<<<     ΛΛΛ     >>>   

По этим мотивам вполне понятна “критика разума” у Виссариона: “Разум не может постичь духовное” [Кн. обр. 27.-51]. “Пытающийся следовать только разуму утрачивает истинную сущность свою... Идущий под руководством разума подобен близорукому” [Кн. обр. 25:39, 41].

Требование подчинить человеческое познание ценностным ориентациям отчетливо звучит в рассуждениях о необходимости подчинить разум руководству души: “Разум человеческий может развиваться только на основе развитой души... Попытка достигнуть Совершенства на основе разума и скудости души приведет только к падению. Только под покровом очищенной и развитой души возможны истинное мышление и деяния ваши” [Кн. обр. 25:51, 58-59].

В то же время “развитая душа” позволяет избегать опасностей, возможных при познавательной деятельности разума (“использования великих знаний во вред человечеству”), более того, благодаря ей “человек не будет нуждаться в большинстве технических познаний, накопленных человечеством до сего времени” [Кн. обр. 25:63-64, 67].

В конечном счете Виссарион приходит к выводу, что знание нуждается в ограничении, ибо способно “приводить к неуравновешенности и падению”, что стремление “вскрыть сущность Материального мира не истинно”, а только уводит людей от духовного развития, и что ликования заслуживает лишь путь духовных исканий и совершенствования [Кн. обр. 25:66, 68-70]. Однако этим не исчерпывается проблема взаимосвязи и взаимодействия души и разума в богословии Виссариона, она имеет еще и другой аспект, и иное значение.

Это связано с тем, что исходное религиозное отношение имеет две стороны: ценностно-ориентировочную, соответствующую устремлениям души, и этнологическую (объяснительную) соответствующую деятельности человеческого разума. При этом знание, как это ни парадоксально на первый взгляд, получает приоритет над верой. Однако довод вполне убедительный: отныне начинается “осознанное вхождение в веру, а не на страхе и чудесах” [Кн. обр. 27:36]. Иначе говоря, Виссарион учитывает менталитет современного верующего, склонного рассуждать в вопросах религиозной веры во многом рационалистически и даже приписывать своим религиозным убеждениям характер знания. Исходя из этих настроений, Виссарион делает заявление, звучащее, безусловно, как ересь для традиционного богословия, — “великую ошибку совершают те, кто говорит о вере в Бога. Вера должна перерасти в знание. .. В существование Бога не нужно веры. Должно знать, что Он есть” [Кн. обр. 19:32, 35-37]. Этот парадокс не так уж нов: еще более десяти лет тому назад популярный на Западе религиозный мистик Бхагаван Раджниш провозглашал: “Я не верю в Бога, я знаю, что он есть”. Таким образом, в новых религиозных движениях получает права гражданства и играет все большую роль в укреплении этнологическая ориентация, декларирующая в форме сакрального “знания” веры.

Раздел II. Основные представители новых религиозных движений

Глава V. Церковь Последнего Завета (синкретическое христианство Виссариона)

3. Сакральное пространство

Общее и вместе с тем целостное представление о той или иной религии можно себе составить, обратившись к рассмотрению свойственного ей сакрального смыслового пространства, т.е. картины распределения высших, позитивных (божественных) и низших, негативных (сатанинских) сакральных начал и их взаимодействия с человеком и земным миром. По сравнению с традиционным христианским богословием в “Слове Виссариона” мы находим очень сложно структурированное религиозное пространство, особенно это касается высших божественных инстанций и свойственных им сакральных сил.

Во Вселенной есть два великих Начала, два Источника: один из них — Единый, или Абсолют, Творец Вселенной, материального бытия, другой — Отец Небесный, Господь. Каждый из этих источников обладает особой энергией: Единый — Духом Жизни, материальной жизненной силой, Отец Небесный — Святым Духом, духовной жизненной силой. Обе эти силы имеют большое значение для человека. Дух Жизни, исходящий от Единого, поддерживает энергии, питающие человеческую плоть, а Святой Дух, благодатная сила и мудрость, нисходящие от Бога, входит в плоть человека для сотворения богоугодных дел.

Высшие сакральные начала связаны между собой генетически. Отец Небесный именуется “сыном Единого” и “Богом-Сыном”, появившемся в результате слияния Духа Жизни, материальной жизненной силы Единого, и “уникального тока от Сердца Земли-Матушки”.

“Благодаря Единому развился весь Разум Вселенной”, Отец Небесный, со своей стороны, породил род людской, “вкладывая уникальную духовную ткань в человеческую плоть”, он — творец человеческих душ, в нем “заключено всё благо, кое творилось и творится на Земле” [П. 52-69, 72-73].

Космологическая картина в богословии Виссариона слагается из внеземных цивилизаций, составляющих как бы её общий фон, и земного мира, в котором локализован уникальный и более высокий уровень бытия. Внеземные цивилизации развиваются на основе двух ипостасей: Единого и исходящим из него Духа Жизни. Земной мир развивается в гармонии четырех ипостасей: помимо двух названных на него оказывают воздействие божественный Отец Небесный и исходящий из него Святой Дух [Кн. обр. 14:1-6, 9].

Человечество находится ещё и под воздействием “более высокого разума, желающего вывести людей на более безопасный уровень развития” [Кн. обр. 14:10]. Имеется в виду Разум Вселенной, не имеющий отношения к Отцу Небесному и свойственный Внеземным цивилизациям [П. 89-90].

Большое значение придается особой локализации религиозного пространства — Высшему Миру, который посылает людям предупредительные “внешние знаки” перед началом суровых испытаний, “перед каждым роковым часом в их жизни”, чтобы они смогли избежать худшего [В. 19, 28, 69].

Высокоразвитые миры пытались привести человека к духовности через всякого рода упражнения (имеется в виду психосоматическая терапия, свойственная йоге). Однако это воздействие на сознание человека, исходящее в конечном счете — от Единого, не способно привести к развитию духовности, т.к. для этого необходима активность души, а не сознания. Душа же связана не с лишенным духовности Единым, а только со своим творцом. Отцом Небесным [П. 93-95]. Смысл этих богословских построений в том, чтобы провести различие между существованием человека по законам материального мира, установленным сакральным абсолютом — Единым, и духовностью человека, порожденной совершенно иным сакральным началом — Богом, Отцом Небесным. Это различие позволяет далее утверждать, что Путь Духовного Восхождения независим от законов материального мира и определяется саморазвитием души на основе религиозной веры.

Виссарион переосмысливает и традиционное представление о святых, говоря о том, что в околоземном пространстве пребывают по божьей воле 12 Святых Братьев. Это избранные люди, которым после смерти была оставлена материальная жизненная сила, чтобы они могли оказывать помощь живущим на Земле [B. 24].

В богословии Виссариона нет традиционного христианского представления о неискоренимой греховности человека и падшем земном мире. В связи с этим традиционные образы рая и ада переосмысливаются. Обещанного праведникам райского воздаяния, по существ,у нет, рай играет роль накопителя душ будущего человечества, ожидающих своего воскрешения в наиболее благоприятной плоти на обновленной Земле. Рай не будет существовать вечно, а лишь до того момента, когда будет повергнут дьявол и начнется воскрешение из мертвых [В.4-5].

Традиционные представления о рае и аде переосмыслены в данном случае с той целью, чтобы вписать их в морфологию нового религиозного движения, которое опирается на такие кардинальные идеи, как путь духовного совершенствования и милленаристское переустройство мира. С точки зрения этой религиозной перспективы посмертные воздаяния не нужны. Наказание заменяется представлением о неудаче продвижения по пути спасения, а вознаграждение — достижениями на этом пути, обретением спиритуального совершенства.

Рай и ад играют существенную роль в статической картине мира, принятой в официальных религиях, ориентирующихся на сохранение статус кво (несмотря на определенную критику, дистанцирование и отчуждение от существующего социально-политического строя). В религиях, провозглашающих скорое наступление глубоких, фундаментальных преобразований земного мира, рай и ад утрачивают значение главных средств воздаяния за пребывание человека на земле, рассматриваются как временные явления, утрачивающие свое значение с возникновением “нового мира”, в котором, как сказано в Библии, будет “и новая земля, и новое небо”.

Рисуемая в “Слове Виссариона” сакрально-мифологическая картина мира динамично развивается, находясь в процессе последовательных генетических изменений. В ней выделяются следующие характерные черты: 1) Единый — вечен, как и исходящий от него Дух Жизни [Кн. обр. 32:11-12]; 2) Единый не творил всегда, а лишь однажды положил начало “великой Вечности Материального Бытия”, сотворив Материальный Мир, Вселенную, которая 3) развивается без всякой цели по жесткому неизменному закону, расширяется в пространстве и непрестанно движется от более грубого к более тонкому и совершенному, но не обладает духовной тканью [Кн. обр. 32:13-17, 20, 33]. 4) Ключевой момент космогонии, по Виссариону, появление Бога, Отца Небесного. Господь выше законов Материального Бытия. Он есть Начало нового Бытия [Кн. обр. 32:49-50]. “Достигнув зрелости и Славы Своей, благословенный Единым”, он приступил к сотворению душ и вкладыванию их в человеческую плоть. Из эпохи в эпоху он стал выводить людей “к Вершинам Совершенства, ниспосылая им Духа Святого” [П. 67-72]. 5) Таким образом, в определенный момент наступает “новая Вечность — Вечность Благодати, великого Духовного Бытия” [Кн. обр. 32:18-19]. Примечательно: если в христианской мифологии творение материального мира, живой природы и человека заключены в рамки одного краткосрочного “шестидневного творения”, то в богословии Виссариона речь идет о “двух разных Потоках Творений: Потоке Материального Бытия и Потоке Духовного Бытия” [Кн. обр. 32:6-7]. Их начала разделены во времени, и это в большей мере согласуется с современными научными представлениями о большой временной дистанции между возникновением Вселенной и жизни на Земле, чем древний библейский миф о творении мира и человека. 6) Отец Небесный 2000 лет тому назад приоткрыл людям истины Пути Духовного Восхождения. Эту мифологему Виссарион заимствует у христианства и прямо об этом говорит как о “первом возгорании” единой религии под именем христианства. Однако он опускает самые существенные для христианства моменты первого пришествия Христа: распятие Иисуса на кресте и искупление его мученической смертью грехов человечества, воскрешение Иисуса и вознесение на небо. 7) Через Виссариона, посланного на землю Отцом Небесным, возвещен “в критический миг развития” человечества Последний Завет, который должен послужить “великому Священному Воссоединению всех существующих религий” и объединению всех людей на земле в единый народ, а главное — привести достойных в Царство Божие, ко Спасению [П. 122-123, 127]. 8) Близится время Страшного Суда и наступления Царства Души — новой, более высокой ступени бытия, которой предстоит возвыситься над существующим Царством Силы.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

На едином законе бытия человеческой души
Природа наделила его нечеловеческими силами
Приверженцы первого типа альтернативных религий видят в спиритуальной трансформации земного мира
Благодаря ей человек
Скорее зависим от человека