<<<     ΛΛΛ     >>>   

которое тоже содействовало установлению Наполеоновского режима. Средние классы общества охотно ниспровергали старый социальный строй, поскольку он был для них невыгоден, но вовсе не хотели поступиться теми выгодами, которые вытекали для них из их экономического положения в новом строе. В разрушении привилегий буржуазия и народ шли рука об руку и действовали солидарно, но когда победа над старым порядком была одержана, обнаружилось, что в понимании свободы и равенства между буржуазией и наро­дом не было полного согласия. Задача буржуазии заключа­лась в том, чтобы консолидировать сделанные ею приобре­тения, в народных же массах существовало представление, что совершившееся есть только начало целого ряда новых изменений.

Наше представление о происхождении современного западноевропейского строя было бы неполным, если бы мы ограничились, как это делалось раньше, указанием на общее значение перемен, произведенных в жизни политическим переворотом 1789 г. Одновременно с ним происходила и экономическая, или индустриальная, революция, поло­жившая начало всему новейшему экономическому строю.

Экономический переворот конца XVIII и начала XIX вв.

Экономический переворот, который приурочивается к кон­цу XVIII и началу XIX в., был результатом трех тесно связанных между собою процессов, из которых каждый может быть рассмотрен независимо от других. Одним из этих процессов было образование пролетариата, которое само было результатом обезземеления народной массы. Другой процесс заключался в разложении и падении старого цехового устройства промышленности, препятствовавшего развитию крупного производства. Наконец, третий процесс, — это изобретение машин и введение их в производство. Связь между этими тремя процессами заключается в том, что крупная промышленность могла достигнуть наибольшего развития лишь при существовании большого количества

свободных рук при отмене старых установлении, поддержи­вавших мелкое производство, и при тех новых технических изобретениях, которые выразились, главным образом, в усо­вершенствованных механических способах, заменивших прежний исключительно ручной труд.

Обезземеление народной массы в Западной Европе имеет свою длинную историю, в которой необходимо различать юридическую и экономическую стороны. В средние века в эпоху полного господства феодализма и крепостнических отношений между крестьянскою массою и землею сущест­вовала самая тесная связь. Если крестьянин был прикреплен к земле, то можно сказать, что и земля была прикреплена к крестьянину. Освобождение крестьянина в Западной Евро­пе, начавшееся еще во второй половине средних веков, сопро­вождалось ослаблением и даже прекращением той юриди­ческой связи, которая существовала раньше между сельским населением и землей. Если, однако, свободный поселянин во многих случаях переставал быть собственником или владельцем земли, из этого еще не следовало, чтобы он сразу переставал быть самостоятельным сельским хозяином, хотя бы и на чужой земле в качестве половника или фермера. Мелкое крестьянское землевладение могло сокращаться, и на его счет могла расширяться крупная помещичья собствен­ность, но этот процесс не влек за собою уничтожения мелкого крестьянского хозяйства и замены его крупным хозяйством помещичьего типа, так что крупная поземельная собственность вполне уживалась с мелким крестьянским хозяйством. Но лишь на почве развития крупной собствен­ности на счет мелкого землевладения сделалось возможным и развитие крупного хозяйства за счет хозяйства мелкого, и в этом заключается другая сторона рассматриваемого процесса. Нужно заметить, что юридическое состояние лица и экономическое отношение к земле могли находиться в довольно различных комбинациях. В громадном большин­стве случаев процесс обезземеления народной массы шел рука об руку с ее раскрепощением, но возможным было и обезземеление крестьян при сохранении над ними старой помещичьей власти. Такой случай мы наблюдаем именно

в Мекленбурге, где в XVII и XVIII вв. в широких размерах происходило обезземеление крестьян, остававшихся, тем не менее, до начала XIX столетия в крепостной зависимости. Юридическое отношение мелких хозяев к обрабатываемой ими земле могло быть также весьма различное, но был ли крестьянин мелкий собственник или чиншевик, половник или денежный арендатор, он был все-таки самостоятельным хозяином, хотя бы даже и не пользовался полными правами гражданства. При замене мелкого хозяйства какого бы то ни было вида хозяйством крупным крестьяне, так или иначе, лишавшиеся участков, на которых они сидели, превращались из самостоятельных хозяев в наемных рабочих, в батраков, которые уже работали в чужих хозяйствах, велись ли послед­ние самими землевладельцами или посторонними предпри­нимателями, снимавшими у них земли большими участ­ками. Именно обезземеление крестьянства во втором смысле, т. е. в смысле разрыва его хозяйственной связи с землей, главным образом и содействовало образованию пролетариата, без которого не могла бы развиться крупная обрабатывающая промышленность.

В больших или меньших размерах и с большею или меньшею скоростью процесс обезземеления совершался во всех западноевропейских государствах, но нигде он не проис­ходил в таких размерах и с такою быстротою, как в Англии, где уже во времена Адама Смита общество представлялось резко разделенным на три отдельных класса: одним из них были более или менее крупные землевладельцы, так как в то время мелкая крестьянская собственность почти совсем исчезла; другой класс составляли капиталисты, которые, между прочим, в качестве более или менее крупных ферме­ров вкладывали свои капиталы в сельскохозяйственные предприятия: наконец, вся остальная масса населения состояла почти исключительно из рабочих, живших прода­жею своего труда, между прочим, и в фермерских предпри­ятиях. К концу XVIII и началу XIX вв. этот процесс в Англии окончательно завершился. Еще за сто лет перед тем, т. е. в эпоху второй революции, Англия была страною, главным образом, земледельческою, но уже в семидесятых годах

XVIII в. половина всего населения страны жила в городах, тогда как, например, во Франции в эпоху великой револю­ции городские жители составляли лишь одну четвертую часть всего населения государства. Некоторые стороны этого процесса с особенною резкостью бросаются в глаза. Именно в конце XVIII и начале XIX вв. в Англии издано было множество парламентских актов о так называемом огоражи­вании, посредством которых поступали в пользу лендлордов общинные земли, находившиеся раньше в свободном поль­зовании сельских жителей. Подобные акты издавались и прежде, но никогда это огораживание не производилось в таких громадных размерах, как на рубеже XVIII и XIX вв.: с 1760 по 1832 г. таких актов было издано более трех с половиною тысяч, и благодаря им лендлорды приобрели без малого семь миллионов акров. Рядом с этим происхо­дили так называемые очистки имений, заключавшиеся в том, что у мелких фермеров по окончании арендного срока отбирались их участки для соединения нескольких мелких аренд в одну крупную или для превращения их в пастбища и искусственные луга.

Другой процесс, содействовавший экономическому перево­роту, заключался в падении средневековой цеховой органи­зации промышленности. Пока существовала эта организация, поддерживавшая мелкое производство, развитие крупной промышленности было сильно стеснено. Правда, сами цехи, возникшие еще во второй половине средних веков, пережи­вали в последнее столетие своего существования процесс внутреннего разложения, но пока держались законы, ограж­давшие цеховую организацию, она охватывала собою мно­жество производств и самым своим существованием препят­ствовала развитию фабрик и заводов более крупных разме­ров. Против цехов в том виде, как они существовали в ХУШ в., раздавались в общем довольно справедливые жалобы, в ко­торых указывалось на то, что эти ремесленные корпорации получили чисто олигархический характер и, вместе с тем, с одной стороны, стесняли свободу труда, а с другой — тормозили технические успехи производства. Новая экономи­ческая школа физиократов по отношению к цехам заняла

положение весьма неблагоприятное, и величайший предста­витель физиократии Тюрго, в бытность свою министром, сде­лал даже попытку отменить во Франции цеховую органи­зацию промышленности. Около того же времени английский родоначальник политической экономии, Адам Смит, равным образом высказывался в том смысле, что цеховые привилегии нарушают самые священные права личности. Французская революция навеки отменила цехи наряду с другими уч­реждениями, отжившими свое время, и во всех странах, на которые в конце XVIII и в начале XIX вв. распространилось действие революционного законодательства, эта старинная промышленная организация прекратила свое существование. Уничтожая в 1791 г. прежние ремесленные корпорации, учредительное собрание запрещало, вместе с тем, какие бы то ни было договоры и союзы между «гражданами одного и того же ремесла». После этого препятствия, которые цеховой строй ставил развитию крупной промышленности, исчезли, а запрещения соглашений между рабочими созда­вали в пользу предпринимателей такие условия найма, при которых труд вполне отдавался в жертву капиталу. В Анг­лии до середины двадцатых годов XIX в. тоже существовали законы, воспрещавшие коалиции рабочих, поскольку послед­ние могли быть вредны интересам предпринимателей, но, с другой стороны, как раз в это время рядом последо­вательных актов парламент отменил старые законы, которые мешали развитию крупной промышленности и, регулируя взаимные отношения мастеров и подмастерьев, ограждали интересы последних против чрезмерной эксплуатации. Поход против цехов начался и в Германии, где тоже сторон­ники экономической свободы стали оказывать влияние на законодательство. Например, в Пруссии в 1808—1810 гг. по вопросу о цехах работала особая комиссия, которая доказы­вала необходимость полной отмены этой системы, ссылаясь при этом на французское законодательство. Одно из королев­ских распоряжений, вводившее новый промысловой налог, дозволило каждому, купившему известный патент, зани­маться тем или другим ремеслом в данной местности без всякой помехи со стороны каких бы то ни было корпораций,

вследствие чего принадлежность к цеху для занятия каким бы то ни было ремеслом делалась излишнею, а в следующем году другой королевский указ перенес многие права цехов на представителей полицейской власти, и в силу этого нового закона принадлежность к цеху не приносила ремес­леннику никакой особой выгоды. Подобные законы, само собою разумеется, только облегчали во многих отраслях промышленности переход от ремесленного производства к фабричному. Мастера, которые прежде были сами подмас­терьями, и подмастерья, имевшие большую или меньшую возможность со временем сделаться мастерами, стали заме­няться, с одной стороны, фабрикантами-капиталистами, с другой — наемными рабочими: произошла таким образом социальная дифференциация, и труд был разлучен с ору­диями производства. Описанный процесс обезземеления сельской массы создал множество свободных рук, которые и нашли применение в крупной промышленности, после того как падение цехов уничтожило последние преграды для ее развития. Равным образом падение старого цехового законодательства очищало поле и для широкого приме­нения усовершенствованных орудий производства, которые стали изобретаться в громадном количестве в конце XVIII и начале XIX вв. Мы и остановимся на том значении, которое принадлежит в истории экономического переворота введе­нию новых орудий производства, т. е. машин, в разные отра­сли обрабатывающей промышленности, в чем и заключается третья сторона рассматриваемой нами индустриальной революции.

В каждой машине мы должны различать, кроме механиз­мов, передающих движение, механизмы, приводящие всю машину в движение, и механизмы, непосредственно рабо­тающие над материалом производства. На самых ранних ступенях технического развития движущую силу представ­лял собою сам человек или заменявшее его домашнее жи­вотное (лошадь, осел, вол), а над материалом обработки оперировали руки самого человека, вооруженные наиболее простыми орудиями. Движущие и работающие инструменты с развитием техники и стали заступать место сил и рук

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Кареев Н. И. Общий ход всемирной истории 11 христианство
Всемирно историческая точка зренияпостепенное объединение судеб отдельных стран
Именуемого философским литература философии
Кареев Н. И. Общий ход всемирной истории 3 истории
Введение машинного производства относится как раз к той эпохе