Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
«Испанец, в котором, по-видимому, сидел дьявол, внезапно вытащил свою шпагу. Затем вся сотня вытащила их, и они начали распарывать животы, резать и убивать этих ягнят — мужчин, женщин, детей и стариков, сидевших и в испуге наблюдавших за испанцами. И в течение двух кредо (кредо — часть мессы — Прим пер) все были убиты, не осталось в живых ни одного человека После этого испанцы вошли в большой дом, ибо это случилось рядом с ним, и стали убивать всех, кого нашли там, так что вскоре потекли ручьи крови, как если бы было зарезано множество коров»84. Важно повторить, что были и другие группы испанцев, обычно во главе со священниками и монахами, которые не только пытались понять природу индейского общества, но и боролись, иногда с риском для самих себя, против унижения, убийства и эксплуатации местного населения. Процесс истребления туземцев начал прекращаться в XVIII столетии. К 1800 г., что может показаться удивительным, существовало 6 млн. индейцев, живущих, борющихся и (в отдельных случаях) замышляющих восстания, которые периодически вспыхивали в различных районах Мезоамерики. Были также метисы, то есть люди смешанной крови, имевшие больше прав и привилегий, чем коренные жители, и число их постоянно росло. Дело в том, что Мезоамерика, как фактически и вся Латинская Америка, стала невероятно сложным комплексным миром. Эта комплексность отмечалась Уильямом Тэйлором в его работах по истории Латинской Америки. Тэйлор замечает, что в колониальной истории Нового Света присутствует ряд общих черт, таких, как «деградация рабочей силы, сельских районов, деревенских общин (многие из которых были «крестьянскими общинами» в антропологическом смысле), войны за независимость, урбанизация, широкомасштабные коллективные действия... общество конфликтов... испанское завоевание, восстания Комунеро, восстание Тупак Амару, бунты рабов, войны за независимость, реформистские войны, интервенция США, движение сект «тысячелетнего царства Христова», социальные и социалистические революции»85. Но в то же время ученые были поражены местными особенностями социального развития и религиозных откликов на устройство мира в Новом Свете. Как отмечает Тэйлор, «последние исследования показывают заметную подвижность общественных групп — значительный процент ухода и возвращения, пересечение этнических границ, переход из одного класса в другой, с одного социального уровня на другой — и существенные региональные вариации в структурных изменениях и институтах...»86 С точки зрения религиозного отклика эту значительную подвижность можно выразить категорией синкретизма, или процесса соединения элементов различных религиозных традиций. Синкретизм является признаком того, что* в культуре происходят важные религиозные изменения, и главным инструментом этих изменений является ритуальная и обрядовая жизнь. В сегодняшней Мезоамерике коренные жители и метисы исполняют обряды, сочетающие местные и католические символы и верования. Одним из наиболее важных христианских образов, укоренившихся на местной религиозной почве, является образ Христа как страдающего Спасителя. Истекающий кровью, страдающий на кресте Христос оказался близким и родным для всех социальных групп и классов Латинской Америки, включая туземные общины, которые видели в истории страданий Христа версию собственных священных традиций. Специфическим примером синкретизма, объединяющего образ распятого Христа с местными религиями, является следующая легенда зинакантана, общины майя, живущей на высокогорье Чьапаса, Мексика. В ней мы видим пример изменения религиозной традиции на уровне мифа и легенды. Когда Христос был распят «Когда много лет назад мир был создан, Священный Отец прогуливался. Он создал скалы и море, маис и деревья — все, что есть на земле. Когда его стали преследовать дьяволы, он побежал. Но дьяволы были прямо за его спиной. Они увидели, что уже есть деревья, персиковые сады, белые сапота, все на земле. «Поторопитесь, вы, ублюдки, он здесь, он теперь близко. Он уже все посадил». Наш Отец обежал всю землю. Увы, он устал. Он спрятался отдохнуть под банановыми деревьями. «Он здесь», — сказали дьяволы. Сорока была там. Тогда она была человеком. «Вы ищете Нашего Отца?» — спросила она. «Он здесь. Хватайте его!» Возвращение вселенной на круг своего существованияжертва становится личностью жертвователя в ином мире |
|
|
|
|
