<<<     ΛΛΛ     >>>   

Но в таком случае пророк делает Бога ответственным и за мировое зло? Не
звучит ли это кощунством? Не кажется ли теодицея Заратустры более
благочестивой?
Однако следует уточнить, что же имел в виду Второисайя, когда говорил о
Боге, творящем "добро" и "зло". В словах пророка заключено безусловное
отрицание каких бы то ни было бытийственных корней зла. Если "шалом",
благоденствие, проистекает от Бога, то и "ра", бедствие, в конечном счете
связано с Ним, ибо зависит от того, какое положение занимает человек в
отношении к Сущему.
Ягве для пророка есть альфа и омега. "Шалом" - это результат жизни с
Богом, а зло проистекает от человеческой измены Ему. Бог есть источник жизни
и блага, поэтому вдали от Него жизнь становится ущербной, превращаясь в
"ра", бедствие. Таким образом, пророк выражает ту же мысль, что заключена в
рассказе книги бытия об Эдеме и первом человеке, нарушившем Завет.
Второисайя знает о том, что Богу противостоят злые силы. Единственный
из всех авторов Библии, он прямо говорит о космической битве Творца с
чудовищем Хаоса (Ис 51,9; 27,1) (17). Но, в отличие от языческих мифов, этот
дракон (Левиафан, или Рахав) является в глазах пророка символом мятежных
богоборческих сил в самом творении, сил, которым дарована свобода быть с
Богом или же отталкиваться от Него.
Борьба Хаоса с Богом и победа Творца над Драконом-это не схватка
"близнецов", как у Заратустры, но торжество Божиего Царства над злой волей
твари, извратившей пути Создателя...
И все же для людей того времени, да и для многих в наши дни, ответ
Заратустры казался более наглядным и удобопонятным. С тем большей силой
внутренний голос заставлял библейского пророка противиться этому соблазну
ложно понятого благочестия. Метафизике дуализма Второисайя не
противопоставляет никакой умозрительной теодицеи, ибо все они в основе своей
есть продукт ограниченного человеческого ума. Не все то, что просто и ясно
для интеллекта, соответствует глубинной тайне. Изобразить ее в виде
логической модели вряд ли возможно.
Пророк знает о близости Бога к человеку, знает из собственного опыта о
возможности связи между ними, но теперь он хочет сказать об ином: о "кадош",
неисповедимой безмерности Творца.
Второисайя ищет образы и слова, чтобы на конкретном и красочном
библейском языке передать эту мысль:

Кто исчерпал воды горстью своею и измерил пядью ширь небес,
Вместил в меру прах земли, на весах взвесил утесы и холмы-на чаше
весов?
Кто постиг дух Ягве и кто дал Ему совет? С кем совещался Он, чтобы
получить мудрость?
Кто показал Ему путь Правды или указал дорогу познания?
Поистине народы - капля в сосуде и пылинка на весах,
поистине рассыпает Он острова, как песчинки.
(Ис 40, 12-15)

Земля и человечество, как бы ни были они велики и значительны,
несравнимы с бездонным сверхкосмическим таинством бытия Божия. Любая
величина перед лицом бесконечности почти равна нулю. Об этом и хочет
напомнить пророк тем, кто претендует на знание сокровенных глубин:

Все народы перед Ним - ничто.
Ливана мало для жертв Ему, и всех животных его - для всесожжения.
Кому уподобите вы Бога и с кем сравните Его?
(Ис 40, 16-18)

Иными словами, пророк определяет границу для разума, пытающегося
охватить тайну Божиих судеб. Широкими мазками рисуя картину Вселенной, он
приводит слушателей к мысли о непостижимости Высшего. Это та же самая мысль,
которую выразил великий поэт-философ, захваченный зрелищем полярного сияния,
когда в ответ мудрецам мира сего говорил: "Неведом твари вам конец? Скажите
ж, сколь велик Творец?" Здесь Второисайя сближается с мистиками всех времен
и народов, которые отказывались давать словесное определение Богу. Если нет
такого благоговейного подхода к божественной Реальности, она неизбежно
подменяется идолами и иллюзиями. Восхищенное смирение, рожденное панорамой
мироздания,-вот один из верных путей к Богу. Это изумление лучше самой
остроумной метафизики приводит к подлинному соприкосновению с верховной
Реальностью Сущего.
Таким образом, мы видим, что если восстание против богов в Иране могло
вызвать радость и сочувствие у израильского пророка, то искушению поставить
рядом с Богом некоего "близнеца" он противился всеми силами души. Для него
зло измерялось расстоянием, которое отделяет человека от Бога. Притязание же
разума на точное истолкование тайны зла он решительно отверг.

x x x

Неизвестно, дошли ли до Кира пророчества Второисайи, и если дошли, то
как он к ним отнесся (18). Прежде думали, что Кир принял заратустризм и
поэтому мог увидеть в иудействе - враге многобожия - близкое для себя
учение.
Но теперь можно считать установленным, что Кир исповедовал традиционное
иранское язычество (19). Его победы и счастливое правление внушали ему мысль
об особом небесном покровительстве, и он, по словам Геродота, считал себя
человеком, отмеченным высшей печатью. Впоследствии в Вавилоне он будет
говорить, что город отдан ему Мардуком, а к иудеям станет обращаться как
поклонник Ягве. Вероятно, он полагал, что любое верховное Божество достойно
почитания, и, быть может, видел в каждом из них лишь разные облики
"небесного Бога".
Во всяком случае, из слов Второисайи следует, что Кир "не знал" Ягве и
что сам пророк только надеялся на его обращение.
Но вот приблизилось время, когда Второисайя смог проверить, насколько
его надежды основательны. Вскоре после присоединения Бактрии армия Кира
двинулась на Вавилон.

ПРИМЕЧАНИЯ
Глава восемнадцатая
ПРОРОК АВЕСТЫ И ПРОРОК БИБЛИИ

1. Первооткрывателем Авесты был французский лингвист Анкетиль Дюперрон,
опубликовавший в 1771 г. перевод этого памятника. После него, в связи с
прогрессом иранской филологии, Авеста не раз переводилась на европейские
языки, и изучению ее было посвящено много трудов. Классический английский
перевод был опубликован в 5, 18, 24, 37 и 47-м томах "Sacred Books of East"
(London, 1860-1897). Полный немецкий перевод: Еr. Wоlff. Аvestа. Strasburg,
1910. Истории "открытия" и изучения Авесты, а также полемике, возникшей
вокруг нее, посвящена работа А. Маковелъского "Авеста" (Баку, 1960).
Согласно персидскому преданию, Авеста заключала в себе 21 книгу, но большая
часть их была уничтожена при Александре Македонском. В настоящее время она
содержит следующие книги: 1) Вендидад-ритуальные предписания парсов и
древние мифы, зафиксированные, однако, много позже их возникновения, на
рубеже н.э. ; 2) Ясна наиболее древняя часть Авесты, содержащая гимны, из
которых самыми ранними признаны 28-34, 43-51, 53, именуемые Гатами, а также
старинную заратустрийскую "присягу" или "символ веры"; 3) Висперед сборник
изречений и молитв, 4) Яшты- включает очень древние мифы и предписания и,
наконец, 5) Бундехиш -самая поздняя книга Авесты, написанная уже не на
древнеперсидском, а на пехлевийском языке. Она относится к эпохе Сасанидов
(раннее средневековье) и содержит изложение вероучения позднего маздеизма.
Полного русского перевода Авесты не существует, есть лишь отдельные
фрагменты. ХДВ, с. 367-370; К. Коссович. Зендавеста. СПб., 1861; Е.
Бертельс. Отрывки из Авесты. "Восток", 1924, кн. 4; К.Залеман Очерк истории
древнеперсидской литературы.- "Всеобщая история литературы" В.Корша, т. I,
с. 156.
2. См.: "Магизм и Единобожие", гл. XI. Об индо-иранских мифах см.: 3.
Рагозина. История Индии, с. 65 cл.; М.Dresdeп. Муthologу оf Аncient Irаn.-6
кн. S.N. Кramer (еd.), Мuthologies of the Ancient World, 1961, р. 345, ff.;
J. Duchesne-Guillemin. Zoroastre. Раris, 1948, р. 30, ss.
3. О культе огня в Хорезме, ставшем впоследствии одним из центров
зарату-стризма, см.: С. Толстов. По следам древнехорезмийской цивилизации.
М., 1948. Почитание огня существовало и у индийцев (бог Агни), и у
обитателей Малой Азии (см : В.Иванов. Культ огня у хеттов. Сб. "Древний
мир", М., 1962, с. 268). Миф о мировом пожаре см.: Эдда, М , 1917, т. I, с
104. Аналогичное учение было и в Вавилоне (см : Г. Винклер. Вавилон Его
история и культура. СПб., 1913, с. 116).
4. О преемственной связи образов Дьяуша Асуры, Варуны (Асуры Вишваведы)
и Мазды Агуры (Агурамазды) см.: А. Введенский. Религиозное сознание
язычества. М., 1902, т.1, с. 281; Rаdke. Dyaus Asura, Ahura Mazda und
Asuras, 1885; О. Кliта. Zaratustrа. Рrаhа, 1964, l, s. 78;
J.Duchesne-Guillemin. Ор. сit., р. 104. Пластическое изображение Агурамазды
на персидских памятниках в виде мужской фигуры, вписанной в крылатый диск,
генетически связано с изображением ассирийского бога Ашура.
5. О дальнейших судьбах учений, порожденных иранской религией, см.. Ю.
Николаев (Данзас). В поисках за Божеством. Очерки истории гностицизма. СПб.
, 1913; Г. Ли. История инквизиции, т. I; Л. Карсавин. Очерки религиозной
жизни в Италии в XIII в. , СПб. , 1912; Д.Ангелов. Богомильство в Болгарии.
М. , 1954; Н. Казакова и Я. Лурье. Антифеодальные еретические движения на
Руси. М., 1955; S. Реrетепt. Lе Dualisme des theosophes et des religions.
6. Гаты написаны на языке, который отличает их от остальных частей
Авесты. Это связано не только с тем, что они были записаны ранее других
книг, но и с архаическим, возвышенным стилем, свойственным их автору (см. Е.
Неrzfeld. Zoroaster and his world, 1947, v. I, р. 238). Первоначально Гаты,
вероятно, заучивались наизусть и пелись во время богослужений (см.:
А.Маковельский. Авеста, с .30). В основу цитируемых нами отрывков положен
перевод Маультона (J.N. Мои1tоп. Еаrlу Zоrоаstrianism, 1912), исправленный
по переводу Дюшена-Гийемена (J.Duchesne-Guillemin. Тhе Нymns оf Zaratustra.
London, 1952).
7. В настоящее время теория о мифичности Заратустры почти всеми
историками оставлена. Советские авторы даже готовы считать его существование
более достоверным, чем существование Христа (!), хотя историческая ценность
источников, повествующих об основателях маздеизма и христианства, поистине
несравнима. Евангелия относятся к 1-му поколению после Христа, авестийские
же тексты записаны столетия спустя после смерти Заратустры. См. пример
такого пристрастного суждения: И. Дьяконов. История Мидии. М., 1956, с. 385.
Эдуард Майер называет Заратустру "одной из самых значительных фигур во всей
всемирной истории" (Е.Меyеr. Ursprung und Anfange des Christentums, 1921, В.
I.,S. 58). Большинство современных авестологов Герпфельд, Струве, Альтгейм,
Маковельский и др. - относят Заратустру к VП-VI вв. до н. э. (см.В. Струве.
Родина зороастризма. - "Советское востоковедение", 1948, т. V, с. 13; Е.
Неrzfeld. Zoroaster and his world, v. I, р. 24; J. Vаrеппе. Zaratustra et la
tradition mazdeenne. Bourges, 1966, р. 39). Аргументы в пользу традиционной
даты (за 258 лет до Александра) приведены у А. Маковельского (Время жизни
Заратуштры.-"Дoклады АН Азербайджанской ССР", т. VII, 1951, Э4, с. 187), Р.
Аltheiт (Das Jahr Zarathustras. - "Supplementum Aramaicum", S. 21). Античные
свидетельства о Заратустре собраны в работе Е.Вепveniste "Тhе Реrsian
Religion according to the chief greek texts" (London, 1929)
8. Легендарная биография Заратустры, помимо отдельных эпизодов в
Авесте, изложена в средневековой поэме "Заратушт-нама", пер. Ф.Розенберга
(F. Rosenberg. Lе livre de Zarathustra (Zaratussht-Nama). СПб., 1904).
9. На высоком духовном достоинстве религии Заратустры настаивают А.
Хомяков в своих "Записках о всемирной истории" (Соч. , т. V) и епископ
Хрисанф (Религия древнего мира в сравнении с христианством, т. I, 1873, с.
519).
10. В Гатах Виштаспа назван "кави", что обычно переводят как князь,
владетель (см.: Е.Неrzfeld. Zoroaster and his world, v. I, р. 100). Были
попытки отождествить его с отцом царя Дария Гистаспом и поместить его
владения в Западном Иране или Азербайджане. Но в настоящее время
общепринятой считается точка зрения, согласно которой Виштаспа правил в
Бактрии (Балхе), и именно там находился первый центр заратустризма и были
сложены Гаты (см.: И. Оранский. Введение в иранскую филологию. М., 1960, с.
90; W. В. Ноппig. Zoroaster. Роlitican or Witch-Doctor, 1951). Кроме
Виштаспы, последователями Заратустры в Авесте названы вельможи Бактры:
Замаспа, Фрашоаштра и Джамаспа (Ясна 12, 7). Возможно, именно в Бактрии
Спитама принял титул "Заратустры". Выдвигается предположение, что в Средней
Азии еще раньше Спитамы существовал культ мифического героя Заратустры,
сказания о котором смешались с рассказами о реальном пророке (см.: А.
Маковельский. Авеста памятник древней религии народов Ближнего и Среднего
Востока.- "Ежегодник музея истории религии и атеизма", т. VI, 1962, с. 356).
11. См.: И. Дьяконов. История Мидии, с. 389.
12. Ряд авторов настаивает на подлинном монотеизме учения Заратустры
(см., например: еп.Хрисанф. Религия древности, с. 520; А. Маковельский.
Авеста памятник древней религий, с. 358; Е.Леман. Персы.-П.Шантепи де ла
Соссей. Иллюстрированная история религий, т. 2, с. 140; J.Н. Моиltоп. Еаrly
Zoroastrianism, рр. 55, 128. Другие же, напротив, считают дуализм
неотъемлемой частью религии Спитамы (Л. Мильс. Зороастрианизм.- Сб.
"Религиозные верования", пер. В. Тимирязева, СПб., 1900, с. 196; И.
Дьяконов. История Мидии, с. 287; 3.Рагозина. История Мидии, с. 120). В обоих
случаях не учитывается сложная специфика раннего заратустризма. В
религиозно-эмоциональном плане Спитама, несомненно, был монотеистом, но
спекулятивная сторона его учения-дуалистична (см: Р. Фрай. Наследие Ирана. М
, 1972, с. 56-57). В период окончательного формирования маздеизма
дуалистический элемент полностью одержал верх над монотеистическим. Плутарх
в таких словах излагает иранское богословие времен создания первых книг
Авесты: "Ормаз, происшедший из чистейшего света, и Ариманий- от мрака
борются между собой. Первый создал шесть богов... а второй равное число
богов противоположного характера" (Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 47).
Современные парсы под влиянием ислама и других монотеистических религий
стали исповедниками единого Бога. (см.: Дадабхая Наорджи. Религия парсов.
Сб. "Религиозные верования", с. 198).
13. См.: ХДВ, с. 376; Е.Неrzfeld. Zоrоаster аnd his world, v. II, р.
402.
14. О том, что в Гатах Саошиант первоначально означал самого
Заратустру, см.: J.Н. Моиltоп. Еаrly Zoroastrianism, р. 158.
15. Геродот. История, I, 53.
16. О возможности знакомства Второисайи с идеями Заратустры см.: Л.
Каценелъсон. Авеста и Библия.-"Еврейская энциклопедия", т.1, с 229.
17. Текст Исайи 27, 1 не включен в сборник речей Второисайи, но по
стилю и характеру он должен быть отнесен к нему. Подробнее о значении этого
библейского символа (борьбы дракона Хаоса с Богом) см.: А. Мень, "Магизм и
Единобожие", приложение "Библия и учение о грехопадении".
18. По словам Иосифа Флавия (Археология, XI, 1,1), Киру была доставлена
Книга пророка Исайи. Достоверность этого сообщения сомнительна, но следует
отметить, что в те времена было принято прислушиваться к чужеземным
оракулам. Так, Крез Лидийский посылал в Дельфы вопрошать греческих богов
незадолго до войны с Киром. Поэтому нет ничего невероятного в том, что Кир
мог благосклонно принять иудейское пророчество, сулившее ему победу.
19. J.Duchesne-Guillemin.. Zoroastre, р. 116.

Благослови, душа моя Господа!
И не забывай всех благодеяний Его!
Псалом 102,2

Первая попытка Кира завладеть Вавилонией была предпринята с востока, из
Элама. О ней почти ничего неизвестно; возможно, то была лишь проба сил,
предварявшая сокрушительное наступление.
Все это время вавилонский царь Набонид жил на юге, в Тейме, занимаясь
реставрацией старинных храмов. Он вполне полагался на фортификации,
возведенные Навуходоносором: "Мидийская стена" надежно защищала Халдею с
севера. Отношения между царем и жрецами с каждым годом все ухудшались. Из-за
отсутствия Набонида в столице новогодний праздник Акиту не справлялся в
течение ряда лет.
Военные действия персов вызвали волнение. Все ждали грозы, которая
вот-вот должна была разразиться при столкновении двух держав. В народе
распространялись зловещие слухи и предсказания.
Иудеи со страхом читали приписываемые Иеремии пророчества, которые в
мрачных красках рисовали гибель Вавилона. Битва за халдейскую столицу будет
неслыханно жестокой, и всем, "спасшимся от меча", останется лишь одна
надежда: вырваться из этого ада. "Бегите из Вавилона, выходите из земли
Халдейской!"-взывало пророчество. Но это было легче сказать, чем сделать.
Когда налетит шторм, как сможет уцелеть Израиль среди всеобщего крушения?
Положение было сходно с тем, как если бы пожар угрожал темнице: вместе с ней
огню обречены и узники. Иные же, напротив, были уверены, что Вавилон
непобедим и что, следовательно, плен продлится еше необозримо долгие годы. В
любом случае будущее не предвещало ничего доброго.
Но великий пророк Израиля был недоступен всем этим страхам; он не
сомневался, что судьбы народа Божия-в руках Предвечного. Как бы ни были
свирепы волны исторического моря, посланники Бога Живого выйдут из него
невредимыми; так сказал Ягве, а слово Его - закон:

Весь род людской - трава*, и вся слава его - как цветок полевой;
Трава засыхает, цветок увядает, когда дуновение Ягве повеет на них.
Трава засыхает, цветок увядает, но слово Бога нашего пребывает навеки!
(Ис 40, 6-8)
------------------------------------------------------------
* Буквально: "Всякая плоть - трава". "Плоть" (басар) - обычный в Библии
синоним человеческого рода.

То, что малодушным представляется ужасом и концом, принесет, напротив,
мир и спасение.
Голос пророка крепнет, он преисполнен священного восторга в
предчувствии близкого избавления:

Утешайте, утешайте народ Мой! - говорит Бог ваш,
Скажите сердцу Иерусалима и возвестите ему,
что окончено иго, что воздаяние за грех сделано...
(Ис 40, 1-2)

Чего стоят вся мудрость и сила человеческая перед лицом Создателя
Вселенной, Создателя Израиля, Бога-Спасителя? Звезды и реки, племена и цари
идут своими стезями, но над ними - их единственный Властелин - Ягве, Бог сил
небесных.

Так говорит Ягве, Искупитель твой, образовавший тебя от утробы матери.
Я - Сущий, создавший все и один небеса распростерший!
Когда Я сам отделил землю, кто был со Мною?
Я Тот, Кто низверг знамения лжепророков,Кто чародеев сделал безумными,
Разум разумных посрамил и мудрость их сделал скудоумием,
Кто утверждает слово Слуги Своего и исполняет речения вестников Своих,
Кто Иерусалиму говорит: "ты заселишься!"
и городам иудейским: "вы отстроитесь, из руин подниму Я вас!",
Кто Бездне говорит: "ты иссохнешь, и потоки твои иссушу Я",
Кто Киру говорит "Пастырь Мой", он исполнит волю Мою,
Скажет Иерусалиму "ты возродишься" и храму "ты воссоздашься".
(Ис 44, 24-28)

Эти строки нарастают как каскад, несущийся с горных ледников мироздания
в долину исторических событий. И всюду действует лишь одна сила: Слово
Божие. Оно создало природу. Оно создало человека. Оно создало людей,
носителей Откровения, Оно же руководит путями народов и царств.
Однако те, кто хотел бы видеть во Вседержителе деспота, который
механически управляет каждым движением людей-автоматов, не могли бы найти
поддержки у пророка. Для него характер деяний Бога в истории сходен с тем,
как Бог проявляет Себя в космогенезе.
Согласно Шестодневу Книги Бытия, с которым Второисайя был, несомненно,
знаком, Творец приводит стихии в действие, но впоследствии природа
возрастает уже сама: вода и земля порождают живые существа. Непосредственно
же особые творческие акты Бог совершает лишь на узловых этапах развития мира
(творение "неба и земли", Жизни, Человека).
Точно так же и в истории. Бог, как изображал Его Исайя
Иерусалимский,-"Виноградарь"; и это вовсе не значит, что Он Своими руками
вытягивает растение из семени и листья из ветвей; Бог внимательно следит за
ростом растения. Он присутствует при всех его процессах, прямое же участие в
них Он принимает лишь в нужные моменты. Это не холодный Бог деистов,
равнодушный к творению, и не Божество пантеистов, растворенное в самом
видимом бытии, но Бог, действующий свободно и дарующий свободу твари (1).
Вспомним о том, как часто ветхозаветный человек взывал к Богу, Который
порой казался ему молчащим и бездействующим. Человек ждал Его творческого
"вмешательства", звал Его, уповал на Его "приход". В этом суть
эсхатологических надежд пророков. События истории для них во многом
определялись волею людей, но в любой момент эти события могли оказаться
именно тем преобразующим воздействием Ягве на мир, которое даст ему новое
направление.
Именно поэтому появление Кира стало для Второисайи промыслительным
фактом. Не гибель принесет приход нового повелителя Азии, но утро
возрождения и свободы. Господь, покинувший за грехи Израиля Свое сионское
святилище, вновь вернется в землю Авраама, чтобы утвердить Царство, ибо Он
предуказал Сион как место Своего явления, как гору, откуда прозвучит всему
миру Его голос. Ягве приведет туда изгнанников, потому что это входит в Его
всемирный план спасения.
Пророк как бы уже видит триумфальную процессию, подобную шествию
Ковчега через пустьню в Страну Обетованную:

Голос глашатая:
Приготовьте в пустыне путь Ягве, выровняйте в степи дорогу Богу нашему!
Каждый дол да возвысится, каждая гора и холм да понизятся
И явится тогда Слава Ягве, и увидит ее вся Вселенная.
(Ис 40, 3-5)

Пасхальным благовестом звучит это пророчество, дух которого можно
выразить краткой формулой Исайи Иерусалимского: "Иману-Эль" ("С нами Бог").
Под влиянием этих ободряющих речей провидца многие люди укреплялись в
своей надежде, но немало все же оставалось и таких, которые трепетали при
мысли о надвигающейся буре. Их опасения были естественны, ибо они знали, что
в годину общественных кризисов чаще всего страдают беззащитные иноземцы,
чужаки и изгои.
Так прошло семь относительно спокойных лет, в течение которых иудейская
Община в Вавилоне колебалась между верой и приступами страха.

x x x

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Пророчеств

Веря в его святость
Видение преломилось в сознании пророка