Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
- Душу свою погубил я, сжег Святую! Этого Бог мне ни за что не простит! - Ох, пропали, пропали мы все: Святую сожгли! - говорил будто бы и кое-кто из англичан, возвращаясь после казни с площади. LXX Английские власти разослали письма на латинском и французском языке во все концы мира всем сановникам Церкви и всем христианским государям - королям, герцогам, графам, владетельным князьям и всем городам Франции - извещая их, что английский король Генрих VI и советники его, "весьма жалея Деву, все же казнили ее по усердию к вере Божией и ко благу всего христианского мира". То же писал и Парижский университет императору и папе. Это послание кончалось так: "В смерти этой несчастной девушки обнаружилось до очевидности, сколь опасно и пагубно слишком легко доверять сим новым в христианском королевстве нашем, с недавнего времени не только этой женщиной, но и многими другими, подобными ей, рассеиваемым бредням... Всех добрых сынов Римской католической Церкви должен бы остеречь этот столь наглядный пример от того, чтобы слишком полагаться на свой собственный разум, и научить прилепляться к учению Церкви... больше, нежели к басням суеверных жен. Ибо, если мы когда-нибудь по причине наших грехов дойдем до того, что легковерие народное будет внимать мнимым пророчицам более, нежели пастырям Церкви, коим самим Господом сказано: "Идите, научите все народы" - то в скором времени все благочестие иссякнет, вера погибнет, Церковь будет под ногами безбожных попрана, и воцарится во всем мире беззаконие сатанинское". Нет никакого сомнения, что, если не все, то кое-кто из писавших это послание был так же непоколебимо убежден, что, предав огню Жанну, против государства и Церкви "возмутительницу", совершили они святое и богоугодное дело, как законники Иудейские, распявшие Иисуса Возмутителя, убеждены были, что дело их свято. Правы были по-своему эти так же, как те: и всеми нашими доводами, разумными и нравственными (а других у нас нет) так же было бы нам трудно разубедить и этих, как тех. Суд мира сего, суд Иудео-христианской Синагоги над обоими - Иисусом и Жанной, Сыном Божиим и "дочерью Божией" - один и тот же доныне: древний, деревянный, Римский; или новый, огненный, тоже Римский крест. "Все мы согрешили, воистину все!" - по слову одного из Римских Первосвященников о великом от Огненного Креста Девы вспыхнувшем пожаре всего христианского Запада - Протестанстве-Реформации и обо всем, что было за нею. Все мы согрешили и не искупили нашего греха доныне. "О, Руан, Руан! О, Рим, Рим! - весь мир - как бы тебе не пострадать за меня!" - все еще говорит на вечном Огненном Кресте своем распятая Жанна, "дочерь Божия". Все еще суд мира над Ним: "распни!", а над нею: "сожги или утопи!". Так и сделали тогда: пепел от горевшего тела ее и несгоревшее сердце кинули в Сену. Там оно и доныне, никакими водами неугасимое сердце Жанны, Святой или Окаянной - Святой или Окаянной Франции - этого тогда никто не знал и сейчас еще никто не знает. LXXI В 1432 году, через полгода после казни Жанны, папа Евгений IV пишет судье-палачу ее Пьеру Кошону, поставляя его в епископы Лизьеские: "Добрых дел твоих благоухание да распространяется все далее". Главное из этих "добрых дел" - "богооступницы", "мятежницы против Церкви" Жанны: "С помощью Божьей осуждена та... чьим ядом отравлен был почти весь христианский мир". А в 1433 году архиепископ Реймский Жювенель дез Урсин, произнося в городе Блуа, откуда начат был Крестовый поход Девы, торжественную речь в память полководцев, освободивших Францию от английского нашествия, одну только Жанну нечаянно или нарочно забыл. Церковь ее забыла, но помнил мир. Около 40-х годов XV века прошел слух по всей Франции, что Дева чудом спаслась из огня, жива и снова явится. Вспомнил ее и король. В 1449 году, взяв Руан и желая снять с королевской чести своей пятно, оставленное на ней приговором 1431 года над Жанной, решил он добиться его отмены, чтобы доказать себе и всему христианскому миру, что не был помазан на царство "еретицей" и "ведьмой". Только Церковь и папа могли постановить пересмотр дела. Но ссориться с англичанами не желал никто из тогдашних пап. Чтобы избегнуть этой трудности, найден был искусный обход: мать Жанны Изабелла Ромея и братья ее Пьер и Жан пошли с ходатайством к духовным властям о пересмотре дела. Папа Каликст III в 1455 году благословил нескольких французских епископов вместе с главным Инквизитором Франции Жаном Брегалем начать пересмотр. Всю вину свалили на безответных, потому что тогда уже скончавшихся, епископа Бовезского Пьера Кошона и промотора Жана д'Эстивэ, чьими будто бы ложными доносами все остальные судьи были "обмануты". Кажется, главным доводом в пользу Девы было то, что эта "смрадная нищенка, слабоумная во всем, кроме своего предназначения", послана была Богом на помощь Франции только "благодаря добродетелям короля Карла VII". 16 июня 1456 года совершилось торжественное "Оправдание" Жанны, Rehabilitatio: приговор 1431 года, объявленный "несправедливым и неосновательным, подлежащим отмене и уничтожению", был на мелкие клочки разорван. Но вместе с жертвой и судьи-палачи оправданы. Там, где был костер Жанны, в Руане, на площади Старого рынка, поставлен большой каменный крест. Но, может быть, только тогда, когда этот крест каменный снова сделается Огненным, совершится истинное оправдание св. Жанны - Святой Души Франции. LXXII Слушай, в ночи Франция плачет: Вспомни! Снова приди и спаси, кроткая мученица Жанна! Видишь, руки мои - в цепях... Лицо закрыто, очи заплаканы... И величие мое унижено... Большинство французов вошло в город |
|
|
|
|
