|
|
<<< ΛΛΛ >>>
II. От Галлии независимой к Галлии Каролингской 85
таков скорее всего смысл одного суждения в комедии неизвестного
автора V века - «Querulus» - «Ворчун». Один из ее персонажей просит
домашнего пара * «даровать ему силу побивать и грабить всех чужих».
Лар отвечает: «Ступай жить на Луару» '"- туда, объясняет он, «где
живут по природным законам» и «где все дозволено». Бьюсь об заклад,
что создатель «Ворчуна» имел в виду багаудов.
Недавно Пьер Докес в своей книге '^ выступил в защиту восста-
вших и возвеличил их роль. «Багауды хоть и были уничтожены
поголовно, но вопреки всему оказались победителями» - таково его
смелое суждение. Их упорство, считает Докес, подтолкнуло рабовладе-
льческий режим принять не столь жесткую систему рабства, систему,
без сомнения, более благоприятную для человека, ибо серв, в отличие от
раба, имеет дом, семью, поле, а социальное принуждение перешло с его
собственных плеч на его земельный участок. Серв свободнее раба, и
производительность его труда выше. Однако с концом Римской Галлии
перемены эти были еще далеки от завершения; для этого придется
подождать по крайней мере до Каролингов, да и тогда они не будут
бесповоротными. И произойдут они под воздействием множества эконо-
мических, политических, социальных факторов, не вполне укладыва-
ющихся в упрощенную логику этого объяснения в марксистском духе.
Так, я думаю, что определенную свободу деревне позволил завоевать
ярко выраженный упадок городов. Судя по всему, во времена Каролин-
гов число свободных крестьян было еще очень велико, хотя с тех пор
этот вид мелкого земельного владения «резко сокращался» '".
Впрочем, в данный момент жакерия багаудов интересует меня не с
этой общей точки зрения: я лишь хочу показать, насколько крестьянс-
кий мир в Галлии был взбудоражен и ослаблен подобными волнениями.
Варварские набеги сотрясают и раздирают общество, отнюдь не отлича-
ющееся крепким здоровьем.
Также можно было бы задаться вопросом, не стали ли трудности
и беды III века причиной того, что в Галлию, как свет надежды,
начало проникать христианство. Скорее всего ответ будет отрицатель-
ным. Первые христианские общины возникают в некоторых городах -
Марселе, Лионе, Отене - около 170-х годов. Но даже в эпоху лионских
мучеников, в 177 году, это были еще крохотные группки, объединявшие
в основном греков или выходцев с Востока, говорящих по-гречески.
Только в конце IV века - много позже Миланского эдикта (313),
которым, как известно, в Империи провозглашалась абсолютная свобо-
* Лар - бог домашнего очага у римлян (примеч. ред.).
86 Глава первая. От доисторического периода до 1000 года
да вероисповедания - христианство начнет приобретать в Галлии неко-
торое влияние, но народные массы еще очень не скоро откроют ему свое
сердце.
И все мсе не следует забывать о нашествиях варваров. В недавнем
прошлом историки винили в распаде Империи и Галлии исключительно
варваров. В своих объяснениях они наперебой расписывали их подвиги
и деяния - от «великого» нашествия Радагайса (406) до того момента,
когда в Галлии обосновались вестготы (412) и бургунды (443). В еще
большей степени поворотным моментом стала победа римлян и их
«варварских» союзников в решающей битве на Каталаунских полях
(451) - победа над Аттилой с его ордами всадников-монголов, которые
вышли из самого центра Азии и гнали перед собой на запад народы
Центральной Европы и Германии. Явной, смертельной опасности уда-
лось избежать. Так неужели эта череда нашествий не имела решающего
значения в истории Галлии? Правы ли мы, историки, уделяя ей сегодня
меньше внимания, чем уделяли вчера? И да и нет.
Самый первый аргумент в пользу того, что роль варварских нашест-
вий была ничтожной,- немногочисленность захватчиков. Свидетельст-
ва тому были представлены уже давно, в 1900 году, в ставшей клас-
сической книге Ганса Дельбрюка '^.
Франков было, возможно, примерно 80 000 человек, бургундов -
100 000, вандалов - 20 000 (когда они пересекали Гибралтарский
пролив, их было примерно 80 000), и остальных не больше. Столкнув-
шись с населением, достигающим многих миллионов человек, они не
могли не подпасть под действие закона численности. Анри Пиренн
любил повторять '", что варвары варваризировали Империю, но уто-
нули в массе ее населения, утратив свой язык и переняв латынь и
романские языки, утратив свою религию и переняв христианство.
Но кто только не поносил в более или менее сильных выражениях
этих, как пишет Люсьен Ромье "", «обжорливых, громогласных, дурно
пахнущих проходимцев»! Для одного знаменитого историка франки -
это «рассадник всех пороков, средоточие разврата, предательства, же-
стокости» "". Можно подумать, что история Восточно-Римской империи
сплошь состояла из добродетели, милосердия и верности! Теперь на
смену прежнему образу свирепых воинов, обрушившихся на Западную
Европу, приходит образ «людей, в изумлении взирающих на то, как
обваливаются стены Империи, в ворота которой они до сих пор стуча-
лись и входили на цыпочках» '"° (limes для германцев была
II. От Галлии независимой к Галлии Каролингской 87
Teafelmauer, стеной дьявола). Что же до их вождей, то уже Франсуа
Гизо, ставший в этой области предтечей современных историков, описы-
вал, как они «упорно рядились в какие-нибудь римские обноски, подобно
негритянскому царьку, что облачается в европейский мундир» '"'.
Вполне ли все это разумно? Быть может, отказавшись от одного
преувеличения, мы впали в другое? Робер Фосье "", если не ошибаюсь,
первым дал взвешенную характеристику всем затронутым завоеванием
народам - и тем, кто вступал в Галлию, и тем, кто охотно или
совсем неохотно встречал пришельцев. Нам остается повторить его
соображения.
Прежде всего о численности захватчиков. Те, кто подчеркивает
количественную незначительность этих движущихся на запад народов,
правы. Однако, вне зависимости от любых «нашествий», на территории
всей Галлии постоянно жили люди с примесью «варварской» крови.
Считается даже, что в целом их было около миллиона. Это не имело бы
большого значения, если бы население Римской Галлии составляло от
20 до 30 миллионов человек, как утверждают некоторые, но я в это не
верю. Естественно, если мы примем цифру в 10 миллионов, то соотноше-
ние будет иным. П. Дюфурне "", однако, полагает, что в Савойе бур-
гундская оккупация была численно столь ничтожной, что не оказала на
местных жителей никакого влияния: обосновавшиеся там галло-рим-
ляне, заключает он, по всей вероятности, сталкивались с бургундами не
чаще, чем французские крестьяне в последнюю войну - с немцами.
Точно так же в Провансе, в Лангедоке напряженность была гораздо
слабее, чем к северу от Лиона, на западе Центрального Массива или в
Парижском бассейне '"\
Но пусть даже варваров было явное меньшинство, дело не в этом:
нередко именно меньшинства выступают дрожжами общества, изменяют
его оболочку, его поверхность. Тем более что процесс проникновения
варварских народов из-за Рейна начался очень рано. Осуществлялось
оно тысячью способов, посредством римской армии, и шло веками: limes
по Рейну выступала щитом, но одновременно и фильтром, давая воз-
можность безопасно вербовать солдат и рабочую силу. Рабы-варвары
трудились у крупных землевладельцев, варвары-солдаты, прибывшие в
Галлию с тем, что мы бы назвали видом на жительство, смешивались с
местным населением; так или иначе, они, «растворяясь мелкими
группками в массе крестьян... способствовали зарождению аграрного и в
то же время военизированного общества высокого Средневековья»; без
учета «этого медленного, длительного проникновения военного начала в
низшие слои общества» '^ возникновение такого сочетания плохо подда-
88 Глава первая. От доисторического периода до 1000 года
ется объяснению. Варвары повсеместно изменяют сельский ландшафт,
ибо разрушение и поджоги villae оборачивались появлением разбросан-
ных там и сям деревень и деревушек, в которых отразился способ
ведения хозяйства у древнего населения Германии. Развивается и ското-
водство, во многом преображая весь облик сельскохозяйственных работ.
Наконец, что ни говори, но эти захватчики-германцы - уже не те,
какими они были во времена Тацита. И сами по себе, и благодаря
контактам с материальной культурой римлян они несомненно продвину-
лись вперед. Случается, что германцы служат в римской армии в
качестве офицеров как в легионах, так и во вспомогательных войсках, и
в силу этого получают высокое звание римских граждан. Короче,
крестьянство и аристократия, находящиеся в целом на одном уровне,
смешиваются между собой - на сей раз не через завоевательные похо-
ды и грабежи, но мирно, без исторических катаклизмов, в рамках
процессов взаимопроникновения народов.
Я отнюдь не сторонник теории Огюстена Тьерри - что франки
были предками дворян эпохи Старого Режима, а галлы - предками
сервов и пролетариев: для сегодняшнего историка она неприемлема;
однако замечу, что франкская знать пополнила ряды (более многочис-
ленные, нежели ее собственные) местной галло-римской знати, которая
сохраняет свое положение, поскольку «сотрудничает» с захватчиками и,
кроме того, находит для себя убежище в высшей церковной иерархии.
На мой взгляд, решающее значение здесь имеет тот факт, что франкская
аристократия упрочила и закрепила ту структуру общества, которая,
пережив все потрясения и перемены, сохранится с необходимыми транс-
формациями по крайней мере до конца Старого порядка, если не дольше.
Но все это не отменяет жестоких страданий, которые причиняли
живому телу Галлии бесконечные набеги варваров, грабежи, убийства,
насилия, пожары, налеты, передвижения войск, наконец, долговремен-
ное расселение завоевателей и расхищение ими ее богатств. В стране
происходило безусловное, хоть и не поддающееся измерению, сокраще-
ние населения, экономика ее была глубоко расстроена. «Мы берем на
себя смелость утверждать,- пишет один историк ""\- что жертвами
этих нашествий стала четверть, а возможно, и треть всего населения,-
конечно, принимая в расчет, что для некоторых регионов, особенно на
севере и на востоке страны, без преувеличения можно предположить
потерю более половины населения, учитывая голод и череду эпидемий»,
а также «шныряющие по всей Галлии банды оборванцев».
Города терпят огромные лишения и очень рано замыкаются каждый
в себе. На своей территории горожане возводят неприступные укрепле-
<<< ΛΛΛ >>>
Так описывает лотаринг ских лошадей маленькие
По большей части очень старых
Бродель Ф. Что такое Франция истории Европы 5 серебра
Ведут из во сточной франции в германию
А это тот самый случай миллионы гектаров миллионов культуры
|
|
