<<<     ΛΛΛ     >>>   

ком организме есть раб и английский пэр, туземец из Конго и профессор из Бельгии, то вы можете проповедовать равенство сколько вам будет • угодно, но оно тем не менее существовать не будет. Появится стратифи• кация, хотите вы того или нет. Если к этому добавить еще многие "предубеждения" и эмоциональные симпатии и антипатии, разногласия и войны и все враждебные эмоции, вызываемые ими, то станет ясно, что разнородность должна работать в пользу стратификации. А если еще добавить человеческую алчность, жадность, страсть власти, борьбу за существование и многие подобные "добродетели", то слабость одной части и сила другой должны привести к лишению гражданских прав первых и к увеличению привилегий последних. Все эти и подобные сателлиты разнородности случаются тогда, когда в результате войны или насилия один политический организм поглощает другой. Пусть даже завоеватели состоят из безгрешных ангелов (в действительности же они чаще всего напоминают дьяволов), даже им не удастся избежать стратификации. Когда такой совершенно разнородный политический организм, как Индия, вошел в состав Британской империи, то будь даже все британцы искренними уравнителями, они не смогли бы установить действительного политического равенства. На бумаге и на словах это можно сделать, но на практике — нет.
Причины, привиденные выше, объясняют, почему уменьшение размера политического организма или уменьшение разнородности его населения приводят к уменьшению стратификации. В качестве специфической формы уменьшения разнородности необходимо упомянуть факт длительного временного и пространственного сосуществования данного населения в пределах одного и того же политического организма. Такое сосуществование означает длительный социальный контакт и взаимодействие, за которыми следует возрастание однородности в привычках, манерах, социальных традициях, идеях, верованиях и в "единомыслии". Это, в соответствии с вышесказанным, должно привести к уменьшению социальной стратификации'.
Аргументация. Приведенная выше гипотеза подтверждается и находится в соответствии со следующими фундаментальными рядами фактов.
1. Когда размер и разнородность примитивных групп малы, то нет необходимости в заметной политической стратификации. Фактическая ситуация полностью подтверждает это ожидание.
2. Размер и разнородность таких европейских политических организмов, как Швейцария, Норвегия, Швеция, Дания, Нидерланды, Сербия, Болгария и некоторых других, малы, поэтому их политическая стратификация значительно меньше, чем стратификация более крупных политических организмов, таких, как Британская империя (с колониями), Германия, Франция (с колониями), Россия или Турция (до отделения от нее Сербии, Болгарии, Румынии) и т. д. Экономические, политические и другие контрасты внутри этих малых социальных организмов менее заметны, чем внутри более крупных, несмотря на мешающее влияние различных сил, которые часто скрывают или ослабляют результаты влияния обсуждаемого фактора.
• Ellwood С. A. The Psychology of Human Society N Y., 1925. P. 208 ff.; Bogardus E. S. Fundamentals of Social Psychology. Los Angeles, 1924; Park R. E., Burgess E. W. Introduction to the Science of Sociology. N. Y., 1921. Ch. 4; Ross E. A. Principles of Sociology. N. Y., 1915. Ch. 11—17.

347

3. Так как размеры современных политических организмов в среднем больше, чем размеры примитивных групп', то естественно, что политическая стратификация современных организмов должна быть больше стратификации первобытных племен.
4. Так как до настоящего времени неожиданные и крупные увеличения размеров, возрастание разнородности населения происходили главным образом в результате войн, то следует ожидать, что фактор войны вызывает усиление политической стратификации. Исследования Спенсера, Гумпловича, Ратценгофера, Ваккаро, Оппенгеймера, Новикова, не упоминая другие имена, подтверждают это ожидание2. Так, в древнееврейском политическом сообществе появились группы угнетаемых; в Древней Греции — илоты и метеки; в Риме — чужеземцы; ими же были неполноправные в кельтских и тевтонских общинах, низшие касты в Индии и т. д.
5. Вне зависимости от военных условий увеличение размера политических организмов приводит к росту стратификации, если она не сдерживается влиянием иных балансирующих сил. История подтверждает этот тезис. Одновременно с увеличением размера политического сообщества Рима периода республики чрезвычайно усложняются политический механизм управления и стратификации населения. Становится больше правительственных рангов, а население начинает постепенно распадаться на все более многочисленные политические слои. Помимо cives3* и clientes4* и небольшого числа хорошо оплачиваемых слуг появляются много разнообразных групп, как-то latini,5* члены civitates с suffragio и без suffragio6*, группа civitates liberae7*, подразделяемые на aequm и iniquum8*, жителей provincii9* с их различными рангами и т. д. В результате могущественного расширения Римской империи весь политический аппарат Рима, вся политическая стратификация, начиная с граждан самых низких политических рангов и самых лишенных жителей provinci; и кончая высшими слоями центрального правительства, все население Рима сильно возросло в вертикальном и горизонтальном направлениях10. И наоборот, в начале империи, когда практически остановилось расширение государства и благодаря постоянным контактам уменьшилась разнородность населения, мы видим, что вплоть до 212 года нашей эры исчезают все эти градации, римское гражданство предоставляется почти всем жителям Римской империи, кроме peregrini
' Согласно А. Сатерланду, средние размеры примитивного сообщества колеблются между 40 и 360 членами; варварских групп — 6500 и 442 000 членам цивилизованных народов — 4,2 миллиона и 24 миллиона; современных культурных народов от 30 миллионов до 100 и более миллионов. См.: Sutherland A. The Origin and Growth of the Moral Instinct. L., 1898.
2 Spencer H. Principles of Sociology; Gumplowicz L. Die Rassenkampf. Leipzig 1898; Gumplowicz L. Outlines of Sociology. Philadelphia, 1889; Vaccaro M. Les bases sociologiques du droit et de l'Etat. P., 1898; Novicov J. Les Luttes entre societes humaines. P., 1896; Oppenheimer F. Der Staat. В., 1908.
3 * — граждане (лат.).
— чужеземцы (лат.). Первоначально плебеи.
— латины, потомки древнейшего населения Дания (лат.).
— избирательный голос (лат.).
— незаконнорожденные (лат.).
— равные и неравные (лат.).
—провинций (лат.).
1 Girard P. Manuel elementaire de droit romain. P., 1911; Mommsen T. Abriss des romischen Staatsrecht. В., 1893; Willems P. Le droit publique romain. P., 1910.

348

dediticii'*. Подобный параллелизм, хотя не такой явный и не такой панорамный, мы наблюдаем в истории Древней Греции, особенно Афин и Спарты, Ахейской лиги. Установление Делосского союза под гегемонией Афин, или установление Ахейской лиги, или расширение гегемонии Спарты на Пелопоннесе приводили к возникновению новых слоев в управленческом аппарате и новых страт среди свободного населения2. Уменьшение размеров этих политических организмов в IV—III веках до нашей эры привело к противоположному результату. Еще более заметен этот процесс на примере создания империи Александра Македонского, при объединении племен первыми Меровингами и Карлом Великим, при попытках создания Священной Римской империи, при расширении Британской империи, России и, наконец, при образовании Германской империи в XIX веке. Общее направление всех эчих процессов, как бы они ни отличались друг от друга, в том, что за периодами увеличения политических организмов следовало создание дополнительных политических и управленческих страт — империального, федеративного, конфедеративного, — причем слой завоевателей всегда возвышался над покоренными и ранее существовавшими стратами. В результате в период такого политического увеличения или немного позднее весь политический конус становился выше и сложнее. Уменьшение политической стратификации, которое было достигнуто среди населения России, Англии, Бельгии, было уничтожено или ослаблено приобретением новых колоний, таких, как Индия, Конго, Филиппины, Марокко, азиатские, финские и польские провинции России с их разнородным населением. Все эти факты, среди большого числа им подобных, подтверждают нашу гипотезу3.
6. В период уменьшения размеров политического организма и сокращения разнородности населения обязательно происходит процесс "выравнивания" политической стратификации. Несмотря на многие противоборствующие факторы, такой параллелизм проявлялся не раз. "Феодализации" в древнем Египте, Китае, распады крупного политического организма на независимые части приводили к уничтожению верхних слоев центральных правительств и наиболее привилегированной части населения. Подобный процесс произошел в результате распада поздней Римской империи, империи Александра Македонского, Древнегреческих союзов. Священной Римской империи, империи Карла Великого. В наше время — в результате распада политического единства Австро-Венгрии или уменьшения размеров России. Отделение Финляндии, Польши, Прибалтики от России уничтожило определенный слой граждан в политическом конусе России. Если бы произошло отделение Индии, Конго или Марокко от соответствующих европейских держав, то результат был бы тем же: выравнивание стратификации внутри этих европейских политических организмов. Независимость прежних частей крупного организма означает уничтожение политической сверхструктуры этих в прошлом могущественных организмов и, соответственно, шаг вперед к выравниванию политического конуса.
' * жители государств, которые после поражения в войне были лишены независимости.
2 Hammond В. E. Bodies Politic and Their Government. Cambridge, 1915. Ch. 9 10,25.
3 Spencer H. Principles of Sociology. Vol. 2.

349

7. Так как при изменениях размеров и разнородности населения политических организмов не наблюдалось никакой определенной тенденции, иными словами, они попросту колебались во времени, то ожидается, что политическая стратификация, как "функция" этих "независимых колебаний", будет обязательно изменяться безо всякого определенного направления. А это и будет объяснением отмеченного выше процесса "ненаправленных" колебаний политической стратификации. Каждый, кто изучал немного историю политических организаций, знает, что самым нерегулярным образом изменяются их размеры. Иногда они увеличиваются, иногда сокращаются'. Многие общества прошлого, такие, как Египет, Персия, Рим, Греция, Карфаген, Вавилон, Священная Римская империя, империя Тамерлана, Арабские халифаты, образовывались, развивались с колебаниями, достигали своего расцвета, с колебаниями же приходили в упадок и, наконец, исчезали вовсе. Ныне действующие политические организмы, будь то Китай или любое европейское или американское государство, тоже демонстрируют похожие изменения в течение своей истории. Некоторые из них пережили самые противоположные фазы флуктуации (Китай, Турция, Испания): крупные циклы увеличения и циклы существенных сокращений их размеров. Даже те державы, которые и поныне находятся в фазе увеличения (Британская империя, США), пережили колебания размеров в прошлом своей истории. Такие изменения размеров в истории политических организмов в одних случаях значительны и внезапны, в других — постепенны и замедленны. Наряду с глобальными изменениями, для реализации которых порой требовался отрезок времени в несколько столетий, существуют более мелкие колебания, которые происходят в течение нескольких лет или нескольких десятилетий. Сокращение размера России со 178 миллионов населения в 1914 году до 133 миллионов в 1923 году; изменение размеров европейской части Турции с 9,5 миллиона в 1800 году до 15,5 миллиона в 1860 году и вновь до 5,9 миллиона в 1900 году; сокращение размеров Австрии и частично Германии за последние несколько лет — вот лишь некоторые примеры таких колебаний. Де Греф показал, что такие изменения суть нормальное явление в истории любого политического организма; он также отметил, что для любого политического организма существует точка перенасыщения, после достижения которой наступает период "отступления", который в некогорых случаях приводит к концу существования организма, в других же за ним снова следует период увеличения размеров и т. д.2 Если положение вещей таково и не существует определенной постоянной тенденции в изменении размеров организмов, если политическая стратификация является функцией размера политического организма и разнородности его населения, то, естественно, нельзя найти какую-либо долговременную тенденцию во флуктуациях политической стратификации. Так как наши "независимые колебания" меняются без какого-либо направления, то их "функция" (политическая стратификация) должна меняться тоже безо всякого направления. Таков результат, к которому мы пришли.
То, что мы не нашли какой-либо тенденции в сфере политической стратификации, полностью соответствует результату, к которому мы пришли, исследуя экономическую стратификацию. Эта идентичность результатов, достигнутых в обеих сферах стратификации, есть допо-
' Грубый анализ на эту тему можно провести по историческим атласам, на которых отчетливо видны территории государств в разные периоды их развития. 1 De GreefG. La structure generale des societes. P., 1908. Vol. 1—3.

350

лнительное подтверждение нашей гипотезы "ненаправленного цикла исюрии". Более того, тот факт, что приверженцы теории наличности некой закономерной тенденции не смогли доказать ее, дополнительно подтверждает нашу правоту. Все это дает основание для признания нашей гипотезы в качестве столь же научной, как и все модные сейчас, теории "различных направлений" и "исторических тенденций". Вместе с силами политического выравнивания действуют силы политической стратификации. Их взаимная борьба была, есть и, вероятно, будет продолжаться. Иногда в одном месте одерживают победу силы выравнивания, в другом — победителями оказываются стратифицирующие силы. Любое усиление выравнивающих факторов по аналогии с законами физики вызывает усиление противодействия со стороны противоположных сил. Так история развивалась и, вероятно, будет развиваться впредь.

5. Есть ли предел во флуктуциях высоты и профиля политической стратификации?

На основании вышесказанного можно утверждать, что при более или менее нормальных условиях профиль политической стратификации колеблется в пределах более широких, чем профиль экономической ci ратификации. По сравнению с экономическим профилем изменения абриса полшической стратификации кажутся менее сглаженными и более конвульсивными. Серьезная общественно-политическая реформа, как, например, освобождение негров, изменение избирательных прав или введение новой конституции, может лишь слегка изменить экономическую стратификацию, но часто приводит к серьезному изменению политической стратификации. В результате переиначивания системы обязанностей и привилегий, смены формы законодательства все политические слои могут быть упразднены, перемешаны внутри политической пирамиды или смещены. А приводит это чаще к изменению всей стратификационной формы. Этим можно объяснить большее разнообразие политического профиля по сравнению с профилем экономической с гратификации.
Более того, в случае катастрофы или крупного переворота происходят радикальные и необычайные профили. Общество в первый период великой революции часто напоминает форму плоской трапеции, без верхних эшелонов, без признанных авторитетов и их иерархии. Все пытаются командовать, и никто не хочег подчиняться. Однако такое положение крайне неустойчиво. Спустя короткий промежуток времени появляется авторитет, вскоре устанавливается старая или новая иерархия групп и, наконец, порушенная политическая пирамида воссоздается снова Таким образом, слишком плоский профиль суть только лишь переходное состояние общества. С другой стороны, если страчификация становится слишком высокой и слишком рельефной, ее верхние слои, или верхушка, рано или поздно отсекаются: революцией ли, войной, убийством, путем низвержения монарха или олигархов, путем ли новых мирных законов — способов много и они разнообразны. Но результат их один и тот же: выравнивание слишком высокого и чересчур нестабильного политического организма. Вышеуказанными способами политический организм возвращается к состоянию равновесия тогда, когда форма конуса либо гипертрофированно плоская, либо сильно возвышенная.

351

6. Есть ли периодичность во флуктуациях политической стратификации?

Не раз предпринимались попытки доказать существование периодичности в изменениях политических режимов. Так, О. Лоренц, К. Джоэль, Г. Феррари и некоторые другие пытались показать, что существуют периоды от 30 до 33 лет, которые маркируют серьезное изменение в политическом режиме любой страны'. Дж. Дромель обосновывал тезис о существовании периодов в 15—16 лет2. Другие говорили о наличии более глобальных периодов — в 100, 125, 300, 600 и в 1200 лет. К. Миллар настаивал на периодичности в 500 лет3. Какими бы интересными ни были эти теории, их аргументы неубедительны. Но нет причины заранее объявлять все подобные попытки лишь "числовым мистицизмом", как делают их оппоненты. Наоборот, проблема заслуживает более внимательного изучения. Но в то же время периоды еще не доказаны, а сами теории нуждаются в проверке. Существует ли периодичность во флуктуациях или же нет, но само их наличие в политической стратификации и их ненаправленный характер представляют собой самую вероятную гипотезу.

Резюме

1. Высота профиля политической стратификации изменяется от страны к стране, от одного периода времени к другому.
2. В этих изменениях нет постоянной тенденции ни к выравниванию, ни к возвышению стратификации.
3. Не существует постоянной тенденции перехода от монархии к республике, от самодержавия к демократии, от правления меньшинства к правлению большинства, от отсутствия правительственного вмешательства в жизнь общества ко всестороннему государственному контролю. Нет также и обратных тенденций.
4. Среди множества общественных сил, способствующих политической стратификации, большую роль играет увеличение размеров политического организма и разнородность состава населения.
5. Профиль политической стратификации подвижнее, и колеблется он в более широких пределах, чаще и импульсивнее, чем профиль
экономической стратификации.
6. В любом обществе постоянно идет борьба между силами политического выравнивания и силами стратификации. Иногда побеждают одни силы, иногда верх берут другие. Когда колебание профиля в одном из направлений становится слишком сильным и резким, то противоположные силы разными способами увеличивают свое давление и приводят профиль стратификации к точке равновесия.
• Lorenz О. Die Geschichtswissenschaft in Hauptrichtungen und Aufgaben. B., 1886. P. 271—311; Joel K. Der Seculare Rythmus der Geschichte // Jahrbuch fur Soziologie. 1925. Bd. l; Ferrari G. Teoria dei periodici politici. Milano, 1874.
2 Drommel J. La Poi de revolution.
3 Millard С. Essai de physique social et de construction historique // Revue Internationale de sociologie. 1917. № 2.

Существование профессиональной стратификации устанавливается из двух основных групп фактов. Прежде всего, очевидно, что определенные классы профессий всегда составляли верхние социальные страты, в то время как другие профессиональные группы почти всегда находились у основания социального конуса. Важнейшие профессиональные классы не располагаются горизонтально, то есть на одном и том же социальном уровне, а, так сказать, накладываются друг на друга. Во-вторых, феномен профессиональной стратификации обнаруживается и внутри каждой профессиональной сферы. Возьмем ли мы область сельского хозяйства или промышленности, торговли или управления или любые другие профессии, занятые в этих сферах люди стратифицированы на многие ранги и уровни: от верхних рангов, которые осуществляют контроль, до нижних, которыми контролируют и которые по иерархии подчинены своим "боссам", "директорам", "авторитетам", "суперинтендантам", "менеджерам", "шефам" и т. п. Профессиональная стратификация, таким образом, проявляется в этих двух основных формах: а именно в форме иерархии основных профессиональных групп (межпрофессиональная стратификация) и в форме стратификации внутри каждого профессионального класса (внутрипрофессиональная стратификация). Обратимся вначале к анализу межпрофессиональной стратификации.
2. Межпрофессиональная стратификация, ее формы и основания
Существование межпрофессиональной стратификации проявлялось по-разному в прошлом и неоднозначно дает о себе знать сейчас. В кастовом обществе она выражалась в существовании низших и высших каст. Согласно классической теории кастовой иерархии, кастовопрофессиональные группы скорее накладываются друг на друга, чем располагаются рядом на одном и том же уровне.
В Индии существуют четыре касты — брахманы, кшатрии, вайшьи, шудры. Среди них каждая предшествующая превосходит по происхождению и статусу последующую. Легитимные занятия брахманов — воспитание, преподавание, совершение жертвоприношений, исполнение богослужения, благотворительность, наследование и сбор урожая на полях. Занятия кшатриев те же, за исключением преподавания и исполнения богослужения, да, пожалуй, и сбора пожертвований. Им предписаны также управленческие функции и военные обязанности. Легитимные занятия вайшья те же, что и у кшатриев, за исключением управленческих и военных обязанностей. Их отличают занятия сельским хозяйством, разведение скота и торговля. Служить всем трем кастам предписано шудре. Чем выше каста, которой он прислуживает, тем выше его социальное достоинство'.
Хотя реальное количество каст в Индии намного больше. И поэтому профессиональная иерархия между ними крайне существенна2. В Древнем Риме среди восьми гильдий, установленных в царский период (Нумой Помпилием и Сервием Туллием), — первые три играли значительную политическую роль и были первостепенно важными с социальной
' Законы Ману. 1, 87—91; The Sacred Books of the East. Oxford, 1879. Vol. 2. 2 The Imperial Gazetteer of India. Oxford, 1907. Vol. 1. P. 323 ff.

12
Питирим Сорокин

353

точки зрения, а потому находились иерархически выше всех остальных. Их члены составляли первые два социальных класса, установленных реформой Сервия Туллия'. Эта стратификация профессиональных корпораций в модифицированном виде просуществовала на всем протяжении истории Рима.
Вспомним и о средневековых гильдиях. Их члены были стратифицированы не только внутри самих гильдий, но уже на заре их формирования стали складываться более и менее привилегированные гильдии. Во Франции после 1431 года они были представлены так называемым "шестым корпусом", в Англии — торговой гильдией2. Среди современных профессиональных групп тоже существует, если не юридически, то по крайней мере фактически, межпрофессиональная стратификация. Суть проблемы заключается в том, чтобы определить, существует ли какой-нибудь универсальный принцип, который лежит в основе межпрофессиональной стратификации.
Фундамент межпрофессиональной стратификации. Какими бы ни были всевозможные временные основы межпрофессиональной стратификации в разных обществах, рядом с этими вечно меняющимися основами существуют константные и универсальные основы.
Два условия, по крайней мере, всегда были основополагающими: 1) важность занятия (профессии) для выживания и функционирования группы в целом; 2) уровень интеллекта, необходимый для успешного выполнения профессиональных обязанностей. Социально значимые профессии
— те, которые связаны с функциями организации и контроля группы. Это
— люди, напоминающие машиниста локомотива, от которого зависит судьба всех пассажиров в поезде. Профессиональные группы, осуществляющие базовые функции социальной организации и контроля, помещены в центре "двигателя общества". Плохое поведение солдата может не повлиять сильно на всю армию, недобросовестная работа одного труженика слабо воздействует на других, но действие командующего армией или руководителя группы автоматически влияет на всю армию или группу, действия которой он контролирует. Более того, находясь на контролирующей точке "социального двигателя", хотя бы в силу такого объективно влиятельного положения, соответствующие социальные группы обеспечивают для себя максимум привилегий и власти в обществе. Уже этим объясняется соотношение между социальной значимостью профессии и ее местом в иерархии профессиональных групп. Успешное выполнение социально-профессиональных функций организации и контроля, естественно, требует более высокого уровня интеллекта, чем для любой физической работы рутинного характера. Соответственно, эти два условия оказываются тесно взаимосвязанными: выполнение функций организации и контроля требует высокого уровня интеллекта, а высокий уровень интеллекта проявляется в достижениях (прямо или косвенно), связанных с организацией и контролем группы. Таким образом, мы можем сказать, что ? любом данном обществе более профессиональная работа заключается в осуществлении функций организации и контроля и в более высоком уровне интеллекта, необходимого для ее выполнения, в большей привилегированности группы и в более высоком
' Saint-Leon E. M. Histoire de Corporation de Metiers. P., 1922. P. 5 —6; Waltzing J. P. Etude historique sur les corporations professionelles chez les Romains. Louvain, 1895. Vol 1. P. 62 ff.
2 Samt-Leon E. M. Histoire de Corporation... P. 260 ff.; Lambert J. M. Two Thousand Years of Guild Life. Hull, 1891. P. 59 ff.
3 Ross E. A. Principles of Sociology. Ch. 28.

354

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Почему психическое взаимодействие объективируется в непсихических формах


Отсутствие преступления здесь