<<<     ΛΛΛ     >>>   

Именно с позиций социологического подхода можно увидеть пути решения неразрешимого в рамках «чисто» политологического рассмотрения центрального для проблемы мирового порядка вопроса о соотношении между национально-государственным суверенитетом и всеобщей мировой ответственностью. «Священный» принцип суверенитета выглядит с этих позиций совершенно иначе, что позволяет заметить, что «безудержное исполнение национальных суверенитетов слишком часто сводится к насильственному шоку борющихся эгоизмов, означает неразумную эксплуатацию природы без заботы о будущих поколениях и экономическую систему, которая не способна реализовать «естественную справедливость» в отношениях между богачами «развитого мира» и миллионами голодающих в третьем мире» (см. прим.8, с.26).

Недостаток ООН в том и состоит, что она остается организацией, в рамках которой осуществляется «дипломатия суверенитетов». В то же время именно ООН и ее специализированные учреждения свидетельствуют о попытках передачи государствами части своего суверенитета в «общий котел» для решения задач, отвечающих общим интересам. В дальнейшем объем этой части будет неизбежно возрастать 15 . С этой точки зрения можно сказать, что переживаемый ныне исторический период это период перехода к новому международному порядку, регулируемому институтами, законные права которых будут складываться из добровольно отчуждаемой и постоянно возрастающей доли суверенитетов всех участников международных отношений.

Социологический подход, интегрирующий политологический анализ, как уже отмечалось выше, дает возможность широкого и целостного представления проблемы международного порядка, которое позволяет представить его основы в виде определенной системы факторов, и важное место в которой принадлежит факторам социокультурного характера. Элементами такой системы выступают отношения господства, интереса и согласия международных авторов, а также наличие соответствующих механизмов, обеспечивающих функционирование международного порядка и регулирование возникающих в его рамках напряжений и кризисов 16,17 . При этом роль первого элемента, который выражается в военно-силовых отношениях государств на мировой арене и построенной на них международной иерархии, сегодня существенно изменяется, отчасти снижается, хотя и не исчезает. В этом смысле нынешний этап международного порядка не перестает быть системой отношений между ограниченным количеством государств, занимающих в мире господствующие, с военно-стратегической точки зрения, позиции, и остальными странами. С другой стороны, возрастание роли новых технологий и связанного с ними уровня экономического развитая повышают их роль в «рейтинге» того или иного государства и увеличивают его возможности влиять на международные дела в своих национальных интересах. Тем самым, наряду с относительно снижающейся, но в то же время сохраняющей значительное воздействие на состояние международных отношений иерархией, основанной на военно-силовых критериях, возникают и усиливают свое влияние иерархии, вытекающие из возрастающего экономического неравенства. Сосуществование обоих видов иерархий и связанных с ними мотивации различных международных авторов существенная черта нынешнего международного порядка. Заметные изменения претерпевает и второй элемент международного порядка, связанный с интересами авторов. Вопервых, происходят преобразования в структуре национальных интересов государственных авторов международных отношений: на передний план выдвигаются интересы, связанные с обеспечением экономического процветания и материального благополучия. При этом экономический элемент национального интереса становится уже не только фактором, который призван служить увеличению государственной мощи, а приобретает и все более очевидное самостоятельное значение как необходимый ответ государства на возросшие требования населения к уровню и качеству жизни, с одной стороны, и с другой стороны, как ответ на новые внешние вызовы, связанные с авторитетом и престижем государства на мировой арене, его местом в международной иерархии, складывающейся сегодня на иных принципах. Во-вторых, укрепление роли негосударственных авторов сопровождается снижением контроля со стороны правительств над мировой экономической жизнью и распределением ресурсов, большая часть которого осуществляется транснациональными корпорациями. Интересы же последних зачастую не связаны с интересами государств или преобладают над ними. К соперничеству национальных интересов добавляется соперничество не совпадающих с ними полностью интересов транснациональных предприятий, банков, ассоциаций и других негосударственных авторов. Так, в 1991 г . западные частные компании, руководствующиеся собственными интересами, снабжают Ирак военными материалами вопреки объявленному ООН экономическому эмбарго; российские политические объединения, группирующиеся вокруг газеты «День», организуют отправку добровольцев на войну в Югославию, невзирая на государственную политику РФ в данном вопросе; латиноамериканские наркомафии, превращаются не только в силу, вступающую в конфликты (которые могут принимать экономические, политические, и вооруженные формы) со «своими» государствами, но и способствуют интернационализации подобных конфликтов, в которых хорошо вооруженные армии «наркобаронов» сталкиваются либо между собой, либо с вооруженными силами других государств. При этом у рядового человека складывается впечатление, что государство либо вовсе не владеет ситуацией в сфере международных отношений и поэтому лишь пассивно следует ей, либо в лучшем случае предпринимает усилия по смягчению ее неблагоприятных последствий. О «мировом беспорядке» пишут и профессиональные аналитики.

Что касается третьего элемента международного порядка отношений согласия, то речь идет прежде всего о том, что любой порядок может иметь место лишь при условии добровольного присоединения авторов к лежащим в его основе нормам и принципам. В свою очередь, это возможно только при определенном совпадении их с теми общими ценностями, которые и вынуждают авторов действовать в определенных границах. По аналогии с внутриобщественными отношениями можно сказать, что соблюдение международными авторами определенных «правил игры» объясняется не только боязнью наказания или непосредственными материальными интересами, но и консенсусом по поводу совместной социальной практики и признания легитимности этих правил. Легитимность факт культуры. Процесс легитимизации всегда связан с адаптацией «официальных» норм и правил действия к историческим традициям, верованиям, обычаям и образцам поведения, присущим той или иной социальной общности, и их влиянием на производство норм, определяющих границы дозволенного и недозволенного. С другой стороны, он связан с присоединением к основным положениям идеологии претендующей на научность «системы представлений о мире, функционирующей как вера (политическая) и принуждение (символическое)» 18 . Как подчеркивает французский политолог Ф. Бро, термин «символическое принуждение» достаточно корректно выражает способ распространения вырабатываемых идеологией политических верований. В основе процесса символического принуждения лежит тот факт, что социальные и политические идеалы, принятые как господствующие всем обществом, в действительности вырабатываются в особых секторах этого общества его отдельными представителями. Находясь в привилегированном положении, они способны через систему контролируемых ими институтов социализации таких, как школа, религиозные или политические организации, средства массовой информации и т.п. навязать обществу систему своих представлений и идеалов. Эффективность этого процесса зависит от двух факторов. Во-первых, от того, насколько удачной будет попытка рационально представить частные потребности и идеалы в качестве общих, и, во-вторых, от того, насколько успешным окажется стремление исключить (дискредитироватъ и обесценить) противоположные требования и идеалы. В конечном итоге все зависит от соотношения интеллектуальных, а также культурных сил общества (см. прим. 18, с.160-161).

С этой точки зрения, распространение в мире демократических ценностей и идеалов не должно создавать иллюзий относительно их общечеловеческого характера. В действительности, как уже отмечалось, речь идет о ценностях западной либерально-демократической идеологии. Присущее ей, как и всякой идеологии, стремление исключить иные системы взглядов на общество и мир, на правила и нормы международного взаимодействия, а также попытки представить идеалы рыночной экономики, парламентской демократии, индивидуальных свобод и прав человека в качестве рациональных потребностей, связанных с самой человеческой природой, сталкивается с серьезными проблемами. Запад выступает для остального человечества в качестве референтной группы прежде всего в том, что касается развитых технологий, более эффективно функционирующей экономики, высокого уровня и качества жизни своих обитателей. Именно в этом пункте потерпела поражение коммунистическая идеология и основанный на ней социализм, не сумевший обеспечить сравнимых с Западом условий материального существования людей. Однако человечество не сможет повторить путь Запада к материальному процветанию, ибо он связан с обострением и глобализацией экологических и иных проблем, исчерпаемостъю источников энергии и природных ресурсов планеты. Уже сегодня 6°/о населения планеты, живущих в развитых странах, потребляет 35% ее основных продуктов, что делает маловероятным присоединение к этим странам всего остального человечества. Экономическое неравенство, дистанция, разделяющая уровень жизни в богатых и бедных странах, отнюдь не уменьшается. Но если на протяжении прежних веков оно воспринималось как нормальное явление, то сегодня все в большей мере ощущается как несправедливость, порождая протесты и конфликты.

С другой стороны, как мы уже видели, не уменьшается и культурно-цивилизационное многообразие мира. Поэтому каждое общество, осуществляющее модернизацию, сталкивается с дилеммой как осуществить необходимые для повышения эффективности экономики и подъема уровня жизни населения технико-экономические преобразования и одновременно сохранить собственную социокультурную идентичность? По мнению некоторых исследователей, указанная дилемма может вызвать к жизни новые идеологии, не совпадающие ни с коммунистической, ни с либерально-демократической, и связанные либо с модернистским авторитаризмом, либо с традиционализмом и ностальгическим постмодернизмом (см. прим.17,с.99-100).

Наконец, что касается четвертого элемента международного порядка, механизмов, обеспечивающих его функционирование, позволяющих урегулирование возникающих в его рамках напряжений и кризисов, то, помимо уже рассмотренных выше моральных и правовых регуляторов, следует отметить возрастание роли международных обменов и коммуникаций. Международные коммуникации представляют собой широкую сеть каналов общения авторов, которая постоянно развивается и приобретает все более сложный характер. Сегодня она представлена, во-первых, общениями по традиционным официальным, институциональным и неинституциональным каналам: дипломатические отношения, МПО, двусторонние и многосторонние встречи, визиты официальных лиц и т.п.; во-вторых, взаимодействием между официальными инстанциями и общественным мнением, которое оказывает возрастающее влияние на правящие режимы, дипломатические ведомства и т.п.; наконец, в-третьих, самостоятельной и непосредственной ролью средств массовой информации как каналов международного общения, оказывающих усиливающееся воздействие на существующий мировой порядок. При этом каждый из указанных каналов, призванных способствовать сохранению стабильности и совершенствованию международного порядка, способен вызвать обратный эффект: спровоцировать его кризис, усиливая неудовлетворенность тех или иных влиятельных акторов международных отношений (см. прим. 17, с.89).

Как свидетельствует история, крушение одного типа международного порядка и замена его другим происходит в результате масштабных войн или революций. Своеобразие современного периода состоит в том, что крах международного порядка, сложившегося после 1945 г ., произошел в условиях мирного времени. Вместе с тем мирный характер уходящего международного порядка, как мы видели, был достаточно относительным: во-первых, он не исключал многочисленных региональных вооруженных конфликтов и войн, а во-вторых, постоянной напряженности в отношениях между двумя противостоящими блоками, выступающей как состояние «холодной войны». Последствия ее окончания во многом сходны с последствиями прошлых мировых войн, знаменовавших переход к новому международному порядку: крупномасштабные геополитические сдвига; временная дезориентация в результате потери главного противника как победителей, так и побежденных; перегруппировка сил, коалиций и союзов; вытеснение ряда прежних идеологических стереотипов; смена политических режимов; возникновение новых государств и т.п. Происходит конвульсивная трансформация всей системы сложившихся международных отношений, сопровождающаяся высвобождением политического экстремизма и агрессивного национализма, религиозной нетерпимости, ростом конфликтов на национально-этнической и конфессиональной основе, возрастанием миграционных потоков.

Дестабилизация международной системы свидетельствует о том, что человечество находится на переломном этапе развития.

Объективные императивы выживания, безопасности и развития влекут за собой потребность в более надежном международном порядке, отвечающем новым тенденциям, связанным с «радвоением» привычного государственно-центричного мира и сосуществованием его с миром нетрадиционных авторов. Время покажет, будет ли новый порядок регулироваться планетарным правительством, располагающим для этого соответствующими средствами наднационального характера правительством, армией, действенными правовыми механизмами и т.п., или его основой станут несколько взаимодействующих между собой интегрированных региональных центров, охватывающих в своей совокупности весь мир, или же это будет какой-то иной вариант управления миром. Но в любом случае создание и функционирование надежного мирового порядка может быть достигнуто лишь на основе создания условий для реализации интересов и сохранения ценностей не только государств и межправительственных организации, но и самых разнообразных социальных общностей, конкретных людей. С другой стороны, это требует преодоления той степени аномии, которая присуща сегодня международному обществу.

Сегодняшний мир еще далек от такого состояния. Прежний международный порядок, построенный на силе и устрашении, хотя и подорван в глобальном масштабе, но в то же время его правила и нормы еще продолжают действовать (особенно на региональных уровнях), что не дает оснований для выводов о необратимости тех или иных тенденций. Упадок же послевоенного международного порядка открывает перед человечеством переходный период, полный опасностей и угроз для социальных и политических устоев общественной жизни.

В известном смысле можно сказать, что «модель» такого периода со всеми его сложностями и противоречиями дают сегодняшние процессы, происходящие в нашей стране и в геополитическом пространстве бывшего СССР.

Вопросы, связанные с положением России в мире, содержанием ее национальных интересов и задачами ее внешней политики, издавна привлекали внимание российской социальной науки. Над ними размышляли, нередко остро полемизируя друг с другом, Н.Я. Данилевский, В.С. Соловьев, В.О. Ключевский, Н.А. Бердяев, С.Ф. Платонов, Г.П. Федотов и другие крупнейшие отечественные ученые XIX первой половины XX столетий. При этом в центре их внимания находился вопрос о своеобразии России, ее геополитической, исторической и культурной самобытности, которая должна учитываться в ее отношениях как с Западом, так и с Востоком. Как известно, ответы на этот вопрос давались разные: если «западники» утверждали, что Россия составляет неотъемлемую часть европейской цивилизации, то славянофилы отстаивали идею о ее особости, о присущей России некоей всемирно-исторической цивилизационной миссии.

Было бы ошибочно думать, что эти споры уже изжили себя. Сегодня, когда Россия вновь, как это не раз бывало прежде, оказалась на крутом повороте своего исторического пути, «проклятые вопросы» вернулись из прошлого и стали центральной темой не только академических дискуссий, но и политических разногласий. Более того нередко они выступают предметом идейных спекуляций, используются различными силами как действенное средство влияния на массы в своих интересах, как орудие борьбы за власть. Вот почему, пытаясь разобраться в том, какое место занимает постсоветская Россия в современной международной системе, каковы задачи, которые встают перед ней в изменяющемся международном порядке, мы должны рассмотреть содержание указанных дискуссий и сопоставить его с тем, что происходит как в самой стране, так и в окружающем ее мире, а также и прежде всего остановиться на том, какие изменения претерпела она сама как международный автор.

1. Особенности внутрии внешнеполитического положения России

Самостоятельным участником международных отношении постсоветская Россия становится в результате Беловежских соглашений 1991 года. Характеризующие ее сегодня основные черты и особенности отчасти унаследованы ею из исторического прошлого, но в основном являются принципиально новыми, возникшими в результате распада СССР и обретения его бывшими республиками государственного суверенитета. Сочетание как традиционных, издревле присущих российскому обществу и государству, так и новых отличительных черт, вкупе с описанными в предыдущих главах изменениями в самой международной системе, и определяют место и роль России в современном мире.

Одной из традиционных особенностей России, сохраняющейся и в наши дни, является ее географическое положение. В отличие, например, от стран западной Европы, Россия формировалась в равнинном пространстве, не имеющем естественных препятствий как для широкого распространения проживающих здесь племен и народностей на осваиваемые ими новые территории, так и для враждебных набегов на их владения со стороны соседей. Как отмечает В.О. Ключевский, славянское население, которому приходилось постоянно бороться против внешних врагов, «распространялось по равнине, не постепенно путем нарождения, не расселяясь, а переселяясь» 1 . Он подчеркивает и другую геополитическую особенность России: «Исторически Россия, конечно, не Азия, но географически она не совсем и Европа. Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой; но природа положила на нее особенности и влияния, которые всегда влекли ее к Азии или в нее влекли Азию» (см. прим.1, с.65).

Таким образом, российская нация и российская государственность формировались в стремлении к совместному выживанию населения перед необходимостью защищаться от внешней угрозы, в условиях затруднявших хозяйственную деятельность обилия рек, лесов и болот (см. прим.1, с.48). Это не могло не наложить глубокого отпечатка как на соотношение государства и общества в России, так и на господствующие здесь культурные традиции и ценностные ориентации. Исторические и геополитические особенности России обусловили, по словам Н.Я. Данилевского, «необходимость напряженной государственнополитической деятельности при возможно сильном, то есть самодержавном и единодержавном правлении, которое своею неограниченною волею направляло бы и устремляло частную деятельность к общим целям подобно тому, как условия американской жизни вели к деятельности технической при возможно слабом федеративно-демократическом правлении» 2 . Следствием всеобъемлющей централизации в руках государства материальных и человеческих ресурсов общества стало подчинение всей общественной жизни государственному интересу и подавление личных прав и свобод отдельного человека, а также отмечавшиеся Н.А. Бердяевым такие элементы наследия российской истории, как дух пассивности, привычка к патерналистской опеке со стороны властей и государства 3 .

Важной особенностью российской государственности является и то обстоятельство, что с самого начала она формировалась как многонациональное, многоэтническое, многоконфессиональное и относительно веротерпимое образование. «Воздвигнутое им государственное здание, писал Н.Я. Данилевский, имея в виду русский народ, не основано на костях попранных народностей» (см. прим.2, с.25).

От советских времен нынешняя Россия унаследовала такие немаловажные особенности, влияющие на ее место и роль в международной системе, как, например, обладание одним из крупнейших в мире ядерным потенциалом и членство в Совете Безопасности ООН. Отметим также и другие черты России, характеризовавшие ее прежде и продолжающие составлять ее специфику в качестве участника международных отношений: наличие значительных запасов природных ресурсов и количество населения, сопоставимое с крупнейшими государствами мира.

Вместе с тем наряду с важными особенностями, унаследованными Россией как участником международных отношений из ее недавнего или более отдаленного прошлого, сегодня появился целый рад новых специфических черт, ставших результатом кардинальных изменении, которые произошли в стране в последние годы.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Однако на пути проведения своей линии россия сразу же сталкивается с многочисленными проблемами
Подошла бы под уже существующее государство
Связанных с субъектами российской федерации
Цыганков П. Политическая социология международных отношений политологии 12 государства
Возможен ли общественный порядок в сфере международных отношений