<<<     ΛΛΛ     >>>   

87

перед своим Господом[xlvi]. Никто не судит другого, дабы не быть судимым Господом[xlvii]. И злых попреков — того, что во многих местах в порядке вещей,— здесь вовсе нет. Так описывает он то, что присуще самым лучшим монахам[xlviii]: кто хочет, пусть сопоставит это с нравами нашего времени.

Таковы были первоначала монашества, таковы были патриархи. Затем с течением времени вместе с богатством понемногу усложнились и обряды, а настоящие благочестие и простота поостыли. И несмотря на то что мы повсеместно видим, как монастыри переходят к правам более чем лишенным святости, мир, однако, обременяют новые установления, словно и они через короткое время не скатятся вниз. Некогда — я сказал — жизнь монаха была отказом. Ныне монахами зовутся те, которые полностью погружены в гущу мирских дел и упражняются в некоей тирании по отношению к людям. Однако по причине своего образа жизни они приписывают себе столько святости, что никого, кроме себя, и не считают христианами. Почему мы так сужаем исповедание Христа, которое Он желал сделать возможно более широким?

Если говорить высокими словами, скажи на милость, чем отличается государство от большого монастыря? Монахи повинуются аббату или вышестоящим, граждане следуют епископу или же своим пастырям, которых поставил над ними Христос, но не человеческая власть. Одни живут в праздности и кормятся за счет других, владеют тем, что им достается без труда; я не стану ничего говорить о людях порочных, но другие, в миру, каждый, как может, одаривают нуждающихся тем, что произвели своими усилиями. Что касается обета чистоты, то я не дерзнул бы распространяться о том, сколь незначительная разница между обычным целибатом[xlix] и чистым браком. Кроме того, мы не очень-то хотим обсуждать три обета, придуманные людьми, если первый и единственный обет, данный при крещении не человеку, а Христу, соблюдается искренне и честно. Если же среди двух групп сравнивать плохих с плохими, то, бесспорно, монахи предпочтительнее. Но если сравнивать хороших с хорошими, то разница очень невелика. Если она и существует, то состоит в том, что, кажется, более благочестив тот, кто соблюдает благочестие менее вынужденно.

88

Поэтому получается, что глупо нравиться самому себе из-за образа жизни, отличного от других, или же из-за презрения и осуждения чужого уклада. Ведь при всяком образе жизни хорошо бы всем — каждому для себя — стремиться достигнуть поставленной перед всеми цели Христовой; и мы увещеваем друг друга, даже помогаем, не завидуя тем, которые опережают нас на этом ристалище, не досадуя на слабых, которые не в состоянии нам следовать. Когда, наконец, каждый, выполнив то, что смог, не будет уподобляться тому евангельскому фарисею, который хвастался перед Богом своими добрыми делами: «Я пощусь два раза в педелю» [l] и т. д., а станет говорить, как советовал Христос, и говорить от сердца, себе, а не другим: «Я раб, ничего не стоящий, потому что сделал, что должен был сделать!»[li] Никто не верит истиннее, чем тот, кто так верит. Никто не находится дальше от истинной богобоязненности, чем тот, кто кажется себе весьма богобоязненным. Никогда не поступали с христианским благочестием хуже, чем когда выдавали за Христово то, что от мира, когда волю человека предпочитали воле божественной. Если мы воистину хотим быть христианами, то нам надо согласиться в этом главном. Далее. Тот, кто повинуется человеку, взывающему ко Христу, повинуется Христу, а не человеку. И тот, кто сносит людей неискренних и властолюбивых, таких, которые учат тому, что ведет к тирании, а не к благочестию, тот выказывает христианское терпение: ведь то, что они советуют, делает несчастным, а не благочестивым. В остальном же следует помнить такой ответ апостола: «Богу следует повиноваться более, чем людям»[lii].

Однако мы уже давно вышли за пределы письма — так обманывает нас время, когда мы приятнейшим образом беседуем с любезным другом. Книга в издании Фробена, словно бы вновь родившись, летит к тебе улучшенная и гораздо более нарядная, чем прежде. Приложены некоторые отрывки из наших старых сочинений[liii]. Однако мне казалось, что тебе лучше всего добавить это в качестве некоего введения, дабы тот, кто получит у Эразма наставления относительно правильной жизни, постоянно имел бы под рукой и экземпляр того, что есть у

 89

Вольца. Прощай, добрейший отец, лучшее украшение нашего благочестия!

Напомни Сапиду[liv] мои слова, чтобы он и впрямь был мудр, т. е. продолжал бы соответствовать самому себе; Вимпфелингу — чтобы он был во всеоружии, собираясь - в ближайшее время сразиться с турками,— ведь он уже достаточно долго ведет войну со священниками, у которых есть сожительницы[lv]. Есть надежда, что мы когда-нибудь увидим, как он, видный и величественный епископ, в двурогой митре с жезлом восседает на муле. Но—шутки в сторону—вели сердечно приветствовать от меня и их, и Рузера[lvi] и прочих друзей. Твой Эразм меж тем с чистой верой и благочестивыми молитвами славит Господа нашего Христа.

В Базеле, накануне Вознесения Девы Марин, в 1518 году.

[14 августа 1518 г.]

Примечания и комментарии

Послание к Паулю Вольцу

«Послание к Паулю Вольцу» - своеобразное предисловие к «Энхиридиону» («Оружие христианского воина»), который был написан в 1501 г. и через два года издан в Антверпене вместе с другими сочинениями в сборнике под названием «Lucllbratnin-culae» («Ночные размышления»). Более десяти лет на этот труд не обращали особого внимания. В 1515 г. последовало второе издание, но и оно но изменило отношения к книге. Только после того, как Фробен в 1518 г. опубликовал «Энхиридион», предпослав ему в качестве своеобразного предисловия, излагающего основные мысли книги, послание Эразма к аббату бенедиктинского монастыря Паулю Вольцу, судьба этого труда резко изменилась. При жизни автора, т. с. до 1536 г., книга выдержала более пятидесяти изданий и была переведена на несколько языков: не только на немецкий, французский, английский, испанский, но и на чешский (на русском языке «Энхиридион» впервые вышел в XVIII в.). Широкое распространение книги, однако, не свидетельствовало о полном  одобрении мыслей Эразма. В Испании он нажил себе этой книгой не только друзей, но и врагов; лувенские теологи запрещали студентам ее читать. Более всего раздражала убежденность Эразма в том, что монашество само по себе не равнозначно благочестию. В 1523 г. в письме к Иоганну Боцхейму (Botzheim, ок. 1480-1535), настоятелю собора в Констанце, дом которого привлекал и себе многих ученых, Эразм рассказывал, как более двадцати лет назад, спасаясь от чумы, он жил в замке на юго-западе теперешней Бельгии и подружился с человеком по имени Яков Бат. Тогда-то он  стал работать над «Энхиридионом», Адресат этой книги был неизвестен несколько веков. Только в 1954 г. О. Шоттенлоэр доказал, что книга предназначалась в первую очередь для Иоганна Поппенрейтера (Poppenreuter) - знаменитого оружейника того времени (см.: Schottenloher О. Erasmus, Johann Poppenreuter und die Entstehung des Enchiridion militis christiani.- Archiv fur Reformationsgeschichte, 1954, Bd. 45, S. 109 ff.). Его первая жена и попросила когда-то через Якова Вата, чтобы Эразм вразумил ее супруга. Профессия Поппенрейтера - он был придворным литейщиком Карла V - во многом объясняет название сочинения Эразма, так как «Энхиридион» (по-гречески ) значит «нож», «кинжал» и в то же время «руководство», «пособие», «наставление». Эразм передавал оружейнику свое «Оружие». В одном из писем он рассказывал, что они обменялись оружием: он дал Поппенрейтеру «Энхиридион», а тот ему - маленький меч. И с печалью заключал, что как ему нет пользы от меча, так и Поппенрейтеру от его книги.

Среди трудов Эразма большое место занимал его перевод на латинский язык текста Нового завета, а также обширные, подробнейшие комментарии к нему. Сличая различные рукописи, обнаруживая в них множество разночтений, Эразм проделал огромную текстологическую, филологическую работу ученого-гуманистата. В соответствии с устремлениями времени, с напряженным интересом к источникам он хотел уточнить изначальный смысл текста, невольно искаженный ошибками прежнего переводчика - чрезвычайно ценимого Эразмом Иеронима. Перевод Эразма вызывал многочисленные нападки противников. От них его защищали просвещенные друзья, в числе которых был и Томас Мор (см.: Томас Мор - Мартину Дорпу.- В кн.: Томас Мор (1478-1535): Коммунистические идеалы и история культуры. М., 1981; Письмо знаменитейшего мужа Томаса Мора, в котором он опровергает яростное злословие некоего монаха...- В кн.: Осиновский И. Н. Томас Мор. М., 1985).

Естественно, что цитаты из Нового завета, приводимые Эразмом в своих сочинениях, часто не совпадают с текстом русского синодального перевода.

Перевод «Послания к Паулю Вольцу» сделан по изд.; Erasmus Rotterdami Opus epistolarum/Ed. Alien. Oxonii, MCMXIII, t. Ill, N 858* .

Перевод «Оружия христианского воина» - по изд.: Dosiderii Erasmi Rotterdami Opera omnia... Lugduni Batavorum, 1703-1706. Vol. 5. (Republ. London; Hildesheim, 1962).

Оба текста сверены по книге: Erasmus Von Rotterdam. Alisgewalte Schriften: In acht Bd./Hrsg. V/. Welzig. Darmstadt, 1968. Bd. 1.

* Далее ссылки на это издание даются сокращенно - Ор. Ер., с указанием римской цифрой тома, арабской - номера письма.

[i] Пауль Вольц; (Paul Volz, 1480-1544). Известно, что в 1496 г. он поступил в Тюбингенский университет. к; 1503 г. стал монахом-бенедиктинцем в монастыре Шуттерн (Schuttern) близ Oôфенбурга; и 1512 г. он - аббат монастыря неподалеку от г. Шлеттштадта и член литературного общества, основанного писателем Яковом Вимпфелингом. II. Вольц - .автор сочинения «Observationes» и хроники монастыря Шуттерн.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Если кто нибудь напоминает
Роттердамский Э. Послание к Паулю Вольцу философии средних веков 13 реформации
Богослов