<<<     ΛΛΛ     >>>   

Для настоящего сочинения был составлен план уже после окончания труда; он
был построен по аналитическому методу, тогда как самый труд должен был быть
написан непременно по синтетическому способу, для того чтобы наука
представила все свои сочленения как организацию совершенно особой
познавательной способности в ее естественной связи. Кто считает неясным и
этот план, предваряющий в качестве пролегоменов всякую будущую метафизику,
тот пусть подумает о том, что вовсе нет необходимости каждому заниматься
метафизикой, что бывают таланты, которые весьма успевают в основательных и
даже глубоких науках, более близких к созерцанию, но которым не удаются
исследования посредством чисто отвлеченных понятий, и что в таком случае
следует посвящать свои дарования другим предметам; но кто хочет судить о
метафизике или сам составить метафизическую систему, тот непременно должен
удовлетворить требованиям, изложенным в этой книге,- пусть он примет мое
решение или же основательно его опровергнет и заменит его другим, потому
что просто отклонить его он не может. И наконец, пресловутая неясность
(жалобами на которую обычно прикрывают свою собственную леность или
тупоумие) имеет и свою пользу, так как все, кто относительно прочих наук
хранят осторожное молчание, в вопросах метафизики говорят мастерски и дают
смелые решения, потому что их невежество не отличается здесь явно от
познаний других, но отличается от тех настоящих критических принципов, о
которых можно сказать:

ienavum, fucos, pecus a praesepibus arcent.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ОБ ОТЛИЧИТЕЛЬНЫХ ЧЕРТАХ ВСЯКОГО МЕТАФИЗИЧЕСКОГО
ПОЗНАНИЯ

1. Об источниках метафизики

Когда желают представить какое-нибудь познание как науку, прежде всего
необходимо иметь возможность в точности определить то характерное, что
отличает его от всякого другого познания и что, следовательно, составляет
его особенность; в противном случае границы всех наук сольются и ни одну из
них нельзя будет основательно трактовать исходя из ее природы.

Идея возможной науки и ее области основывается прежде всего именно на таких
отличительных чертах, в чем бы они ни состояли: в различии ли объекта, или
источников познания, или вида познания, или же в различии некоторых, если
не всех, этих моментов вместе.

Во-первых, что касается источников метафизического познания, то уже по
самой сути его понятия они не могут быть эмпирическими. Следовательно,
принципы этого познания (к которым принадлежат не только основоположения
метафизики, но и ее основные понятия) никогда не должны быть взяты из
опыта, так как оно должно быть познанием не физическим, а метафизическим,
т. е. лежащим за пределами опыта. Таким образом, в основе его не будет
лежать ни внешний опыт, служащий источником физики в собственном смысле, ни
внутренний опыт, составляющий основание эмпирической психологии. Оно есть,
следовательно, априорное познание, или познание из чистого рассудка и
чистого разума.

Но этим оно ничуть не отличалось бы от чистой математики; поэтому оно
должно будет называться чистым философским познанием; что же касается
значения этого выражения, то я ссылаюсь на "Критику чистого разума" (стр.
712 и сл.), где о различии между этими двумя видами применения разума
сказано ясно и вполне удовлетворительно.- Об источниках метафизического
познания этого достаточно.

2. О том виде познания, который один только может называться метафизическим

a) О различии между синтетическими и аналитическими суждениями вообще.

Метафизическое познание должно содержать только априорные суждения: этого
требует отличительная особенность его источников. Но откуда бы суждения ни
брали свое начало и какую бы логическую форму они ни имели, они различаются
по содержанию, в силу чего описывают или лишь поясняющими и не прибавляют
ничего к содержанию познания, или расширяющими и умножают данное познание;
первые можно назвать аналитическими, вторые - синтетическими суждениями.

Аналитические суждения высказывают в предикате только то, что уже
действительно мыслилось в понятии субъекта, хотя не столь ясно и не с таким
же сознанием. Когда я говорю: все тела протяженны, я нисколько не расширяю
своего понятия о теле, а только разлагаю его, так как протяженность
действительно мыслилась относительно этого понятия еще до суждения, хотя и
не была ясно высказана; это суждение, таким образом, аналитическое.
Положение некоторые тела имеют тяжесть содержит в предикате нечто такое,
что в общем понятии о теле действительно еще не мыслится; следовательно,
это положение умножает мое познание, кое-что прибавляя к моему понятию, и
поэтому оно должно называться синтетическим суждением.

b) Общий принцип всех аналитических суждений- закон противоречия.

Все аналитические суждения целиком основываются на законе противоречия и по
своей природе суть априорные познания, все равно, каковы понятия, служащие
им материей,- эмпирические или нет. В самом деле, так как предикат
утвердительного аналитического суждения уже заранее мыслится в понятии
субъекта, то нельзя относительно его отрицать, не впадая в противоречие;
точно так же противоположное этому предикату необходимо отрицается
относительно субъекта в аналитическом, но отрицательном суждении, и притом
также согласно закону противоречия. Таковы, например, положения: всякое
тело протяженно, никакое тело не непротяженно (просто).

По этой же причине все аналитические положения суть априорные суждения,
хотя бы их понятия и были эмпирическими, например золото есть желтый
металл; действительно, чтобы знать это, я не нуждаюсь ни в каком дальнейшем
опыте, кроме моего понятия о золоте, содержащего в себе то, что это тело
желто и есть металл; ведь именно это и составляло мое понятие, и мне нужно
было только расчленить его, не разыскивая ничего другого.

с) Синтетические суждения нуждаются в ином принципе, нежели закон
противоречия.

Есть апостериорные синтетические суждения, имеющие эмпирическое
происхождение; но есть и такие, которые достоверны a priori и проистекают
из чистого рассудка и разума. Но и те и другие сходятся между собой в том,
что они не могут возникнуть на основе одного лишь основоположения анализа,
а именно закона противоречия; они требуют еще совершенно иного принципа,
хотя из каждого основоположения, каково бы оно ни было, они должны
выводиться согласно закону противоречия, так как ничто не должно
противоречить этому основоположению, хотя и не все может быть из него
выведено. Я сначала разделю синтетические суждения на классы:

1. Суждения опыта всегда синтетические, потому было бы нелепо аналитическое
суждение основывать на опыте, ведь для составления такого суждения, [По мне
вовсе не нужно выходить за пределы моего понятия, и, следовательно, я не
нуждаюсь в каком-либо свидетельстве опыта.] что тело протяженно - это есть
положение, устанавливаемое a priori, а не суждение опыта. В самом деле,
прежде чем я приступаю к опыту, все условия для своего суждения я имею уже
в понятии, из которого мне достаточно только по закону противоречия вывести
предикат и тем самым также осознать необходимость суждения чему опыт не мог
бы научить меня.

2. Все математические суждения синтетические. Это положение, кажется,
совершенно ускользало до сих пор от наблюдения аналитиков человеского
разума, более того, оно прямо противоречит все" их предположениям, хотя оно
неоспоримо достоверно и весьма важно по своим следствиям. Считая, что все
выводы математиков делаются по закону противореча (чего требует природа
всякой аподиктической достоверности), люди убедили себя в том, будто и
основоположения математики познаются из закона противоречия, в чем они
очень ошиблись, потому что синтетическое положение, конечно может быть
понято по закону противоречия, но никогда не само по себе, а только в том
случае, если предполагается другое синтетическое положение, из которого оно
может быть выведено.

Прежде всего нужно заметить что собственно математические положения всегда
априорные суждения, а не эмпирические, так как они содержат в себе
необходимость, которая не может быть взята из опыта. если же со мной не
согласны, то я ограничиваю мое положение сферой чистой математики, само
понятие которой требует, чтобы она содержала не эмпирическое, а только
чистое априорное познание. Сначала можно подумать, что положение 7 + 5 = 12
есть чисто аналитическое положение, вытекающее из понятия суммы семи и пяти
по закону противоречия. Но при ближайшем рассмотрели? оказывается, что
понятие суммы 7 и 5 не содержит ничего, кроме соединения этих двух чисел в
одно, чем вовсе не мыслится, какое именно это число, охватывающее оба
данных. Оттого что я мыслю только соединение семи и пяти, отнюдь еще не
мыслится понятий двенадцати, и, сколько бы я ни расчленял свое понятие
такой возможной суммы, я никогда не найду в нем двенадцати. Нужно выйти за
пределы этих понятий, прибегая к помощи созерцания, соответствующего одному
из обоих чисел, скажем, своих пяти пальцев или пяти точек (как это делает
Зегнер с своей арифметике), и затем последовательно прибавлять единицы
данных в созерцании пяти к понятию семи. Таким образом, этим положением 7 +
5 = 12 наше понятие действительно расширяется и к первому понятию
прибавляется новое, которое в нем вовсе не мыслилось; другими словами,
арифметическое положение всегда синтетическое, в чем можно окончательно
убедиться, если взять несколько большие числа: ведь здесь уже совершенно
ясно, что, как бы мы ни поворачивали наше понятие, мы никогда не могли бы,
не прибегая к помощи созерцания, найти сумму посредством одного лишь
расчленения наших понятий.

Точно так же ни одно основоположение чистой геометрии не аналитическое. Что
прямая линия есть кратчайшая между двумя точками, это - синтетическое
положение, так как мое понятие прямого не содержит ничего о величине, а
содержит только качество. Понятие кратчайшего, следовательно, целиком
прибавляется и никаким расчленением не может быть извлечено из понятия
прямой линии. Здесь, следовательно, необходимо прибегнуть к помощи
созерцания, посредством которого только и возможен синтез.

Хотя некоторые другие основоположения, предполагаемые геометрами,
действительно суть аналитические и основываются на законе противоречия, но
они, как тождественные положения, служат только для методической связи, а
не как принципы, например: а = а, целое равно самому себе, или (а + b) > а,
т. е. целое больше своей части. Но даже эти положения, хотя они в имеют
силу на основании одних лишь понятий, допускаются в математике только
потому, что могут быть доказаны в созерцании. Только двусмысленность
выражения заставляет обычно нас думать, будто предикат таких аподиктических
суждений уже заключен в нашем понятии и будто суждение, таким образом,
аналитическое. А именно: мы должны мысленно прибавить какой-то предикат к
данному понятию, и эта необходимость присуща уже самим понятиям. Но вопрос
не в том, что мы должны мысленно прибавить к данному понятию, а в том, что
мы в понятии действительно мыслим, хотя бы только неясно; тут оказывается,
что предикат связан с этим понятием хотя и необходимо, но не
непосредственно, а посредством созерцания, которое и должно быть прибавлено.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Дало моим изысканиям в области спекулятивной философии совершенно иное направление
Невозможно понять свободную причинность
Мы так же мало усматриваем понятие субсистенции понятие образом
Может еще отказаться от представления