<<<     ΛΛΛ     >>>   

Скульптурный бюст на высокой колонне, часто увитой плющом, - множество раз мы видим его рядом с художником и моделью. Его рассматривают как драгоценность, ему поклоняются как божеству. Но что делает с этим подобием древнегреческого священного изваяния (agalma) Пикассо? Уродливая голова без затылка и темени, с большим носом, соединенным прямой линией со лбом, - что-то вроде первоначального пластического эскиза будущей скульптуры. Догадка о неоконченной работе самая простая. Но на другом листе мы видим такую же карикатурную голову у вполне завершенной статуи или ею вдруг оказывается наделена прелестная натурщица. Вновь заявляет о себе особый образный "код" "Сюиты" - сложный, неоднозначный, нередко зашифрованный.

97

Быть может, Пикассо иронически пародирует так называемый "греческий нос" древнего канона, что вносит ноту беспокойства в светлый мир эллинской гармонии. Вероятнее всего, ему просто пришло в голову наделить произведение, сотворенное в утопическом царстве художника, или обитателей этого царства приметами современного искусства. (Как раз в начале 1930-х годов он сам увлечен созданием скульптурных голов с уродливыми "греческими" носами. Как ни странно, но прообразом носатых уродцев Пикассо была строгая, суховатая красота его тогдашней жены Марии Терезы Вальтер, чьи правильные, будто по канону выверенные черты лица, вероятно, побудили художника искать способ намеренно шаржировать ангелоподобную, почти "открыточную" внешность модели.)

Иногда идиллию воображаемой мастерской нарушает абстрактный безглазый и безносый "бюст", или прелестная модель, увитая плющом, соседствует с уродливой и забавной сюрреалистической скульптурой в виде кресла с головкой-яблочком и бесформенными кукольными ручонками, вырастающими невесть откуда (№ 74, офорт, 4.5.33).

Пикассо забавляется, сталкивая эллинскую гармонию и какой-нибудь явный ее антипод. На одном из рисунков 1933 г. ("Ателье") он не отказывает себе в удовольствии рядом с изображенной на картине прекрасной женщиной, напоминающей "Венеру" Джорджоне, поместить скульптурное чудище, как будто слепленное из отдельных частей расчлененного и изуродованного человеческого тела23.

Современное искусство, странное, тревожное, ироничное, в мире гармонии словно знак величайшего сомнения перед лицом неисчерпаемой истины бытия.

Пикассо знает, чувствует, что олимпийски спокойный, глядящий "в вечность" юноша-старец - это еще не вся правда о художнике.

Из гравюры в гравюру переходит, в разных вариациях, образ бородатого мастера. Его голову часто украшает венок (что это - венок славы, даруемый победителю, а может, венок новобрачного или знак участия в празднике ВакхаДиониса?). Иногда могучий бородач, обнимающий свою подругу, кажется Паном, божеством полей и лесов, властителем стад - недаром идиллический мир художника и модели будет потревожен топотом быков, лошадей и кентавров. Именно такие скульптурные группы появятся в ряде листов сюиты (например, гравюры, созданные в Париже в конце марта - начале апреля 1933 г. с изваянными сценами вакханалии и борьбы). Обнаженный юный скульптор за работой (№ 46, офорт, 25.3.33.) - ни дать ни взять быстроногий фавн, который спрятал свои рожки в вакхическом венке из плюща.

Как уже говорилось, сам Пикассо любил, развлекаясь, надевать рогатую маску фавна, быка или черта. Не случайно Дали именно так, а не иначе, изобразит его на сюрреалистическом портрете 1947 г.: голову с загнутым и пролезшим сквозь пустую глазницу носом украшают роскошные витые, смахивающие на затейливый орнамент рога. Сохранилась фотография художника с одним из друзей, который посетил его в конце жизни на вилле "Калифорния". Снимок разрисован и раскрашен рукою Пикассо таким образом, что оба приятеля превратились в увенчанных цветами участников веселой вакханалии.

Фавн (Пан) — вольное существо полей и лесов - загадочно многолик (следует еще раз вспомнить, что греческое слово "пан" означает "все", т.е. мироздание), стихиен и грозен, как сама природа. В древней мифологии Пикассо мерещится рогатый двойник художника, который ведь тоже таит в себе непредсказуемые вольности натуры-природы и умение быть "всем". Не потому ли уже в "Сюите

98

Воллара" он так настойчиво подчеркивает не только светлые аполлонические, но и темные - дионисийские черты своего героя?

Перед нами сцены любовного свидания: нагой мастер возлежит на ложе со своей подругой, он ее обнимает, он любуется ею. В могучей коренастой фигуре явственно проступают черты сатира, бородатого Диониса или, быть может, даже фаллического бога Приапа. И только мягкий задумчивый взгляд, словно бы отрешенный от земной страсти, кладет предел нашим невольным ассоциациям.

Любовь и творчество, так счастливо соединенные в мастерской художника, и сам мастер: нагой, бородатый, - не то Пан, не то пирующий Вакх, не то сам Дионис, — такое же олицетворение животворящей силы природы, как и эти полузвериные, получеловеческие божества. (Фаллос издревле обожествлялся как символ плодородия и чудотворной силы - потому-то мифические творцы, умельцы, кудесники причастны фаллическому культу. С другой стороны, ведь именно Пан изобрел сладкозвучную свирель, а Дионис превратился в божество театра и поэзии.)

Но что это? Один лист, другой - и вот уже место художника рядом с прекрасной натурщицей занимает чудовище - Минотавр, и уже он, Минотавр, пьет вино, любуется девушкой, обнимает ее (№ 83, офорт, 17.5.33.). Иногда он веселится в дружеском единении со скульптором (к примеру, гравюры смешанной техники: № 92, 18.6.33; № 85, 18.5.33.).

Лист, другой - и любовь становится насилием, идиллический покой прерван шумной вакханалией, сценами борьбы. Не успели мы оглянуться, как уже мирный интим мастерской забыт, и перед нами сцены корриды, жестокой схватки, кровавого поединка.

В конце концов Пикассо создаст офорт "Минотавромахия" (1935) - фантастическую сцену торжества свирепого мифического чудовища. Пикассо легко соединяет элементы античного мифа (перед нами берег моря с белым парусом вдали Минотавр будто действительно где-то на Крите) и испанской корриды. Прекрасная женщина не только веселится и теряет силы в любовной борьбе, она сражается на арене, как пикадор и тореро, и погибает. (Этот образ встречается в ряде листов "Сюиты Воллара". Например: № 22, смеш. техн., 20.6.34; № 23, офорт, 22.6.34.). Интересно, что среди листов "Сюиты" есть набросок композиции "Смерть Марата" - опять образ женщины-воительницы! (№ 94, смеш. техн., 22.9.34).

Свирепый Минотавр - олицетворение звериной сути рогатого Пана (фавна, Диониса), воплощение неразумия самой природы, зримый образ потаенного "низменного" эроса. Человекобык, он несет в себе темную, испепеляющую все живое страсть - и Пикассо, изображая его в мастерской, намекает, позволяет зрителю догадаться, что и у аполлонического художника на дне души, возможно, затаилось неразбуженное чудовище.

Минотавр - воплощение жестокости? Но вот перед нами другой Минотавр (ведь он такой же полузверь-получеловек, как фавн, как "божественный козел" Дионис!) - раненый и молящий о пощаде, слепой и несчастный. (Например, парижские работы: № 88, смеш. техн., 26.5.33; № 90, офорт, 30.5.33; № 89, офорт, 29.5.33.)

Богоподобный художник-Дионис-Пан-сатир-Минотавр - Пикассо не ищет и не выстраивает аналогий, они возникают непроизвольно, не разводит антиподы и не зримый образ потаенного "низменного" эроса. Человекобык, проти-

99

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Когда обнажается душа человеческая
Художник клоун
Искусстве человека природы
Какие чувства художника выразились в портрете
Даже жанровые композиции