями (частное право, неприкосновенность и права гражданина, правовая защита частной собственности и др.), особенностями социального статуса (вычленение из группы и право свободной ассоциации, включения в любую группу; культивирование достоинства свободного гражданина; воспевание мятежных чувств сильной личности вплоть до драматических коллизий, до высокой трагедии). Вне античной Европы, и в частности на традиционном Востоке, ничего похожего не было. В самой Европе после античности элементы гражданского общества сохранялись в форме пережитков и в виде анклавов городского типа. Что же касается раннесредневекового германского феодализма, то он по многим параметрам был близок к неевропейскому (неантичному, в том числе восточному) миру и лишь со временем, примерно с XII в., стал приобщаться к культурным ценностям античности. Отсюда и результат: гражданина античной Европы можно считать индивидом, ведущим индивидуальное хозяйство на свой страх и риск и существующим в рамках системы, га-

рантирующей все индивидуальное, частное. Жителя раннефеодальной Европы (за исключением горожан, да и то, видимо, далеко не всех) такого рода индивидом считать нет основании, тогда как в позднесредневековой Европе положение в этом смысле меняется. Тем более изменяется оно в предкапиталистической и капиталистической Европе, когда уровень индивидуальности вырастает до своего логического предела, порождая вместе с этим такие сопутствующие этому явления, как отчуждение личности.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Первым профессором социальной истории в великобритании стал историк марксист р
Оно последовательно с необходимостью отказывает индивиду во внутренней жизни
Штейнер о лиЧности
Одиссей. Человек в истории. г. истории 7 истории
О войске мертвецов