<<<     ΛΛΛ     >>>   

Среди множества космологических схем, изображенных в учении ЮСМАЛОС, центральное значение имеет эзотерическое осмысление креста в качестве стержневой структуры Космоса. Тем самым мифологема креста утрачивает свой традиционный христианский смысл страданий и искупительной жертвы Иисуса Христа и трактуется в качестве мистифицированной системы прямоугольных координат, обеспечивающей во Вселенной порядок и гармонию. Читаем: “Крест — скелет тела системы мироздания, скелет Божественного организма Вселенной. На Кресте крепится вся система мироздания, схематически представленная в виде трех окружностей, находящихся одна в одной. Крест — это Вселенская Ось, на которой, как на позвоночнике, располагаются жизненно важные центры и нервные окончания — планеты. Крест постоянно пребывает во вращении вокруг Центра (Солнечного Сплетения, где находится Непроявленная форма Господа)” [7, 13]. Создается впечатление, что и в этой новой мифологеме больше утрачено, чем приобретено, поскольку, стремясь мистифицировать космологическую картину мира, приписав ей в качестве “каркаса” традиционный сакрально-мифологический символ креста, авторы учения ЮСМАЛОС фактически лишили сам этот символ (в предложенном ими вероучительском контексте) всякого мифологического смысла и всякой сакральной ценности.

Выдвижение на первый план геометрических структур при попытках дать оккультную интерпретацию представления о Боге также не только не раскрывает (и даже не обозначает) всю глубину его сакрально-мифологического содержания, но попросту зачеркивает его. В самом деле, согласно учению ЮСМАЛОС, Бог в своей непроявленной форме есть круг, разделенный крестом на четыре равные части. Крест, вписанный в круг, делит Бога на четыре полярно противоположные формы, сначала на две половины — Небесную и Земную, далее “земная форма Господа разделена на два начала: Адама и Еву, в соединении составляющих форму Иисуса Христа” [7,22]. При характерной религиозно-смысловой бессодержательности эта схема к тому же логически некорректна, поскольку имеет не четыре, как утверждается, а три части (одна половинка и две четвертушки). Если же говорить о её системно-генетическом расчленении, то она содержит опять же не четыре, а пять элементов: “небесное начало”, “земное начало”, “Адам”, “Ева”, “Иисус Христос”.

Сомнительно, что в этой схеме можно обнаружить некое новое, модернистское содержание верховного космического начала. Но если даже предположить обратное и согласиться с наличием в подобных схемах новых, специфических смыслов, то они, во всяком случае, не имеют религиозного или мифологического характера. Ведь мифологизировать (фетишизировать) или сакрализировать (мистифицировать) можно лишь реально существующие свойства, связи и значения вещей и явлений окружающего нас мира. А приписывая строению Вселенной метафизический символ креста, мы не в состоянии опереться на какое-либо ее реальное значение для человеческой жизнедеятельности или мира в целом, которое можно было бы выразить или обозначить с помощью предложенных геометрических и физикалистских представлений. Таким образом, предложенные космологические схемы нельзя оценить иначе, как псевдомифологические и псевдорелигиозные.

Наряду с этим в учении ЮСМАЛОС есть и принципиальная религиозная новация в трактовке высшего сакрального начала (в сопоставлении с исходной для вероучения ЮСМАЛОС библейской традицией): Бог двупол, в нем присутствуют мужское и женское начала, которые первоначально существуют слитно, затем разделяются, воплотившись в библейских Адама и Еву, а потом в Иоанна Свами и Марию Дэви. После исполнения пророчества о жертвенной гибели последних вновь должен появиться двуполый Бог-андрогин — Новый Иисус Христос. Важна, однако, не сама по себе эта метаморфоза, а введение в новую мифологему женского начала на правах божественной ипостаси, одного из ликов Бога, причем играющего главную роль в современную апокалиптическую эпоху. Эта эпоха названа “эпохой Матери Мира”, поскольку ведущая роль в ней отводится Царице Земной и Небесной — опять все той же Марии Дэви. Библейское пророчество о приходе мессии переистолковывается в том смысле, что в нем “подразумевалась Живая Мать — Мария Дэви. Ныне Она и Господь Иисус Христос — Одно” [1]. Мессия “уже пришел в женском теле Матери Мира Марии Дэви” [7, 31]. После установления царствия божьего на земле Мария Дэви должна стать Князем Нового Мира [2].

Это доминирующее значение женского сакрального начала установлено в данном вероучении не случайно, а обусловлено несколькими причинами, которые уже не одно столетие дают о себе знать, но так и не реализуются в традиционном христианстве, поскольку принципиально противоречат его догматическому представлению о верховенстве патриархальной мужской власти. В рамках христианской традиции это препятствие стремятся, начиная с эпохи средневековья, обходить с помощью культа девы Марии в католичестве и Богородицы в православии, но все же не устраняют дискриминацию женского начала на высшем сакральном уровне: христианский Бог и в своем единстве, и в своей троичности по-прежнему остается сугубо мужской фигурой.

Почему же в религиозных настроениях давно и настоятельно ощущается необходимость существования женского сакрального начала? Потому что образ любящей и заботливой Матери более адекватно отвечает потребности в религиозном утешении, чем представление о могущественном Творце и всевластном Господине, неразрывно связанное в патриархальной традиции с образом бородатого мужчины. Трудно вообразить, не впадая в противоречие, наличие у одной личности, даже если это высший сакральный персонаж, столь мало совместимых между собой функциональных свойств, как господство и сострадание, власть и любовь. Благодаря догмату о двуполом Боге, устраняется не только непременная ассоциация его с представлением о мужской власти, строгости и суровости. Предполагается, что исчезнет (а это, пожалуй, даже более важно в современном социокультурном контексте) и религиозная дискриминация женского пола вообще, неизбежная при поклонении недвусмысленно патриархальной фигуре творца и управителя миром.

Потребность в милосердии со стороны божества с особой остротой ощущается в эсхатологических движениях, которые безмерно взволнованы приближающимся либо уже наступившим концом света и оставляют своим приверженцам надежду только на любящего и сострадательного Бога. Поэтому закономерно предоставление женскому божеству — Марии Дэви мире центрального и ведущего места среди божественных ликов нового эсхатологического движения. Именно поэтому Марина Цвигун оказалась в числе основателей Белого Братства: скорее всего Кривоногов сделал её своей напарницей именно потому, что нуждался в исполнительнице роли Живой Матери Мира.

Примеры других нетрадиционных религий — теософии и Богородичного центра — подтверждают отмеченную нами закономерность. Теософия никогда не была эсхатологическим движением и не нуждалась в сострадательном божестве женского пола, поэтому Блаватская серьезно не претендовала на божественный статус в созданном ею новом религиозно-мистическом движении и публиковала сакральные послания от своего мужского наставника. Напротив, Богородичный центр является одним из самых активных эсхатологических движений, и само его название говорит о приоритете в нем женского божественного начала (Богородица трактуется здесь, по существу, в качестве четвертой ипостаси Бога, на которую, как и в учении ЮСМАЛОС, возложена главная, спасительная функция). Однако в отличие от последнего, здесь во главе движения стоит мужчина — архиепископ Иоанн (Береславский), а из женщин никто не претендовал на руководящие роли.

Продолжая далее анализ религиозного пространства в учении ЮСМАЛОС, отметим, что его смысловые структуры носят формалистический характер, поскольку противопоставление сакральных сил и их локализация осуществляются с помощью механистических и физикалистских представлений. Подобная символика с большим трудом передает необходимые религиозные смыслы и значения, а часто и вовсе их утрачивает, превращаясь в пустую “игру в бисер”. Так, исходя из постулата о “зеркальном отражении” миром Сатаны божественного мира, творцы учения ЮСМАЛОС пускаются в схоластические рассуждения о двуполом Сатане, о Троице Антибога, включающей в себя Отца, Сына и Мать [7, 15]. Эта схематическая конструкция “сатанинского семейства” совершенно искусственна, лишена каких-либо культурно-исторических связей и аналогий, а поэтому не в состоянии выполнять функцию символического выражения природы и форм проявления зла.

Существенной особенностью сакрально-смыслового пространства, обрисованного в вероучении ЮСМАЛОС, является негативное значение, приписываемое материально-технической сфере общества. “Мир Сатаны — это царство машин, управляемых Антибогом”, — провозглашают основатели этого милленаристского движения. Это важное доктринальное положение служит, как мы покажем ниже, одним из главных аргументов в пользу радикального отказа от земной действительности, которая отождествляется с неприемлемой для юсмалиан современной технической цивилизацией.

Перейдем теперь к рассмотрению временной структуры религиозного пространства, свойственного воззрениям ЮСМАЛОС. Оно разделяется на четыре периода принципиально различного содержания и значения. Во-первых, это прошлая история, представляющая собой сложный генезис божественного начала; затем — настоящее время, наполненное драматической борьбой Света и Тьмы, божественного и сатанинского начал и лихорадочной религиозной активностью в преддверии трагических катаклизмов; далее — Армагеддон, смертельная схватка с Антихристом и, наконец, поэтапное вхождение в Царство Божие.

Развитие во времени структуры религиозного пространства изображается только как генезис Бога-Творца: с одной стороны, произошло разделение первоначально единого земного воплощения Бога на два основных начала — мужское и женское, Адама и Еву, с другой стороны, Божественная Триада многократно меняла имена своих ипостасей и свое собственное общее имя. В качестве иллюстрации приводятся триады божественных имен древнего Египта, ведической эпохи и раннего христианства (к реальной истории религий это не имеет почти никакого отношения, о чем свидетельствует хотя бы то, что в качестве божественных ипостасей, признанных в раннем христианстве, названы Богородица, Иоанн Креститель и Иисус Христос [6]).

Вся эта схема основана на радикальном обновлении традиционной христианской догматики под предлогом возрождения в учении ЮСМАЛОС истинного христианства. Отметим наиболее важные моменты этого обновления. Во-первых, центральную роль в представлениях юсмалиан стал играть новый миф о предстоящей неотвратимой гибели руководителей Белого Братства, миф, основанный на космогоническом “законе Возмездия” кармического характера, который назван “великой тайной Космоса” [6]. Согласно этому новому догмату, библейское грехопадение Адама и Евы и порожденные им грехи человечества должны быть искуплены мученической смертью Иоанна Свами и Марии Дэви, объявивших себя воплощенцами прародителей человеческого рода. Их гибель неизбежна, поскольку “греховный круг должен завершиться” [6], как требует того закон кармы — возмездия. Это новое мифологическое построение, по существу, аннулирует значение искупительной жертвы крестной смерти Иисуса Христа, и все лавры окончательного искупления грехов человечества и его спасения предназначает опять же основателям движения ЮСМАЛОС: “Как Адам и Ева, Они берут на Себя грехи человечества и возвращают этим первозданное состояние планеты, утерянный Рай” [6].

Во-вторых, совершенно новый смысл, как очевидно из приведенных постулатов, придан самим фигурам Адама и Евы, которые из “твари”, из земных человеческих существ превращаются в боговоплощенцев, наделенных высшими божественными функциями искупления и спасения.

Раздел II. Основные представители новых религиозных движений

Глава IV. Великое Белое Братство — ЮСМАЛОС

4. Метаморфоза сакрального пространства в ЮСМАЛОС

Обратимся к фундаментальной характеристике религиозного пространства, связанной с особенностями его смысловой структуры, прежде всего с отношением “земного мира” к полярной противоположности божественного и сатанинского начал. Речь идет о модификации сакрального пространства религии, определяющей во многом целенаправленность религиозной деятельности и социокультурную типологию религии, в данном случае принадлежность Белого Братства к новым религиозным движениям альтернативного типа.

Вероучение ЮСМАЛОС базируется на представлении об онтологической разорванности религиозного пространства: земная действительность принципиально противопоставлена божественному началу. Она являет собой падший мир, полностью лишенный каких-либо элементов или проявлений святости, божественной благодати, поскольку “сейчас на Земле, по словам вероучителей ЮСМАЛОС, происходит полное внедрение Антибога (Сатаны) и влияние его энергий на все живое. Господствуют энергии и проявления материальных сущностей из сфер Сатаны. Господь распят и вытеснен грешным миром” [7, 16]. Земной, человеческий мир расценивается как “неудачный эксперимент” и поэтому заслуживает уничтожения [6]. Морфологически эти воззрения тождественны манихейству с его антагонизмом Света и Тьмы как двух высших, полярных противоположностей, да и терминологически ЮСМАЛОС повторяет эту древнюю сакральную мифологему, постоянно оперируя образами божественного света и сатанинской тьмы.

В силу своей эсхатологической направленности вероучение ЮСМАЛОС подчеркивает современный, актуальный характер отпадения мира от Бога, при этом речь идет не о секуляризации (хотя, как увидим, имеется в виду именно секулярный процесс научно-технического развития), а о негативной сакрализации земного мира и человеческого общества, о подпадении их под власть Антихриста, Сатаны или Антибога (богословы Белого Братства не вдаются в различия между этими наименованиями). Этот процесс они объясняют двумя факторами, один из которых заключается в инфантильности человечества, не способного устоять перед сатанинскими соблазнами (давний богословский аргумент, используемый во всех религиозных традициях). В новой редакции ЮСМАЛОС он звучит так: “Человечество, отошедшее от Бога, стало пленником Антибога, который обольщает и порабощает людей с помощью чувственных удовольствий, денег, бизнеса, спорта... и других сатанинских прелестей” [8, 1]. Другим фактором отпадения человечества от Бога объявлены достижения научно-технического прогресса, причем не его “оборотная”, негативная сторона, так называемые “издержки”, которые страны с действенными экологическими программами упорно стремятся ограничить и свести у себя и в мировом масштабе к минимуму, а научно-техническое развитие современной цивилизации как таковое: “Технический прогресс есть детище Сатаны. Компьютеризация, профессиональное использование микрокомпьютерной техники и автоматики, используемые на уничтожение человеческого существа, проникают во все сферы жизни землян. Основная миссия Сатаны-Антихриста ныне — уничтожение живой природы человека и естественных условий жизни на Земле” [7, 16]. В этом аргументе, органически присущем давно известным антицивилизационным настроениям религиозно-новационных движений определенного типа, также, по существу, нет ничего нового: вспомним российских старообрядцев, отвергавших и денежное обращение, и паспорта, и переписи населения, и многое другое, или германско-американских харперов, считавших неприемлемым для себя новшеством пуговицы и автомобили. Так что нет ничего неожиданного, что подобная аргументация встречается и у представителей современных религиозных движений (тех же членов Белого Братства, например, призывают: “Не участвуйте в переписи населения! Это — кодировка” [1]). Курьез заключается в другом: как-то странно слышать доводы об инфантильном человечестве, ставшем жертвой сатанинских соблазнов, от Марии Дэви — бывшей журналистки и работника райкома комсомола Марины Цвигун, которая до своего самообожествления долгие годы по долгу службы и по убеждению отстаивала представление о сознательности и самостоятельности человеческой личности. Не менее курьезно то, что другой идеолог ЮСМАЛОС — Юрий Кривоногов, назвавшийся божественным Иоанном Свами и ныне объявляющий компьютерную технологию и автоматизацию делом рук сатаны, сам принадлежал к научно-технической интеллигенции и даже защитил диссертацию по компьютерным разработкам. Юсмалианам не стоило бы утешаться тем, что былая светская профессиональная деятельность их божественных наставников свидетельствует якобы о том, что они знают, о чем говорят: вовсе нет, их аргументация относительно “упадка” современного человечества носит исключительно сакрально-мифологический характер и полностью лишена профессиональных суждений по существу проблемы.

Картина фундаментального разрыва сакрального пространства содержится в воззрениях различных религиозных направлений библейской традиции, но вероучение ЮСМАЛОС придает ей специфическую трактовку, которая характеризуется представлением об экстремально динамичном взаимодействии между собой сакральных противоположностей, что оборачивается для земного мира и человечества наступлением глобальной катастрофы — Армагеддона. ЮСМАЛОС провозглашает начало катастрофической перестройки всего сакрального космоса и уничтожения вследствие этого реальности нашего земного мира: “явление в мир двух Духовных Учителей [т. е. основателей Белого Братства] есть знак окончания существования материального мира на Земле” [6].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Природному человеку
Типология современных нетрадиционных религий в современном религиоведении пока нет разработанной
Совершенно иное отношение к человеку со стороны отца небесного

С представлением о могущественной силе