<<<     ΛΛΛ     >>>   

В следующих ниже примерах объединение Николы и Господа может расцениваться — с большим или меньшим основанием — как их отождествление:
От жаланья от посподу помолилсэ,
Он сьвятому-ту Николы со сьлёзамы
От жалания ты посподу помолисе,
Тому-ту Мяколы да со сьлёзамы, и т. д.
(Марков и др., 1911, с. 33)
От желаньица мы Господу намолимся,
От сердечушка Николу принапросимся:
“Дай-ко Господи-Бладыко, Свет-ты милосливой”...
[далее — обращение в ед. числе].
(Е. Барсов, I, с. 92)
10
Да змолилса Садко да Господу Богу,
Как тому-то нынь Миколы нынь светителю.
(Ончуков, 1904, с. 302)
А он [Добрыня] Господу-то Богу да он молится,
А и да молится Миколы да святителю,
А и чтоб спас Господь меня помиловал.
(Гильфердинг, I, с. 447)
Порукою давал мне Спасов образ
Светителя Николу Чудотворца.
(Кирша Данилов, 1977, с. 194 или 336)
Ср. молитву на сон грядущий: “Около нашего двора Иисусова молитва, Николина ограда — тын медный, ворота железны, аминем заперты, а на хоромах святая вода” (Ефименко, II, с. 165, № 29) или в другом, несколько менее показательном варианте: “Микола по дверям, Ангиль по углам, Сам Господь на одном!” (Магницкий, 1883, с. 9—10, № 53; ср. также: Н. Виноградов, I, с. 91, № 119); если в первом тексте может быть усмотрено, по-видимому, отождествление Христа и Николы (“Иисусова молитва, Николина ограда”), то во втором Никола и Господь как бы объединяются в охране спящего; знаменательна во всяком случае устойчивость самого сочетания соответствующих имен. Не менее характерно традиционное напутствие: “Никола в путь, Христос подорожник!” (Максимов, XV, с. 326) или в другом варианте: “Бог на дорогу, Никола в путь!” (Мельников, III, с. 405; ср.: Даль, 1904, II, с. 258; Каравелов, 1861, с. 274). По сообщению В. Н. Чернышева, “владимирские богомазы говорят о падающем предмете: Доржи, Спас, доржи (т. е. держи), Микола, а вы, маненьки божки, поддарживайте!” (Назаревский, 1963, с. 71, примеч. 9), ср. также пословицы типа “Со Спаса дерет, да на Николу кладет” (Даль, 1904, I, с. 17). Ричард Джемс в своих записях 1618—1619 гг. приводит русскую поговорку: “Христос воскрес, Микула выручай” (Ларин, 1959, с. 200). Ассоциация Николы и Христа может отражаться и в свадебном обряде, когда невесте дают икону с изображением Богоматери, а жениху полагается икона Спасителя или Николы (М. Смирнов, 1922, с. 8). Точно так же имя Николы наряду с именем Христа применяется в божбе 5. Поговорка “Никола с нами!” (Даль, 1904, I, с. 9; Максимов, XV, с. 305)

11

может рассматриваться как трансформация выражения “С нами Бог!” и т. п. Наконец, встречаются, хотя и редко, и прямые свидетельства о соответствующем восприятии Николы: так, в Полесской экспедиции под руководством Н. И. Толстого на вопрос “Кто такой Микола?” (относящийся к записанному духовному стиху, в одном из вариантов которого вместо ожидаемого упоминания Богородицы было зафиксировано упоминание Николы) был получен ответ: “Микола сам Господь был”6.

Для дальнейшего изложения важно отметать, что отождествление св. Николая с Христом можно встретить не только в русской, но и в западнославянской народной традиции, ср. польскую “Молитву к св. Николаю” (подробнее о таких молитвах мы говорим ниже, § III.2.1.2), где упоминается Богоматерь:
Przed Nia kielich,
A w kielichu krew Baranka niewinnego,
Mikotajka Swietego.
[Пред ней чаша,
А в чаше кровь невинного Агнца,
Святого Николая.]
(Котуля, 1976, с. 88—89)
Характерное перенесение признаков Христа на Николу имеет место и в следующей русской “обережимой молитве”, т. е. тексте, предназначенном для оберега от порчи: “Спущается с небес Николай скорый помощник с двунадесяти учениками, садил [т. е. садится] Николае на три пещеры каменныя, емлет Николае скорый помощник три лука золотополосые и три стрелы

12

золотоперыя, стреляет Николае и сберегает меня р[аба] Б[ожия] и[мярек] от порченика от порченицы, от колдуна и от колдуньи” (Ефименко, II, с. 191, № 53). Такого рода восприятие может быть усмотрено и в разговоре двух мужиков, Козовода и Мирохп, в стихотворения Княжнина “Ладно и плохо” (1787):
“А! кум любезный Козовод!
Давно ли?..” — “Вот лишь только с клячи”.
— “М и к о л а к а к т е б я п а с е т?
В дороге много ли удачи?..”
(Княжнин, 1961, с. 693)
См. в этой связи ниже (§ III.5.3, а также § III.2.1) относительно представлений о Николе как о пастухе, пасущем стадо.

Вместе с тем, как будет продемонстрировано ниже, Никола может не только объединяться с Богом, но даже и противостоять ему в качестве самостоятельного и в известном смысле равноправного начала (см. § III.1.4).

Вообще, в русском религиозном сознании вера в Бога как бы предполагает в качестве непременного условия веру в Николу (ср.: Федотов, 1935, с. 61); соответственно непочитание Николы закономерно рассматривается как ересь 7.

Остается добавить, что почитание Николы от русских перешло

13

к инородцам, которые, между прочим, могли именовать его “Никола Русский Бог” (Семенкович, 1912, с. 32—33; Белявский, 1833 с. 48—49; Хангалов, 1903, с. 186—187; Долгих, 1976, с. 49, 59; Прыжов, 1934, с. 320; Маторин, 1934, с. 351—352; ср. также: Мансикка, 1922, с. 392; Максимов, XV, с. 92; Иконников, 1869, с. 219). Можно полагать, что именно отсюда и объясняется хорошо известное по литературным источникам выражение русский бог *.
2. КУЛЬТ НИКОЛЫ И ИКОНОПИСЬ

Особое значение Николы находит отражение и в иконописи. Примечательно в этом плане бытующее в народе мнение, что всякая вообще икона Николы является чудотворной (А. А. Салтыков, устное сообщение), ср. пословицу: “Нет икон, как Никол” (Антонова, 1957, с. 382). Вместе с тем иностранцы в XVII в. могли называть любую икону “Николаем” (Micola и т. п.), т. е. употреблять соответствующий апеллятив как общее обозначение иконы (Коллинз, 1671, с. 25—26; ср.: Семенкович, 1912, с. 141, 165, 166); ср. русскую поговорку, где слово Никола выступает в том же значении: “На тибе полатенца — ты утрися, на тибе Николу — помалися” (Добровольский, 1914, с. 486), или следующий фольклорный текст:
Я пришла домой, мил-сердечный друг переставился,
Впереди лежит под иконами,
Под иконами, под Николаю.
(Киреевский, 1977, с. 214, № 304)
Во всех этих случаях в иконе Николы усматривается как бы квинтэссенция иконы как таковой, т. е. выражение самой сущности иконы. Особое почитание русскими образа св. Николая отмечают иностранцы в своих сообщениях о России — например, А. Дженкиноон (Готье, 1937, с. 79) и др.8

Культ Николы проявляется не только в специфическом отношении к иконам с его изображением, но и в самой иконографии икон такого рода. Особенно знаменательно то обстоятельство, что Никола может изображаться в “Деисусе” наряду с Богородицей (вместо Иоанна Предтечи), выражая таким образом идею предстательства за род христианский, посредничества между человеком и Господом. Примером такого изображения может служить

14

икона московских писем начала XVI в. московского старообрядческого Покровского собора (Королев и др., 1956, табл. 11; наст. изд., иллюстрация I9); ср. еще такую же композицию на верхнем поле новгородской иконы “Чудо Георгия о змие. Никита, побивающий беса” XVI в. из собрания Русского музея, № 2125 (Лазарев, 1970, с. 92; Лаурина и др., 1974, табл. 64; наст. изд., иллюстрация II) 10, а также на каменном образке из владимирского Успенского собора (Барщевский, альбом II, фото № 2, бывш. № 772; ср.: Порфиридов, 1960, с. 40 11), по-видимому, на окладе Евангелия Федора Кошки 1392 г. (Пуцко, 1973, с. 14) и на каменной иконке из собрания Исторического музея (Рындина, 1972, с. 228) 12.

На дошедших до нас (русских) изображениях Никола, кажется, единственный святой, который может занимать место Иоанна Предтечи в трехфигурной деисусной композиции, помещаясь, таким образом, по левую сторону Христа13. Отражение

15

участия Николы в деисусной композиции может быть усмотрено и в цитированных выше (§ 1.1) стихах, где объединяются Никола, Господь (или Троица) и Богородица; следует при этом иметь в виду, что место Спасителя в “Деисусе” может занимать изображение св. Троицы или же близкое по значению изображение Софии Премудрости (Кирпичников, 1893, с. 20) 14.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Успенский Б. Филологические разыскания в области славянских древностей русской культуры 10 истории
Максимов
Зеленин
Успенский Б. Филологические разыскания в области славянских древностей русской культуры 4 ипостась
Журавлев материалы забелин