Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Когда Никсон и я говорили нечто подобное десять лет назад, это лишь усиливало консервативную критику разрядки.;Консерваторы не хотели привлекать историческую эволюции на службу разрядке, ибо опасались, что переговоры с коммунистами приведут к моральному разоружению. Но они сочли концепцию неизбежности победы пр влекательной в качестве инструмента конфронтации/ Г Г Рейган полагал, что отношения с Советским Союзом улучшатся от разделенного j \ Америкой страха перед ядерным Армагеддоном. Он был преисполнен решимости Д ^вести до сведения Кремля весь риск непрекращающегося экспансионизма) Десятил тием ранее подобная риторика была чревата выходом из-под контроля внутриамер канского движения гражданского неповиновения и могла привести к коНФронтапп/, со все еще уверенным в себе Советским Союзом; десятилетием позднее она бы принималась как безнадежно устаревшая. В обстановке 80-х годов она фундамент беспрецедентного диалога между Востоком и Западом. Само собой разумеется, рейгановская риторика попала под обстрел тех, кто ^ вал в установившуюся ортодоксию. «ТРБ» в «Ныо рипаблик» от 11 апреля ^ был взбешен рейгановской оценкой Советского Союза как ^империи зла», назЬвНЫЙ> «примитивной прозой и апокалиптическим символизмом»;5) слово «примит ^ присутствовало также в реакции Антони Льюиса в «Нью-Йорк .тайме» от н 1983 года . В 1981 году достопочтенный гарвардский профессор Стэнли aj^ ^ осудил воинственный стиль Рейгана как «лжемужественность», «HeoHaUHOHvcoBCe-как форму «фундаменталистской реакции», которая мало что может дать мир ми его сложностями, в котором, как было сказано, экономическая слабость не менее серьезна, чем слабость Советского Союза7. тап.- Как выяснилось, рейгановская риторика не помешала вопреки пРеД°нИЯ р# критиков крупномасштабным neperoBopaM.nBojB^ejviflj^TogorojcpoKa преоы гана на посту президента развернулся диало11между_Востоком и Западом„не по масштабу и интенсивности со времени никсоновской разрядки. На это ко, переговоры поддерживались общественностью и шли под аплодисмент ТОрОйД , « yflpuw*'- Если подход Рейгана к идеологическому конфликту представлял COD g раВной ную версию вильсонианства, то концептуальная решимость вести борь У^ ^, степени уходила корнями в американский утопизм/Хотя вопрос подавался,^ ^в-ка между добром и злом, Рейган был далек от утверждения, будто конфли ^^ „ ляет собой войну до победного конца. Скорее — в типично американС дазируется н» он убеждал, что коммунистическая непримиримость в большей степени амеренно невежестве,| а не на врожденной злой воле,1) на непонимании, а не на пр 700 Конец «холодной войны»: Рейган и Горбачев культивируемой враждебности-! Потому, с точки зрения Рейгана, конфликт, по всей4) f вероятности, должен был бы закончиться обращением оппонента на путь истинный! / В 1981 году, во время выздоровления после покушения, Рейган направил Леониду Брежневу письмо, написанное от руки, где пытался развеять советскую подозрительность по отношению к Соединенным Штатам, — как будто семьдесят пять лет господства коммунистической идеологии могут быть устранены личным обращением. Это почти дословно соответствовало заверениям, которые в конце второй мировой войны Трумэн предоставил Сталину (см. гл. 17): «Часто делаются намеки на то... что мы вынашиваем империалистические планы и потому представляем собой угрозу как вашей собственной безопасности, так и безопасности вновь нарождающихся наций. Но не только не существует доказательств, подкрепляющих это обвинение, а, напротив, имеются весомые доказательства того, что Соединенные Штаты, в то время как они могли бы господствовать над миром без всякого для себя риска, не делают ни малейших усилий в этом направлении... Да будет мне позволено заявить, нет абсолютно никакого основания для того, чтобы обвинять Соединенные Штаты в империализме или попытках навязать свою волю другим странам посредством применения силы... Господин Президент, неужели нам, нашим народам, которые представляете вы и которые представляю я, не следует заняться устранением препятствий, мешающих осуществлению самых сокровенных устремлений?» Как совместить умиротворяющий тон письма, автор которого явно полагает, что вполне можно доверять адресату, с заявлением Рейгана, сделанным всего лишь за несколько недель до направления этого письма, что советские руководители способны на любое преступление? Рейган не ощущал необходимости объяснять столь очевидное несоответствие, возможно потому, что глубоко верил в истинность обоих своих заявлений: в зло советского поведения и одновременно в возможность идеологического обращения советских лидеров. А затем, после смерти Брежнева в ноябре 1982 года, Рейган направил написанную от руки ноту — 11 июля 1983 года — преемнику Брежнева, Юрию Андропову, вновь " опровергая наличие у АТйе^йюйГкакюГбь!: jro ш^гло^жйес^мшх.джтдамлений . Когда Андропов вскоре умер, а на его место пришел пожилой и немощный Константин Черненко (явно промежуточное назначение), Рейган сделал такую запись в дневнике, бесспорно предназначенном для публикации: «У меня какое-то подспудное чувство, что мне стоило бы переговорить с ним о наших проблемах, как мужчина с мужчиной, и посмотреть, удастся ли убедить его. Мне кажется, что Советы обретут материальную выгоду, если они присоединятся к семье наций, и т. д.»10. Через шесть месяцев, 28 сентября 1984 года, Громыко нанес свой первый визит в Белый дом в период деятельности администрации Рейгана. И вновь Рейган делает за- , пись в дневнике — в том смысле, что первейшей его задачей является устранение у -^ советских руководителей подозрительности по отношению к Соединенным Штатам: «Меня одолевает чувство, что, пока они будут так же подозрительно относиться к нашим мотивам, как и мы — к их, с сокращением вооружений продвинуться невозможно. Я полагаю, что нам необходимо встретиться и как-то дать им понять, что у 1(701 Дипломатия нас нет никаких враждебных замыслов в их отношении, но зато мы думаей, что у Ш имеются такие замыслы в отношении нас»11. Горчаков александр михайлович ujgt горбачев александр |
|
|
|
|
