Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
18 ноября 1965 - Польская и Немецкая Церкви обмениваются посланиями о примирении. 1969 - Польское теологическое общество публикует работу Войтылы «Личность и действие». В начале августа 1958 г., в то самое время, когда его друзья Станислав и Данута Рыбицкие ожидали появления на свет своего первенца, отец Кароль Войтыла отправился на северо-восток Польши в двухнедельное «Шродовиско» - байдарочный поход по реке Лыне. В первый же день флотилия байдарок, собранная «адмиралом» Здзиславом Гейделем, проплыла миль пятнадцать или около того. На привале путешественники занялись каждый своим делом: отдыхали, играли в футбол, беседовали у разожженного на берегу костра. Гейдель оставил в Кракове четкое расписание похода, поэтому родственники, друзья и все желающие могли при необходимости отправлять его участникам письма на адрес почтовых отделений по маршруту следования. 5 августа, как раз в тот день, когда родился Станислав Рыбицкий-младший, Войтыла получил предписание срочно прибыть в Варшаву на доклад к Примасу Польши кардиналу Вышыньскому. В путь отправились две байдарки: в одной Вуек (так называли Войтылу близкие друзья), во второй - Здзислав Гейдель и Габриель Туровский. Тот самый иммунолог Туровский, которого друзья прозвали Гапа [Болван], поскольку именно в такой роли он представал перед сотрудниками госбезопасности, регулярно вызывающими его для бесед после отказов от участия в ежегодной первомайской демонстрации. Троица довольно быстро добралась до места, где реку пересекала дорога, ведущая к ближайшей железнодорожной станции Олштынек. Пока Войтыла и Туровский прятали лодки под мостом, «адмирал» Гейдель отправился наверх и принялся «голосовать» едущим в сторону Олштынека машинам. Остановился грузовик, везущий молоко. Водитель согласился взять пассажиров, если те оплатят бензин. Вуек забрался в кузов и разместился среди бидонов. По прибытии на железнодорожную станцию он первым делом отправился в туалет, где переоделся в сутану и, как вспоминает Туровский, «вышел из мужской комнаты вновь в обличье священника». Кардинал Вышыньский сообщил представшему пред ним отцу Каролю Войтыле ошеломляющую новость: 4 июля Папа Пий XII присвоил ему титул епископа Омбийского и назначил помощником архиепископа Бажака, апостольского администратора Краковского архиепископства. Войтыла, словно во сне произнеся положенные в таких случаях слова о готовности принять сан, вышел из кабинета Примаса и направился прямо в расположенный неподалеку монастырь урсулинок. Постучав в дверь обители, он тихо попросил открывших ему сестер отвести его куда-нибудь, где можно спокойно помолиться. Сестры, хотя и не знали Войтылу, выполнили его просьбу незамедлительно - видимо, роль пропуска сыграла сутана незнакомца. Но, проводив его в часовню и оставив одного, монахини через некоторое время на всякий случай вернулись и заглянули внутрь, чтобы узнать, что там происходит. Священник, распростершийся перед дарохранительницей, почти не шевелился. Подумав, что он исполняет какую-то возложенную на него епитимью, сестры решили не мешать. Но и вернувшись через несколько часов, они увидели Войтылу распростертого в той же позе перед Святыми Дарами. - Уже довольно поздно, - решилась прервать молитву одна из сестер. - Может быть, отец хочет поужинать? - Не беспокойтесь, - ответил незнакомый священник. - Мой поезд до Кракова отходит после полуночи. Позвольте мне еще побыть здесь. Мне необходимо очень о многом поговорить с Господом... Но беседовать с Богом вечно было нельзя, отцу Войтыле следовало торопиться на встречу с архиепископом Бажаком, которому, судя по всему, было много чего сказать новому епископу. Встретившись с ним, Войтыла попросил дать ему еще немного времени, чтобы вернуться на реку и отслужить воскресную мессу для своих друзей. Гейдель и Туровский встретили его в том же месте - у моста, где останавливался грузовик, подвозивший их до Олштынека. И в лагерь они поплыли на тех же байдарках. Ошеломленные новостью о высоком назначении Войтылы, друзья даже не знали, как его теперь следует называть. - Не волнуйтесь, - успокоил он их, - Вуек всегда останется Вуеком. НАСЛЕДНИК АПОСТОЛОВ Итак, в тридцать восемь лет Кароль стал самым молодым епископом в Польше. Его назначение породило множество слухов о плане продвижения понравившегося священника, якобы разработанном кардиналом Сапегой, который четко исполнял затем архиепископ Бажак. На самом деле подобные вещи абсолютно не в обычаях Церкви, и вряд ли нечто подобное могло прийти в голову Сапеге или Бажаку. Другое дело, что князь-кардинал был высокого мнения об отце Кароле Войтыле и вполне мог упоминать об этом в разговорах с оказавшимся в изгнании архиепископом Львовским. Ведь Сапега возводил молодого священника в сан и соответственно помогал ему в первое время советами. В свою очередь, архиепископ Бажак мог просто обратить внимание на молодого профессора, который, разрываясь между Краковом и Люблином, продолжал неукоснительно исполнять возложенные на него пастырские обязанности. Войтыла теперь регулярно служил в возвышавшемся над рыночной площадью Старого города костеле Святой Марии, но при этом начатая еще в годы учебы деятельность в костеле Святого Флориана процветала и даже расширялась. Он активизировал свои контакты с медицинскими работниками, что, помимо всего прочего, давало ему много пищи для размышлений о том, каких именно перемен ждут от Церкви миряне. Над этой проблемой он раздумывал постоянно, как только представлялась такая возможность. Евгениуш Бажак, много повидавший в жизни, не мог не оценить редкое сочетание ума, благочестия, пастырского рвения и внутренней собранности, свойственное Войтыле. Однако это вовсе не означает, что такой консервативный и суховатый человек, как архиепископ Бажак, безоговорочно принимал своеобразный стиль поведения отца Войтылы. Ведь даже менее строгих служителей церкви порою настораживали некоторые «фривольности» молодого коллеги. Но Евгениуш Бажак, для которого предложение покататься на лодке с молодежью прозвучало бы примерно так же, как призыв отправиться на Луну, сумел разглядеть в Войтыле главное - самим Богом данный талант пастыря. Видимо, архиепископ, которому в середине пятидесятых пришлось провести три года под домашним арестом, угадал в Войтыле представителя сил, способных в обстановке окончания «гомулкинской оттепели» 1956 г. бороться с коммунизмом. Войтыла, конечно, не агитировал против правительства на улицах, но его преподавательская и пастырская деятельность способствовала становлению нового поколения молодых людей, твердо верящих в католические ценности и способных благодаря этому организовать культурное сопротивление распространению марксистских идей, а в более широком плане - воспрепятствовать окончательной узурпации власти в стране Польской объединенной рабочей партией. «Освобождение через искупление», о котором отец Войтыла говорил в 1957 г. на конференции медиков-католиков, должно было помочь человеку обрести то положение в мире, которого он достоин. Последнее было как раз тем, чем соблазнял коммунизм, - высвобождение сил, самой природой заложенных в человеке, и превращение его в подлинного царя мира, в котором он живет. Таким образом, Войтыла проявил себя как великолепный проповедник и евангелист, способный вступить в спор с одним из самых главных аргументов противника и противопоставить ему более сильный и человечный. Он блестяще доказал на конференции, что подлинную свободу человек может обрести только в «союзе с Богом», а главная задача Церкви - помочь ему в этом. 31 августа, сразу же после крещения Станислава Рыбицкого-младшего, кандидат в епископы впервые участвует в собрании польского епископата, состоявшемся в Ченстохове, а затем на пять дней уединяется в бенедиктинском монастыре в Тынеке, чтобы подготовиться к вступлению в новый сан. В процессе организации самой церемонии выявились некоторые разногласия. Кароль Войтыла хотел, чтобы на ней присутствовал «литургический комментатор», который разъяснял бы значение всех многочисленных обрядов и латинских молитв, составляющих длительный ритуал хиротонии. Архиепископ Бажак не видел необходимости в таком нововведении. Тогда Войтыла сам перевел правила ведения церемонии на польский язык и призвал в помощь целый эскадрон прихожанок, вызвавшихся вручную изготовить брошюры с этим переводом и затем раздать их всем, кто придет на службу. В праздник святого Вацлава, 28 сентября 1958 г., Кароль Юзеф Войтыла проследовал в Вавельский кафедральный собор на церемонию, по окончании которой он должен был стать епископом. Ее сакральный смысл, согласно учению Церкви, заключается в передаче человеку Благодати Божией на пастырское служение во всей его полноте и превращение его тем самым в продолжателя дела апостолов Иисуса Христа. Несмотря на пасмурную, дождливую погоду, собор был переполнен. Пришли многочисленные друзья Войтылы, его коллеги по преподавательской деятельности и, конечно же, все участники «Шродовиско». Отец Войтыла замер перед архиепископской кафедрой. Восседающий на троне Евгениуш Бажак дал сигнал, и церемония началась. Прежде всего был зачитан апостольский мандат - благословение Папы на проведение обряда возведения в сан нового епископа. (Кстати, это был последний подобный документ, подписанный Папой Пием XII - через двенадцать дней в течение девятнадцати лет занимавшего Престол святого Петра понтифика не станет.) Затем Бажак задал кандидату в епископы вопросы, связанные с пониманием церковного служения и готовности к нему. Конечно, никто не сомневался в глубокой вере Войтылы. Но такова традиция, идущая от первых христианских общин: вступающий в священный сан должен публично заявить о своей преданности канонам веры перед людьми, которым он будет служить и которыми будет управлять. Только после этого начинается церковная служба, включающая обряд посвящения. Зазвучали строки Священного Писания, отец Войтыла распростерся ниц на полу алтаря, и находящийся неподалеку хор запел литанию Святых. Когда звуки литании смолкли, Войтыла приблизился к сидящему теперь на епископском кресле Бажаку и опустился перед ним на колени. В наступившей в храме полной тишине архиепископ Бажак с помощью двух ассистирующих ему епископов положил на склоненную шею Войтылы раскрытое Евангелие - символ уз Божиих. Затем все трое один за другим опустили руки ему на голову. Архиепископ прочел начало молитвы о посвящении, прося Господа ниспослать благодать на нового епископа через «таинство святого миропомазания». Вслед за этим один из ассистирующих священников покрыл голову посвящаемого длинным белым полотном, а Бажак встал на колени и запел великий гимн «Veni Creator Spiritus», славящий Духа Святого. Хор подхватил гимн. Бажак вновь сел на епископское кресло и совершил обряд святого миропомазания: изобразил смазанными миром пальцами воображаемый венец над головой Войтылы, а затем крест на митре. При этом он читал молитву: - Да произойдет помазание и освящение сей головы с благоволения Небес и в соответствии с желанием понтифика. Он трижды благословил Войтылу, омочил его руки миром с хлебными крошками и продолжил чтение молитвы о посвящении, прося Господа дать новому епископу «неусыпную заботу о пастве, пылкий дух, смирение, любовь к ближним и правде. Чтобы эти дары никогда в нем не оскудели, и ни лесть ни страх не могли сбить его с праведного пути». 3 солидарности |
|
|
|
|
