<<<     ΛΛΛ     >>>   

Ритористское понимание нормы, не способное реагировать на происходящие исторические изменения, породило инквизицию, тоталитарные режимы. В России непримиримое следование раз выработанному эталону влекло за собой невозможность нахождения консенсуса и даже невозможность профилактической работы по устранению или ослаблению аномалии, а вызывало только средневековое осуждение и остракизм. Непогрешимость порожденного эталона и как следствие - уничтожение в буквальном и переносном смысле дерзнувших оспаривать его, было привнесено и в науку. Примером тому может служить судьба Чижевского, Тимофеева-Рисовского и др. в сталинский период или печальная участь научных разработок, не отвечавших выработанным критериям, в постсталинскую эпоху (вспомним резкое осуждение книги И.С. Ноя “Методологические проблемы советской криминологии”, которую клеймили как буржуазное исследование, чуждое социалистическому правосознанию).

Между тем разработка понятия нормы и аномалии продолжалась, хотя и весьма негармонично. Основное внимание уделялось понятию аномалии, через которое определялась норма. Такой подход характерен не только для социально-философских, но и психофизиологических исследований.

Российские ученые в своих исследованиях опирались на выработанную мудрецами Эллады основу: “Понять природу социальных норм можно лишь на основе общего философского учения о мере вообще и социальной мере в частности”(Плахов В.Д. Социальные нормы. Философские основания общей теории. –М., 1985. С.6.). Отталкиваясь от этой посылки, они пришли к мнению, что платоновская и аристотелевская интерпретации меры (нормы) как нельзя лучше отвечают насущным философским требованиям сегодняшнего дня. Итак, мера не есть лишь количественная характеристика явления, но выражает и его качественные свойства. Подчеркивая эту важнейшую особенность меры, А.Г. Спиркин пишет: “Количество и качество выступают как нечто раздельное лишь в абстракции, реально же они суть разные характеристики определенных реалий, существуют и тяготеют друг к другу, пребывая в нерасторжимом единстве, образующем их меру”1.

Дальнейшая разработка понятия меры позволила заключить, что “она глубочайшим образом связана с сущностью, с законом, закономерностью”2. Вместе с тем мера может употребляться и как гомолог соразмерности, пропорциональности (оптимума), как граница дозволенного, законного, как грация, гармония3. Характеризуя, например, личность как гармоничную, мы невольно придерживаемся римского критерия bonus pater familias, имея в виду норму духовного и физического развития.

Немаловажное значение в этой связи некоторые авторы придают признаку гармонии, которая всегда считалась мерой, нормой, позволяющей говорить о пропорциональности как о некоем каноне. Греческий идеал - гармония тела, ума и духа - всегда служил таким каноном для человечества вне зависимости от исторических этапов его развития. Гармония как норма развития представлялась в виде баланса сил, благодаря которому можно отличить достойное от недостойного или менее достойного. Этот баланс, олицетворяющий собой необходимый оптимум, противоположный его антиподу - хаосу, равным образом имеет отношение ко всем явлениям материально-духовного мира, включая и такую разновидность нормы, как легитимное нормативное образование. В.Д. Плахов пишет в этой связи: “Слово “норма” употребляется в русском языке в двух значениях: меры и правила. Однако, если вдуматься в смысл того и другого, то станет очевидным, что, по существу, речь идет в обоих случаях об одном - границе, пределе. Норма - при всех условиях граница; и точно так же, как мера означает помимо прочего предел”4. Важно отметить, что и теоретики права определяют норму через bonus pater familias: “Многие, если не все, нормы объективируются, выражаются вовне и доводятся до сведения людей через их мнения и взгляды, через образцы поведения”5.

1 Спиркин А.Г. Указ. раб. - С. 236 - 237.

2 Там же. С. 237.

3 Там же. С. 237.

4 Плахов В.Д. Традиции и общество. - М., 1982. С. 55.

5 Социальные отклонения. Введение в общую теорию. - М., 1984. С. 75.

Употребление термина “баланс” означает, что мера, гармония и прочие подобия должны балансировать между двумя полюсами, между “слишком много и слишком мало”. Но, как известно, два противоположных полюса отталкиваются друг от друга, следовательно, можно утверждать, что норма, а также гармония, симметрия, закон и прочее образуются в борьбе двух полярных начал, которые в итоге компромисса образуют баланс. “Если в искусстве, эстетике дисгармонии уделяется не меньше внимания, чем гармонии, то в науке ее гомологу - диссиметрии - уделяется много меньше внимания, чем симметрии. Очень часто диссимметрия (структурная, геометрическая, динамическая, временная) характеризуется всего лишь как отклонение от той или иной симметрии. Между тем ненарушенная и нарушенная симметрии, симметрия и асимметрия как противоположности паритетны, каждая в зародыше содержится в своем антиподе; они не только отрицают, но и обусловливают друг друга, каждая из них обладает не только негативным, но и положительным содержанием: несовпадение (изменчивость) в случае асимметрии не менее объективно, содержательно и значимо, чем совпадение (сохранение) в случае симметрии”1.

Очевидно, что, рассуждая о симметрии, гармонии, норме, мере, законе и прочем, философы имеют в виду всеобъемлющий закон единства и борьбы противоположностей, который в данном случае приводит к необходимому балансу, или эквивалентности . “И в гармоничном типе развития, - пишет Спиркин, -так же как в антагонистическом, движущим стимулом является борьба противоречий”3. Нормой в этом “поединке” признается неантагонистический тип разрешения противоречий как необходимый средний баланс между избытком и недостатком. Гармония при этом является активным динамическим состоянием системы в момент разрешения неантагонистических противоречий.

Представление о норме с позиций диалектического закона единства и борьбы противоположностей дает, пожалуй, методологический ключ к пониманию нормы и аномалии. Единство и борьба противоположностей - непреложный закон развития органической и неорганической материи, живой ч неживой системы. И кратковременное равновесие в этой борьбе, которое в противоположность мнению позитивистов носит динамичный характер, является нормой, балансом сил, гармонией.

1 Система, симметрия, гармония. Под ред. B.C. Тюхтина. - М., 1988. С. 193.

2 Авторы исследования “Система, симметрия, гармония” отмечают, что “для любой системы, наделенной структурой, можно установить отношения позиционно-компенсационной эквивалентности между всеми структурными элементами”. Это важное философское положение позволяет в области права взглянуть, в частности, на наказание с позиции талиона. Если наказание - это система (что несомненно), то, следовательно, данной системе присущ признак эквивалентности. Отсюда очевидно, что любое наказание, и конкретно уголовное, должно соответствовать преступлению как эквивалент последнего. Это естественный талион, который, если проанализировать современный УК, является его неотъемлемой чертой. Таким образом, сущность наказания заключается в эквивалентном воздаянии, возмездии.

3 Спиркин А.Г. Указ. раб. С. 249.

Противоположности, вступающие в борьбу в рамках противоречия ради развития системы, представляют собой крайнюю степень различия. “Обобщение эмпирического материала показывает, что противоположности - это такие моменты объекта, которые взаимопредполагают и взаимоисключают друг друга, имея общую основу, природу”1. Будучи двумя полюсами с единой си стемообразующей основой, они качественно и количественно противоположны друг другу: “Противоречие представляет собой такое взаимодействие, взаимосвязь качественно определенных противоположностей, необходимым моментом которых является их количественное различие”2. В момент неантагонистического разрешения борьбы противоположностей их количественные характеристики уравновешиваются, чтобы затем вновь прийти в неравновесное состояние, воплощая таким образом динамическую характеристику равновесия как принципа развития.

Из этого следует, что противоположностью нормы является аномалия, значит, преобладание в результате антагонистического развития одной из противоположностей, образующей новую систему взаимосвязей, приводит к аномалии.

Аномалия, однако, понятие широкое и, помимо общего характерологического качества - отклонения or нормы, “может служить синонимом патологии”3. В свою очередь, отклонения от нормы могут иметь невообразимо большой диапазон - от очень маленького, незначительного отклонения до очень большого, значительного. Последнее в литературе принято называть патологией или отклонением со знаком минус: “Социальная патология представляет собой такое отклонение от социальной нормы, которое имеет отрицательное значение с точки зрения общественных интересов”4. Такого же мнения придерживается и В.Д. Плахов: “С учетом исторически закрепившегося за патологией смысла “отрицательного”, “отталкивающего”, “вырождающегося” можно определить ее как аномалию с отрицательным знаком”5. Применительно к предмету нашего исследования общеметодологические определения нормы, патологии, аномалии должны быть интерпретированы с позиций психологии. Именно ее научный аппарат формирует терминологию и содержание ряда уголовно-правовых дефиниций(См.: Ситковская О.Д. Психологические основы уголовной ответственности. Автореферат, докт.дисс. - М., 1996.).

1 Диалектика материального мира. Онтологическая функция материалистической диалектики. Под. ред. В.В. Ильина, Д.А. Гущина. - Л., 1985. С. 241.

2 Диалектика познания сложных систем. Под ред. B.C. Тюхтина. - М., 1988. С. 42.

3 Плахов В.Д. Социальные нормы. Философские основания общей теории. -М.. 1985. С. 86.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

При этом сроки наказания могут продлеваться в зависимости от усмотрения компетентных лиц
Если для снятия криминальной напряженности индивида необходима суровая мера наказания
Введенский относил психопатов к лицам с ясно выраженными криминальными наклонностями
Интерес зиждется на потребности
Патологии находится обширное поле отклонений