Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Нерасчлененность мира и человека, природы и личности видна и в той сфере представлений, которая связана с войной. Долгое время исследователи полагали, что звериное обличье германских воинов было обычным тактическим приемом, рассчитанным на то, чтобы взять врага на испуг. Но, судя по источникам, германский воин, надев на себя шкуру зверя, как бы на самом деле становился им, отождествлял себя с ним. Саги постоянно напоминают, что в человеке под спудом скрывается вторая природа, своего рода внутренняя душа, не поддающаяся контролю. Характерен феномен появления воинов - берсерков или ульфхедхиннов - одевавшихся в медвежью или волчью шкуру, не признававших иных доспехов, и во время боя впадавших в состояние исступления, как бы превращаясь в зверей по свирепости и бесстрашию. "Сага о Вёльсунгах" особенно красноречиво говорит об этом, а также о том, что человек отчасти сознавал эту свою вторую природу и понимал, к каким трагическим последствиям она приводит. Сигмунд и Синфьотли - отец и сын - в поисках мести за род Вёльсунгов попадают в дом, где живут два зачарованных принца. У каждого массивный золотой перстень и волчья шкура, в которой они живут как настоящие волки. Только раз в пять лет они могут принимать человеческий облик. Роковым образом отец и сын попадают в их дом в один из таких дней и становятся жертвами колдовства - обретают вместе с волчьей шкурой и волчью природу - свирепость. Однако при этом они не расстаются ни с человечьей природой, ни с разумом. Они вынуждены совершать жестокие поступки, так как не в силах им противостоять. Сигмунд впивается в горло сыну. Затем дурман спадает. Он приносит тело сына в хижину и, сев рядом, проклинает волчью жизнь. Звериная природа - это нечто, находящееся вне человеческой власти, и как долго она не будет поддаваться контролю, показывает неконтролируемая вспыльчивость рыцарей, и легенды, подобные истории Роберта-Дьявола. В западноевропейском фольклоре сохранились разнообразные версии предания о Дикой охоте. В поздний период - это одна из разновидностей "бесовской охоты" - кавалькада мертвых (проклятых душ и некрещеных младенцев), мчащаяся ночами над землей и губящая живых, случайно вставших на ее пути. В более ранних преданиях кавалькаду призраков возглавляет сам Один - они несутся на крыльях бури, сопровождаемые собаками, преследуя то вепря, то дикого коня, то оленя. Обычно считалось, что появление Дикой охоты предвещает беду - моровое поветрие, войну или голод. Человеческое и звериное сливается в призрачных охотниках. Итак, в человеке скрывается зверь, что проявляется во время боевой схватки. Любопытно, что пантеон богов уловил и отразил это представление. "Деяния данов" Саксона Грамматика и "Эдда" Снорри Стурлусона сходятся на том, что боги обладают магическим даром превращаться в животных. С близостью к животному миру связана, вероятно, и такая деталь, как понимание богами и некоторыми героями саг языка птиц и зверей. Так, Сигурд узнает язык птиц, съев сердце убитого им дракона, причастившись, таким образом, "драконьей природы". Характер древнегерманских божеств также несет в себе черты неукротимости. Вотан (Один) весьма мало напоминает бога-олимпийца. Об этом свидетельствует само его имя. Корень его тот же, что и у слова "wut", которое означает "неистовство, исступление, одержимость". Адам Бременский подчеркивал "Вотан, сиречь бешенство". Конунг во многих источниках легендарного характера является плодом соития женщины-матери с чудовищем. Таков Меровей, легендарный вождь франков. Согласно преданию, у него, как и у всех его потомков, включая знаменитого Хлодвига, якобы росла на хребте щетина - знак происхождения от морского чудовища. Противоестественность такого рода соития была своеобразным источником харизматической силы конунга, его инаковости - от чудовища перенималась сила и неукротимый дух. В реальной жизни у ряда германских племен конь играл едва ли не ведущую роль во время битвы. Германцы оказались наследниками военно-кавалерийской техники и искусства иранских племен, передав, в последующем (конечно, в модернизированном виде) эту традицию средневековому рыцарству. Особую роль в этой "трансляции" наследия сыграли готы. Процесс становления конного воинского искусства был долог. Так, например, Цезарь сообщает, что у свевов лошадь использовалась лишь для транспортировки, но не для боя. Прибыв к месту сражения, германцы слезали с лошадей и воевали в пешем строю. Но уже в I в.н.э., как сообщает Тацит, у германцев (скорее всего у хаттов и готов) существует обычай содержать в священных рощах белоснежных кобылиц, по ржанию и фырканью которых жрецы гадают о будущем. Хотя, по-прежнему, для большинства германских племен, по крайней мере, "лесной" Европы конный бой - диковинка. Начиная со I в.н.э., а особенно в III-IV вв. (не без влияния гуннского вторжения) миграция готов на Запад привела к глубоким изменениям в описанной Цезарем и Тацитом военной тактике германцев. Готы, с самого начала бывшие, по предположению многих историков, "руководящим" ядром среди мигрирующих германцев, их военной аристократией, задали моду конного боя для остальных варваров. Отсюда и богатая мифорелигиозная символика в культурном сознании. Он - спутник в странствиях героя, его помощник во время испытаний, например, в битве с чудовищем, советчик, обладающий даром речи и животное, которое является вожатым души в загробном мире. Отсюда его восприятие: с одной стороны, это солярное животное, имеющее отношение к солнцу, свету, небу, олицетворяющее силы добра; с другой стороны - хтоническое, то есть относящееся к подземному миру, силам мрака. И в то же время, это животное сотерическое - оно приобретает черты "спасающего" божества (близкий аналог - конек-горбунок). У Одина есть конь Слейпнир о восьми ногах. С помощью этого чудесного скакуна бог общается с царством мертвых. Любопытно, что почитание Слейпнира у ряда племен сохранилось вплоть до XVIIIв. Крестьяне Саксонии оставляли после жатвы на полях снопы соломы в дар этому могущественному существу. Волшебные девы валькирии скачут по небу на конях во время битв и переносят в Валгаллу - пристанище избранных - доблестных воинов, павших в бою. Подтверждение высокой ценности коня находим и в судебных документах. В "Алеманнской правде" говорится: "Оскорбление коня - это то же самое, что оскорбление всадника". Подобная статья имеется и в "Салической правде": "Если кто отрежет хвост у коня без ведома хозяина и при допросе сознается, пусть отдаст другого коня в целости". Причем в варварских "Правдах" существовало четкое разделение животных различного предназначения – у алеманнов боевой конь ценился в шесть раз выше, чем конь, который использовался на крестьянских работах. Религиозное почитание коня сочеталось с религиозным почитанием оружия. Подобный параллелизм - постоянное явление: в условиях бесконечных военных столкновений судьба человека зависела от обладания мощным оружием. Особую роль, конечно же, играл меч. Германцы переняли от кельтов искусство ковки стали, похожей на дамасскую. Процесс производства мечей был сложным и неудивительно, что они стоили целое состояние по сравнению с римскими, выпускающимися серийно. По данным Ф.Кардини стоимость наиболее качественного меча равнялась примерно 4.250 грамм золота. Чаще всего меч героя - божественного происхождения, его покрывают магические руны. Меч, которым Беовульф убивает чудовищную мать Гренделя, выкован великанами - и мог уйти в небытие только под влиянием другой чародейской силы - его клинок растворился в ядовитой крови поверженной нечисти. В руках героя осталась лишь драгоценная рукоятка. Меч может иметь собственную волю, то есть самовыражаться как личность - поражать противника и исцелять друга. Дюрандаль Роланда, Жуаез Карла Великого, Эскалибур легендарного Артура - мечи имеют имена. Жуаез Карла не желает ломаться в роковой день Ронсевальского побоища. Роланд гибнет и оплакивает судьбу Дюрандаль, не желая оставлять клинок врагам - заключает меч в прощальное объятие и обещает верность за гробом. Меч вытесняет из его сознания даже невесту Альду. Эскалибур может принадлежать лишь одному человеку - королю Артуру. Только Артур сумел вытащить этот волшебный клинок из камня, и после смерти короля меч бросают в озеро, вернее, в таинственную руку, поднявшуюся из вод и исчезнувшую в них вместе с Эскалибуром. У разных племен складывались свои приоритетные традиции боя. Неудивительно, что у одних особо почиталась сабля, у других – скрамасакс, у третьих – дротик или копье. Бог свидетель подарок родителюи |
|
|
|
|
