Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Весьма существенным с церковно-исторической точки зрения недостатком Акта об отречении следует признать полное умолчание в нем вопроса о высшем церковном управлении. Со времени синодальной реформы Императора ПетраI в Русской Православной Церкви по существу произошло разрушение канонической системы высшего церковного управления, выразившееся в двухсотлетнем упразднении таких основополагающих начал высшей церковной власти как Поместные Соборы и Патриаршество и в передаче этой власти Российским Государям, остававшимся в Православной Церкви, несмотря на свое царское миропомазание, представителями мирян. В "Основных законах" Российской Империи, изданных в 1832 г., статьи 42 и 43 следующим образом определяли положение Российского Государя в Православной Церкви: "Ст. 42. Император, яко христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви Святой благочиния; Ст. 43. В управлении церковном Самодержавная Власть действует посредством Святейшего Правительствующего Синода, Ею учрежденного". Так и не внявший многократно раздававшимся с 1905 г. со стороны епископской иерархии призывам о созыве Поместного Собора и выборах Всероссийского Патриарха, Император Николай II в Акте об отречении не только не дал согласия на созыв Поместного Собора, но своим молчанием о судьбе высшей церковной власти подтвердил незыблемость противоречившей церковным канонам синодальной системы. Тем самым в критический момент для российской монархии, которая по-прежнему оставляла за собой права высшей церковной власти, Русская Православная Церковь оказалась лишенной как реального покровительства слабеющей монархической власти, так и формальной возможности силами собственной иерархии на основе своих канонических традиций осуществлять нe зависимую от Государства деятельность, направленную на восстановление канонического церковного управления и на противодействие разрушительным тенденциям все более секуляризовавшейся общественно-политической жизни России. После передачи Великим Князем Михаилом Александровичем власти Временному Правительству в русской церковной жизни сложилась совершенно беспрецедентная как с точки зрения государственного законодательства, так и с точки зрения церковных канонов, ситуация, когда Временное Правительство, представлявшее собой группу секуляризованных по своим взглядам государственных деятелей, лишенных, в отличие от Православного Государя, сакраментально подтвержденного церковного благословения на участие в высшем церковном управлении, получило реальную возможность "в управлении церковном действовать "посредством Святейшего Правительствующего Синода", новый состав которого был учрежден Указом Временного Правительства уже 14 апреля 1917 г. Только дальнейшее ослабление власти Временного Правительства, появление 25 июля 1917 г. на посту обер-прокурора Святейшего Синода А.В.Карташева, в отличие от большинства своих коллег по Временному Правительству, учитывавшего церковные интересы, и, наконец, последовательная деятельность русской церковной иерархии, направленная на скорейший созыв Поместного Собора, позволили предотвратить разрушительное для Церкви вмешательство в ее жизнь секуляризованного государства до воссоздания на Поместном Соборе 1917-1918 гг. Патриаршества и других предусмотренных канонами органов высшего церковного управления. Имея в виду значение Акта об отречении для решения вопроса о возможности канонизации Императора Николая II как страстотерпца, следует подчеркнуть следующие важнейшие особенности прославления Государей-страстотерпцев в русской церковной традиции. Во-первых, важнейшими основаниями для постановки вопроса о канонизации Государей-страстотерпцев в Русской Православной Церкви традиционно являлись церковно засвидетельствованные факты чудотворений, имевших место при жизни страстотерпца или совершавшиеся после его кончины. Во-вторых, существенным условием канонизации Государей-страстотерпцев оказывалось признание факта безвинной насильственной смерти страстотерпца, принимавшейся им, как правило, с христианским смирением. В-третьих, правовая и историческая оценка достоинств и недостатков государственной деятельности, канонизовавшихся Государей-страстотерпцев не имела принципиального значения для причтения их к лику святых.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Хронология событий 1-2 марта 1917 года. Ночь с 1 на 2 марта 1917 г. — "Самым важным происшествием в ночь 1 марта было получение в Пскове, незадолго до II часов вечера, телеграммы Алексеева с окончательным текстом предполагаемого манифеста, которым Родзянко поручалось сформировать Временное Правительство... Нет сомнения, что телеграмма Алексеева была решающим моментом акции, направленной на то, чтобы сломить волю Императора... Сам Николай II говорил, что "эта формула (т.е. формула о правительстве, ответственном перед Думой. — Г.М.) ему не понятна, что надо было иначе быть воспитанным, переродиться", чтобы ее принять. Когда Рузскому показалось, что Царь, наконец, сдался и готов подписать проект манифеста, он вышел, чтобы дождаться, пока будет составлен текст телеграммы. Получив текст, он обнаружил, что в нем нет речи о кабинете, ответственном перед Думой, взамен того Император предлагает Родзянко назначить по своему усмотрению некоторых министров (кроме военного, морского и министра иностранных дел). Рузский отказался принять такую формулировку и принялся настаивать на том, что текст должен быть переписан и что в нем должно быть ключевое положение о "правительстве, ответственном перед Думой". Произошла задержка приблизительно часа в два... В присутствии одного только графа Фредерикса, министра Двора, в качестве свидетеля Император, наконец, принял ненавистную ему формулировку и подписал телеграмму, которой разрешил обнародовать предложенный Алексеевым манифест" (10,332-323). Раннее утро 2 марта 1917 г. — разговор генерала Н.В. Рузского с М.В. Родзянко, который впервые указал на необходимость отречения Государя в пользу сына при регентстве Великого Князя Михаила Александровича, текст разговора был немедленно передан в Ставку (10,327-328). 10.15 2 марта 1917 г. — фрагмент телеграммы генерала М.В. Алексеева, направленной командующим фронтами и флотами: " Теперь династический вопрос поставлен ребром, и войну можно продолжать до победоносного конца лишь при использовании предъявляемых требований относительно отречения от Престола в пользу сына при регентстве Михаила Александровича. Обстановка по-видимому, не допускает иного решения..." (10, 329). День 2 марта 1917 г. — передача генералом Н.В.Рузским текста своего разговора с М.В.Родзянко Императору; получение Императором текста телеграммы генерала М.В.Алексеева командующим; после обеденный разговор генерала Н.В.Рузского с Императором и передача ему ответных телеграмм Великого Князя Николая Николаевича, генералов А.А.Брусилова и А.Е.Эверта; составление в Ставке текста Акта отречения и передача его в Псков. "Император объявил о своем решении в двух кратких телеграммах, одна из которых послана была Председателю Думы, другая Алексееву. Отречение было в пользу Наследника Цесаревича, а Великий Князь Михаил Александрович назначался регентом. В известном смысле это был шаг назад по сравнению с уступками предыдущей ночи, т.к. ни слова не говорилось о переходе к парламентскому строю и правительстве, ответственном перед Думой... Царя сразу стали уговаривать (члены свиты. — Г.М.) остановить телеграммы. Рузскому пришлось вернуться и возвратить Царю телеграмму, адресованную Родзянко, в ожидании прибытия думской депутации, об отъезде которой из Петрограда в Псков было тем временем объявлено. Рузский не вернул телеграммы, адресованной Алексееву, но пообещал не отсылать ее до того, как прибудет думская делегация, которую ожидали к семи часам. Поезд, в котором ехали представители Думы, опоздал. Это дало членам свиты возможность обсудить с Императором новое положение. Они спросили его, что он собирается делать после отречения: он сказал, что уедет за границу и будет там жить до окончания военных действий, а затем вернется в Россию, поселится в Крыму и полностью посвятит себя воспитанию сына. Некоторые из его собеседников сомневались, чтобы ему позволили это, но Николай отвечал, что родителям нигде не воспрещают заботиться о своих детях. Все же какие-то сомнения зародились и у него, и он в первый раз откровенно беседовал с врачом Федоровым о здоровье царевича. Он сказал, что верит предсказанию Распутина, который говорил, что царевич в 14 лет выздоровеет. Он спросил у Федорова, возможно ли это. Федоров отвечал, что только чудо может вылечить больного гемофилией при нынешнем состоянии медицинской науки..." (10, 331). Ночь 2 марта 1917 г.— встреча Государя с А.И.Гучковым, В.В.Шульгиным и генералом В.Н.Рузским, отказ А.И.Гучкова взять на себя обязательство добиться оставления царевича Алексея при Императоре НиколаеII после отречения, желание Государя отречься за Цесаревича в пользу брата Великого Князя Михаила Александровича, перерыв. "...Когда возобновились переговоры с Царем Гучков просто сказал, что они должны уважать отцовские чувства Царя и принять его решение. Представители Думы представили проект Акта отречения, который они привезли с собой. Император сказал, что у него есть собственная редакция, и показал текст, который по его указанию составлен был в то утро в Могилеве. Он уже внес в него изменения относительно Преемника; фраза о присяге нового Императора была тут же согласована и тоже внесена в текст. ...С документа были сняты копии, и одна из них была передана Гучкову... Официально указывалось, что отречение имело место в 3 часа дня, т.е. именно в тот момент, когда фактически было принято решение о нем: это делалось для того, чтобы предотвратить толки, что отречение произошло под давлением представителей Думы..." (10, 338-340; 13, 189-202). Марта 1917 года император николай |
|
|
|
|
