<<<     ΛΛΛ     >>>   

Настроенное пространство (gestimmter Raum) было описано Бинсвангером52как пространственное переживание, определяемое чувственным настроем или эмоциональным напряжением. В один и тот же момент человек переживает ориентированное пространство, точкой отсчета которого является его собственное тело и особое качество пространства в соответствии со своим настроением. Настрой или напряжение внутренне ориентированного пространства может быть настроем полноты или пустоты, человек может ощущать пространство расширяющимся или сужающимся. Внешне ориентированное пространство может иметь глухой или богатый, выразительный, "физиогномичный" тон53. Любовь, например, "связывает пространство": любящий человек ощущает себя близким с любимым, несмотря на расстояние, потому что в пространственной модальности любви расстояние трансцендируется. Счастье расширяет настроенное пространство, вещи кажутся увеличенными (но это совсем не макропсия!). Печаль ограничивает настроенное пространство, а отчаяние опустошает его. При шизофреническом переживании настроенное пространство теряет свою согласованность либо прогрессирующим образом (как в случае Эллен Вест, описанным в этой книге), либо внезапно (это Weltuntergangsgefuhl, чувство конца света при некоторых видах шизофрении).

Бинсвангер указал на тот факт, что при органических заболеваниях мозга пациент страдает от ухудшения ориентированного пространства, при маниакально-депрессивном психозе и шизофрении большее искажение приходится на настроенное пространство. При экспериментальных психозах (после употребления гашиша, мескалина и др.) искажения претерпевают оба вида пространственности.

Бинсвангер говорил о том, что его понятие настроенного пространства включает в качестве подтипов различные варианты пространственности, которые были описаны другими авторами. Хороший пример — это описание "танцевального пространства", выполненное Страусом54. Танец не может существовать в чистом состоянии, ему нужна музыка, которая наполняет и объединяет пространство. В пространстве танца, как и во всех видах настроенного пространства, нет "исторического движения", есть движение прилива и отлива. Танцевальное пространство не детерминировано расстоянием, направлением, размером и границами, это выборочный посредник ритма и демонстрируемых движений. Расстояние — это не количество, а качество этого пространства. Мы отсылаем читателя к статье Страуса по эстезиологии, включенной в этот сборник.

Минковски55описал пространство как ясное и темное, что позволяет нам выделить еще два подтипа настроенного пространства. Ясное пространство — это не только пространство горизонта, перспективы и отчетливости, это фундаментальная характеристика того, что Минковски назвал distance vecue (переживаемое расстояние): люди ощущают между собой "свободное пространство", которое допускает случайности, непредвиденные обстоятельства, эмоционально-нейтральные события и образует радиус жизни (мы бы сказали шире — "игровую площадку жизни"). Темное пространство мы переживаем как будто в смутном состоянии или тумане, это не просто отсутствие света, горизонта и перспективы. Феноменологически темнота — это темная, плотная, мрачная субстанция. Так как переживаемое расстояние исчезает, то больше нет радиуса жизни, жизненное пространство сужается, десоциализируется, оно сгущается вокруг индивида и даже проникает в его тело. По мнению Минковски, этот вид переживания пространства является субстратом бреда преследования. "Нормальная противоположность бреду преследования — не ощущение благожелательности... а чувство легкости жизни, неважно, хороша или плоха для нас жизнь, это чувство близко связано с феноменом переживаемого расстояния и радиуса жизни" (Минковски). Так, определенный тип параноидальных галлюцинаций становится понятным, если почувствовать незримое присутствие темного пространства, дополняющего обычное ясное пространство пациента.

К темному и ясному пространству можно добавить еще третий вид — светящееся пространство, где субъект находится будто бы ослепленный очень сильным светом. По-видимому, этот модус пространственности лежит в основе мистических и экстатических переживаний. Есть несколько работ, посвященных "мистическому опыту". Апостол Павел говорит о "ширине, длине, глубине и высоте" Любви Божьей. Иудейские мистики средневековья посвятили трактат измерению Славы Божьей, подсчитанной с помощью мистических единиц измерения56. Эти странные теории несомненно выражали глубинное переживание, которое мистики не могли выразить в более понятной форме. О переживаниях мистического пространства говорили многие пророки в разных странах во все времена. Гуидо Хьюбер57собрал тексты по этой теме и попытался определить общие характеристики, приписываемые мистическому пространству. Признаками этого пространства стали слияние субъекта и объекта в "космическом сознании", переживание совершенно иного пространства, в котором расстояние и размер трансцендированы, где огромные пространства умещаются в маленьких, где Вселенная в одно и то же время пуста и наполнена ослепляющим светом и т.д. Это переживание, которое Фрейд называл океаническим чувством, по-видимому, является подтипом переживания мистического пространства.

В своем исследовании Бинсвангер58определяет другие модусы пространственности (историческая, мифическая, эстетическая, техническая и т.п.), мы не можем здесь остановиться на них поподробнее, однако об их существовании следует помнить. Теперь мы должны вернуться к вопросу об ориентированном пространстве и упомянуть, что есть, по крайней мере теоретически, бесконечное разнообразие ориентированных пространств, отличающихся от ориентированного пространства нашего повседневного опыта, которое мы описали выше.

Давайте рассмотрим структуру пространства в некоторых картинах Шагала. Мы замечаем, что это пространство менее анизотропично по сравнению с привычным нам, то есть три измерения пространства не строго дифференцированы. В картине "Преклонение Эйфелевой башне" деревья пересекают воздух по горизонтальной линии слева направо и справа налево; ангелы проплывают сквозь оконное стекло, тогда как дома и люди находятся на вертикальной оси, а Эйфелева башня слегка завернута. В других картинах Шагала отсутствуют размер и пропорции, вещи наложены одна на другую, при этом их можно различить. Подводя итог, можно сказать, что это еще один тип ориентированного пространства, отличающийся от нашего повседневного опыта, как неевклидово пространство отличается от Евклидова.

Еще один пример: люди, которые ходят на объемное (трехмерное) кино (синерама), часто бывают поражены странностью картинок. Хотя эти картины красивее естественных, однако они кажутся нереальными. Внимательное наблюдение показывает, что в таком пространстве меньше прямых линий и больше кривых, чем в обычном, и это пространство гиперсимметрично (не говоря уже о преобладании некоторых цветов). Этих небольших модификаций достаточно для того, чтобы придать миру странный оттенок нереальности.

Вероятно, теперь мы лучше подготовлены к вопросу о клиническом применении пространственности. Вековиц (Weckowicz)59показал, что с точки зрения ориентированного пространства у многих пациентов, страдающих шизофренией, наблюдаются аномалии зрительного восприятия, а Хамфри Озмонд (Osmond)60продемонстрировал, что эти аномалии подтверждают заключения, важные для архитектуры психиатрических больниц. Но при шизофрении не менее важны искажения настроенного пространства (вспомним описание роли темного пространства как субстрата бреда преследования). В одной группе пациентов, страдающих шизофренией, основное пространственное расстройство похоже на незаконное вторжение математического пространства в ориентированное. Минковски61описал "болезненный геометризм", склонность к гиперсимметрии при некоторых видах шизофрении. В другой группе, страдающих шизофренией, пациентам кажется, что за ними наблюдают невидимые наблюдатели, которые находятся за пределами трехмерного пространства. Пациенты слышат голоса, в реальности которых они не сомневаются, хотя и признают, что никого нет согласно законам нашей действительности. Такие явления можно было бы понять, если бы мы приняли положение, что эти пациенты переживают четырехмерный тип пространственного характера, и им открыто четвертое измерение. Именно из этого измерения за ними наблюдают и говорят.

Одно из главных открытий феноменологии заключается в том, что галлюцинации и бред нельзя понять, не обладая знанием пространственного переживания пациента. Это превосходно описал Мерло-Понти62: "Что охраняет здорового человека от бреда или галлюцинаций, так это структура его пространства, а не проверка реальности"63.

Эта структура пространственности сложна, и она сильно отличается у разных индивидов. Феноменологический анализ ориентированного пространства должен изучить его составляющие элементы, а именно: его границы, расстояния вправо и влево, направления и вертикальную ось.

По мнению Бинсвангера64и Башляра65, вертикальная ось — это основная ось человеческого существования, наши главные жизненные переживания связаны именно с ней. Жизнь ощущается как постоянное движение вверх или вниз. Движение вверх метафорически выражается как светлеющее, поднимающееся, направленное вверх к царству мира и света; о движении вниз говорят как о понижении, падении, утяжелении, угнетении, подавлении.

Расстояние также имеет феноменологические значения. Альфред Адлер66описал различные способы, с помощью которых невротик устанавливает дистанцию между собой и своей жизненной целью, миром, другими людьми. Минковски67проанализировал другой тип переживаемого расстояния: свободное пространство, которое мы в норме ощущаем вокруг себя, которое дает нам полноту жизни и которого сильно не хватает многим невротикам и пациентам, страдающим шизофренией. Интересные клинические данные, основанные на феноменологическом анализе, были опубликованы Роландом Куном68и Д. Каргнелло (Cargnello)69.

Зоопсихологи70выделили два особых типа расстояния — расстояние бегства (расстояние, с которого животное убегает от человека) и расстояние угрозы (оно, конечно, короче; это расстояние, с которого животное переходит на контратаку). У каждого вида животных есть такое характерное для него расстояние, его можно довольно точно измерить. Прекрасно зная эти расстояния, дрессировщик способен управлять и приручать животных. Недавно эти понятия были применены к исследованию хронических психически больных, находящихся в больнице71. Оказалось возможным сравнить использование пространственного расстояния дрессировщиком с использованием психологического расстояния психотерапевтом. Разве психотерапевт, изучая защиты пациента, не чувствует то эмоциональное расстояние, которое спровоцирует у пациента уход в себя (расстояние бегства), и то, которое вызовет агрессивную реакцию (расстояние угрозы)?

В рамках этой статьи у нас нет возможности изложить богатейший феноменологический материал по проблеме симметрии и асимметрии (и символическому значению правого и левого)72, а также представить данные о границах и пределах73.

3. Причинность. В опыте нормального цивилизованного человека область причинности разделена на три принципа: детерминизм, случайность и интенциональность (под которой мы имеем в виду биологическую конечность или свободные осознанные намерения человека). Мы знаем, что детерминизм преобладает в субъективных переживаниях меланхоликов, а случайность — в переживаниях, характерных для лиц, находящихся в маниакальной стадии. Последние живут в мире полной безответственности, этот мир не очерчен ни прошлым, ни будущим, в нем все происходит абсолютно случайно. Меланхолики, напротив, чувствуют себя подавленными грузом прошлого, им кажется, что они ничего не могут изменить, так как не осталось почти ничего случайного или произвольного. Эти два принципа — детерминизм и случайность — теряют свое значение у некоторых параноиков, которые даже в совершенно случайных событиях видят след намерений.

4. Материальность (субстанция). Рассмотрев темпоральность, пространственность и причинность, феноменологический анализ должен перейти к вопросу субстанции самого мира, изучить, как он проявляется в своих физических качествах: консистенция (жидкий, мягкий, вязкий); напряжение, масса, тяжесть и освещенность; горячесть и холодность; свет, цвет (например, депрессивные пациенты все видят "в черном цвете", а маниакальные — "в розовом") и т.д. Проводя экзистенциальный анализ скачки идей у маниакальных пациентов, Бинсвангер74обнаружил следующие черты миров его пациентов: консистенция характеризовалась как светящаяся, мягкая, гибкая, полиморфная, были выделены такие оптические качества, как яркость, красочность, розовость и яркая освещенность.

Более того, феноменологический анализ должен рассмотреть распределение и относительное преобладание четырех элементов — огня, воздуха, воды и земли — в субъективных мирах пациентов. Большое значение имеет исследование Башляра75. В случае Эллен Вест, который описан в этом сборнике, читатель увидит, какую роль Бинсвангер приписывает элементам "воздуха" и "земли" в мирах субъективного переживания пациентов.

Исследование категории материальности можно расширить, включив сюда растительное и животное царства. Примером такого анализа может послужить работа Башляра76, посвященная французскому поэту-сюрреалисту Лотреамону. Анализируя его метафоры, Башляр обнаружил, что многие из них были взяты из животного мира, в них говорилось о когтях и сосунках. Из такого "животного кода" Башляр сделал много выводов относительно внутреннего универсума и глубинной личности Лотреамона. Такой подход напоминает нам, что феноменологически ориентированный психолог иногда может обнаружить в "животных ответах" теста Роршаха.

5. Реконструкция внутренних миров. Каким бы ни был метод феноменологического анализа, его целью всегда является реконструкция внутреннего мира переживаний субъекта. У каждого человека свой способ переживания темпоральности, пространственности, причинности и материальности, но каждое из этих направлений необходимо понять в его связи с другими направлениями и с внутреннем миром в целом.

Возьмем для примера случай депрессивного пациента Минковски, страдающего шизофренией (он представлен в этом сборнике). Минковски начинает свой анализ с переживания пациентом времени, что дает ему ключ к исследованию. Он также приходит к мысли, что "ум пациента утратил способность останавливаться и фиксироваться на границах предметов" (искажение пространственности) и что пациент не верит, что события могут быть случайными (причинность). В бреде пациента не упоминается воздух, вода или огонь, но есть ссылки на металлические и земляные субстанции (материальность).

Не менее важно рассмотреть и относительную значимость феноменологических координат по сравнению друг с другом. Минковски77обнаружил, что при некоторых видах шизофрении временной или пространственный код изменяются: пациенты снижали ценность времени и переоценивали пространство. Это выражалось в "пространствезации мысли" и в "болезненном геометризме" этих пациентов. Читая газету, один из них заявил, что расширение вокзала — пространственное событие — гораздо важнее изменений финансовой ситуации — темпорального события. Этим пациентам не хватало способности ассимилировать любые виды движений и длительности. Одному из них хотелось иметь "промежуточный" день между "бездной" прошлого и "горой" будущего. Их ненависть к изменениям объяснялась склонностью к жесткому планированию времени, ригидным и упрямым отношением к жизни. "Пространственная мысль" проявлялась в их любви к симметрии, в "архитектурных характеристиках" их объяснений, в предпочтении больших ящиков, массивных каменных зданий, толстых стен и запертых дверей. Эта любовь к симметрии заходила так далеко, что один из них сожалел о том, что его тело не является сферой, то есть совершенной геометрической фигурой.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Чувство скорости времени