<<<     ΛΛΛ     >>>   

Когда Сирус приступил к чеканке чужеземных мо нет — не известно. Во. всяком случае до конца 1629 года он в компании со своим мастером-монетчиком Риваро лой занимался подделкой монет. Именно в это время канцелярия императора начала свое очередное расследо вание. Сирусу было определено находиться в замке Нова релла. В марте 1630 года был оглашен приговор: импер ский суд объявил Сируса Аустриакуса де Корреджо виновным в фальшивомонетничестве и лишил его всех прав на княжество. Сирус заявил протест. Все дела ушли в Вену, где и было найдено поистине соломоново реше ние. Приговор суда был подтвержден, но Сирусу была предоставлена возможность выкупить свои владения за 230 тыс. золотых гульденов. Ни один из богатейших кня зей, вплоть до короля, не располагал такой суммой. Даже император Карл V для того, чтобы собрать деньги, кото рые пошли на взятки для его избрания в 1520 году императором, занял 543 585 гульденов у Фуггеров, крупных банкиров своего времени.

В княжеских кругах да и среди буржуа приговор был расценен как несправедливый, и за ним усматривали габ сбургского императора Фердинанда II (правившего в 1619—1637 гг.), его личные интересы. И действитель но, княжество досталось Францу I , герцогу Моденскому, который заплатил за него требуемую сумму.

О Сирусе Аустриакусе хроника сообщает, что он умер в нищете и забвении в 1645 году в Мантуе. Род Корред жини прекратил свое существование в 1711 году, за год до того, как на свет появился король, названный современни ками и потомками «великим» и даже «единственным».

Снаружи — Фридрих, внутри — Эфраим

Чеканка иностранных монет сама по себе не была фальшивомонетничеством, если при этом соблюдались все характеристики монет, хотя это, конечно, было вмеша тельством в суверенное право другого государства. В истории подобное встречалось часто. Самыми излюблен ными образцами для подражания были флорентийские золотые гульдены, французские тюрно и английские стер линги. Гёзы в Нидерландах во время освободительной войны с Испанией между 1568 и 1588 годами в боль ших количествах чеканили испанские, португальские и германские монеты.

Прямое фальшивомонетничество имело место тогда, когда, как в случае с североитальянским княжеским кар телем, чужеземные монеты чеканились в ухудшенном ви де. Здесь господин не мог сослаться на свое право чека нить монеты, которое еще с античных времен легализо вало его мошенничество, если оно ограничивалось терри торией своего государства.

Так уж получилось — и это явный абсурд, что в исто рических трудах вплоть до сегодняшнего дня Филиппа IV Французского называют «королем фальшивомонетчиков». Главные фальшивомонетчики взошли на историческую авансцену лишь столетия спустя. Это были прусский ко роль Фридрих II , английский король Георг III и Наполеон Бонапарт.

Фридриха Великого потомки называли блестящим пра вителем. Когда он занял прусский трон в начале лета 1740 года, его считали не только образованным, открытым и терпимым, но и сказочно богатым. Терпимость короля, правда, не простиралась дальше декретированной еще его прадедом — «великим курфюрстом» свободы вероиспове даний, оставлявшей некоторую свободу и для еврейского населения. Сказочное богатство состояло из 8,7 млн. тале ров и серебряных сокровищ берлинского замка, который сестра Фридриха Вильгельмине Фридерике Софи фон Бай- рейт оценила в 6 млн. талеров.

Спустя пять лет вся наличность прусского короля была спущена в первой (1740—1742 гг.) и второй (1744— 1745 гг.) Силезских войнах. Первоначальный капитал, необходимый для новой кампании, в которой Фридрих в союзе с Англией и некоторыми германскими государ ствами боролся за обладание Силезией и Саксонией против коалиции Австрии, Франции, России, Швеции и большинства германских княжеств, был оценен финан совыми экспертами Фридриха в 5,5 млн. талеров. Без жалостные налоги принесли в казну 2,3 млн. талеров. Часть серебряных сокровищ была направлена в пере плав, это дало еще 1,5 млн. талеров. Оставалось собрать 1,5 млн. талеров, и этого могло хватить лишь в случае быстрого окончания кампании. Безвыходное положение заставило всегда рационально мыслящего и просвещен ного короля обратиться за помощью к одной из жриц алхимии с почти символическим именем Нотнагель (фамилия из разряда «говорящих», может быть переведе на как «аварийная игла». — Прим. пер.), которая заверяла его, что может «сделать» золота на 1 млн. талеров. Конеч но, эксперимент не удался. Так как все дело было совер шенно секретным (правда, в него был посвящен Фре дерсдорфф — камердинер короля), судьба производитель ницы золота осталась неизвестной.

Завоевание Саксонии было первой целью прусской армии. Необходимые для войск мелкие монеты для по крытия первых потребностей уже были изготовлены по образцу лейпцигских монет в Кенигсберге и Бреслау, пока в строгом соответствии с саксонскими нормами.

29 августа 1796 г . 61 тыс. прусских солдат вторгается в Саксонию. Начинается третья Силезская война, или, как ее потом назвали, Семилетняя война. Саксонская ар мия, насчитывавшая всего 19 тыс. человек, уже к середине сентября оказывается побежденной.

Прусское генеральное военное командование на заня той саксонской территории должно было заботиться о том, как пополнить свои войска саксонскими солдатами, а прус скую казну — саксонскими деньгами.

Контрибуция была установлена в размере 5 млн. им перских талеров, то есть в том объеме расходов, который был определен финансовыми экспертами Фридриха на саксонскую кампанию. Но это еще не все. 5 ноября появился королевский приказ о включении Лейпцигского монетного двора во владения прусской короны, что было вызвано, в частности, тем, что саксонский арендатор мо нетного двора Фреге остерегался ухудшать качество монет. Новый арендатор нашелся в лице берлинской фирмы «Эф раим и сыновья», которая за чеканку миллиона имперских талеров в разменной монете была готова уплатить королю 200 тыс. имперских талеров. «Монетная стопа» этих монет, их весовые и качественные характеристики были гораздо ниже исходного уровня. При Фреге монетный масштаб составлял 14 талеров разменной монеты из марки серебра. Эфраим, чтобы вносить арендную плату, довел выпуск монет до 18 и даже 20 талеров. Обман жителей оккупиро ванных территорий был усугублен тем, что на обесценен ных монетах ставились довоенные годы выпуска — 1753 и 1754.

Когда прусские войска в конце концов остановились в Богемии, Эфраим предложил подделывать австрийские монеты достоинством в 7, 10 и 20 кройцеров из расчета 200 тыс. монет на 1 млн. талеров. Фридрих Вильгельм Борке, глава оккупационных властей в Саксонии, сопро водил эти предложения своим комментарием, который да вал высокую оценку этой афере, так как тогда солдаты Богемии обойдутся дешевле, и направил их Фридриху II . Последний не удовлетворился предложенным. Он потребо вал 350 тыс. талеров за разрешение на чеканку. «Эфраим и сыновья» согласились, но при условии, что им будет позволено изготовить монет на общую сумму в 1,5 млн. та леров. Контракт состоялся. Фальшивые монеты должны были чеканиться в Дрездене и Праге. К счастью, население Богемии не слишком пострадало. После поражения под Кёльном ( 1757 г .) прусские войска оставили основную часть Богемии.

Продукция саксонских монетных дворов под давлением лавинообразно нарастающих требований короля катастро фически обесценивалась. Вместо первоначальных 14 тале ров из 1 марки серебра стали чеканить 45 талеров в мелких монетах. В летописи фальшивомонетничества наступила пасха. Фридрих II , однако, в каждом договоре со своими монетными арендаторами специально оговаривал, что сак сонские монеты не должны попадать в Пруссию. Обес цененные монеты в восемь грошей, а также саксонские 6- и 3-грошевые монеты были основными деньгами войны. Около 25 млн. талеров Фридрих II получил от чеканки фальшивых денег, что составило 1/6 того, во что обошлась ему вся Семилетняя война. Эти монеты были названы «эфраимитами». Название было унаследовано прусскими монетами в 1/3 талера, которые стали чеканить ся в Дрездене с 1757 года, и 12-грошевыми монетами. Оно отражало разочарование прусского населения, страдавшего, правда, в меньшей степени, чем население Сак сонии или Польши, от «похудения» денег. Эфраимиты вскоре стали настолько непопулярными, что на улицах Берлина им посвящали куплеты: «Прекрасны снаружи, ужасны внутри, — Фридрих снаружи, Эфраим внутри». В возрождение широкомасштабного фальшивомонетни чества с удовольствием включались и другие «монетные господа». Первым среди них был граф фон Вид, который в своей мастерской в Нойвиде чеканил недоброкачественные 4-грошевые монеты, сбывая их в основном в Саксонии, где граф составил конкуренцию прусскому фальшивомонетничеству. Мастерская была закрыта лишь в 1760 году по настоянию императора Франца I . За графом фон Видом следовал маркграф фон Ансбах, который организовал производство фальшивых монет в своем родовом име нии — в Ансбахе, как и князь фон Сайн-Виттгенштейн- Альтенкирхен, чеканивший монеты в Сайне. Особенно большие неприятности доставляла «старому Фрицу» монетная мастерская князя фон Ангальт-Бернбург Виктора Фридриха, функционировавшая с 1758 года. Прусский король с применением силы закрыл и опечатал ее уже в конце 1760 года. В ответ Виктор Фридрих не без угрозы заявил, что, если его лишат монетной мастерской, он впредь не будет платить налоги, связанные с войной. Угроза возымела действие. Виктор Фридрих получает разрешение возобновить чеканку монет, однако при недву смысленном запрете направлять свои монеты, которые очень походили на прусские 8-, 5- и 2-грошевые монеты, в Пруссию.

Все транспорты купцов, двигавшиеся на запад, обыски вались, прусские деньги не подлежали вывозу. Вскоре другие господа присоединились к прибыльному делу: гер цог Вюртембергский, герцог Саксонский-Веймарский-Айзе- нахский, граф фон Штольберг, герцог Мекленбургский- Шверинский и некоторые другие. Масштаб производимых ими денег увеличился до 45 и 44 талеров из марки.

Вину за монетные махинации возложили на евреев, так как арендаторами королевских и многих других монетных дворов являлись в основном представители этой нации. Конечно, и в их руках оседало немало из того, что они делали по приказу своих господ. Вос становленный дворец Эфраимов в одном из районов Берлина стал ярким свидетельством власти Эфраимов, ко торые при Гогенцоллернах были в большой чести, а глава предприятия получил ранг тайного советника. «Эфраим и сыновья» занимались денежным обманом, но действовали по указке своих господ. Они опасались последствий неза конного обогащения, как черт ладана. Разоблачение озна чало бы не только потерю предприятия, о чем свидетель ствует судьба казненного в 1573 году монетчика Липпольда. И в том случае речь шла об узаконенном убийстве, потому что Липпольд мог доказать, что ни одного геллера не взял себе. Он должен был с позором умереть, потому что преемнику скончавшегося в 1571 году курфюрста Иоахима II был нужен повод для организации погромов и присвоения иму щества живших в Бранденбурге евреев. Следующий эпизод доказывает, что не евреи были ответственны за фальшивомонетничество Фридриха II . Англия обещала Пруссии за кампанию против Франции, Австрии и России значи тельные субсидии, предоставление которых было начато в середине 1758 года: золото стоимостью 1 367 626 и серебро стоимостью 2 655 388 имперских талеров. Изготовление монет из полученных драгоценных металлов было пору чено не арендаторам-евреям, а осуществлялось самим го сударством. Король узнал, что существуют способы обла гораживания меди. И вот мы имеем возможность про честь предписания короля тайному военному советнику Фридриху Готтхольду Коппену, Мейсен, дата 11 ноября 1760 г .: «Я располагаю информацией, что существует способ рафинирования меди, при котором обработанная рафинированная медь может использоваться вместе с золотом для чеканки монет, внутренняя ценность которых значительно выше, чем стоимость монет, сделанных из обычной меди. Если сейчас дополненные плохой медью мо неты с изображением Фридриха (эти монеты должны были быть золотыми. — Прим. пер.) по своей ценности примерно соответствуют 2 талерам, 12 грошам, то использование ра финированной меди повышает их стоимость до 4 талеров... Так как это может дать значительную прибыль и уве личить доходы от чеканки монет, я пришел к решению, что все золото, субсидированное англичанами и пока не превращенное в монеты, должно быть использовано в соответствии с этим способом на монетном дворе в Бер лине. Все должно оставаться в моей собственности, чтобы никакие евреи-монетчики не имели с этим ничего общего и не могли отчеканить ни одной монеты из оставшегося английского золота». В том же приказе король обязывает директора берлинского монетного двора и его главного мастера к строгой секретности.

Просвещенный абсолютный самодержец опять оказал ся в плену трюкачества алхимиков. Надо сказать, что приказ свидетельствует о том, что его автор не вполне в ладу с немецким языком да и знаниями английской литературы похвастать не может. В противном случае ему были бы известны комедии Бена Джонсона.

В появившейся в 1605 году и с тех пор известной почти каждому англичанину (речь, конечно, идет в первую оче редь о современниках Фридриха II ) комедии «Эй, к восто ку» ее авторы Бен Джонсон, Джон Марстон и Джордж Чампен показали, как подмастерье Квиксильвер, обуча ющийся «золотым делам», дает шкиперу Сигаллу квалифицированный урок фальшивомонетничества: «Даже самый последний подмастерье знает, как это делается. Но я расскажу тебе, как ты сам можешь заставить медь по бледнеть. Возьми мышьяк — это прекрасный яд. Про мой его три-четыре раза, потом помести в стакан с хи мией, пусть он превратится в отвар. Через 24 часа он будет готов. Этим твердым порошком нужно тщательно натереть хорошенько вычищенную медь. Дело сделано». Квиксильвер знает также рецепт утяжеления фальшивой монеты. Но давайте довольствоваться тем, что мы только что узнали.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Кто-то на монетном дворе в карлсруэ манипулирует монетами прежних выпусков
Не хватало статей уголовного кодекса португалии
Заказ португальского банка получил конкурент

Герцог должен решиться вести дела так же