<<<     ΛΛΛ     >>>   

Настал день суда над матерью, и ее приговорили к году тюрьмы. Терапевт вынужден был разыскать в далеком городе бабушку и организовать ее приезд, чтобы она могла позаботиться о детях. (Отца в семью вернуть было нельзя, поскольку он был удален оттуда как насильник.) Пока мать отбывала наказание, дочь, отдельно от остальных детей, передали в приемную семью. Когда приемная мать услышала о содеянном настоящей матерью, она настолько расстроилась и ужаснулась, что начала постоянно твердить девочке о том, какая у нее ужасная мать.

Все это время усилия терапевта были направлены на то, чтобы воссоздать хоть какую-то видимость контакта между матерью и дочерью. После долгих переговоров работники службы защиты разрешили матери и дочери находиться в одной комнате с семейным терапевтом, обеспечив дочь еще и индивидуальным терапевтом, дабы он поддерживал ее, если на сеансах семейной терапии она сильно расстроится. Все условия были выполнены, и наконец мать и дочь встретились. Встреча была организована таким образом, чтобы девочка смогла еще и повидаться с младшими братьями и сестрами.

К счастью, мать в конце концов попала в очень прогрессивный центр подготовки к освобождению. Она с толком провела там время: похудела, нашла работу, достигла некоторого доверия к себе и продолжила свою психотерапию. Терапевт попросил приемную мать прийти на терапевтическое интервью, так как девочка оказалась между своей родной матерью и приемной. Приемная мать сказала: «Я никогда даже не встану рядом с этой женщиной» и продолжала твердить девочке о том, какая у нее ужасная была мать.

Сейчас мать вернулась домой и продолжает работать; с детьми все в порядке. Дочь все еще живет в приемной семье. В этом случае огромное количество времени терапевта было потрачено на работу с представителями других профессий, что, по-видимому, типично для принудительной терапии, связанной с таким видом насилия, который перенести особенно тяжело.

Перспективы принудительной терапии

Психотерапия постоянно изменяется, возникают новые методы и приемы. Похоже, что она может вобрать в себя даже принудительную терапию. Этот процесс проходил бы легче, если бы можно было предпринять некоторые несложные шаги. Одним из таких шагов могли бы стать программы обучения терапевтов, включающие мотивирование клиентов, оказавшихся на терапии не по своей воле. Такое обучение должно помогать терапевтам не становиться агентами государства и учить их оставаться агентами клиента и, одновременно, учитывать интересы общества.

( Глава 11. Принудительная терапия

В настоящий момент каждый терапевт сам борется с этими проблемами и старея самостоятельно разработать приемы, помогающие их разрешить. Некото-е терапевты легко берутся вести принудительную терапию, тогда как другим > чрезвычайно тяжело. Некоторые разрабатывают специальные техники. На-имер, очень полезно, если в первые 15 минут первого сеанса семейной терапии принуждению представитель суда разъяснит юридическую ситуацию, которая огим семьям непонятна. Поблагодарив представителя суда и попрощавшись с м, терапевт может обратиться к семье и сказать нечто вроде: «С какой сложной облемой мы столкнулись». В этот момент государство удаляется из кабинета, а эапевт переходит на сторону семьи. Супервизоры должны разработать как мож-больше таких простых приемов для обучающихся, чтобы помочь им вести при-дительную психотерапию.

Кроме того, в каждом сообществе необходимо создать своего рода форум, на тором представители суда и терапевты могли бы встречаться и обсуждать об- ie для них вопросы. Существующие различия можно проработать, неторопли-; обсудив их в атмосфере всеобщей доброжелательности, которую очень трудно здать при кратком телефонном разговоре, в форме которого, в основном, и про-кает ныне сотрудничество. Кроме того, было бы полезно заменить название при-дительная психотерапия каким-то другим термином — например, судебное кон-лътирование или судебная практика — чтобы отделить этот вид деятельности ситуаций, в которых психотерапевт способствует личностному росту людей, не елавших ничего плохого.

И наконец, было бы здорово, если бы судьи, направляющие людей к психоте-левтам, потребовали бы проведения научных исследований такой терапии, что- >i выяснить, действительно ли психотерапия обеспечивает более успешное ис->авление, чем тюрьма, — с точки зрения частоты рецидивов. Может статься, что :ихотерапия добивается огромных успехов, а может быть, и нет. Мы должны это [ать, так как под угрозой находятся важнейшие гражданские свободы.

Эпилог

Как быть супервизором психотерапии, не зная, как изменять людей1

Как стаи голубей, обучающиеся психотерапии вылетают из университетов и частных учебных заведений, и их становится все больше и больше. Всех этих психотерапевтов должны готовить супервизоры. Где же сыскать компетентных супервизоров, знающих, как изменять людей? В этом смысле — у нас кризис, потому что знающих супервизоров, особенно в краткосрочной и семейно-ориентированной психотерапии, не хватает. Молодые психотерапевты должны изменять людей, которые не хотят есть, принимают наркотики, не могут перестать плакать, сходят с ума, насилуют детей, пытаются покончить с собой, боятся или не могут перестать вести себя глупо. Отчаявшись, терапевт обращается к супервизору и спрашивает: что сделать, чтобы вылечить этих людей? Супервизоры, которых никто не учил тому, что делать с этими проблемами, затрудняются с ответом. Огромное количество начинающих терапевтов учат супервизоры, которые знают, как отражать жизненные проблемы, но не знают, что нужно делать для их разрешения. В последние несколько лет психотерапия приняла активный, директивный стиль, частично из-за страхования и судов, которые требуют, чтобы психотерапия была краткосрочной, и ее успех был очевиден. Те, кто осуществляет систему managed care, хотят, чтобы супервизоры учили краткосрочной психотерапии, объясняли обучающимся, как быстро разрешать проблемы клиентов. Нескольким поколениям супервизоров психотерапии внушалось, что психотерапия и супервизия — это неспешное исследование, раскрывающее отражение, а не действие. Их учили не решать проблемы клиента, а обсуждать с ним совершенно другие материи — например, почему люди ведут себя так, как ведут, и как они до этого дошли. Как говорил доктор философии Эл Титикака (это не настоящее имя): «Я могу установить с обучающимся хорошие отношения, и мы можем продуктивно поговорить о

Вариант статьи, опубликованной в Journal of Systemic Therapies (1993, Fall), 4:52

206 Эпилог. Как быть супервизором психотерапии, не зная, как изменять людей

чичных проблемах, о том, как правильно документировать процесс терапии, о хинамике и об идущих из детства истоках проблемы. Потом обучающийся спра-ливает меня, что ему делать с клиентом, который никогда ни моется. Я говорю о -лубинном значении мытья, но на самом деле, я понятия не имею о том, что с этим 1елать». Супервизор Виржиния (это ее настоящее имя) говорила: «Я проводила ;упервизию терапевта, клиентка которой каждый раз во время оргазма пела 'Звездное Знамя"1 и ничего не могла с собой поделать. Я просто не знала, как помочь терапевту справиться с этой пикантной проблемой, несмотря на то что меня «сколько лет учили быть супервизором. Я могу прививать терапевтам феминист-жие взгляды, могу долго обсуждать системную теорию, но когда они хотят узнать, ito же им делать, чтобы кого-то изменить, я просто теряюсь и вынуждена обра-цаться к моему изрядному опыту обходить эти вопросы».

Большинство супервизоров, так же как Эл и Виржиния, нуждаются в помощи, ггобы скрыть свое незнание того, как изменять людей. Ниже приводятся советы то использованию основных супервизионных техник, которые помогали поколе-шям супервизоров скрывать свое невежество. Сюда включается создание подхо-щщего контекста, умение правильно себя подать и понимание того факта, что зазличные психотерапевтические теории были созданы не столько для того, что-5ы руководить терапевтами, сколько для того, чтобы помочь бедным суперви-юрам.

Значение подходящего контекста

Супервизор может утешиться тем, что любое высказывание обрамлено соци-шьным контекстом. Просто сам факт того, что человек работает как супервизор, :же свидетельствует о его статусе знатока своего дела. Если супервизор нашел >аботу в известной организации, то даже какой-нибудь его банальный коммента-жй уже приобретает вес. Не слишком умный комментарий в очень умном контексте, например в Гарварде, будет принят с восторгом, и об этом уже давно знают дногие не слишком умные преподаватели. Супервизору очень полезно объяснить, ito он происходит из особой когорты супервизоров. Однократное посещение семинара «на выходных» кого-нибудь из очень известных, даже легендарных, супер-шзоров, означает, что можно причислять себя к его ученикам и называть его без 1еремоний — по имени. Также очень важно, чтобы все лицензии были в порядке 1 выставлены в офисе на видном месте. Получить сертификат супервизора не :толь уж трудно: нужно только заплатить, посещать занятия, писать статьи и тол-совать о динамике. Доказывать, что супервизор успешно обучает своих подопеч-шх какой-либо терапевтической технике, например навыкам использования раз-шчных способов интервенции, не обязательно.

Умение себя подать

¦Сак должен подавать себя супервизор, имея перед собой класс начинающих тера-1евтов? Лучше всего распространять вокруг себя одновременно ореол мудрости

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Создания множества психотерапевтических теорий
Статистике психич расстр
Хейли Д. Что такое психотерапия психологии 7 использовать
171 поведение вынужденное предрассудки терапии
То есть терапевта учат спрашивать Что будет