<<<     ΛΛΛ     >>>   

1) «О душе» — ed. Bruns, 1887, SA 2.1;

2) «О судьбе» — ed. Bruns, 1892, SA 2.2;

3) «О смешении и росте» — ed. Bruns, 1892, SA 2.2.

Александру также традиционно приписывают сборники отдельных рассуждений «Апории и решения» (Fusikai scolikai aporiai kai luseiV, лат. Quaestiones) и «Этические проблемы» (фактически, это 4-я кн. «Апорий»), вероятно, собранные по материалам рукописей и лекций учениками Александра. Это образцы школьной учебной литературы: формулировки отдельных проблем (aporiai) учения и их решения, краткие комментарии (exhghseiV) фрагментов сочинений Аристотеля, суммарное изложение (epidromai) тех или иных тем учения либо отдельных разделов аристотелевских сочинений, собрания аргументов для доказательства отдельных положений, полемические этюды. Но особенно много внимания вопросам полемики Александр уделяет в трактатах, его главные оппоненты — стоики и Гален. Однако из серии сочинений против Галена сохранился (в арабском переводе) лишь трактат, направленный против критики Галеном учения Аристотеля о перводвигателе. Основные оппоненты Александра в сохранившихся произведениях — стоики. В «О судьбе» он выступает в защиту свободы воли против стоического фатализма, в «О смешении» критикует учение стоиков о всецелом смешении. В ходе полемики Александр приводит богатую доксографию периода древней Стои, но как доксограф он не вполне надежен из-за адаптации стоической терминологии к перипатетической. В трактатах Александр часто представляет аристотелевскую точку зрения на вопросы, самим Аристотелем не обсуждавшиеся (ср. трактовку судьбы в смысле «природы» в трактате «О судьбе»). Трактат «О душе», вероятно, близко следует утерянному комментарию Александра на «О душе» (первому в богатейшей традиции толкования этого текста). Трактат издан вместе с дополнительной книгой (т. н. mantissa), традиционно приписываемой Александру; из тематически неоднородных рассуждений, собранных в mantissa, наиболее важна интерпретация аристотелевской ноологии (см. «Об уме», лат. De intellectu, pp. 106-113, Bruns). Ум понимается Александром трояко: 1) материальный, или потенциальный; 2) способный мыслить; 3) творческий (poihtikoV), или деятельный (energeiai), или “приходящий извне (quraqen)” — отождествлен Александром с божественным Умом из XII кн. «Метафизики»; этот третий ум резко отграничивается от первых двух умов, связанных с человеческим мышлением. Такая трансцендентальная интерпретация деятельного ума отходит от текста Аристотеля, рассматривавшего деятельный ум как бессмертную часть человека.

Дальнейшая судьба сочинений Александра связана в первую очередь с традицией комментирования Аристотеля в неоплатонизме и на арабском Востоке. Внимание к Александру в неоплатонизме во многом обусловлено интересом к Александру со стороны Плотина. Александр как источник Плотина — тема специального интереса исследователей; исходное свидетельство для установления объема и характера влияния — Порфирий, «Жизнь Плотина», гл. 14. Благодаря переводам на арабский Александр оказался самым значимым посредником между Аристотелем и его арабскими экзегетами. Троякая интерпретация интеллекта и проблема соотношения ума человеческого и божественного, обозначенная Александром, обсуждались Ал-Кинди, Ал-Фараби, Авиценной, Аверроэсом. Огромный интерес к Александру в арабо-мусульманской традиции отнюдь не означал безоговорочного принятия его идей. Скорее наоборот, Александр был одним из самых авторитетных оппонентов для арабских мыслителей. Наиболее популярен был трактат «Об уме» (De intellectu), составлявший фон для главных дискуссий в рамках средневековой ноэтики. На латинском Западе Александр был малоизвестен вплоть до XII-XIII вв., когда с арабского на латынь перевели De intellectu; а затем с греческого — «О судьбе», комментарии на «Метеорологику» и на «О чувстве». Наиболее значимым оставался текст De intellectu (ср. Thomas Aquinas, De unitate Intellectus contra Averroistas, а также Summa contra Gentiles III 62f.).

В конце XV - начале XIV вв. были изданы греческие оригиналы и латинские переводы почти всех сохранившихся сочинений Александра, что способствовало распространению его идей среди современных философов, и здесь особо следует отметить так называемую Падуанскую школу, некоторые представители которой развивали аристотелевское направление в философии именно в интерпретации Александра. Долгую историю имел спор между «александристами» (Помпонацци, Дзабарелла) и «аверроистами» соответственно отрицавшими и признававшими бессмертие человеческой души.

III

Трактат «О смешении и росте» (Peri krasewV kai auxhsewV, лат. De mixtione) по своей проблематике близко связан с трактатом Аристотеля «О возникновении и уничтожении». Под смешением имеется в виду традиционный для античной физики вопрос о соединении четырех элементов (земли, воды, воздуха и огня), образующих сложные физические тела. В отличие от комментариев, в трактатах Александра усилена полемическая нота. Так, у Александра был отдельный комментарий на «О возникновении и уничтожении», но трактат «О смешении», который основан на аристотелевском учении, изложенном в «О возникновении» — это, в основной его части, обсуждение и критика стоической физики и прежде всего учения о полном смешения (krasij). Таким образом, перед нами, во-первых, образец школьного полемического сочинения и, во-вторых, образец сочинения, развивающего аристотелевское учение в новом историко-философском контексте.

Композиция трактата:

Трактат Александра «О смешении» построен по традиционной аристотелевской схеме: после формулировки основной проблемы исследования (гл. 1) дается историко-философский экскурс в обсуждаемую проблему (гл. 2-3). Затем Александр приводит аргументы «за» (гл. 4) и «против» (гл. 5-12) учения стоиков о смешении. После этого (гл. 13-16) дается решение проблемы — учение о смешении и органическом росте по Аристотелю.

Стоики о смешении. Критическая часть трактата построена как изложение и опровержение оригинального стоического учения о пневме и о смешении целиком-и-полностью. Хотя с помощью этого учения можно описать структуру любого отдельно взятого тела (всякое тело сложено из элементов, а значит, может быть описано как их смесь), в собственном смысле смешение происходит между разными веществами. Стоики различают три типа смешения:

1) Составление (paraqesiV), когда соединяемые тела лишь внешне соприкасаются;

2) Смешение целиком-и-полностью (krasiV di¢ olwn), когда взаимодействующие тела проницают друг друга целиком-и-полностью, образуя единое целое, но каждое тело остается при этом самим собой;

3) Растворение (sugcusiV), когда компоненты смеси взаимно уничтожаются и теряют свою идентичность в новообразованном соединении.

Именно так представляет различные типы смешения у стоиков Александр Афродисийский («О смешении», гл. 3). Однако согласно свидетельству Ария Дидима (у Стобея, см. Stobaeus. Eclogae I. xvii. 4. 153. 24-155.14 Wachsmuth (= SVF II 471), стоики различали не три, а четыре вида смешения, разделяя смешение целиком-и-полностью на два подвида: смешение-сплав (mixiV) и смешение-раствор (krasiV), — различие только в соответственно твердом и жидком состоянии взаимодействующих веществ. Для смешения-mixiV обычный пример — раскаленное железо, для смешения-krasiV — разбавленное водой вино. Но Александр Афродисийский не принимает во внимание такое различение между mixiV и krasiV, и использует m‹xij чаще всего как родовое понятие для всех видов смешения, следуя нормам своей перипатетической традиции. Ввиду этих терминологических различений сразу оговариваемся: в переводе мы будем передавать термин krasiV как «смешение целиком-и-полностью», либо «слитное смешение», либо «всецелое смешение», а термин mixiV — как просто «смешение». Кроме того, продукт смешения-krasiV по-гречески тоже называется krasiV, что мы переводим как смесь.

Аристотель о смешении. В рамках различных физических учений античности, постулирующих те или иные первоэлементы (атомы, гомеомерии, 4 простых тела), всякое возникновение из простого сложного может быть описано термином «смешение». Различные типы смешения описываются в рамках специальной теории смешения, и впервые таковую предложил Аристотель в трактате «О возникновении и уничтожении» (сводка основных постулатов — кн.I, гл.10). Главные тезисы учения: чтобы два тела могли быть смешаны, они должны быть способны легко взаимодействовать между собой и быть легко делимыми, а этому условию наилучшим образом отвечают жидкости; фиксировать наличие смеси можно лишь тогда, когда у нас имеется однородный состав; при смешении и выделении из смеси не происходит возникновения и уничтожения веществ, а происходит их качественное изменение. «Смесь — это объединение способных к смешению веществ, когда они уже изменились в качестве» (О возникновении и уничтожении I, 10, 328b23). Смешиваемые тела при смешении переходят от действительного существования к возможному, при выделении из смеси — от возможного к действительному. В рамках аристотелевского учения поскольку вещества смешались, постольку они уже потеряли свои прежние качества (по определению), стоики же вводили такой тип смешения, при котором вещества должны были полностью сохранять все свои качества. По Аристотелю, смесь или есть, и тогда она однородна и процесс изменения веществ необратим, или ее нет, и тогда соединенные вещества лишь внешне соприкасаются и их частички как бы перемежаются между собой. Первый случай соединения Аристотель называл как mixiV, так и krasiV (для него это синонимы), второй — paraqesiV, как и стоики впоследствии.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Поскольку в настоящее время неизвестны содержащие их манускрипты
Большая часть доказательств элементов физики заимствованы из двух аристотелевских произведений vi
Бесконечного движения
В манускриптах предваряет трактат
Гайденко П., Петров В. Философия природы в античности и в средние века истории науки и философии 5 чувственно