<<<     ΛΛΛ     >>>   

1 Энн., V, 3 (49), 4, 29.

2 Энн., VI, 5 (23), 12, 20.

3 Энн., VI, 7 (38), 36, 19.

4 Энн., VI, 9 (9), 1—4, см. перевод в кн.: Р. Hadot. Plotin. Traite 9. Paris, 1994.

5 Энн., VI, 9 (9), 3, 37-54.

Доступ к трансцендентной реальности нам открывает только недискурсивный опыт, опыт воссоединения. Опыт Ума соответствовал такому состоянию человеческого “я”, когда оно достигало внутренней сосредоточенности и полной прозрачности для самого себя. Переживание Единого соответствует новому состоянию “я”, в котором оно, можно сказать, теряет себя и снова находит. Оно теряет себя, поскольку чувствует, что перестало быть тем, чем было1, и принадлежит уже не себе самому, а чему-то другому. Но в то же время это состояние утраты личного тождества воспринимается как “расцвет "я"”, как “прилив силы”2. “Отрешаясь от всего сущего”3, на этом уровне мы обнаруживаем уже не Целое, но Присутствие, скрытое во всем сущем и в глубинах нашего “я”, предшествующее всякому определению и всякой индивидуальности.

Такой опыт, в сущности, неизъясним, и, описывая его, Плотин ничего не может поведать нам о Едином; он воспроизводит лишь субъективное состояние того, кто этот опыт переживает. Однако опыт этот реально ведет к Единому. Плотин четко различает здесь дискурсивное учение и недискурсивный опыт. Теология, которая по необходимости дискурсивна, вооружает нас учением, просвещает относительно Блага и Единого, но приводит нас к Единому только добродетель, очищение души, стремление жить жизнью Духа. Учение — это как веха, указывающая нам, в каком направлении двигаться, но чтобы достигнуть Единого, надо самому пройти путь, которым в одиночестве идут к Одному4.

Однако философский дискурс может понадобиться вновь, чтобы объяснить, как возможно переживание Единого. Если наше “я” способно достичь Единого, то именно потому, что оно живет жизнью Духа. Ибо в Духе, в Уме, есть два различных уровня: уровень мыслящего Ума, соответствующий состоянию Ума вполне сложившегося, мыслящего самого себя как совокупность Форм, и уровень Ума рождающегося, который еще не есть Ум и который пока еще не мыслит, но исходит от Единого подобно лучам, пребывая, таким образом, в непосредственной близости к нему. В соприкосновении с Единым, говорит намПлотин, Дух “преисполнен любви”, “опьянен нектаром”, “он отдается блаженству”1. Стать мыслящим Умом — это уже было для “я” мистическим опытом. Но стать Умом любящим — значит подняться до высшего мистического опыта, взойти к самому истоку, к точке, где все сущее как бы излучается от Блага: это и есть рождающийся Ум. Представим себе луч и на нем точку, которая совпадала бы с точкой, где луч исходит от центра: эта точка рождения луча бесконечно близка к центру и вместе с тем бесконечно отделена от него, потому что она не центр, а точка эманации2. Такова связь относительного и абсолютного.

1 Энн., VI, 9 (9), 10, 15 и 11, 11.

2 Энн., VI, 9 (9), 11, 22.

3 Энн., V, 3 (49), 17, 37.

4 Энн., VI, 7 (38), 36, 6-10; VI, 9 (9), 4, 11-16.

Отношение между философским дискурсом и экзистенциальным выбором Плотин подытожил в яркой формулировке, обращенной против гностиков:

Без подлинной добродетели Бог — одно лишь слово3.

Нравственный или мистический опыт — единственное, что наполняет содержанием философский дискурс.

Послеплотиновский неоплатонизм и теургия

Философский дискурс и счремление к согласованию традиций

Послеплотиновский неоплатонизм, представленный главным образом Ямвлихом, Сирианом, Проклом и Дамаскием, на первый взгляд может показаться просто дальнейшим развитием иерархической системы Плотина. В действительности же он характеризуется, как мы уже сказали, мощным стремлением к синтезу самых разнородных элементов философской и религиозной традиции всей античности. Следуя давней традиции, неоплатоники отождествляют платонизм с пифагореизмом; с другой стороны, с платонизмом у них уживается аристотелизм: сочинения Аристотеля, истолкованные, впрочем, в платоническом духе, представляют первый этап в общем курсе преподавания платонизма, состоящем в разъяснении определенного числа трактатов Аристотеля1, а затем диалогов Платона2, соответственно этапам духовного прогресса.

1 Энн., VI, 7 (38), 35, 19—33; см. комментарий в кн.: Р. Hadot. Plotin. Traite 38, р. 37-43, 343-345.

2 См.: P. Hadot. Plotin. Traite 9, p. 37—44.

3 Энн., II, 9 (33), 15, 39-40.

Но согласование этим не ограничивается. Неоплатоники пытаются связать философскую традицию и те божественные откровения, что запечатлены в орфических писаниях и в “Халдейских оракулах”. Речь идет о систематизации всех богооткровенных учений: орфизма, пифагореизма, халдейства — и соотнесении их с философской традицией — пифагорейской и платонической.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Сведений о функционировании академии как учебного заведения4 у нас немного
По ходу диалога
Нередко живут поблизости от учителя
Мы обнаружим здесь внимание к самому себе дорофей совести
Переживание единого соответствует новому состоянию я состоянию традиции