<<<       >>>   

Тут проходили и «вечера независимой польской культуры», во время которых полуподвал костела использовался как театр, политическое кабаре, зал для джазовой и симфонической музыки или галерея для выставки графики (в Польше в те времена особенно процветало искусство плаката). Подвал был устроен так разумно, что соединялся туннелями с различными кварталами Местжейовице, так что большая толпа могла быстро рассосаться по городу, если власти задумали бы облаву. Никаких объявлений о «вечерах независимой польской культуры» не было. Информация о них передавалась из уст в уста. И каждый вечер собиралось около тысячи человек.

Режим Ярузельского мог преследовать подобное культурное сопротивление, но он никогда не смог бы прекратить его. Со временем костел Кольбе стал первой частной телестудией в Польше, на которой работали специалисты, уволенные с государственного телевидения. С появлением видеокамер они взялись за съемки фильмов, распространявшихся подпольно. Потом «станция» в костеле приобрела телепередающее оборудование и начала широкое телевещание, включая передачу первого фильма о жизни Ежи Попелюшко.

Как сказал Адам Михник, Польша после введения военного положения превратилась не в «социализм с человеческим лицом», а в «коммунизм с выбитыми зубами». Экономика продолжала разваливаться, и материальная жизнь среднего поляка становилась все хуже. Это было еще одной причиной важности культурного сопротивления. Независимый мир идей и творчества помогал поддерживать надежду в период, казалось бы, полной безнадежности. Режим пытался установить то, что старый друг Папы отец Мечислав Малиньский называл «культурой заткнутых ртов». Но это ему не удалось.

Тем временем лидеры «Солидарности», находившиеся в заключении, пришли к выводам, подобным тем, к которым пришли и другие демократические диссиденты на востоке Центральной Европы. Воссоздание «гражданского общества» через культуру является необходимой предпосылкой для экономических и политических перемен. Это был новый тип сопротивления. А для действительного сопротивления через культуру необходима была информация. Вот почему Польская Церковь стала выполнять еще одну важную роль - стала маяком истины в мире, где властвовала ложь. По словам отца Малиньского, «люди приходили в церковь узнать, что в конце концов действительно происходит в Польше вокруг них».

Идя по мраморным полам Апостольского дворца в библиотеку Папы, генерал Войцех Ярузельский уже знал, что потерпел поражение в игре, на которую рискнул 13 декабря 1981 г. «Нормализация» по модели Чехословакии после 1968 г. в Польше не прошла. Невозможно было реконструировать польское общество и польскую экономику без сотрудничества с лидерами «Солидарности», поскольку они были единственными, кому доверял польский народ. Может быть, Ярузельский вспомнил тогда совет Иоанна Павла, который тот дал ему в июне 1983 г.: советуйся с этими людьми, а не сажай их.

Миф о возможности самореформирования коммунизма умирал с трудом. Через две недели после встречи генерала Ярузельского с Папой новый глава Советского Союза, Михаил Горбачев, обратился к Центральному Комитету КПСС со своими предложениями перестройки, подтверждая в то же время приверженность основным принципам коммунизма. Горбачев был представителем нового поколения, придя на смену трем своим предшественникам - товарищам Брежневу, Андропову и Черненко, чей политический опыт сформировался сталинскими чистками. Это был уже не мир Горбачева, и он сам тоже выглядел по-иному. Но этот человек, чьи «приятные улыбки» и «железные зубы» восхвалял не кто иной, как Андрей Громыко, все еще верил в реформирование коммунизма.

Он был не способен направить танки в «братское» государство, являвшееся членом Варшавского Договора, чтобы восстановить там брежневскую доктрину. Это давало генералу Ярузельскому, лидерам «Солидарности» и Иоанну Павлу II возможность для более широкого маневрирования. Но Михаил Горбачев не желал согласиться с тем, что коммунизм обречен, несмотря на все свои «перестроечные» инициативы. Алхимия не могла стать подлинной химией, пока алхимики держались за старые представления о том, как устроен и действует мир. То же самое можно было сказать и о коммунизме. Самореформирующийся коммунизм, цепляющийся за свои иллюзии о человеке, является такой же нелепостью, как научно обоснованная алхимия.

Те, кто подобно Иоанну Павлу II верил в иной путь, кроме коммунизма, считали необходимой подготовку нравственной и культурной почвы, на которой только и могут расцветать свободные общества. Свобода, однако, подвергалась риску не только на востоке Центральной Европы, и коммунизм был не единственной угрозой истине о человеке. Труппа политиков, игравших на мировой сцене, как и сама историческая драма, развернувшаяся в мире, претерпела сильные изменения с тех пор, как Кароль Войтыла впервые вышел на лоджию собора Святого Петра в Риме. Но фундаментальные, основные принципы оставались теми же, что и всегда. Фундаментальные истины никогда не меняются.

ЕВАНГЕЛИЕ, ПРАВА ЧЕЛОВЕКА, ДЕМОКРАТИЯ

Иоанн Павел II начал 1987 г. тремя характерными жестами. 12 января он крестил сорок девять детей в базилике Святого Петра. 20 февраля принял у себя мать Мехмета Али Агджи, госпожу Музейен Агджу. И 8 марта он начал ежегодный великопостный период молитв, пригласив для богослужения отца Петера Ганса Кольвенбаха, возглавлявшего орден иезуитов. В Великий пост 1987 г. произошло одно из наиболее драматических событий понтификата Иоанна Павла, и хорошо налаженная система папских поездок подверглась небывалому испытанию.

В восьмидесятые годы Латинская Америка находилась в состоянии давно назревшего перехода к демократической политике и рыночной экономике, Иоанн Павел к тому времени побывал на «пылающем континенте» семь раз, посещая его в среднем раз в году. На третьей и четвертой неделях Великого поста 1987 г. он продвигался из страны в страну, приближаясь к одному из оплотов борьбы с демократией - Чили, возглавлявшейся генералом Аугусто Пиночетом, а также к Аргентине, собиравшей свои демократические силы для борьбы с военной хунтой, прославившейся массовыми нарушениями гражданских свобод и приведшей страну к поражению в войне за Фолклендские (Мальвинские) острова. По пути к первому из пунктов назначения - Монтевидео, Уругвай, Папа прямо в полете дал одну из своих обычных импровизированных пресс-конференций в воздухе, прохаживаясь между креслами реактивного самолета «Алиталия» и в течение сорока пяти минут отвечал на различные вопросы журналистов на полудюжине языков.

Один из репортеров спросил его, должна ли Церковь в Чили играть такую же роль, какую играла Церковь в революции на Филиппинах. Иоанн Павел не колебался с ответом:

- Я думаю, это не только возможно, но и необходимо, поскольку является частью проповеднической миссии Церкви.

Генерал Пиночет как-то заметил, что было бы лучше, если бы чилийские епископы перестали действовать как политическая партия и «проводили бы девяносто процентов своего времени в молитвах». Иоанн Павел понимал, что некоторые лидеры хотели бы, как он выразился, «отстранить нас от этой миссии», а именно - от защиты Церковью фундаментальных прав человека. Папа не мог с этим смириться. Церковь не может «позволить себе умереть», отстранившись от борьбы за права человека. Пусть поймут это те, кто говорит: «Сидите в ризнице и ничего больше не делайте».

Затем, когда один репортер спросил, надеется ли Папа помочь восстановлению демократических свобод в Чили, Иоанн Павел дал сжатое разъяснение связи между Евангелием, правами человека и демократией.

- Да-да, - сказал он. - Я не проповедник демократии, я проповедник Евангелия. Но евангельское послание, конечно, охватывает все проблемы человеческих прав, значит, они также охватываются посланием Церкви.

Затем он четко обозначил последовательность развития: от евангелизации - к созданию культуры и далее - к политическим переменам.

ЧИЛИ

Генерал Аугусто Пиночет стал президентом Чили в сентябре 1973 г. в результате военного переворота, сместившего правительство Сальвадора Альенде, убежденного марксиста, выбранного голосами меньшинства в 1970 г. Диктаторский режим Пиночета запретил политические партии левого крыла, приостановил деятельность центристских партий (включая христианских демократов), повернул страну в направлении, противоположном экономической политике Альенде, и существенно ограничил гражданские свободы. В Чили стали исчезать люди - возможно, до 1000 человек, режим применял пытки против своих врагов. Однако Чили в отличие от соседней Аргентины не страдала от ужасов гражданской войны, которая привела к исчезновению четырнадцати тысяч человек.

Чилийские епископы имели основания для беспокойства, когда правительство Альенде провозгласило о своем намерении создать в Чили марксистское государство и предприняло шаги в этом направлении. Точно так же епископы, возглавляемые кардиналом Раулем Сильва Энрикесом из Сантьяго, были с самого начала против нарушения прав человека режимом Пиночета. Кардинал Сильва основал в Сантьяго «Викариат солидарности» для поддержки жертв правительственных репрессий. Кардинал Сильва был также ключевой фигурой в организации посредничества Святого Престола между Чили и Аргентиной, когда эти страны были на грани войны в 1978 г. Успешные усилия, завершившиеся в 1985 г. договором в Монтевидео, создали условия для поездки Папы по этим странам в 1987 г. Чилийцы были благодарны Иоанну Павлу II за то, что тому удалось сделать в той, казавшейся безнадежной ситуации.

Кардинал Сильва ушел на покой в мае 1983 г. Его преемник, Хуан Франсиско Фресно Ларрэйн, был выбран как компромиссный вариант. Он был человеком глубокой набожности, и его назначение связывалось с надеждами на ослабление напряжения внутри церковной иерархии в Чили. Среди епископов отсутствовали разногласия относительно необходимости защиты человеческих прав, существовало лишь различие в мнениях о выборе способов этой защиты: необходимо ли использовать общественное давление либо ограничиться увещеванием властей. Фресно, поставленный кардиналом в 1985 г., назначил одного из лидеров «Викариата солидарности», монсеньора Христиана Прехта, своим помощником (или «викарием-проповедником») и сам стал общественным защитником демократии. Вскоре после своего назначения архиепископ Фресно установил контакты с лидерами запрещенных центральных политических партий, встречаясь с каждым в отдельности. Каждому из них он задавал три вопроса. Каким вы видите будущее страны? Что вы готовы сделать для этого? От чего вы можете отказаться? Затем архиепископ свел вместе оппозиционных политиков и зачитал им то, на что все они уже согласились. Эти пункты взаимного консенсуса стали основой «Национального демократического согласия», провозглашенного в августе 1984 г.

 <<<       >>>   

Пытаясь отстоять свою точку зрения во время обсуждения какой то связанной с этим проблемы
Христос сам сопровождает человека в самой крайней из всех экстремальных ситуаций в смерти благодаря
Наварро стал журналистом
Кардинал венский кёниг
Этот человек представляет угрозу всему коммунистическому строю прежде всего потому