Пиши и продавай! |
11 февр. - Оказия все еще не едет, а так много, бесчисленно много нужно еще сказать из того, чему свидетелем поставил меня Господь - точию свидетелем. Вот, например, лежит передо мною обширное послание нарочитых "свидетелей истины" - епископов, Соловецких заточников. Оно тоже обращено к м. Сергию по поводу его "Обращения". И сколько же в послании этом и негодования и скорби! Оно большое и переписать его для Вас у меня нет ни времени, ни силы (я ведь, больной сердцем, "коечный больной", по свидетельству Комиссии от ГПУ). Вот что, между прочим, пишут Соловецкие страдальцы-епископы: "Что скажем мы, когда управляющий наш святитель произносит нам строгий приговор о "словах и делах". Не ставят ли эти слова черный крест над всеми мучительными и невыразимыми страданиями, пережитыми Церковью за последние года - над всей этой борьбой, которая казалась героической? Не объявляют ли подвиг Церкви преступлением? И как прочитают эти слова те, кто теперь в далеком изгнании? Что почувствуют, увидев обвинителя в лице своего ответственнейшего собрата? и не сорвется ли страшное слово "клевета" с их побледневших уст? Не покажется ли им, что даже покой усопших (убиенных за слово Божие) тревожит этот приговор, подписавших декларацию епископов?"... И далее: "...По поводу предполагающейся легализации, м. Сергий предлагает "выразить всеподданную нашу благодарность советскому правительству за такое внимание к нуждам православного населения". За что же благодарить? Покамест мы знаем один факт: м. Сергий и члены Синода имеют возможность заседать в Москве и составлять декларацию. Они в Москве. Но первосвятитель Русской Церкви м. Петр, вот уже не первый год без суда обречен на страшное томительное заточение. Они в Москве. Но м. Кирилл, потерявший счет годам своего изгнания, на которое он обречен, опять-таки, без суда, находится ныне, если только жив, на много [верст] за пределами Полярного круга. Они в Москве. М. Арсений, поименованный среди членов Синода, не может приехать в Москву и в пустынях Туркестана, по его словам, готовится к вечному покою. И сонм русских святителей совершает свой страдальческий подвиг между жизнью и смертью в условиях невероятного ужаса... Так не за все ли это благодарить?! За эти неисчислимые страдания последних лет?! За то, что погасла лампада Пр[еп]. Сергия?! За то, что драгоценные останки Пр[еп]. Серафима, а еще раньше - святителей Феодосия, Митрофана, Тихона, Иоасафа - подверглись неимоверному кощунству?! За то, что замолкли колокола Московского Кремля и закрылась дорога к Московским Святителям?! За то, что Печерские Угодники и Лавра Печерская в руках у нечестивых?! За то, что северная наша обитель (Соловецкая) стала для нас и других местом непрекращающихся страданий? За 'мучения эти, за кровь м[итрополитов] Вениамина, Владимира и других убиенных святителей?! За что же благодарить?!" Дальнейших выписок из этого святительского испо-веднического плача не продолжаю - довлеет ми и Вам, рука едва повинуется писать от сердечного волнения. Добавлю от себя: не за Дивеев ли благодарить, разогнанный в ответ на приглашение м. Сергия "благодарить за внимание!? Доколе же, о Господи! Имеяй уши слышати да слышит! Храни Вас, дорогой мой, Господь и Матерь Божия. Ваш С. |
|
|
|