Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
>
Плюснин А. Роль и судьба личности в революционном epohe (эпохе)Как оспорить сегодня, что одна обобщённая революция сможет не только значительно улучшить образ жизни на земле, но и очень просто спасти человеческий род от истребления? Феликс Гваттари ВВЕДЕНИЕМы предвидим духовную революцию, а революция материальная - это лишь её тень и отражение. Шри Ауробиндо Гхош Достаточно даже самого беглого взгляда на историю Западной Европы, чтобы заметить один странный факт: последние 200-300 лет проходят здесь под знаком непрерывного и насильственного строительства социальной гармонии. Конечно, социальные утопии и народные восстания не являются исключительной прерогативой Запада, и это особенно заметно на истории Китая (1), но если на Востоке в области социального мы всегда имеем дело с регрессивным стремлением к "золотому веку", когда воплощение Первопринципа было наиполнейшим, то на Западе, во-первых, с какого-то времени интересы "града земного" безусловно превалируют над "градом небесным", а, во-вторых, только здесь имеется направленный в грядущее революционный порыв. В социальных процессах европейцу видится архетип и движущая сила развития науки, искусства, семьи. Наконец нигде на Востоке или Юге мы не встретимся с таким специфическим объединением как Интернационал. При этом создаётся впечатление, что с течением времени количество революций не только не уменьшается, но есть прямо противоположная тенденция к углублению и расширению поля деятельности экстремистов. После грандиозной теоретической и практической работы, проведённой в XIX-ом веке, текущее столетие отмечено тягой к выходу революции за пределы социальности. Поэтому с самого начала попробуем избежать слишком узкого понимания революции как чисто социального катаклизма. Слишком узкого, и, одновременно, слишком широкого. С одной стороны, за социологическими рамками остаётся весь спектр "научных", "культурных" и пр. революций; с другой, существует постоянное искушение считать любое нарушение норм общежития, во всяком случае, срабатыванием детонатора той самой бомбы, о необходимости которой так много говорили. "Разрастание" революции во всё новые и новые сферы бесконечно умножает материал исследования. В таких условиях попытка создания единой "теории революции", возможно, будет страдать некоторой компилятивной эклектичностью. Но нужно помнить, что для Запада феномен революции представляет над-культурное явление, в различных нишах демонстрирующее одинаковые механизмы функционирования. Различные исследователи в своих областях либо прямо выводят смены парадигм из политической революции, либо рассматривают эти процессы как аналогичные.(2) Само слово "революция" восходит к латинскому revolutio и буквально означает "переворот". Рискну предположить, что такое понимание смены социального порядка, предполагающее две стороны явления, каждая из которых как бы стремиться оказаться "вверху", было заимствованно мыслителями 17-18-го веков из представлений средневековых алхимиков о "трансмутации", в ходе которой "неблагородный" металл превращался в свою противоположность.(3) Во всяком случае, следы такого влияния можно найти и в формуле Маркса о "прыжке из царства необходимости в царство свободы". Вышедшее на историческую сцену третье сословие оперировало уже идеологемами "противоположности интересов", что вызвало к жизни целый ряд философских и политических теорий революции. Некоторые из них продолжают подспудно влиять на освободительные движения современности. Особенно это касается диалектики развития понятия Гегеля и тезиса о праве народа на "прямое волеизъявление" Руссо. Марксистская теория происхождения революции из основного экономического противоречия между Трудом и Капиталом, а также ленинское учение о "революционной ситуации, есть прямое продолжение этих теорий. Однако мы оставляем в стороне их подробное рассмотрение так как в данный момент нас будет интересовать не политологический или философский, но антропологический аспект проблемы. То, что революция рождает новый тип человека, заметил ещё Н.Г.Чернышевский. Однако, даже оставаясь в сфере политики мы видим гигантское и противоречивое многообразие провозглашаемых целей и задач революции. Поэтому источник возникновения "нового человека" следует искать не в идеалах, ради которых осуществляются перевороты, но в специфической деятельности, ведущейся экстремистами. Целью этой работы является попытка анализа роли и изменений повседневных практик, осуществляемых индивидом в условиях надвигающегося и происходящего epohe в развертывании культурного производства нарративов. В своей работе мы ставим целью вскрыть корни "революционного сознания", на первый взгляд имманентно присущего цивилизации Запада (глава 1. Религия Революции); выявить ряд характерных методов, вольно или невольно используемых революционерами в самых различных областях для достижения такой ментальной паузы в культурном поле и механизм их действия в области языковых практик (глава 2. Профессиональный революционер и глава 3. Судьба языка); провести анализ взаимозависимости войны и революции (глава 4. Революция и Война); рассмотреть основные "контрмеры", служащие для демаркации и обезвреживания подрывной деятельности экстремистов (глава 5. Под ударами контрреволюции). Как правило, после революционной паузы производство дискурса в культуре возобновляется, но уже в новых условиях и на качественно новом уровне. В главе 6. Трансмутация элементов мы попытаемся дать анализ решающих фаз уничтожения старого и возникновения нового порядка. Наконец, в Заключении мы рассмотрим историю развития самосознания западной цивилизации с точки зрения анти-культурного революционного сознания. ГЛАВА 1. РЕЛИГИЯ РЕВОЛЮЦИИЯ с полным основанием заявляю, что Революция торжественно провозгласила новую, истинную религию, религию не небесную,
|
|
|
|
|
