<<<     ΛΛΛ     >>>   

В сирийских списках изучаемых нами произведений все три термина употребляются, часто взаимозаменяясь и в заглавиях, и в колофонах.

Хотя такие памятники, как «Учение Аддая апостола», «Деяния Иуды Фомы апостола» и «История Иоханнана апостола, сына Зеведеева» возникли в сирийской среде, каждый из них отличается самобытностью литературной формы.

То, что первоначальный рассказ о хождении Аддая ведет свое происхождение из сирийских анналов, наложило на него своеобразный отпечаток, характеризующийся стремлением сирийского исторического повествования к фактографичности и документированности. Текст апокрифа уже в начальных строках строго датирован, отправка посольства Авгара к наместнику Сирии и пребывание его в Элевтерополе хронологически также определены. Время вторичного визита архивиста Ханнана в

Иерусалим тоже обозначено четко. Знаменателен и сам факт, что одним из главных действующих лиц легенды становится этот персонаж. Архивист, доверенное лицо царя Авгара, он не только выполняет ответственную миссию, записывая и передавая по адресу слова царя и Иисуса Христа, но в заключительной части повествования выступает в роли свидетеля, подтверждающего записи царского писца. Существенно и то, что в основе апокрифа лежат тексты писем. Эпистолография всегда занимала важное место в сирийском историческом повествовании. В первоначальном варианте легенды скромная роль отведена чудесам, их всего три, но и они описаны скупо, одной фразой, без подробностей. Нигде в апокрифе в качестве апофеоза апостольской деятельности не дается полное или хотя бы частичное описание обряда Крещения новообращенных, да и сам глагол «крестить» встречается редко. Можно отметить отсутствие в первоначальном варианте легенды поэтических и литургических отрывков.

«Деяния Иуды Фомы» стоят в ряду апокрифических деяний особняком, выделяясь своим большим, по сравнению с другими текстами, объемом и своей уникальной художественной формой.

В изучении «Деяний» сложилось исследовательское направление (Р. Рейтценштейн, Р. Гельм, Р. Зедер), которое, сопоставляя их с античным романом, видит в последнем истоки литературного характера этого апокрифа.

Однако, на наш взгляд, существуют доводы, которые заставляют считать подобное сопоставление недостаточно правомерным.

Во-первых, хронология античного романа относит расцвет и наибольшее распространение жанра ко II—III вв. н. э., т. е. их создание близко к тем временным пределам, в которых возникали и распространялись апостольские деяния. Так что наличие и в романах, и в деяниях сходных сюжетных линий и общих мест вряд ли можно объяснить заимствованием.

Во-вторых, до сих пор не решен со всей определенностью вопрос о генезисе античного романа, и целая группа ученых его идейные и художественные предпосылки находит на Востоке (П. Гюэ, К. Керени, М. Браун, Р. Меркельбах).

При всей разноречивости мнений о генезисе античного романа, следует признать одно общее, что не оспаривает ни одно исследование в этой области, — он возник как жанр и начал развиваться в эпоху эллинизма, которая характеризуется, с одной стороны, обилием новых литературных форм, а с другой стороны, взаимопроникновением различных жанров. Именно в данный исторический период на длительный срок пришли в соприкосновение две культурные традиции — греческая и ближневосточная — и начался бурный процесс их взаимодействия. Именно этот процесс породил широкое движение в области литературной деятельности, которое распространилось как в греческой, так и ближневосточной словесностях. Возможно, что в будущем сравнительное изучение литератур эллинизма сможет выявить общие закономерности .их развития в этот период. Во всяком случае уже сейчас отчетливо можно соотнести с этой эпохой два обстоятельства: первое — интенсивное развитие и письменное фиксирование низовой, народной литературы, и второе — проникновение в «серьезные» жанры литературы фольклора, взаимодействие письменного и устного типов словесного искусства. Два этих фактора сыграли в дальнейшем решающую роль в формировании христианской литературы. Главным результатом синтеза античной и ближневосточной литератур, начавшегося в эпоху эллинизма, стало возникновение нового литературного процесса.

Из ближневосточных литератур данного периода нам лучше всего известна на сегодняшний день древнееврейская — палестинская и литература диаспоры. Она создавалась на трех языках — древнееврейском, арамейском и греческом и с 200 г. н. э. переживала период расцвета. В это время активно возникали сочинения как ранее существовавших жанров: исторические повествования, поэтические тексты — псалмы, пророческие книги и послания, — так и новые виды литературных форм: апокрифы, тесно примыкавшие тематически к библейским книгам Ветхого Завета, дополнявшие и развивавшие их. Для нас важно отметить тот факт, что в древнееврейской литературе рубежа эр появляется такой же интерес к семейно-бытовому повествованию, описанию путешествий и экзотике, какой мы наблюдаем в греческом романе. Более того, сейчас можно констатировать, что некоторые темы и сюжеты обрабатывались параллельно и в греческой, и в древнееврейской литературе. Таково повествование об Александре Македонском.

Семейно-бытовая тема, свойственная античным романам, наиболее ярко представлена в двух ветхозаветных апокрифах: «Иосиф и Асенеф» и «Книга Товита».

Мотив путешествий также широко представлен в древнееврейской апокрифической литературе: в книге Еноха, фрагменты которой были найдены в Кумране, в «Апокрифе книги Бытия» (Странствие Авраама).

При всем отличии стиля, повествовательной манеры и в целом литературной формы, нельзя не констатировать, что и античный роман, и древнееврейские апокрифы разрабатывают общие мотивы — испытание героев, разлука, путешествия, свадьба главных героев, добродетельных и прекрасных, и вообще «счастливый конец». Такая общность, несомненно, была обусловлена теми глубокими историческими переменами в материальной и духовной сфере, которые наметились в цивилизации эпохи эллинизма, продолжая интенсивно развиваться и в дальнейшем.

Все перечисленные выше темы соприкасались с жизнью индивидуума, давали возможность отобразить его внутренний мир. В античной и ближневосточной литературах эти темы реализовались по-разному, в зависимости от того арсенала художественных средств и приемов, которыми они располагали и которые были в них уже отработаны. Взаимовлияние же литератур, которое несомненно было, лишь способствовало развитию общих процессов.

«Деяния апостолов» могут быть отнесены ко второй волне раннехристианской литературы, первую ее волну составляли тексты, связанные с основателем учения — Иисусом Христом. Это прежде всего различные виды евангелий: евангелия как сборники логий — речений Иисуса, и евангелия как более или менее полный рассказ о его жизни.

Естественно, что вторая волна христианской литературы исходит из первой, опирается на ее знание и заложенные в ней традиции. Это ясно видно на «Деяниях Иуды Фомы». Главное действующее лицо повествования апостол Иуда отправляется на Восток с миссией распространения христианства. При этом автор не только стремится показать, что Иуда — ревностный христианин, но и хочет соотнести его с образом Иисуса Христа, а иногда и обозначить в нем самого основателя христианства. Через все повествование проходит тема: Иуда — двойник Христа.

Основой развития данной темы становится сравнение, аналогия. Постоянная на протяжении всего повествования, она предполагает знание читателем истории земной жизни Иисуса Христа. Устойчивая аналогия с евангельским повествованием определяет литературный характер «Деяний», связывая их с этим типом сочинений раннехристианской словесности.

Такое сопоставление усугубляется еще одним приемом, применяемым автором «Деяний Иуды Фомы», когда апостол и его учитель полностью идентифицируются. В тексте много эпизодов, где они чудесным образом подменяют друг друга, а в одном из рассказов апостол Иуда прямо называется близнецом Христа.

Характерной особенностью литературной формы «Деяний», которая также восходит к семитской основе, является смешение повествовательных частей с молитвами, проповедями, гимнами. Такое соединение в единое целое разножанровых

компонентов вообще считается особенностью восточных литератур в сравнении с античной, где, как правило, выдерживается принцип чистоты жанра.

Ярким примером подобного соединения повествования с молитвой является уже упоминавшаяся древнееврейская «Книга Товита». Молитва становится органичной частью этого апокрифа и, возникая в особенно важные для развития сюжета моменты, представляет собой своеобразный двигатель действия, соединяющий три части повествования в композиционном отношении.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Направленных как к императору феодосию
Происхождения гад
Апостола
Подробным изложением легенды об эдесском образе является повесть императора константина о